ИЗ ФОНДОВ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БИБЛИОТЕКИ

Григорьев, Евгений Сергеевич

Механизм политического прогнозирования теоретико-методологические принципы

Москва

Российская государственная библиотека

diss.rsl.ru 2007

Григорьев, Евгений Сергеевич.

Механизм политического прогнозирования: теоретико-методологические принципы [Электронный ресурс]: дис. ... канд. полит, наук: 23.00.01. - Москва: РГБ, 2007. - (Из фондов Российской Государственной Библиотеки).

Теория политики, история и методология политической науки

Полный текст: http://diss.rsl.ru/diss/07/0292/070292044.pdf

Текст воспроизводится по экземпляру, находящемуся в

фонде РГБ:

Григорьев, Евгений Сергеевич

Механизм политического прогнозирования, теоретико-методологические принципы

Российская государственная библиотека, 2007 (электронный текст)

61:07-23/142

САРАТОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ Н.Г.ЧЕРНЫШЕВСКОГО

 07-23

 на правах рукописи

142

ГРИГОРЬЕВ ЕВГЕНИЙ СЕРГЕЕВИЧ

МЕХАНИЗМ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОГНОЗИРОВАНИЯ: ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ

специальность-23.00.01. теория политики, история и методология политиче­ской науки

диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук

Научный руководитель; доктор философских наук, профессор

Демидов А.И.

Саратов 2006

СОДЕРЖАНИЕ
Введение................................................................................. С.3-21

Раздел I             Политическая составляющая моделей

концептуализации образов будущего........ С.22-63

Раздел II            Специфика академического и прикладного

политического прогнозирования.............    С.64-96

Раздел III           Методологические инструменты и принципы

политического прогнозирования.............. С.97-136

Раздел VI            Прогностическая информация как элемент
управления общественным мнением
в политике.................................................   С.137-163

Заключение........................................................................... С.164-175

Список источников

и литературы     ..................................................................    С. 176-188

1

Введение Актуальность темы исследования.

Общественная жизнь, политическая система любого государства не может раз­виваться без предвидения будущего, без его прогнозирования. Как показывает прак­тика, чем выше уровень разработки прогнозов, чем они качественнее, а значит досто­вернее и эффективнее, тем результативнее планирование политического развития об­щества и его управление. Без умения научно предвидеть ход и развитие политиче­ских процессов невозможно обеспечить стабильность развития и функционирования политической системы в целом, способствовать ее безболезненной адаптации к вну­тренним и внешним изменениям, адекватному реагированию на импульсы и требова­ния социальных групп и индивидов, артикуляции и агрегированию их интересов.

Следует особо подчеркнуть, что политическая прогностика как относительно молодая межотраслевая дисциплина сегодня вызывает не только академический ин­терес. Ее необходимость обусловлена еще и тем, что компоненты политики (полити­ческие отношения, процессы, действия) носят динамический характер, то есть отли­чаются постоянной текучестью и изменчивостью. А одним из параметров стабильно функционирующей политической системы, достичь которого стремится любой субъ­ект управления,.является предсказуемость динамики ее внутренних процессов. Доби­ваться последней, так же как и обеспечивать грамотное, рациональное управление социумом призвано, в том числе, прогнозирование, базирующееся на учете извест­ных закономерностей и выявлении тенденций политического развития.

Без правильного понимания и достоверного прогнозирования не всегда оче­видных перспектив социально-политического развития, не может быть дальновидной политики. Исходя из угого, проблемы политического прогнозирования, всесторонне­го познания теоретико-методологических принципов и инструментария разработки прогнозов в политике приобретают особую остроту и актуальность.

Для органов политического руководства иметь научно обоснованные прогнозы - значит, предвосхищать ход политических событий, а соответственно, получить воз­можность своевременно реагировать на нежелательные ситуации, повышать эффек­тивность управления и контроля над ними. Конечно, для того, чтобы точно предска-

4

зать то или иное будущее событие, суметь достоверно описать то, что может произойти, необходимо выполнить множество условий, что практически невозможно в непрерывно преобразовывающемся мире политики. Тем не менее, субъект полити­ческого управления обязан постоянно стремиться к предвидению возможных послед­ствий своих политических поступков.

Политическое прогнозирование является не только распространенным спосо­бом определения грядущих политических явлений и событий. Оно представляет со­бой важный инструмент управления политическими процессами, массовым сознани­ем и поведением. Прогноз в политике не только «предсказывает» какое-либо полити­ческое событие, но и становится фактором его наступления или предотвращения. Изучение методологических проблем политического прогнозирования позволяет поднять уровень достоверности продуцируемых прогнозов, а, следовательно, повы­сить управляемость развития политической системы и общества.

Помимо насущной политической значимости, актуальность вопросов прогно­зирования в нашей стране возрастает в преддверии очередного большого электораль­ного цикла 2007-2008. Уже сегодня ведущие политтехнологи пытаются определить, какие политические силы будут представлены в региональных и федеральном парла­ментах, за кем закрепится большинство, сможет ли нынешняя власть повторить успех предыдущих выборов и сохранить свои крепкие позиции в будущем или по­терпит поражение.

Для того, чтобы дать ответы на эти непростые вопросы, требуется непрерыв­ное изучение и прогнозирование политической ситуации, аналитическое предвосхи­щение хода ее развития. В свою очередь с этой целью исследователям и аналитикам необходимо иметь в своем распоряжении научно разработанный и обоснованный прогностический аппарат.

Сегодня возрастает роль прогнозных технологий, которые позволяют заранее определить большинство возможных вариантов развития событий в будущем и быть готовым к любому политическому сценарию. Таким образом, анализ механизма по­литического прогнозирования, выявление методологических проблем, существую­щих в этой области знаний, является актуальной и политически значимой темой.

5 Степень научной разработанности.

Выбор темы настоящей диссертации продиктован не только личным исследо­вательским интересом автора к обозначенной проблематике, но и ее довольно сла­бой теоретической разработанностью в отечественной политической науке.

Теоретико-методологические проблемы прогнозирования изучаются фило­софским, историческим, экономическим, социологическим, правоведческим и дру­гими направлениями науки. Анализ политической компоненты прогностики встре­чается значительно реже, а комплексные научные исследования прогнозирования в политике, его связи с процессом политико-властного управления практически от­сутствуют.

Целый ряд важных вопросов остается недостаточно изученным или не затро­нутым вообще. Во-первых, крайне мало исследований российских авторов, анализи­рующих проблемы прогностики в контексте современных тенденций политического развития. Во-вторых, малоизученными остаются вопросы теоретико-методологиче­ских оснований, принципов и инструментария прогнозно-аналитических исследова­ний в политической области. Не выработано четкого представления о том, на чем конкретно основаны политические прогнозы и политико-прогностические разра­ботки. В-третьих, недостаточно изучен механизм составления политических прогно­зов, его этапы и компоненты, а также вопросы взаимодействия прогнозирования с процедурами управления и планирования государственного политического разви­тия.

В связи с данными обстоятельствами для целостного научного раскрытия темы и максимальной реализации цели исследования, потребовалось обращение к научным трудам, как непосредственно относящимся к интересующим нас пробле­мам, так и рассматривающим их опосредовано. При этом последние представляют важный эмпирический и аналитический материал, серьезно подкрепляющий мето­дологические основы работы. Все публикации, в той или иной степени, касающиеся проблематики диссертационного исследования, можно разделить на следующие группы.

6

Первую группу составили работы общетеоретического, общеметодологиче­ского плана, анализ которых помог составить общее представление об актуальных направлениях и существующих проблемах в исследовании проблематики подходов к вопросам будущего, его предвидения и истолкования, а также определиться с об­щими методологическими принципами собственного исследования¹.

Анализ литературы в рамках этой группы показывает, что написано множе­ство серьезных работ, в которых поднимаются вопросы предвидения общественно-политических процессов и явлений. Разнообразные проекты будущего политическо­го устройства, подходы и методология его исследования закладывается в трудах та­ких политических мыслителей как Конфуций, Платон, Аристотель, Августин, Ф.Б­экон, Т.Кампанелла, Т.Мор, Р.Оуэн, Ш.Фурье, Э.Кабе, Ж.Кондорсе, М.Штирнер, П-Ж.Прудон, А.Сен-Симон, М.А.Бакунин, П.А.Кропоткин, К.Маркс, Ф.Энгельс, В.И.Ленин и т.д. Их теоретическое наследие стало отправной точкой в настоящей работе, поскольку именно в сочинениях указанных политических мыслителей были сформулированы основные положения исследованных в данной диссертации моде­лей концептуализации образов будущего.

Следующая группа работ, имеющих особую значимость для диссертационно­го исследования, непосредственно посвящена теоретическим аспектам футурологи-ческой модели интерпретации будущего и ее использования в западной социально-политической практике. Следует отметить, что футурология дала толчок процессу теоретико-концептуального формирования прогностической модели, которая легла в основу современного политического прогнозирования. Наиболее последователь­ное выражение анализ футурологических представлений о грядущем мироустрой­стве получил в.работах Д.Белла, Э.Тоффлера, Дж.Гэлбрейта, Дж.Найсбита, А.Печ-чеи, супругов Медоуз, Дж.Форрестера, С.Хантингтона, Ф.Фукуямы, З.Бжезинского,

Авщшава Г.И., Краснов Б.И. Анализ, прогноз, технологии в современной политике. М, 2000; Бау-ер А., Эихгори В., Кребер Г. Философия и прогностика. М, 1971; Бестужев-Лада И.В. Что мы зна­ем о XXI веке? И каким образом?/Мир нашего завтра: Антология современной классической прогностики. М., 2003; Капищ СП. Синергетика и прогнозы будущего. М, 2003; Кигап Е.А. Си­стемный подход в прогностическом исследовании социальных процессов. М., 1989; Напбородеико ИМ. Прогнозирование и стратегия социального развития России. М, 2003; Методы системного прогнозирования. М., 1992; Панарин А.С. Глобальное политическое прогнозирование в условиях стратегической нестабильности. М., 1999; Рабочая книга по прогнозированию / Под ред. Э.В. Об-мипского. М, 1993 и др.

И.Валлерстайна, Г.Гендерсон и др². Эти исследователи актуализировали проблему будущего для современного человечества, рассматривали перспективы постинду­стриального и информационного обществ через призму геополитического, экономи­ческого, экологического факторов, анализировали проблематику способов предви­дения на теоретико-методологическом уровне, разрабатывали футуролого-прогно-стические сценарии будущего мирового политического устройства. С этой точки зрения их наработки приобрели для представленного исследования особую ценность и значимость,

Кроме того, в недрах западной науки шел процесс осмысления вопросов соци­ального прогнозирования. Параллельно с нашим соотечественником В.А. Базаро­вым-Рудневым, который первым предложил при разработке прогнозов использовать проблемно-целевой подход³, проблемы прогнозирования изучались Н.Винером, Т.-Гордоном, О.Гёлмером, Дж.Мартино, Б.Хогвудом, Л.Ганном, Э.Янчем и др⁴. Авто­ры раскрывают основные тенденции развития технологии прогнозирования, усло­вия ее становления, а также конкретные параметры, по которым можно осуще­ствлять, описывать и анализировать разнообразные прогнозно-аналитические иссле­дования.

Следует отметить, что глубокий анализ теоретико-методологических принци­пов социального прогнозирования, методов разработки социолого-прогностических исследований, его оснований, структуры и механизма функционирования в разное время проводили и многие отечественные ученые.

'-Белл Д. Грядущее постиндустриальное общества: опыт социального прогнозирования. М., 1999; Тоффлер Э. Футурошок. Спб., 1997; Он лее: Война и антивойна. М., 2005; Гэпбрсйт Дж. Новое индустриальное общество. М., 1969; Напсбит Дж. Мегатренды на перспективу до 2000 года. М., 1992; Он же: Высокая технология, глубокая гуманность: Технологии и наши поиски смысла. М, 2005; Пенней А. Человеческие качеегва. М„ 1985; Пределы роста/Д.Х. Медоуч, Д.Л. Медоуз и др. М., 1991; Форрестер Дж. И. Мировая динамика. М. 1978; Хантингтон С. Третья волна. Демокра­тизация в конце XX вика. VI., 2003; Он лес: Столкновение цивилизаций. М, 2003: Фукуями Ф. Ко­нец истории, М., 2005; Бжезинскии 3. Великая шахматная доска. М., 2002; Ва.перепшш И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001: Он же: После либерализма. М, 2003; Геидерсон Г. Парадигмы прогресса / Мир нашего завтра: Антология современной классиче­ской прогностики. М., 2003. С.458-472. ■'См.: Каким быть плану: дискуссии 20-х голов. Л., 19S9.

* Випер II. Кибернетика или управление и связь в животном и машине. М., 1968; ГорОон Т., Гел.мер О. Долгосрочное глобальное прогнозирование. М., 1975; Мартина Дж: Технологическое прогно­зирование, М., 1977; Hogwood В., Gunn L. Policy analysis of the real world . Oxford. 1989; Янн Э. Прогнозирование научно-технического прогресса. М, 1974.

В советское время активно осваивались и адаптировались к существующей действительности западные наработки в области футурологии и прогнозирования. Однако футурологические и прогностические модели и концепции своих буржу­азных коллег отечественные теоретики подвергли серьезной массивной критике с точки зрения марксистско-ленинского материалистического учения⁵.

Справедливости ради стоит отметить, что среди советских исследователей были и те, кто разрабатывал отечественную традицию научной и социальной прогностики''. Наиболее важными для нашего исследования стали труды социаль­ных философов В.Г.Виноградова и О.И.Гончарука⁷, А.М.Гендина*, Н.И.Храненко⁹, В.Э.Шляпентоха¹⁰, В.Н.Ярской", О.Б. Николаева¹², А.В.Сергиева¹-¹ и др. Их работы отличались глубоким и объективным анализом теорий и воззрений западных футу­рологов. Эти и другие ученые в русле философского подхода концептуально осмыс­ливали теоретико-методологическую сущность социального прогнозирования, раз­рабатывали подходы к анализу этого явления, вычленяли конкретные аспекты тео­рии и практики'социальной прогностики, выявляли и раскрывали ее отраслевой ха-

* Косолапое в.В., Лисичкин В.А. Критика буржуазных концепций будущего. М, 1978; Шахназаров Г.Х. Фиаско футурологии. М., 1У79: Ь'утурлоа Р.В., Кравченко С.А. Будущее человечества: крити­ка буржуазных концепции. М..1985: Рачкое, В.П. Будущее к исследованиях французских буржу­азных теоретиков» М..1986; Суприп В.И. Современная буржуазная футурология: проблемы, тен­денции. Новосибирск., 1986,

"Целищев В.И. Научное предвидение, его сущность и формы / Автореф. дисс. канд. философск. наук. Л., 1962; Никитина AT. Гносеологическая природа научного предвидения / Автореф. дисс, канд. философск. наук. М, 1965; Лисичкин В.А. Предвидение как комплексная проблема совре­менной науки / Дисс. на соиск. уч. ст. канд. философск,. наук. М, 1967; Гепдип A.M. Предвидение и цель в развитии общества / Автореф. дисс. докт. философск. наук, Свердловск., 1972; Виногра­дов ВТ. Научное предвидение (гносеологический анализ) / Автореф. дисс. докт. философск. наук. М, 1975; Посохгш А.С. Методологические вопросы прогностической деятельности / Дисс. на со­иск. уч. ст. канд. философск, наук. Саратов., 1985.

''Виноградов ВТ. Научное предвидение. М, 1973; Виноградов ВТ., Гоичарук О.И. Методологиче­ские принципы социального предвидения. М., 1978.

*Гепдии A.M. «Эффект Эдипа» и методологические проблемы социального прогнозирования// Во­просы философии. 1970. №5; Он лее: Предвидение и цель в развитии общества. Красноярск., 1970. "Хрипепко II.И. Философско-метоло.'югические проблемы прогнозирования, Л.. 1980. ¹"Ш:!япеппюх В. Как сегодня изучаю! шыра. Современные мешды социального прогнозирования, М., 1975.

" Ярскан В.И. Научное предвидение. Саратов., 1980.

'"■Николаев О.Б. Социально-психологические аспекты предвидения // Философские науки. 1971. №3. С.33-40. ^1! Сергиев А.В. Предвидение в политике. М., 1974.

9

рактер, изучали технологию составления прогнозов в экономике, экологии, демогра­фии, внешней политике и других областях.

В отдельную группу следует выделить работы И.В.Бестужева-Лады¹⁴. В своих трудах известный ученый комплексно и всесторонне проанализировал не только эволюцию и современное состояние российской прогностики, но и подверг глубоко­му исследованию различные аспекты социального прогнозирования, оснований и методов его осуществления, провел целостный анализ футурологических течений и литературы. Однако, политическое прогнозирование как таковое видным теорети­ком практически не изучалось.

На современном этапе развития отечественной науки проблемам прогнозиро­вания, его различным структурным и функциональным аспектам, теории, практики и методологии предвидения в разнообразных областях посвящена не одна работа¹⁵. Следует отметить, что повышенный интерес к прогнозированию проявляют филосо­фы, социологи, экономисты, правоведы, регионоведы¹⁶.

"Из многочисленных сочинений и публикаций мы выбрали только самые значимые для нашего исследования: Бестужев-Лада КВ. Окно в будущее. Современные проблемы социального прогнозирования. М, 1970; Рабочая книга по прогнозированию. М, 1982; Поисковое и социаль­ное прогнозирование: перспективные проблемы общества. М, 1984; Мир нашего завтра. М., 1986; Нормативное социальное прогнозирование: возможные пути реализации целей общества. М, 1987; Прогнозирование в социологических исследованиях. Методологические проблемы. М., 1987; Экспертный сценарно-прогностический мониторинг: принципы организации // Социологи­ческие исследования. 1993. №8; Альтернативная цивилизация. М. 1998; Перспективы трансфор­мации России, М.. 1998; Социальное прогнозирование. М, 2002; Что мы знаем о XXI веке? И ка­ким образом?/Мир нашего завтра: Антология современной классической прогностики. М, 2003. ^Дуброва Т.А. Статистические методы прогнозирования. М,, 2003; Краткосрочное прогнозирова­ние регионального, развития в условиях неполной информации. М, 2001; Сафронова В.М. Прогно­зирование и моделирование в социальной работе. М., 2002; Саяпоаа А.Р. Прогнозирование межот­раслевых пропорций в регионе. М.. 2003; Ухоа И.Н., Демидова Л.Г., Петров А.И. Методы прогно­зирования и планирования экономических и социальных систем. СПб., 1992; Цыгичко В.П. Прогнозирование социально-политических процессов. М, 1996; Шавров О.Ф., Анохин М.Г., Дзли-ев МИ. Компьютерное моделирование социально-политических процессов. М„ 1994; [Лавров О.Ф. Системный подход и комплексное моделирование в политическом исследовании /У Обще­ственные науки и современность 1996. №2. С. 100-ПО.

^Иванова ВЦ. Прогнозирование в процессе принятия политических решений / Автореф. дисс. канд. философск. наук. М., 1994; Тимофеева hi.А. Опыт политического прогнозирования в США и России / Автореф. дисс. канд. философск. наук. М, 2005; Владимирова Л.П. Прогнозирование и планирование в условиях рынка. М., 2001; Вояодепков СВ. Политические аспекты правовой ре­формы в современной России // Вести. Моск. Ун-та. Сер. 12, Политические пауки. 2002. №2. С.5-9; Гавричов О.А. Страте! ия правотворчества и социальное прогнозирование. М, 1993; Давыдов А.А., Чуриков А.! I. Модульный анализ и моделирование социума. М., 2000; Ильин ВВ. Новый мил-лепиум для России: пун. н будущее. М.. 2001; Матрусов П.Д. Раиопалыюе прогнозирование и региональное рачашие России. М.,  1995; Мсликяи А. Теория -эксплуатации и геополитическое

10

Среди работ политологов можно назвать исследования А.С.Панарина, в кото­рых известный ученый раскрывает проблемы глобального и геополитического прогнозирования, предлагает сценарии и геополитические прогнозы на вторую по­ловину XXI века с учетом фактора усиления американского экспансионизма¹⁷. Ана­лиз генезиса российского социума и политической системы через волновой и цикли­ческий подходы, а также определение перспектив будущего миропорядка представ­лен в книгах и публикациях В.И.Пантина, В.А.Лапкина, А.А.Галкина, Ю.А.Красина, Н.В.Приза¹⁸. Исследования Б.И.Краснова, Г.И.Авциновой, А.С.Ахрсменко, М.Г.А­нохина, Н.В.Анохиной, Е.П.Тавокина посвящены осмыслению общеметодологиче­ских вопросов политического прогнозирования, выявлению проблем электоральной прогностики¹⁹. Попытку представить грядущий политический образ России посред­ством социокультурного анализа предпринимает в своих работах А.С.Ахиезер²⁰.

В целом, необходимо отметить, что прогностические исследования вышли на качественно иной, более высокий научный теоретико-методологический уровень. Зарубежные и российские политологи, как правило, делают акцент на составлении

прогнозирование // Политический маркетинг. М, 2002. №1. (спецвыпуск). С,4-74; Нархо.чина Т.А, Геополитические прогнозы и Россия // МЭиМО. 1996, №3; Рнбушкии Б.Г. Применение статистиче­ских методов в экономическом анализе и прогнозировании. М., 1990; Шибачкии 0.10. Проблемы и методы построения сценариев социально-экономического развития. М, 1992. ^пПанарии А.С. Глобальное политическое прогнозирование в условиях стратегической нестабиль­ности, М, 1999; Он .же: Стратегическая нестабильность в XXI веке. М, 2004 ^лПаптин В.И, Волны и циклы социального развития: цивилизационная динамика и процессы мо­дернизации. М,, 2004; Умов В.И., Лапкин В.В, Кондратьевские циклы и Россия: прогноз реформ // Полис. 1992. №4. С.51-63;Лапкин ВВ. Циклы, ритмы, волны: проблемы моделирования политиче­ского развития // Полис. 2002. №4. С.26-32; Галкин А.Л., Красин Ю.А. Россия на перепутье. Авто­ритаризм или демократия: варианты развития. М., 1998; Галкин А.А., Красин Ю.А. Россия: QUO VAD1S? М,, 2003; Приз ИМ. Пучь России в начале третьем» тысячелетия (мое мировоззрение). Краснодар., 2001.

'"Красное Ji.Pl. Политическое прогнозирование // Социально-полит, жури. 1994. №11-12.С.84-94; Atitfwtoea Г.И., Красное Б.И. Анализ, прогноз, технологии в современной политике. М, 2000; Ахремеико А.С. Политическое прогнозирование па российском фойе // Вести. Моск. Ун-та. Сер. 12, Политические науки. 1999. №1. С.28-42; Ахремеико А.С. Политическое прогнозирование // Наука. Политика. Предпринимательство. М., 1999. №1-2. С. 159-164; Технологии в политике и по­литическом управлении / Под общ. ред. МГ.Анохина, В.С.Комаровского, Матвеснко Ю.И. М, 2000; Анохина И.В, Методология построения объяснительных и прогнозных моделей исхода выбо­ров в России // Принципы и практика политических исследований. М., 2002. С.209-218; Тавокин Е.П. Социологические прогнозы электорального поведения // Социс. 2002. №7. С. 15-20. ^у'Ахиезер А.С. От прошлого к будущему. М., 1994; O)t лее: Социокультурное прогнозирование России намакро-и микроуровнях //Полис. 1994, №6. С. 16-31,

11

геополитических сценариев глобального развития мира и крупнейших географиче­ских и политико-экономических регионов, на разработке концепций и моделей гря­дущего мироустройства, на месте и роли того или иного государства в новом, глоба­лизирующемся мире. Также в круг исследовательских интересов политологов вхо­дят вопросы оперативной электоральной прогностики, способов и каналов подачи прогностической информации. В тоже время, проблемы методологии, технологии и инструментария прогнозирования в политике остаются за рамками фундаменталь­ных политологических исследований.

Таким образом, анализ современной научной литературы показал, что, не­смотря на увеличение заинтересованности разнообразными аспектами политическо­го прогнозирования, проблемы теоретико-методологических принципов составле­ния и инструментов разработки политических прогнозов изучены недостаточно. На­блюдается фактически полное отсутствие исследований механизма политического прогнозирования с политологической точки зрения. Эти обстоятельства делают дан­ную диссертацию особенно актуальной и востребованной современной политологи­ей.

Цель настоящей диссертационной работы заключается в проведении политоло­гического анализа теоретико-методологической сущности и особенностей механизма политического прогнозирования в современных условиях интеграции и унификации мировых политических и социокультурных процессов.

Для успешной реализации цели диссертации потребовалось решить ряд кон­кретных исследовательских задач:

• раскрыть сущность и вскрыть специфику механизма политического прогно­зирования в современных условиях. Определить, как традиционные прогно­стические схемы применяются сегодня при составлении политических прогнозов и и связи с этим выяснить, возможно ли, опираясь на устоявшиеся прогностические модели и технологии, разрабатывать политические прогно­зы в долгосрочной перспективе;

12

•        вычленить теоретико-методологические модели концептуализации и интер­
претации образов будущего, выявить прогностическую компоненту и рас­
крыть их политическое содержание;

•        проанализировать современное состояние академического и прикладного по­
литического  прогнозирования,  выделить  и  исследовать  их специфику  в
современных условиях. С политологической точки зрения раскрыть теорети­
ко-методологические основания  и принципы механизма продуцирования
прогнозов в политической сфере;

•        выявить и проанализировать взаимосвязь политического прогнозирования с
управлением, планированием в политике и процессом принятия политиче­
ских решений, Вскрыть причины и изучить механизм воздействия политиче­
ского прогноза на общественное сознание и массовое поведение.

Объектом настоящего исследования является политическое прогнозирование как элемент системы предвидения перспектив развития политических процессов и управления ими.

Предмет исследования составляют проблемы теоретико-методологических принципов механизма политического прогнозирования и его особенности.

Методологии исследования.

Процесс научного познания политического прогнозирования находится на сты­ке политологии, социологии, философии, истории, экономической теории, права, т.е. носит сложный, междисциплинарный характер. Это обстоятельство, в свою оче­редь, определило выбор основных методологических подходов к изучению заявлен­ной проблемы, В качестве теоретической и методологической основы исследования использовались как методы и принципы, присущие этим наукам, так и наиболее распространенные методологические приемы, разработанные в рамках политиче­ской науки. Следует подчеркнуть, что все многообразие использованных в настоя­щем исследовании методов применялось диссертантом с целью объективного по­знания и полного раскрытия теоретико-методологических принципов механизма по­литического прогнозирования.

13

Диссертационное исследование проводилось на принципах научной объектив­ности и системности изучения предмета, а также единства теории и практики. Дан­ные принципы .определили выбор универсальных абстрактно-логических методов познания {анализ, синтез, индукция, дедукция, типологичация), метода историко-по-литологического анализа, а также таких способов научного исследования как си­стемный подход, структурно-функциональный, сравнительно-сопоставимый мето­ды.

Методы анализа и синтеза позволили выявить в структуре подходов к вопросам будущего и его предвидения общие проблемные зоны, показать особенности их по­становки и восприятия.

Методологический принцип историко-политологического анализа дал возмож­ность последовательно проследить наиболее важные вехи в эволюции и концеп­туальном оформлении теоретических моделей интерпретации будущего и его пред­видения. Он позволил вычленить характерные особенности каждой модели, рассмотреть становление способов истолкования будущего, выявить взаимосвязь теории и политической практики, определить трактовки будущего для каждого вре­мени, раскрыть специфику прогностической модели.

Системность - важнейший методологический принцип изучения механизма политического прогнозирования. Системный подход предполагает движение от изу­чения системы в целом к анализу ее элементов. В настоящей диссертации элементы прогнозирования, его (соретико-методологические основания и механизм вычленя­лись и подвергались глубокому научному исследованию, Было важно показать, что процедура составления политического прогноза представляет собой целостный, си­стемный процесс, все элементы которого органически взаимосвязаны между собой. Так как изменение одного элемента влечет за собой изменение других, то техноло­гия прогнозирования в политике рассматривалась в работе не только через призму элементов, ее составляющих, но и через всю совокупность структурных связей и взаимодействие между отдельными элементами системы.

Что касается методологических подходов, предоставивших диссертанту воз­можность решать конкретные научные задачи, то здесь, прежде всего, следует на-

14

звать сформулированный Т.Парсонсом, Р.К.Мертоном и М.Леви структурно-функ­циональный подход. Он позволил выделить в процедуре политического прогнозиро­вания основные структурные элементы, определить их функциональное назначение и, в конечном итоге, операционализировать его прогностическую составляющую.

Одним из центральных методов диссертации стал сравнительно-сопостави­мый подход. Основная цель сравнительного исследования состояла в анализе и об­основании схожих и различных отличительных свойств академического (теоретиче­ского) и прикладного прогнозирования в политической сфере. Данный метод позво­лил диссертанту выделить общие в процедурах составления названных прогнозов черты и охарактеризовать их особенности.

В систематизации и обобщении массивного теоретического и фактологиче­ского материала одним из главных был избран проблемно-хронологический подход. Примененный к анализу политической мысли и научных исследований, он исполь­зовался в качестве определенного способа отбора и подачи рассматриваемого мате­риала, выбора персоналий и круга проблем. Рамки данной работы не позволили дать полную характеристику теории и практики политического прогнозирования и его методологии. Диссертанта интересовали, в первую очередь, теоретико-методологи­ческие принципы и механизм прогнозирования в политической области. Поэтому основное внимание было сосредоточено на наиболее репрезентативных, с точки зре­ния целей и задач настоящего исследования, научных мнениях, суждениях, выска­зываниях, оценках.

При анализе научных работ диссертант стремился к оптимальному сочетанию принципов конкретного изложения материала и его теоретической, проблемно-со-держатслыюй реконструкции. Это дало возможность выявить сущность и логику мыслительных процессов исследований по обозначенной проблематике.

В работе также применялись институциональный и неоинституциональный подходы, которые позволили раскрыть особенности института политического прогнозирования в государственных масштабах с точки зрения его взаимодействия с политическими институтами планирования и управления, оценить степень и эф­фективность такого взаимодействия.

15

Кроме того, исследование опиралось на метод включенного наблюдения, по­средством которого был проанализирован процесс взаимодействия политического прогнозирования с процедурой принятия политического решения, а также раскрыт механизм влияния политического прогноза на общественное мнение.

В итоге указанные методологические подходы помогли в рамках исследуемой темы глубоко изучить методологические принципы и основания, раскрыть меха­низм политического прогнозирования и проанализировать его прикладной аспект.

Решение поставленных задач и методология исследования потребовали при­влечения наряду с вышеназванной литературой и определенного круга источников. Для проведения настоящего диссертационного исследования использовалось несколько видов источников.

Основную группу источников составили фундаментальные труды классиков политической мысли, в которых выдвигались проекты грядущего политического устройства и анализ которых позволил раскрыть политическое содержание основ­ных моделей истолкования будущего. Первостепенное внимание было уделено со­чинениям Конфуция, Платона, Аристотеля, Ф.Бэкона, Т.Мора, Р.Оуэна, Н.Я.Дани­левского, М.Л.Бакунина. Кроме того, к данной группе источников относятся науч­ные труды зарубежных и российских мыслителей XIX-XX вв. Среди авторов К.Маркс, В.И.Ленин, К.Поппер, Н.Винер, Дж.Гэлбрейт Дж.Мартино, Э.Тоффлер, С.Хантингтон, Ф.Фукуяма, И.Валлерстайн, З.Бжезинский, В.Шляпентох, Г.Шахна­заров, А.С.Ахиезер, В.В.Ильин, А.А.Галкин, Ю.А.Красин. В их трудах излагаются разнообразные идейно-политические теоретико-концептуальные позиции по поводу образов политического будущего, способов, путей и сроков его воплощения в жизнь.

Важными источниками стали собрания религиозных текстов - Библия, Коран, Упанишады,- анализ которых позволил проследить предысторию научного, в том числе и политического прогнозирования, выявить теоретические основы возникно­вения моделей концептуализации будущего и его предвидения.

Не менее существенным источником для диссертационного исследования были теоретические концепции изучения (прямо и косвенно) политического прогно-

16

зирования, разработанные классиками западной прогностики и адаптированные к российским реалиям отечественными учеными. Это труды А.Бауера и В.Эйхгорна, Т.Гордона и О.Гелмера, И.В.Бестужева-Лады, А.М.Гендина, А.В.Сергиева, А.Г.Ви­ноградова, А.С.Панарина, В.И.Пантина, В.В.Лапкина, Анализ их работ составил основу наших научных изысканий, способствовал формированию базовых методо­логических ориентиров, позволил выделить основные этапы процедуры составления политического прогноза, определить наиболее важные теоретико-методологические подходы к его изучению и в итоге сформулировать собственную концептуальную схему исследования теоретических и методологических принципов механизма по­литического прогнозирования.

Большое значение для написания диссертации имели труды известных зару­бежных и российских специалистов по методике проведения прогностического ис­следования. Анализ работ Э.Янча, Б.Хогвуда, Л.Ганна, Б.И.Краснова, А.С.Ахремен-ко, Г.И.Авциновой, Е.П. Тавокина, Н.В.Анохиной, В.М.Сафроновой позволил вы­явить структуру и определить методологию прогнозно-аналитической работы, рас­крыть технологию сбора и обработки теоретической информации и эмпирических данных для разработки политического прогноза, проанализировать связь политиче­ского прогнозирования с управлением, планированием в политике и принятием по­литико-управленческих решений.

Литература по общей и социальной психологии стала важным источником для глубокого исследования механизма суггестивного воздействия политического прогноза на общественное мнение и электоральное поведение.

Помимо этого, в ходе работы активно привлекались Интернет-ресурсы, с по­мощью которых был получен доступ к обозначенным выше видам источников, недоступных в печатном варианте. Посредством глобальной сети был осуществлен поиск различных исследований по интересующей нас проблематике, а также инфор­мации о текущей политической ситуации в Российской Федерации и ее субъектах.

Научная новизна диссертации состоит в исследовании возможности примене­ния отработанных, апробированных схем, принципов и методов прогнозирования в принципиально новых условиях динамики политических процессов современного

17

мира. В результате проделанной работы достигнут ряд новых теоретических и прак­тических результатов. Основные элементы новизны состоят в следующем:

•        обоснована необходимость и возможность корректировки устоявшихся
представлений о современном механизме политического прогнозирова­
ния в соответствии со свойствами нового глобализирующегося политиче­
ского мира. Предложены и раскрыты теоретические позиции, по которым
возможно и необходимо осуществлять эту корректировку;

•        сквозь призму политологического подхода выявлена и изучена специфика
современного состояния академического и прикладного политического
прогнозирования, Осуществлен системный анализ механизма разработки
и реализации процедуры политического прогнозирования в новых поли-
тико- и социокультурных условиях и определены современные методоло­
гические инструменты и принципы составления прогноза в политике;

•        выявлено, что современное академическое прогнозирование в политиче­
ской сфере развивается значительно слабее, чем его прикладные аспекты.
Исходя из этого, предложено авторское теоретическое объяснение этой
тенденции и представлены новые подходы к разработке механизмов ака­
демического политического прогнозирования;

•        с позиций современного состояния предмета и метода политической нау­
ки осуществлен анализ научно-исследовательской литературы по полити­
ко-прогностической  проблематике  и  выделены основные тенденции в
современном процессе освоения политической наукой политико-прогно­
стических проблем. Исследованы и классифицированы модели концеп­
туализации и интерпретации образов будущего, комплексно раскрыто их
политическое содержание. Предложены новые, учитывающие современ­
ное изменение качества и динамики развития политических процессов,
методологические принципы механизма политического прогнозирования;

•        установлены принципы и технологии воздействия политического прогно­
за на общественное мнение и поведение, а также раскрыта взаимосвязь

18

прогнозирования с управлением и планированием политических процес­сов, с процедурой принятия политических решений.

Теоретическая и практическая значимость проведенного исследования определяется, во-первых, тем, что теоретические положения и выводы могут быть востребованы и использованы субъектами политического управления различного уровня при разработке и реализации принципов государственной политики, при при­нятии конкретных управленческих решений, при составлении оперативных прогно­зов развития федеральных и региональных политических процессов. Во-вторых, зна­ние оснований, теоретико-методологических принципов и инструментов разработки политических прогнозов поможет многим исследователям получать более точную прогностическую информацию относительно будущего политических процессов, успешно решать проблемы их эффективного управления, создавать действенные способы предупреждения нежелательных последствий принимаемых политических решений.

Кроме того, полученные в диссертационном исследовании результаты являются определенным теоретическим знанием, которое может быть использовано в учебном процессе при подготовке политологов, социологов, регионоведов, психологов, поли­тических технологов, а также при составлении и преподавании специализированных курсов (например, по политическому анализу и прогнозированию, политической регионалистике и др.).

Положения, выносимые на защиту:

1. Под механизмом политического прогнозирования понимается совокупность теоретико-методологических принципов и процедур разработки прогноза, а также определенная последовательность операций по его составлению. В современных условиях глобализации, интеграции политических культур, процессов унификации на уровне права, средств и методов коммуникации, либеральных идей и ценностей, в механизме политического прогнозирования произошло смещение акцентов с институциональной, идеологической сферы в сферу массовой политической культу­ры. Современный механизм политической прогностики - это механизм определения направлений развития не только политических процессов и институтов, но и дина-

19

мики политической культуры. Он интегрирует в себе поисковый и нормативный подходы. В рамках прогностического поиска методы экстраполяции и экспертно-прогностического мониторинга определяют перспективное состояние объекта прогнозирования при условии сохранения действующих тенденций и закономерно­стей в будущем. В русле нормативного подхода моделированием и разработкой прогностического сценария выясняют пути и сроки достижения возможных состоя­ний объекта в будущем, принимаемых в качестве цели. В данном случае прогнози­руют получение желательных состояний объекта по заранее заданным нормам, це­лям.

2.        Современный политический мир характеризуется неустойчивостью демо­
кратических принципов и процедур («кризис демократии»), повышением значения и
степени влияния государственных институтов во всех без исключения политических
режимах, унификацией системных характеристик политической культуры, возраста­
нием роли коммуникационных структур и процессов. Эти параметры являются кор­
ректирующими, на которые необходимо обращать внимание при разработке акаде­
мических политических прогнозов. Традиционные технологии и механизмы полити­
ческого прогнозирования в современных условиях динамичного изменения интен­
сивности политических процессов, которые раньше применялись при долгосрочном
прогнозировании, сегодня возможно использовать только при разработке кратко­
срочных прогнозов. Использование устоявшихся технолого-методологических схем
для продуцирования прогнозов в долгосрочной перспективе в современных услови­
ях опасно получением ошибочного недостоверного прогноза.

3.        Предложена следующая классификация теоретико-методологических моде­
лей предвидения и истолкования будущего; мифолого-религиозная, утопическая,
историко-философская, футурологическая, прогностическая. В основу данной клас­
сификации был положен принцип научности интерпретации и достоверности опре­
деления возникновения тех или иных событий в перспективе. В рамках каждой мо­
дели сформировалась своя система специфических представлений о грядущих пер­
спективах человечества, а также сложилась собственная методология познания и ис­
толкования   будущего.   Элементы   мифолого-религиозной   модели   (пророчества,

20

астрология, мистификация и мифологизация политики) применяются в современной политической борьбе, с их помощью оказывается влияние на лиц, принимающих политические решения и поступки государственных деятелей, деморализуются и устраняются политические противники и конкуренты. Утопические модели ис­толкования будущего задаются в качестве перспективных целей политического раз­вития, позволяют анализировать и оценивать ход и характер политической эволю­ции и дают возможность отфильтровывать неприемлемые сценарии будущего поли­тического генезиса. Историко-философская модель воплощена сегодня в теории не­линейных волновых и циклических ритмов политического развития. В ее рамках изучаются процессы политической модернизации и трансформации переходных по­литических систем и социумов. В рамках футурологической модели составляются сценарии глобального мирового развития, разрабатываются геополитические пара­дигмы грядущего мироустройства, анализируются глобальные проблемы и предла­гаются варианты и способы их разрешения. Прогностическая модель включает в себя как строго научные исследования перспектив развития политического объекта, так и тенденциозные, манипулятивные прогнозы, выполняющие управленческую функцию.

4. Резкое ускорение динамики современных политических процессов сделало сегодня возможным разработку достоверных академических прогнозов на основе известных принципов и механизмов политического прогнозирования только в крат­косрочной перспективе. При построении долгосрочных политических прогнозов в условиях глобализирующегося, интегрирующегося и перманентно преобразовываю­щегося мира исследователям практически не на что опереться в плане теоретико-ме­тодологических наработок предшественников. Академическое политическое прогнозирование является строго научным и объективным прогностическим иссле­дованием, которое изучает тенденции и закономерности развития политической си­стемы или ее структурных элементов. Такой тип предвидения может применяться как в рамках глобального прогнозирования, посредством которого выявляются об­щие направления мирового политического генезиса, определяются перспективы глобальных политических процессов и составляются прогнозные модели будущего

21

политического мироустройства. Так и при оценке перспектив развития отдельных государств, регионов, политических систем. Полученный прогностический проект носит сугубо вероятностный и рекомендательный характер; выполняет осведоми­тельно-информирующую функцию, т.е. не связан непосредственно с процессом принятия и реализации политических решений; исключает предвидение конкретных грядущих событий; рассчитан на долговременный период упреждения; задает общее направление прогнозно-аналитических исследований более низкого порядка; предо­ставляет объективную и беспристрастную прогностическую информацию на основе научных методов познания.

5. Прикладное прогнозирование в политике тесно связано с процедурой плани­рования, процессом принятия политико-управленческих решений, ориентировано на реализацию оперативных политических проектов. Прикладная прогнозная аналитика не всегда имеет научно обоснованный характер, зачастую носит политически анга­жированный, тенденциозный характер, обслуживает интересы конкретного заказчи­ка. Политическое прогнозирование тесно связано с планированием в политике, про­цессами принятия и реализации политических решений. Политический прогноз об­ладает эффектом суггестивного, мотивирующего воздействия на общественное мне­ние и поведение, что позволяет успешно применять его для достижения заданных политических целей, решения конкретных политических задач, лежащих в плоско­сти политико-властного управления социумом и политической системой.

Апробация работы проводилась на университетских научных конференциях. Основные положения и результаты диссертационного исследования изложены при обсуждении диссертации на кафедре политических паук Саратовского государствен­ного университета им. Н.Г. Чернышевского. Теоретические обобщения и практиче­ские выводы исследования нашли свое отражение в четырех научных публикациях автора.

Структура работы определена поставленными исследовательскими задачами и отражает особенности методологии анализа. Диссертация состоит из введения, четырех разделов, заключения, списка использованных источников и литературы.

22

Раздел I. Политическая составляющая моделей концептуализации бу­ду щего.

Вопросы политического прогнозирования сегодня все больше привлекают к себе внимание исследователей и ученых, специалистов в сфере политико-со­циального предвидения и футурологии, представителей серьезной научной об­щественности и академической среды. И это, на наш взгляд, естественно, ибо люди пытались узнать свое будущее с древнейших времен и дар предсказания высоко ценился во все исторические эпохи.

В современной общественно-политической мысли сложилось, по нашей оценке, пять теоретических моделей концептуализации образов будущего. Це­лью данного раздела является анализ политического содержания и вычленение прогностической компоненты каждой модели. Последние анализируются в со­ответствии с той хронологической последовательностью, в которой они полу­чили свое концептуальное оформление.

Возникновение суждений о будущем тесно связано с развитием в перво­бытном мышлении идеи «иного ненастоящего», с осознанием человеком всех трех временных категорий - прошлого, настоящего и будущего²¹. Вопросы складывания в архаическом сознании представлений о разных темпоральностях требует специального рассмотрения, которое невозможно предпринять в рам­ках настоящей работы. Интересующимся данной проблематикой можно посове­товать обратиться к соответствующей литературе²².

Самой первой и, следовательно, самой древней формой проникновения лю­дей в будущее стали мифы и религиозные воззрения. В своей совокупности они представляют собой первую - мифолого-религиозную - модель концептуализа­ции проблем будущего. Среди множества разнообразных точек зрения на про­цесс возникновения первобытной мифологии мы придерживаемся авторитетно­го мнения И.В. Бестужева-Лады. Глубоко эрудированный исследователь спра­ведливо полагал, что толчком к развитию первых мифологем стало появление в

^:1 Бестужев-Лада ИВ. Рабочая книга по прогнозированию. М, 1982. С.26. - См., напр.: М. Гюйо Происхождение идеи времени. Спб., 1899; ЭнъкгшД.Г. Восприятие вре­мени. М, 1962; S. Brandon Time and the destiny of man.-«The voices of time», N. Y., 1966; Ни-

23

архаическом мышлении абстрактных представлений о загробном мире, более или менее удовлетворительно объясняющих уход из жизни соплеменников²³.

Оставив за рамками работы подробно исследованные гуманитарной наукой перипетии мифогенеза²⁴, обратим свой взор на эволюцию мифомышления как формы рефлексии окружающего мира и временных модусов и как основы ми-фолого-религиозной модели интерпретации будущего. Его развитие, в процессе которого миф как разновидность религиозного сознания обособляется от мифа как художественного произведения, проходит пять условных этапов: простое этиологическое, этногоническое, антропогоническое, космогоническое и эсха­тологическое мифологическое миро- и времяистолкование^ь. Переход от одной стадии к другой становился результатом продуктивного удовлетворения древним человеком своих каузальных инстинктоидов.

Будучи детищем стихийного мифотворчества, простые этиологические мифы, объясняющие явления природной среды, еще не сведены в единую и стройную систему мифологии, поэтому не связаны с первобытной религией. Мы склонны полагать, что при истолковании природно-климатических измене­ний проблема длительности времени не поднималась вообще, а процесс смены прошлого настоящим еще не осознавался.

Отвечающие на вопросы о происхождении этносов и их социального укла­да этногонические мифы отличают от простых этиологических два любопыт­ных момента: во-первых, в повествование вводится элемент пока еще не доста­точно четкого разграничения между прошлым и настоящим, и, во-вторых, хао-

колаев О.Б. Социально-психологические аспекты предвидения // Философские науки. 1971. №3. С.33-40; Фаппберг Л.А. Представления о времени в первобытном обществе // Советская

■этнография. 1977. №1. С.129-136; Бестужев-Лада И.В. Социальное прогнозирование. М, 2002.

^:1 Бестужев-Лада И.В. Развитие представлений о будущем человечества в домарксовой об­щественной мысли (основные проблем!.!) // Вопросы исюрии, 1066. №1 I. С.50. ^и См., напр.: Соколенка В.М. Утопия как феномен и жизненное пространство. Дисс. канд. фи-лософск. наук. Саратов,, 1994; Краснова ОБ. Социокультурные аспекты мифотворчества/ Автореф. дисс. канд. социолог, наук. Саратов., 1994; ЛоОырев А.А. Социально-психологиче­ский анализ мифа / Автореф. дисс. канд. психолог, наук. М., 1997; Шестой И.И. Социально-политический миф: теоретико-методолог. проблемы / Автореф. дисс. доктора политолог. наук. Саратов., 2002.

^;s См., подр.: Бестужев Лада ИВ. Развитие представлений о будущем: первые шаги (презен-тиз\т первобытного мышления) // Советская этнография. 1968. №5. С. 126.

24

тичное нагромождение мифорассказов сменяется неким подобием мифологиче­ской системы, в которой между разрозненными прежде мифами устанавливает­ся определенная связь,

Возникновение антропогонических и космогонических мифологем связано с попытками древнего человека объяснить происхождение самого себя и окру­жающего мира. Эти вопросы оказываются весьма актуальными. Фактически первобытная мифология, сращиваясь с тотемизмом, для которого родословная человека занимает важное место, переходит от объяснения конкретных явлений окружающей действительности к осмыслению более абстрактной проблемы «начала начал», имеющей, несомненно, меньшее практическое значение, но оказавшее существенное влияние на последующее становление религиозных концепций.

Антропогонические мифы дают уже более глубокий ответ на вопрос о том, откуда появился человек и какова его судьба. В общем русле развития тотемиз­ма возникает идея метемпсихоза, где речь идет уже не просто о попадании че­ловека после смерти в загробный мир, а о том, что он сам есть результат оче­редного перевоплощения души и в будущем его ждет новое перерождение, т.е. качественно иное состояние²⁶.

Тотемизм во многом содействовал развитию концепции «иного мира в ином времени»: представления о потустороннем мире, о появлении человека, о переселении души подводили непосредственно к мысли о неком ином состоя­нии мироустройства, предшествующем настоящему.

Возникает следующая, еще более высокая форма первобытных мифов -космогоническая. В этих мифологемах архаическое мифомышление поднимает­ся до впечатляющего уровня абстракции относительно логической завершенно­сти в модели происхождения мироздания. Усложняется сама система космого­нии: появляются идеи о воздаяниях в мире умерших, о поощряющих и караю­щих божествах. Наконец, первобытное мифопознание вплотную приближается к идее о возможности преобразования некогда созданного мира.

^?" Пичже идея реинкарнации получила окончательное развитие в религиозно-философской системе буддизма.

25

Мифологическое мышление переходит к новому и последнему этапу осмысления категорий времени и бытия - эсхатологическому, где древние люди задаются вопросом о возможности изменения или гибели существующего мира. Эсхатологизм - это уже не стихийное народное мифотворчество, а доста­точно целостная системная мифо-религиозная доктрина, которая востребована определенной частью населения вплоть до наших дней. Как продукт бого­словских умозаключений жрецов, формулирующих в соответствии с интереса­ми правящей политической элиты тезисы эсхатологических мифов, последние вобрали в ?ебя догматы о неизбежности «Страшного суда» и «конца света», о всемогущих сверхъестественных силах, сотворивших мир, управляющих им, наказывая грешников и награждая праведников как на этом, так и на том све­те²⁷.

По мере развития мифологии на смену презентизму²* (от англ. «Present» -настоящее время, современность), наивно-статическому подходу к мироустрой­ству, когда мир воспринимался и переживался не в категориях изменения и раз­вития, а как пребывание в покое, приходит проторелигиозная темпоральная культура с ее циклизмом²⁹ и представлениями о круговом времени³⁰.

Таким .образом, мифологическое восприятие действительности, характери­зующееся идеями вечного круговорота и периодического возвращения к исход­ным порядкам, расчищает почву для возникновения религиозных концепций, делает ориентацию на будущее систематической, более постоянной.

Эта ie-нденция усиливается с развитием религиозной парадигмы бытия и времени. Она отчасти порывает с циклизмом языческого миросозерцания и

¹¹ Эти и другие мифолого-эсхатологические мошвы содержатся в священных текстах всех трех мировых религий. См., подр.: Библия. М, 1994; Коран / Пер. с араб. яз. Саблукова Г.С. -Б.м..: К.и., 1993.; Упанишады: кн.!. / Брихадараньяка, кн.2. / Упанишады; кн.З. / Чхандогья. / Пер., предиел. и коммент. Сыркина А.Я. М, 1992.

²⁶ Презентизм - тенденция сводить временные изменения к пространственным, видеть про­шлое, настоящее, будущее рядорасположенными, сосуществующими друг с другом. О его эволюции в разные исторические эпохи см.: Francois Harlog. Regimes d'historicite. Presen-tisme et experiences du temps. Paris: Editions du Seuil, 2003.

^:' Здесь: восприятие времени как вечного повторения, возвращения одних и тех же событий. '" По мнению А.С. Посохина такой переход произошел уже в развитом первобытно-общин­ном строе: См.: Цосохии А.С. Методологические вопросы прогностической деятельности / Дисс. насоиск. уч. ст. канд. философск. наук. Саратов., 1985. С.92.

26

представляет логику исторического развития человечества в качестве эсхатоло­гического процесса, напряженного ожидания «великого события», окончатель­но разрешающего историю. Религиозный подход к проблемам будущего предлагает два типа эсхатологии, две альтернативы развития мироздания. Пер­вая связана с грядущим пришествием божества или его посланника-мессии, преследующего цель изменить существующие порядки или даже вообще все мироустройство. Вторая -- с идеей апокалипсиса и гибели человечества.

Например, в Христианстве время приобретает определенную структуру и разделяется на две главные эпохи: до рождества Христова и после него¹¹. Сама история движется от акта божественного творения к Страшному суду. То есть христианское осознание времени опирается на три определяющих момента: на­чало, кульминацию и завершение жизни человеческого рода. Таким образом, христианская временная ориентация становится векторной, линейной, необра­тимой. Она придает значение и прошлому, поскольку новозаветная трагедия уже свершилась, и будущему, несущему людям воздаяние за нее. Наличие этих опорных точек во времени как бы распрямляет его в линию и создает некую связь времен'².

Однако, следует иметь в виду, что окончательно религиозная парадигма так и не смогла избавиться от циклизма. Коренным образом изменилось лишь его понимание: когда история человечества анализируется отдельно от вечно­сти - обители блаженства божьих избранников, - то ее течение представляется в форме линейной последовательности. Но взятая в целом, в границах от сотво­рения мира до его конца, она являет собой завершенный цикл: человек и мир возвращаются к своему создателю, а время обращается в вечность.

В целом, по мере формирования мифолого-религиозной модели к будуще­му в ее содержании все более четко вырисовывалась известная последователь­ность исторических событий в виде смены различных эпох: до сотворения мира было некое исходное состояние (вечность, хаос, пустота и т.д.), затем эпоха со-

"См., подр.: Библия. Книги священного писания ветхого и новою завета. М, 1989.

¹³ Гуреаич А.Я. Время как проблема истории культуры // Вопросы философии. 1969. №3.

С.111.

27

творения мира и существующих порядков, следом современная эпоха, текущий момент, и, наконец, зарождавшиеся в духе эсхатологии проблески представле­ний о грядущей эре, когда, либо состоится второе пришествие основателей мира, либо мир погибнет, после чего начнется все сначала.

Религиозный эсхатологизм оказался на редкость жизнеспособным. Возник­нув тысячелетие назад учение о «конце света» и в наше время находит своих фанатичных приверженцев. Например, современными распространителями по­ложений хилиастической³³ эсхатологии, сформулированными еще в откровени­ях Иоанна, трудах Августина Блаженного и Иоахима Флорского^, являются небезызвестные адвентисты, свидетели Иеговы и прочие религиозные секты, которые периодически активизируют пропаганду своих взглядов³'.

Мы не имеем возможности охватить в своем исследовании эволюцию всех мифо-религиозных концепций будущего. Впрочем, в этом нет необходимости. Для нас важен вывод о том, что эти доктрины актуализируют для человечества проблему грядущего, открывают собой предысторию научного, в том числе и политического прогнозирования.

Сегодня мифолого-религиозная модель воплощена в двух религиозно-фи­лософских системах. Первая характерна для современной религиозной идеоло­гии стран IQro-Восточной Азии. В ней история представляется в виде постоян­ной смены циклов регресса - от «золотого века» к «концу света», затем «сотво­рения нового мира», вновь регресса и т.д. до бесконечности. Будущее здесь ви­дится в том, чтобы «добродетельной жизнедеятельностью» избавиться от бес­конечного метомпсихоза после смерти и попасть в «нирвану» - качественно иное сосотояние. Вторая система религиозных представлений получила разви­тие в России, странах Западной Европы, Ближнего и Среднего Востока. Здесь «история будущего» видится в наступлении «конца света», приходе «мессии-

"Хилиастическая эсхатологияСот греч.«сЫ1юЬ> - тысяча) - учение о пришествии тысячелетне­го царснш бо'жьего

'■ См.: Библия. Книги священного писания bcixoio и нового чавета. М., 1989,0 00-129; Авгу­стин. О Граде Вожием. В 4-х т.. кн. 1-22: Репринте издан. 1906-1910 гг. М, 1994; О жизни и трудах Иоахима Флорского см.: hUp'./'/vvww.ацпих.iпГо/'book.php. " См., напр.: Официальные сайты: http://www.advemist.ru; hup://www_lwatchiowcr.orjj,.

28

спасителя», установлении «царства божия» и переходе в иное состояние «веч­ного покоя» или «вечных мук».

Завершая мысль, можно сделать следующие выводы. Мифолого-религи-озная модель стала исторически первой попыткой людей проникнуть в таинства будущего. В ее структуре господствует убеждение в то, что грядущее определя­ется некими сверхъестественными силами (божественным провидением и т.д.) и что человек может изменить его посредством магических обрядов и познать через пророков. Постепенно темпорализм древних мифологем с его экстемпо-ральностью сакрального бытия, т.е. оно как бы существует вне времени, и атем-поральностью реальности, когда архаическое мышление не фиксирует ее изме­нение во времени³⁶, сменяется религиозным циклизмом, при котором движение временных модусов воспринимается через призму циркулярного течения.

С возникновением религиозных представлений о будущем отдельные ча­сти реальности стали дифференцироваться по временным категориям, что обу­словило необходимость в их предсказании. Однако, мифо-религиозная прогно­стика, основывающаяся исключительно на фантастических идеях о сверхъесте­ственном, на не реальных, искусственно сконструированных взаимосвязях, смогла предложить в итоге лишь жесткие, фатальные пророчества будущих со­бытий, носящих якобы неизбежный характер в силу «рока», «судьбы», «боже­ственной предопределенности».

С помощью пророческого метода данной модели, посредством «предсказа­ния» различных политических явлений и интерпретации разного рода «знаме­ний» и в наши дни осуществляется политическая борьба, предпринимаются по­пытки оказать воздействие на процесс принятия политических решений и по­ступки государственных деятелей". Религиозные представления, несмотря на

¹⁶ Подробнее 'о структуре мифологического темпорализма см.: Ярская В.Н. Научное предви­дение. Саратов., 1980. С.30-90.

" Отечественные политтехнологи А.В. Лукашев и А.В. Пониделко в книге ««Черный PR» как способ овладения властью или бомба для имиджмейкера» описывают некоторые приемы применения различных ритуалов черной магии и астрологических пророчеств в период про­ведения региональных избирательных кампаний. Наведение порчи, насылапис проклятия или сглаза, предсказание поражения в предвыборной гонке по чвездам с целью деморализа­ции противника - вот лишь несколько способов подавления конкурента из арсенала специа­листов по «черному» пиару. Астрологии, вообще, заслуживает особого внимания. Толковате-

29

их очевидную несообразность со здравым смыслом, и сегодня находят довери­тельный отклик среди глубоко верующего населения. По нашему мнению, этот подход зиждется на человеческом незнании и страхе, на слепой вере в потусто­ронние силы и на мистическом истолковании грядущих событий.

Тем не менее, религиозные концепции будущего оказали сильнейшее влия­ние на становление утопизма и эволюцию философии истории. Они проливают свет на особенности многих течений современной футурологии - так называе­мой науки о будущем, предметом исследования которой выступают перспекти­вы развития разнообразных явлений и процессов.

В I тысячелетии до н.э. вслед за религиозной парадигмой и в тесной связи с ней стали развиваться утопические концепции будущего, оформившиеся в сво­ей совокупности в утопическую модель³⁸. Ее анализ, на наш взгляд, целесооб­разно провести через осмысление эволюции утопизма. Однако глубокое иссле­дование всех разновидностей утопической мысли и творчества каждого теоре­тика-утописта, очевидно, вывел бы нас далеко за рамки настоящей работы. Поэтому, не вдаваясь в детали этих вопросов, остановимся лишь на ключевых моментах, позволяющих в то же время основательно раскрыть политико-прогностическое содержание утопической модели к проблемам будущего.

Понятия «утопизм», «утопия» требуют специального рассмотрения. Их смысл в науке трактуется неоднозначно и зачастую зависит от используемого при толковании подхода и субъективных научных представлений конкретного исследователя.

Учитывая специфику нашего исследования, мы воспользуемся определени­ем известного философа и политолога Э.Я. Баталова, По его мнению, политиче­ская утопия - тго произвольно сконструированный сознанием образ (проект)

ли зиездных знамений всегда были при власти. Известно, какое влияние оказывал на Гитлера его личный астролог Карл Эрнст Крафт. Рональд Рейган, никогда не скрывавший своего до­верия к звездным пророчествам, по совету штатного астролога назначил свою инаугурацию на пять часов утра. Операция на сердце Б.Ельцина была проведена в том числе и с подачи астролога Георгия Рогозина. Рассчитав движение звезд, он предложил наиболее удачный мо­мент для проведения шунтирования.

^!В Конечно, утопические идеи появились значительно раньше. Религиозные представления о грядущем миропорядке яркий тому пример. Однако теоретическое обоснование и концеп­туальное оформление утопическая модель к проблемам будущего получила гораздо позднее.

30

идеального политического мира - локального, глобального или даже космиче­ского. В ее основе, с точки зрения теоретика, лежит описание способа организа­ции и функционирования властных структур и отношений, обеспечивающего управление идеальным социумом и гарантирующего его существование как ор­ганической целостности³⁹. Указанное понятие в полной мере отвечает нашему пониманию данного явления.

Люди любили размышлять о том, каким должно быть идеальное сообще­ство с древнейших времен. Эта традиция восходит ко второй половине I тыся­челетия до н.э., особенно к политико-философской мысли Древней Греции и Китая, где ее уровень был сравнительно высоким, а религиозные представле­ния, тормозящие развитие всякого гуманитарного знания, не имели всепрони­кающего характера.

Первыми утопиями, дошедшими до наших дней, являются древнеки­тайские утопические системы «Датун», в которой социально-политическая иерархия идеального общества строилась по принципу неравенства людей, и «Тайпин», развивавшая идею сообщества, образованного на началах всеобщего равенства⁴"; Первая система легла в основу патриархально-патерналистских утопических взглядов поборника рабовладения Конфуция⁴¹. А вторая развива­лась сторонником первобытнообщинного строя Лао-Цзы, который за счет отка­за от технического и социально-политического прогресса мечтал о построении в будущем «маленьких государств с редким населением», где не будет ни соб­ственности, ни социальной стратификации⁴³.

О прошлом как о «золотом веке» человечества писал ярый противник ро­довой аристократии Мо-Цзы, видевший, как и основатель даосизма, будущее в патриархальной простоте и «старых порядках» («общество всеобщей любви и

¹ /шик/ля; ').)!. Ио.и-пп'к'екаи > шипи и XX иски: ко и рое и К'ории и истории / Лвтореф. лисе, доктора подитич. наук. М, 1996. С.9.

⁴⁽¹ Хоу Вай-Лу. Социальные утопии древнего и средневекового Китая // Вопросы философии. 1959. №9. С.75-86.

⁴¹   См.,напр.: Конфуций. Изречения; Книга песен и гимнов. М, 2004.

⁴²   Лао-Цзы. Избранные произведения. М, 1991.

31

взаимной выгоды»), возвращение к которым политический мыслитель вменял властьимущим в качестве главной задачи"⁰.

Неподдельный интерес вызывают политические утопии древнегреческих философов, которые заложили традицию теоретического построения химериче­ских моделей идеалистического политического устройства. Оригинальные проекты будущего идеального сообщества выдвигали в своих утопических кон­цептах основатели данного жанра Ямбул, Эвгемер и Платон.

О желаемом будущем Земли и человечества без рабства и частной соб­ственности, построенном на коммунистических началах Ямбул писал в сочине­нии «Государство солнца», а Эвгемер в «Священной хронике»⁴⁴. В диалогах «1имей» и «Критий» Платон описывал гигантский фантастический остров Ат­лантиду, погибший в результате глобальной катастрофы. В диалоге «Государ­ство» величайший мыслитель конструировал идеальное общественно-полити­ческое устройство - «справедливое правление лучших и благородных»⁴'.

Показательно, что уже в древнее время утопические воззрения на гряду­щее, особенно в Греции, утрачивают мифо-религиозные сюжеты и провиденци-алистские мотивы. По мнению Бестужева-Лады, во многом этому способство­вали крупные социально-политические реформы Ликурга, Солона и Гракхов, которые показали, что существующие порядки могут меняться не сверхъесте­ственными силами, а самими людьми"'.

Непримиримый клерикализм Средневековья и тотальное господство рели­гиозной идеологии в эту эпоху привело к снижению уровня утопической поли­тической мысли. Скудные элементы утопизма можно обнаружить лишь в на­родном фольклоре Ближнего и Среднего Востока'¹⁷.

Новый импульс развитию политического утопизма дал расцвет искусства и науки в эпоху Возрождения и Просвещения. В это время рабовладельческие

⁴³   С творчеством Мо-Цзы можно ознакомиться на сайте: http://istina.rin.ru/

⁴⁴   Эти произведения дошли до нас в изложении Диодора Сицилийского. См., пояр/. Диодор

Citt{tt.iiiiu'htuY. Исюрпчсская оиилиотика / Греческая мифолслия. М., 2000. ⁴¹ Платой. Филеб. Государство, Тимсй. Критий. М., 1999. С.210-212. ""■ Иестужев'ЛиОо И. В. Развитие представлений о будущем человечества в домарксовой об­щественной мысли (основные проблемы) // Вопросы истории. 1%6. №11. С.58. ⁴⁷См., напр.: Нюами. Избранное /Сост.. гсетум. ст.. коммент.. словарь Р. Алиева, Баку., 1989.

32

утопии практически исчезают, а феодальные, восходящие к химерическим воз­зрениям легиста Шан-Яна, отходят на второй план, уступая место буржуазным и особенно социалистическим. Так, автор эпохального произведения «Утопия» Т.Мор обрушивается с резкой критикой социально-политических порядков современной ему цивилизации. Тогдашнему «несправедливому» обществу вид­ный теоретик утопизма противопосгавил социальный проект фантастического острова - «Утопии», на котором жизнь была организована в соответствии с ка­толическими убеждениями и монашескими идеалами самого Мора⁴⁸.

Детальный анализ показывает, что утопизм постепенно набирал силу, осво­бождаясь от средневековой религиозной эсхатологии. В образованных на соци­алистических принципах идеальных обществах, описанных Кампанеллой («Го­род солнца» 1602), на смену безысходности и ожиданию страшного конца при­ходят вера в благополучное будущее и уверенность в завтрашнем дне⁴⁹.

Результатом бурного развития науки и iехники стала политическая утопия Ф.Бэкона («Новая Атлантида»1617), в которой подлинный родоначальник эм­пиризма поставил проблему взаимосвязи социального и научно-технического прогресса''⁰:

В XVII-XV11I вв. утопические идеи относительно будущего резко порыва­ют с религией и, приобретая характер политических программ, проникают в движения социального протеста, революционные кружки и партии, а отчасти и в новые политические идеологии века промышленных и демократических рево­люций.

На фоне сохранения социалистических, значительно усиливается преобла­дание коммунистических утопий. Известные своей проповедью коммунизма Морелли и Мабли в ярких красках описывали будущее коммунистическое устройство' французского общества, фактически создавая образ казарменного

¹³ См.: Мор Томас. Утопия; Эпиграммы; История Ричарда III. M, 1998.

^J" Кштаиелла Томазо. Город солнца. М, 1994.

* Бэкон Френсис. Новая Атлантида. Опыты и наставления нравственные и политические /

Пер. З.К. Александровой. М., 1962.

33

коммунизма³¹. Франсуа Бабеф, активный участник революционных событий во Франции 1789-1794гг., был одним из утопистов - провозвестников необходи­мости преобразования французского политического строя на демократических началах равенства и общего владения землей⁵².

Утопизм XIX века вобрал в себя достижения политической мысли осново­положников западно-европейской философии Нового времени. Социалистиче­ские утопии Сен-Симона, Фурье, Оуэна и Кабе широко распространились как доктрины спасения в будущем общества промышленным рабочим классом в ходе его борьбы за освобождение от дегуманичирукшшй и эксплуататорской капиталистической индустриализации. Теоретики социализма-утопизма мечта­ли о грядущем политическом строе, в котором будут царить полная гармония, мир и справедливость, и детально разъясняли, как такое общество будет орга­низовано: в виде свободной федерации небольших социалистических общин (Фурье, Оуэн), либо в форме коммунистического общества на национальном или даже международном уровне (Сен-Симон, Кабе)^?3.

Критический анализ политических результатов Великой Французской Ре­волюции, показавшей полную несостоятельность утопических идей, побудил теоретиков утопизма во многом пересмотреть свои взгляды. В утопических си­стемах первой половины XIX века явственно прослеживается тенденция пере­хода от идеальных, пригрезившихся автору утопии картин будущего, к описа­нию вполне реалистичного грядущего общества, в политическую организацию которого осторожно внесены желательные изменения в рамках привычного жизненного уклада^⁴.

^s См., полр.: Миссии. Кодекс природы, или Иаинный дух ее чаконов. М, 1955; МаблиГа-6pue:th Iwwio <)е. Избранные произведения. М., 1 950, " Бабчф Гракх. Сочинения: и 4-х i. M., 1975,

" Подр. угоиические проекты см.: Фурье Шарль. Ноши промышленный и общественный мир. М, 1939; Oyiii Роберт. Новый нчгляд па общество, или Опыты о формировании челове­ческого характера // Избр. соч. / Пер. с англ. С.А. Фейгиной. М., 1950; Сан-Симой Анри де. Катехизис промышленников /7 Избр. соч. / Пер. с фр„ под ред. и коммеит. Л.С. Цетлина. М., 1948. Т.1: Кабе Этьеи Путешествие в Икарию. Философск. и социальн. роман / Пер. с фр„ под ред. Э.Л. Гурвича. М., 1948.

^и Например, проект уравнительного социализма Луи Блана или политическая программа Теодора Дезами.

34

Среди политических утопий второй половины XIX - первой половины XX века наибольшее развитие получили марксизм и анархизм.

Первая выдавала себя за науку, увязывая свои умозрительные идеи с мате­риализмом, концепциями социального и научно-технического прогресса и на­растающим движением пролетариата и резко противопоставляли себя всякому иному «утопизму».

Политико-прогностическая составляющая марксизма была представлена, на наш взгляд, достаточно логично и паукообразно. Капитализм, усиливая про­цессы обобществления труда, подготавливает все необходимые материально-технические предпосылки для грядущего преобразования общественно-полити­ческого строя. Главным революционным субъектом выступает воспитываемый самим капитализмом пролетариат. Он возглавляет движение трудящихся; буду­чи интернациональным по своей природе, объединяет вокруг себя силы соци­ального протеста во всем мире и, вооруженный передовыми научными идеями, совершает революционный переворот, означающий вступление человечества в новую эпоху. Осуществляя целый ряд переходных мер при опоре на возможно­сти научно-технического прогресса, общественный характер производства и распределения, а также организующую роль государства, которое после рево­люции впервые начинает выступать как действительный представитель всего общества, революционная власть постепенно подводит к полному утверждению коммунистической ассоциации, где свободное развитие каждого будет услови­ем свободного развития всех.

В итоге уйдет в прошлое социальное неравенство, общество примет бес­классовый облик, государство «отомрет». Наступит коммунизм как подлинная и конечная цель историко-политического генезиса всего человечества.

Таким образом, на наш взгляд, основной прогностической посылкой марк­сизма стало убеждение в том, что наступление коммунизма является законо­мерным результатом социально-исторического развития и классовой борьбы. Благодаря концепции Маркса, возможность перехода к социализму, а затем и к коммунизму, стала восприниматься не только как утопическая доктрина, но и

35

как социальная и политическая практика - сначала в форме революционного движения, затем - и в форме будущего общественно-политического устройства.

Сама марксистская прогностика носила, в целом, упрощенный и идеологи­чески ангажированный характер. Грядущее политическое устройство предопре­делено и детерминировано событиями, происходящими в настоящем. Оно бу­дет коммунистическим, представляющим собой сообщество свободных и рав­ных индивидов, механизм перехода к которому уже запущен. Другой альтерна­тивы нет и- быть не может. Само предвидение, процедура прогнозирования в этой связи сводились к простой фиксации изменений, происходящих в различ­ных сферах общес[вешюй жизни, к констатации факш неуклонного приближе­ния человечества к идеальному коммунистическому состоянию.

Анархизм как общественно-политическое течение, выступавшее за органи­зацию общества без участия государства" как источника угрозы индивидуаль­ной свободе и безопасности, сложился в 40-70-х гг. XIX века. Его идейные ис­токи восходят к анархо-политическим воззрениям Конфуция.

В самых общих чертах анархистский подход к будущему сводился к упразднению государства как несовместимого с понятием человеческого сча­стья и образованием либо некого «союза эгоистов», основанного наличных ин­тересах каждого (М.Штирнер)^⁶, либо «свободной федерации» мелких самодо­статочных автономий (П-Ж.Прудон)'⁷. Подлинные теоретики анархизма М.Ба­кунин и П.Кропоткин предложили взамен марксистской теории альтернатив­ную политическую концепцию нового общества, покоившегося на принципах взаимопомощи и федералистского коммунитаризма¹*.

Достаточно длительное время, вплоть до второй половины XX века, анар­хизм реально рассматривался как один из возможных путей трансформации в

^и Если идеологи марксизма полагали, что в будущем коммунистическом обществе государ­ство естественным путем самоликвидируется по причине отсутствия необходимости в своем существовании, то анархисты выступали за немедленное уничтожение всякой государствен­ной власти.

'" Штырнер Макс. Единственный и его собственность. Харьков., 1994.

" ПруОап Пьер-Жозеф. Что такое собственность? /11од[ от. текста и коммепт. В.В.Сапова. М., 1998,

-" См.. подр.: Ьакушш МЛ. Анархия и порядок: Соч. М. 2000.; Кропоткин ИЛ. Этика: Из­бранные труды / Kpoiioi кин I I.A. М, 1991.

36

будущем современных развитых политических систем. Но, будучи в целом не­последовательной и непродуманной системой взглядов, сегодня он утратил свое значение и влияние,

lime одну группу политических утопий, возникающих в значительном чис­ле до сих пор, представляют различные направления либерального реформизма. К утопиям такого рода можно отнести «Республику Океания» Гаррингтона, изображавшего Англию в виде идеальной буржуазно-демократической респуб­лики, «Прогресс и нищету» Генри Джорджа, выступавшего с идеей обобще­ствления земли, а также разнообразные экологические («зеленый утопизм», «экосоциал-изм») движения, ставящие сугубо утопические политические цели.

Исследование политического содержания утопической модели требует обратить внимание и на антиутопическое предвосхищение будущего, за послед­ние полвека оказавшее сильное влияние на умонастроения людей. Политиче­ская антиутопия рисует образ нежелательного мира. Она представляет собой и критику определенного утопического проекта, и радикальное отрицание как самой идеи утопии, так и возможности адекватного замыслу воплощения химе­рического проекта в жизнь, а, в конечном счете, и отрицание желательности ориентации на осуществление утопического идеала^.

О гипотетических катастрофических последствиях реализации утопиче­ских моделей диктаторскими режимами писали Е.Замятин в романе «Мы» (1920), Олдос Хаксли в сочинении «О дивный новый мир» (1932) и Джордж Оруэлл в книге «1984» (1949).

Опасения по поводу воплощения в жизнь утопических идей, порождающих тоталитаризм, были небезосновательными. Несомненное подтверждение они получили в трагической реальности фашизма и сталинизма. Как полагал амери­канский политический исследователь Роберт Нозик, при помощи утопических аргументов можно обосновать и оправдать любое политическое устройство: от крайнего этатизма до экстремального индивидуализма .

'" Баталов Э.Я. Политическая утопия в XX веке: вопросы теории и истории / Лвтореф, дисс,

доктора иоличич. наук. М., 1996. СЮ.

¹¹¹¹ Robert Nozick. Anarchy. State and Utopia. N.Y., 1974. P.78.

37

Конечно, утопические, впрочем, как и антиутопические, модели интерпре­тации будущего не выдерживают сциентистского натиска со стороны прогно­стической науки. Однако, как свидетельствует современная политическая прак­тика, они не канули в Лету. Общественно-политическая жизнь и индивидуаль­ное мировоззрение более чем миллиарда людей, находясь под колоссальным влиянием марксизма-ленинизма и его прикладных разновидностей маоизма и чучхеизма, по-прежнему подчинены идее неукоснительного движения к «свет­лому будущему». Провозглашаемые в рамках данных идеологий цели, програм­мы и ценности не выносят никакой критики.

Например, программа политических действий руководителей Северной Ко­реи в настоящем и будущем формулируется следующим образом. «Коммунизм есть народная власть плюс три революции. Если непрерывно укреплять народ­ную власть и, ... последовательно осуществлять три революции - идеологиче­скую, техническую и культурную, то будет построен коммунистический рай»⁶¹. В Непале, где повстанцы исповедуют в том числе и утопические политические идеи Мао, кровопролитная гражданская война не утихает уже десять лет.

Завершая мысль, еще раз подчеркнем, что объективно утопические концеп­ции в русле исследуемой модели являются сугубо умозрительными благими по­желаниями, надуманными искусственными конструкциями, оказывающимися в глубоком противоречии с действительностью. В результате, как убедительно показал проведенный анализ, все попытки их реализации заканчиваются пол­ным провалом.

Однако возникает резонный вопрос: почему прогнозисты не торопятся отказываться от утопического подхода при анализе перспектив политического развития, а постижение будущего посредством утопических моделей остается востребованным и не утрачивает своей актуальности?

По нашему мнению проблема заключается в том, что любая утопическая концепция, если она не возведена до уровня государственной идеологии, вы­полняет ряд важнейших функций, без которых прогнозирование, а, следова-

¹¹¹ Цит. по: Степанянц МЛ. Восточная философия. М., 1997. С.264.

38

гельпо, и предсказуемый, устойчивый генезис политической системы, в прин­ципе, невозможны.

Дело в том, что политическая утопия - это, прежде всего, альтернатива. Это одна из форм гипотетического будущего, «увидев» и проанализировав ко­торую можно сделать вывод о ее целесообразности и на основании этого скор­ректировать динамику и направленность политического процесса. Таким об­разом, критический анализ утопических проектов позволяет отсекать иррацио­нальные, абсурдные, однозначно неприемлемые варианты будущего политиче­ского развития.

Кроме-того, разработка утопических концепций, по сути, есть моделирова­ние идеального состояния политической системы. И здесь утопия представляет собой модель желаемого политического устройства, которая задается в каче­стве цели политического развития в будущем. Ориентируясь на такой «маяк» политические субъекты изыскивают в настоящем пути и средства его достиже­ния. Другими словами, политическая утопия является неотъемлемой частью технологии нормативного прогнозирования*'².

Подытоживая вышеизложенное, можно сделать следующие выводы: уто­пическая модель интерпретации будущего занимает одно из ключевых мест в методологии политической прогностики. Он имеет длительную и очень древнюю историю возникновения, и, тем не менее, по настоящее время востре­бован общественно-политической мыслью и наукой. Как показал анализ, в ходе прогнозирования динамики развития политической системы утопии выполняют крайне важную функциональную задачу предвидения будущего и его критиче­ского осмысления.

В середине 1-го тысячелетия до н.э. в недрах политико-философской мысли начинают складываться представления о ходе истории как о процессе, обладаю­щем определенными закономерностями. На протяжении последующих столе­тий данная система воззрений оформилась в историко-философскую модель интерпретации будущего.

"^: Подробнее о нормативном прогнозировании см.: Бестужев-Лаба ИВ. Нормативное соци­альное прогнозирование: возможные пути реализации целей общества. М, 1987.

39

Данная модель включила в себя три концепции историко-политического генезиса. Первая - о постепенной деградации человечества от «золотого века» глубокой древности до упадка и грядущей гибели цивилизации; вторая - кон­цепция циклического развития, т.е. бесчисленной смены подъемов и падений человеческой культуры, циркуляции одних и тех же стадий политического раз­вития; и третья - система воззрений на прогресс человечества как поступатель­ного движения от низших, примитивных форм существования к лучшему, выс­шему, более совершенному состоянию.

Еще в эпоху становления древнегреческой государственности концепция регресса во многом в мифологической форме была изложена Гесиодом (VIIb. до н.э.) в поэме «Труды и дни». В ней автор писал о смене в истории человече­ства «пя'1и_ великих эпох»: «золотого», «серебряного», «медного» веков, века «полубогов-героев» и современного ему «железного века»⁶¹. В золотом веке, по его мысли, люди жили счастливо, не зная ни проблем, ни трудов. Непокорных богам людей «серебряного века» ликвидировал Зевс. В пропитанном воинственным духом «медном веке» люди во взаимных распрях уничтожили себя сами. "В кровопролитных битвах сгинул и благородный род полубогов-ге­роев «четвертой эпохи»⁶⁴. Характеризуя «железный век», Гесиод отмечал тяж­кий труд людей этого поколения, падение нравственности, отсутствие правды и справедливости, доминирование в человеческих отношениях зла и насилия.

Однако, уже в сочинениях поэта наметилась тенденция десакрализации и этико-философской интерпретации древнегреческих мифологем. В осмыслении хода истории он прибегал к заметной рационализации, что дает нам основание с достаточной степенью объективности утверждать о возникновении в его тру­дах зачатков философского подхода к его (ход истории) анализу.

В рамках концепции «золотого века» возникла теория «естественного со­стояния», т.е. нетребовательного существования вне государства и общины, без

'■' I'eciiix). Теогония. Труды и дни / Полное собрание текстов / Пер. В.В. Вересаева. М, 2001.

С.509.

¹¹¹ Там же. С. 510-515.

40

дома и семьи, развивавшаяся последователями школы киников (Антисфен, Диоген Синопский).

Переняв многие идеи киников, отдельные представители древнеримской стоической школы существенно дополнили ключевые положения политической концепции регресса. В условиях кризиса ценностей прежней полисной идеоло­гии римские стоики все больше склонялись к проповеди провиденциализма и фатализма, которые выражались в вере в неминуемый и божественный по свое­му характеру закон Судьбы. Например, у Сенеки Fatum отождествлен с Богом, с неизбежным роком. А ход политической истории представлен в качестве дви­жения от прошлого в будущее невозвратным путем, в котором люди не в силах что-либо изменить, а могут лишь стойко переносить развертывающиеся пред­начертания судьбы⁶\

Доминирование на протяжении длительного времени в политико-философ­ских системах древнегреческих и древнеримских политических мыслителей представлений об упадке, регрессе, грядущей гибели человечества объясняется, с нашей точки зрения, объективным процессом драматичного перехода от пер­вобытнообщинного строя к раннеклассовому обществу, сопутствующим ему углублением социальной дифференциации и усилением политической борьбы между различными слоями социума. Эти процессы воспринимались политиче­скими мыслителями в мрачных тонах, порождали пессимистичное понимание исторического развития.

Первые воззрения на исторический процесс как на вечную эволюцию мироздания, охватывающего прошлое, настоящее и будущее, возникают в древнеиндийской, древнекитайской и древнегреческой политической мысли уже в середине I тысячелетия до н.э. В распространенном в Древней Индии уче­нии Чарвака содержатся представления об эволюции материального мира, об­разованного четырьмя элементами - землей, водой, огнем и воздухом, - каж­дый из которых происходит друг от друга. Школа древнеиндийской философии Санкхья признает существование во Вселенной двух находящихся в постоян-

"' См., напр.: Сенека. Нравственные письма к Луцилию/ Пер. С.Л. Ошерова. М, 1977.

ном изменении и развитии начал: материального Пракрита и духовного Пуру-ши, которые подчинены закону причинно-следственной связи и обуславливают эволюцию индивида и Космоса.

В трактатах видного последователя Конфуция Мэн-Цзы и продолжателя школы Лао-Цзы мыслителя Чжуан-Цзы излагается теория о Дао и Дэ, которые представляет собой, по их мнению, первопричину всего сущего, некую энер­гию, движущую человеком и выступающую творческой силой мирового гене-

зиса'⁶.

Разработка концепции эволюционного развития была продолжена Эпику­ром. Политический мыслитель полагал, что материальный мир обладает вну­тренним источником движения. Его заслуга состоит, на наш взгляд, в том, что он нарисовал законченную картину историко-политического процесса как раз­вития от низшего к высшему, а также указал в качестве основных факторов прогресса рост потребностей людей, накопление эмпирических знаний и обога­щение культуры⁶⁷.

В античности возникла и другая трактовка исторического генезиса, основы которой заложил известный политический мыслитель Гераклит. Его идея «пульсации» истории как вечного огня, то угасающего («путь вниз»), то законо­мерно разгорающегося с новой силой («путь вверх»), фактически стала истори-чески первой из так называемых «теории круговорота»  .

Концептуализация циклического подхода к политико-историческому раз­витию была продолжена в трудах Платона и Аристотеля, в ярких сочинениях представителей стоической школы и в глубокомысленных работах Полибия, которые стимулировали дальнейшее расширение и углубление знаний о круго­обороте политических систем и периодической повторяемости схожих полити­ческих событий в исюрии.

"" Подробнее о теории Дао и Дэ см.: Попов П.С. Китайский философ Мэн-Цзы. Спб., 1904; Так же: Чжуан-шы. лс-цзы / Перевод с китайского. М, 1995.

⁶⁷ См., напр.: Материалисты древней Греции. Собрание текстов Гераклита, Демокрита, Эпи­кура. М., 1955. ⁶⁹ См: Ф.Кессиди. Гераклит / Под ред. Зимбули А.Е. М., 2004.

42

Например, Платон в знаменитом диалоге «Государство» и Аристотель в своем политологическом сочинении «Политика» обосновали и подробно описа­ли схему круговорота форм государственного устройства от монархии к ари­стократии, от аристократии к демократии и тирании. Последняя, по логике по-литических мыслителей, вновь должна обратиться в монархию .

Нелинейно-циклическая модель историко-политического генезиса, сконструированная в воззрениях Полибия, была настолько детально разработа­на прозорливым и наблюдательным мыслителем, что вплоть до наших дней в академической среде не утихают споры вокруг вопроса о степени ее влияния на современные концепции цикличности истории⁷⁰.

Автор знаменитого труда «История в 40 книгах» попытался целостно охва­тить разнообразие политических явлений и событий, и рационально, насколько это позволял сделать уровень развития политико-философской мысли во II веке до н.э., проследить логику исторического процесса. В итоге теоретик пришел к выводу о том, что развитие истории есть замкнутый, повторяющийся цикл, в ходе которого любое человеческое сообщество (в современном понимании -социо-культурное образование, цивилизация) проходит, по аналогии с живым организмом, три состояния: возрастание, расцвет и упадок⁷¹.

Таким-образом, по мнению политического мыслителя, течение мировой ис­тории представляет собой последовательную смену «стареющих» человеческих сообществ «молодыми», новообразованными гомоагрегатами.

Духовный климат Средневековья всецело определялся религиозной догма­тикой, что незамедлительно сказалось на идейном содержании политико-фило­софского мировоззрения этой громадной эпохи. Все теории исторического раз­вития, кроме концепции регресса, господствовавшей в силу «греховной сущно­сти» человека, регресса по божественному промышлению, который должен за-

"" См.: 1Ытюн И Собр. соч.: В 3  i. М. 1971. Т.1.; Аристотель >'< Собр. соч.: В 4 т. М,

1983.Т.4

⁷⁽¹ См.. напр.; Мирюев С,Б Политическое учение Полибия. М- 19%.

⁷¹ См., подр.: Полибий. Всеобщая история. В 3-х т., 40 кн. Т. 1. Спб., 1994.

43

вершиться апокалептическим «концом истории»⁷², были на долгие годы выхо­лощены из содержания политической мысли.

Лишь к концу этого периода отмечаются проблески идей прогресса (техни­ческого, через опытное изучение природы) у естественника Р.Бэкона⁷³ и более глубокие разработки концепции циклов у Ибн Хальдуна, который выдвинул теорию общественного развития, проявляющегося в циклах подъема и упадка цивилизации в процессе смены поколений. Размышляя над проблемой истори­ческого детерминизма, арабский историк рассматривал влияние климата на че­ловека, рассуждал о причинах возникновения государства, факторах его про­цветания и падения⁷⁴,

Эпоха Возрождения и Просвещения в осмыслении политико-историческо­го процесса вновь выдвинула на первый план концепции циклов и прогресса. Первая получила развитие в размышлениях итальянских мыслителей Н.Макиа­велли, отмечавшего, что в разные времена в истории происходили одинаковые политические события⁷'.

В XVIII веке концепция прогрессивного развития обретает в политической мысли все 'большую популярность и находит выдающихся поборников в лице Ж.Бодена, который «доказывал» наличие нерасторжимой связи между восходя­щим движением и божьим промыслом, философа Монтеня, искавшего корни прогресса в материальных факторах, и самого Вольтера, благодаря которому и появилось понятие «философия истории».

Подчеркнем, что в это время к смыслу и назначению исторического разви­тия начал складываться подход⁷¹', в котором прогресс тесно увязывался с совер­шенствованием человеческого разума, приращением новых знаний, научными

⁷² Идею божественного промысла в историко-политическом процессе пропагандировал епи­скоп Жак Боссюэ. RufA.H, Bossuet und Fenelot. Wurzburg-Aumuhle., 1940, ⁷¹ Бэкин Роджер. Большое сочинение / Избранное. М., 2005.

"Глубокий анализ его политических воззрений проделан Д.В.Фоминой. См., подр.: Фомина Д. В. Власть и государство в философии Ибн Хальдуна / Автореф. дисс. канд. философск. наук. М., 2005.

"'Макиавелли. Государь, М, 1991. С.54. ⁷¹¹ На наш взшяд, его возникновение обусловлено развитием позитивизма.

44

открытиями, распространением капиталистических отношений, бурными преобразованиями в политической области.

Так, Ж.Тюрго в «Истории прогресса человеческого духа» высказал мнение, что все века связаны между собой цепью причин и следствий. Таким образом, современное политическое состояние общества соединяется с предшествую­щим, и в будущем человеческий род ждет еще более новое, сформировавшееся на основе знаний и опыта предыдущих поколений, состояние⁷⁷.

В начале XIX века вклад в обоснование концепции прогрессивного разви­тия историко-политических процессов внесли основоположники немецкого классического идеализма, в частности, Г.В.Ф.Гегель.

В основу исторического хода событий мыслитель положил принцип диа­лектического развития, т.е. движения, являющегося, по его мнению, результа­том противоречия между содержанием божественного мышления и формой ма­териальной природы. На философии истории теоретика отчетливо проступает печать эсхатологии, конца ее 'эволюции; Гегель признавал факт прогресса толь­ко в прошлом, обосновывая его в концепции развития духа от несовершенных форм откровения, до совершенной формы вечного, абсолютного, и категориче­ски отрицал в настоящем и будущем. Сам ход истории рассматривался им в ка­честве великого проявления мирового духа, конечной целью которого выступа­ло осознание им собственной свободы⁷⁸.

Для нас историко-философская парадигма Гегеля интересна тем, что ее ре­зультатом явилось фундаментальное политическое учение К.Маркса, который с энтузиазмом воспринял и своеобразно интерпретировал гегелевский принцип историцизма.

Маркс сразу же встал в оппозицию к крайнему спиритуализму и мистициз­му создателя развитой системы идеалистической диалектики. В его воззрениях понимание историцизма претерпело значительные изменения, которые косну­лись, прежде всего, переориентации на материалистическое понимание исто-

⁷⁷ См.: ТюргоЖак. Избранные философские произведения / Пер. И.А.Шапиро. М, 1937. ^пГегель Георг Вильгельм Фридрих. Энциклопедия философских наук в 3 тт. / Философия ду­ха. Т.З. М., 1977. С.15-99.

45

рии. В марксизме даже сам термин «историцизм» был преобразован в «метод историзма», который зиждился на подходе к политической действительности как изменяющейся во времени, развивающейся. В.И.Ленин следующим об­разом сформулировал суть данного метода; «... Не забывать основной историче­ской связи, смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как известное явле­ние в истории возникло, какие главные этапы в своем развитии это явление проходило, и с точки зрения этого его развития смотреть, чем данная вещь ста­ла теперь⁷''».

Марксу принадлежит авторство формационного подхода к пониманию ис­торического генезиса, Не вдаваясь в общеизвестные подробности, отмстим, что начало учения о формациях было положено в «Немецкой идеологии⁸⁰», где он, совместно с Ф.Энгельсом, дал периодизацию исторического процесса, смена стадий в котором зависела от господствовавшей формы собственности. Таким образом, история человечества состояла из пяти эпох - последовательно сменя­ющих друг друга общественно-экономических формаций: первобытнообщин­ной, рабовладельческой, феодальной, капиталистической и коммунистической, состоящей из двух фаз - социализма и коммунизма, переход к которой должен был произойти в обозримом будущем.

Схематизм формационной периодизации, обладая неоспоримым досто­инством простоты и понятности, помогал взглянуть на историю как на процесс прогрессивного движения человеческих сообществ исключительно к коммуни­стическому состоянию. Таким образом, безальтернативная марксистская поли­тическая прогностика, очевидно, носила субъективный, тенденциозный, идео­логически предвзятый характер.

Современное восприятие формационного подхода в науке остается неодно­значным. Многие положения марксизма сегодня подверглись критическому анализу, ччо вскрыло его внутреннюю полемичность и дискуссионность. Большинством специалистов из разных областей науки признано, что теория

^7>Леиш1 В.И. Поли. собр. соч. Т.39. С.67.

"° Немецкая идеология // К.Маркс., Ф.Энгельс. Сочинения. Т.36. С.15-78.

46

общественно-экономических формаций в современных условиях не способна объяснить многие реалии и потому не выполняет эвристическую функцию.

В качестве яркого примера такой позиции можно привести мнение веду­щего научного сотрудника Института мировой экономики и международных отношений АН России М.А.Чешкова. Крупный ученый небезосновательно утверждал, что теория формаций изначально основана на постулатах, принятых за истину без доказательств. Линейный прогресс преподносится в ней как единственная форма движения, а формационность как основной способ развер-тывания прогресса, как жестко последовательная стадийность .

Углубленное рассмотрение марксизма не входит в задачи нашей работы, ибо это тема отдельного политологического исследования. Однако проделан­ный анализ позволяет констатировать, что на настоящий момент ни один из ключевых пунктов, положенных в основу формационной концепции, не являет­ся бесспорным. Более того, морально устарев, теория формаций не может ис­толковать многих возникших в современном мире противоречий, таких, как, к примеру, существование наряду с зонами прогрессивного развития секторов от­сталости, стагнации и тупикового движения.

Одним из первых, кто отверг принцип историзма в анализе развития исто­рии, стал К.Р.Поппер. Марксистский подход, объясняющий исторический про­цесс через призму классовой борьбы за экономическое превосходство, полити­ческий мыслитель назвал «историцизмом, [...] бедным методом, который не приносит результатов⁸²». Сам Поппер не признавал объективных законов исто­рического процесса, а поэтому и возможности его прогнозирования, обосновы­вая свою позицию тем, что ход человеческой истории в значительной степени зависит от динамики научных знаний, предвидеть рост которых невозможно. Следовательно, невозможно предсказать и ход человеческой истории.

В итоге попперовский агностицизм сводился к постулированию вывода о том, что познание общественного развития а, соответственно, и достоверное

^В| Четкие МЛ. Понимание целостности мира: ь поисках неформальной парадигмы // МЭи-МО. 1990. №5. С.33-48.

⁸³ K.Popper. The Poverty of historicism. Boston., 1957. P.3;

47

политическое прогнозирование невозможно. Политический мыслитель доста­точно скептически относился к возможности получения точного и надежного социально-политического прогноза. «Хотя политическая система и обнаружи­вает некоторые черты собственной логики, все же она работает в слепую, нера­зумно»¹⁰. Поэтому, резюмировал западный ученый, никогда не удастся соста­вить для политической области сколько-нибудь достоверный прогноз.

Следует подчеркнуть, что под влиянием марксизма исторический процесс стал восприниматься в политической мысли как поступательно-восходящее, ли­нейно-заданное развитие истории. Технический прогресс связывался с увели­чением промышленного производства, с ростом уровня производительных сил.

Однако, во второй половине XX века обнаружилось, что природные ресур­сы планеты исчерпаемы и неконтролируемое развитие производства неизбежно приведет к глобальному экологическому Армагеддону, о чем недвусмысленно заявили представители Римского клуба*⁴.

Эти и другие обстоятельства вызвали разочарование и спад интереса мно­гих политических мыслителей и ученых к теории прогрессивного развития че­ловечества.

В конце XIX - начале XX века в рамках концепции циклов зарождается своеобразный подход к пониманию и интерпретации хода истории. Восходя­щий к историко-политическим взглядам Полибия, окончательное теоретико-концептуальное оформление он получил в трудах идеолога панславизма И.Я. Данилевского, основателя философии культуры О.Шпенглера и, позднее, ан­глийского историка А.Тойнби⁸⁵.

В рамках данного подхода была развита идея о цивилизационной структу­ре мировой общественной жизни, основу которой составляют обособленные друг от друга «культурно-исторические типы» (по Данилевскому) или «цивили-

^t! Popper К. Falsche Propheten-IIegel, Marx und die Folgen. Bern.. 1958. S.I41, ^t4 Аналич деятельности этой организации приводится ниже.

"' См.: Дшшеискии П.Я. Россия и Квропа. С'иб.. 1995; Шт'пг.чср О Закат Нвропы. Новоси­бирск.. 1993; Тайиби Л. ! [и ни лизания перед судом истории, Спб.Л 995.

48

зации» (по Шпенглеру и Тойнби) как крупномасштабные социокультурные общности людей и народов.

По мнению Тойнби, цивилизации возникли в результате «ответа» челове­чества на «вызовы» исторической ситуации. Шпенглер рассматривал их в каче­стве образующих мировую историю организмов, продолжительность жизни ко­торых около тысячи лет. Данилевский полагал, что каждая, культурно-истори­ческая форма в своем развитии проходит предопределенные стадии рождения, возмужания, дряхления и гибели (в этом, по его мнению, заключается логика истории) и отличается от остальных историческим возрастом, который опреде­ляет ее культурно-креативный потенциал.

В целом, можно сделать следующие обобщающие выводы. В рамках исто­рико-философской модели признается наличие во всемирно-историческом про­цессе определенных закономерностей развития природы и общества, имеющих объективный характер. Она включает в себя три парадигмы будущего: концеп­цию регресса, т.е. деградации человечества от эталонного во всех отношениях «золотого века» до конечной гибели; концепцию прогрессивного развития, т.е. диалектически понимаемого поступательного совершенствования по восходя­щим стадиям; и теорию круговорота, описывающую циклический механизм ис-торико-политического генезиса.

В настоящее время концепция регрессивного политического развития сохранила свои позиции лишь в рамках религиозного мировоззрения. Стремясь показать единство и целостность мировой истории, представители этой систе­мы знаний трактуют ее в русле библейской традиции как «сотворенное бытие», началом которого считают появление Христа, а концом - божье наказание в виде светопреставления.

Теории линейного прогресса и цикличности динамики истории в парадиг-мальном плане являются альтернативными друг другу. Каждая из них имеет свои фундированные представления об историческом процессе. Как показал анализ, в первой история воспринимается хронологически, т.е. отражается ее поступательный ход, прогрессивное в целом развитие. Во второй - хронометри-

49

чески, когда фиксируются циклически повторяющиеся политические события и явления исторического процесса, например, ритмичность гражданских войн или революций.

Однако концепция поступательно-восходящего прогресса сегодня подвер­гается критике по целому ряду направлений. В ходе эмпирического изучения и концептуализации обнаружилась ее теоретико-методологическая беспомощ­ность и неадекватность при анализе современной политической реальности, ко­торая выразилась в недостаточности исследовательского инструментария для надежного и достоверного отражения изменений, выявления их механизмов и количественного описания процессов исторической динамики.

Циклические модели, напротив, становятся все более популярными. Их эвристический потенциал обусловлен, на наш взгляд, тем, что они построены на представлениях об историческом генезисе как о сложном гетерогенном про­цессе, как о единстве и взаимозависимости исторических времени и про­странства, и как о многоуровневой структуре динамики человеческой истории.

Вместе с тем, с методологической точки зрения циклический подход имеет немало слабых мест. Недостаточно разработаны критерии аналитического вы­членения кругообращающихся политических процессов из всего многообразия исторических изменений и преобразований. Малоизученны причины и механи­ка возникновения, относительно устойчивого воспроизводства и угасания подобных процессов в историческом развитии. Словом, исследователям еще предстоит обратиться к анализу этих не простых вопросов.

Сегодня неподдельный интерес вызывает концепция историко-политиче-ской эволюции, в которой был осуществлен синтез линейности и цикличности. В этой парадигме широко употребляются понятия «цикл», «волна», «ритм», но не в виде антонимов линейности, а как сочетание двух упомянутых подходов.

Здесь «цикл» фигурирует в качестве инструмента прогностического иссле­дования, посредством которого всесторонне анализируются повторяющиеся яв­ления и процессы в политике, просчитываются их параметры и характеристики. В этом смысле «цикл» есть категория, отражающая реальные исторические и

50

политические феномены, в частности, переходно-преобразовательные процессы и сдвиги в истории, которые могут повторяться с длительным временным ин­тервалом. Описывая динамические процессы большой исторической протяжен­ности, эта концепция позволяет увидеть за многообразием ежечасных и еже­дневных событий непрерывную нить исторического генезиса человеческих со­обществ и спроецировать ее на будущее. Она постулирует бесконечность и не­завершенность мировой истории и обуславливает дискретный, вариативный ха­рактер ее развития.

Данная теория нелинейных волновых и циклических ритмов исторической эволюции, которая, мы уверены, потенциально способна описывать разные типы и режимы изменений (эволюционный, инволюционный, круговой, колеба­тельный, «скачкообразный»), сегодня пользуется особой популярностью среди политических прогностиков, транзитологов, исследователей разнообразных ас­пектов модернизации и трансформации социально-политических систем⁸⁶.

Формирование футурологической модели происходило в несколько этапов. Ее концептуализации предшествовали обрушившаяся во второй половине XIX - первой половине XX века на библиофилов волна научно-фантастической ли­тературы, в которой писатели-фантасты давали волю своему воображению, а также стремительное распространение так называемых рассуждений о гряду­щем видных деятелей политики, науки и культуры, «думающих» людей с миро­вым именем, чья мировоззренческая позиция относительно будущего приобре­ла популярность и всеобщее признание.

Научная фантастика изображала будущее человечества как правило в свет­лых, позитивных тонах. Классикой данного жанра бесспорно являются поража­ющие силой фантазии произведения непревзойденных доселе мастеров высоко­художественного изложения, научных фантастов Ж.Верна, Г.Уэллса, О.Стэпл-дона, А.Беляева, И. Ефремова, С.Лема и др.

•" Обсуждение и общий обзор проблематики и материалов но данной теме широко представ­лен в следующей статье: Волны и циклы политического развития (заочный круглый стол) // Полис. 2002.'№4. СМ8-59,

51

В размышлениях о грядущем яркие интеллектуалы в свободной от сциен­тистских канонов форме излагали свое видение современных им закономерно­стей и на их основе делали собственные прогнозные предсказания обозримого будущего. Однако здесь развлекательно-приключенческая тематика полуска­зок-выдумок сменяется наукообразными футурологическими сочинениями проблемно-концептуального толка, авторы которых для обоснования своих идей привлекали последние достижения науки, а прогностические выводы де­лали на базе результатов умозрительной проекции тенденций научно-техниче­ского развития на сравнительно отдаленную перспективу.

Причем .в этом жанре изменился облик самого будущего. Оно стало изобра­жаться более реальным, касалось только судеб Земли и последующих поколе­ний, не имело отношения к освоению космоса. Проникшие в фантастику уче­ные⁸⁷, пытались дать конкретный ответ на вопрос о том, каким станет человече­ство в будущем, как изменится его жизнь, с какими новыми проблемами и забо­тами оно столкнется и, наконец, сможет ли уберечь и приумножить свои гро­мадные социально-политические, культурные и научно-технические завоева­ния.

Оба жанра прекрасно сохранились по сей день, хотя интерес к последнему со стороны, читательской аудитории неуклонно снижается. Полагаем, это связа­но, во-первых, с тем, что жанр размышлений, по сути произвольно истолковы­вающий будущее, постепенно вытесняется прогностическими исследованиями, носящими подлинно научный и исключительно достоверный характер (хотя справедливости ради стоит заметить, что от ошибок и просчетов не застрахован ни прогнозист-одиночка, ни крупный ученый коллектив). Во-вторых, тревожно-минорная риторика вышеуказанного литературного направления, ставящего под сомнение саму возможность существования человечества в будущем в силу его безответственного отношения к окружающей природной среде, нарастании политических проблем международного масштаба и т.д., очевидно, вызывает у

^т Например, такие авторы популярных научно-фантастических произведений как амери­канский биохимик Айзек Азимов, английский астроном Артур Кларк, венгерский атомник Лео Сциллард. польский физии Леопольд Ипфельд и др.

52

читателя рефлекс психологического отторжения, стремление оградить себя от такой удручающей, подчас шокирующей информации.

Научная фантастика же и поныне пользуется повышенным спросом. В от­личие от «размышлений» ученых и писателей-футурологистов, авторы-фанта­сты не торопятся познакомить книголюбов с катастрофическими последствия­ми человеческой жизнедеятельности, Неутешительным и скучным прогнозам специалистов они противопоставляют освобожденные от серьезной смысловой нагрузки увлекательные произведения, в которых рисуют радужные картины будущего и повествуют о грядущем беспроблемном проживании человека.

Тем не менее, вышеназванная литература оказала непосредственное влияние на формирование футурологической модели к проблемам будущего, в основа­ние которой легла популярная в 60-х гг. прошлого столетия в западной науке концепция постиндустриального общества.

Истоки постиндустриализма восходят к работам позитивистов XIX века Ж.-А. де Кондорсе, Л. де Сен-Симона, О.Конта, и Дж. Ст. Милля, которые обрати­ли внимание на проблему грядущей смены индустриального уклада новым, определенно перспективным и обращенным в будущее строем.

Важной предпосылкой развития теории постиндустриального общества ста­ла работа признанного во всем мире отца технократизма Т.Веблена «Теория праздного класса», положившая начало институциональному направлению в политической экономии⁸⁸. На основе его воззрений ранее абстрактная идея про­тивопоставления стадий технологической эволюции преломилась в структури­зацию секторов общественного производства и выявление внутренних законо­мерностей хозяйственного развития, не зависящих от социально-политической системы той или иной страны.

В 40-50-е годы XX века в работах экономиста К.Кларка «Условия экономи­ческого прогресса» и социолога Ж.Фурастье «Великая надежда XX века» были сформулированы важнейшие положения ТПО о подразделении всего обще­ственного производства на первичный (характерно преобладание с/х), вторич-

См., подр.: 'Веблсн Т. Теория праздного класса. М., 1984.

53

ный (примат промышленности) и третичный (основной становится сфера услуг) секторы, а также о грядущем росте доли последнего в совокупной рабочей силе и в структуре ВНП развитых стран⁸⁹.

Во второй половине XX столетия западное общество достигло политической стабилизации. В науке и околонаучных кругах стали разрабатываться различ­ные сценарии будущего развития. Становление нового политико-социального состояния с позиций отхода от традиционного индустриализма к развитию «экономики услуг», сопряженного с повышением роли технологического фак­тора, науки, образования, демократических политических институтов и каче­ственным изменением места теоретического знания и информации в обще­ственном производстве было методологически разработано ведущим амери­канским социологом этого периода Д.Беллом.

Подлинный родоначальник ТПО в своей знаменитой книге «Грядущее пост­индустриальное общество» не только глубоко научно обосновал данную тео­рию, но и блестяще приспособил ее к особенностям тогдашней футурологии. Свое внимание он сосредоточил на анализе основных процессов, так или иначе воплощающих в себе наиболее фундаментальные сдвиги в общественной жиз­ни. А именно: становление сервисной экономики, формирование класса носи­телей знания, повсеместное распространение демократических ценностей аме­риканского типа и  зарождающиеся  элементы социального  планирования  и

9(1

прогнозирования .

Наступающее постиндустриальное общество Д.Белл трактовал в качестве некой объективной реальности, которая воплотит в себе результаты происходя­щих сегодня изменений. Его организующим началом станет теоретическое зна­ние, но не капитал, а технологический рост в производстве будет обеспечен ин­формационной кибернетической революцией⁹¹.

Аналогичных взглядов придерживались и другие концептологи ТПО. Так американский экономист Дж.Гэлбрейт полагал, что в будущем постиндустри-

^й"См.: Кларк К. Условия экономического прогресса. М., 1957;

'"' Подробнее см.: Ве.чл Даниэль. Грядущее постиндустриальное общество. М, 1999.

'"Там же. С. 115-138.

54

альном обществе установится меритократия, а функции администрирования и организации всех видов политической и социальной деятельности станут ис­полнять «техноструктуры», созданные на основе связанных с ЭВМ «интеллек­туальных технологий», управлением которых будут заниматься профессиональ­ные специалисты и техники⁹².

Сторонник бесконечного технологического роста Герман Кан, до конца сво­ей жизни исповедовавший идею мирового политического господства США, был глубоко убежден в том, что решение сложных политических и социо­культурных проблем в развитых и развивающихся странах возможно только в русле трансформации всего мира по американскому или, на худой конец, японскому образцу, а в идеале - на основе конвергентной американо-японской модели⁹¹.

Единомышленник Кана Джулиан Саймон самозабвенно верил в беспредель­ность интеллектуального совершенства человечества, которому, как считал тео­ретик, по силам устранить любые преграды па пути дальнейшего развития ци­вилизации. «Главным источником нашего возрастающего политического пре­успевания,- писал Дж.Саймон, - является человеческий разум [...] чем больше людей, тем больше мозгов, продуцирующих идеи»⁹⁴. Из этой мысли футуролог делал вывод о том, что постоянно увеличивающийся потенциал человечества по мере роста народонаселения способен без труда решить любые проблемы, которые возникнут в будущем. Следовательно, повода для беспокойства о пер­спективах цивилизации вообще не существует.

Таким образом, представители рассматриваемой концепции в мажорных то­нах обосновали модель бесконечного технологического прогресса в будущем, увязанной именно с капиталистической системой хозяйствования и американи­зированной демократической организацией политического управления⁹⁵. Эта

^м Подр., см,: ГэлбрейтДж. Новое индустриальное общество, М, 1969.

'" См., подр.: Kahn И. with Hudson institute. World economic development: 1979 and beyond.-

Bouldcr (Co!.), 1979; Kahn H., Pepper T, Japanese challenge: The success and failure of economic

success.-N.Y. 1979.

"- Simon J. The Ultimate Resource. Priston, 1981. P.415.

"⁽ В тот период существовала а.[ьк-рпатинпая ей социалистическая полшикоокономичекая

система

55

модель базировалась, по их мнению, на научно-технических инновациях, высо­ких технологиях, глубоких преобразованиях политической системы в сторону ее большей демократизации, полной роботизации и информатизации произ­водства, которые подвергнут технизации все стороны жизни завтрашнего чело­веческого общества. На гребне этого процесса самодвижения нанотехнологиче-ского социума находится западная цивилизация во главе с США, а остальные общества, как следует из их воззрений, будут развиваться «вдогонку» за ними.

Сегодня теория постиндустриального общества воспринимается уже не столько одним из сциентистских течений, сколько широко признанным методо­логическим основанием большинства ведущих на Западе социально-политиче­ских исследований. По нашему мнению, особенность этой концепции заключа­ется, прежде всего, в том, что она представляет в распоряжение ученых -прогностиков некий общий инструмент футурологического поиска, не задавая при этом жестких рамок которые были присущи ее основателям. Полагаем, что ТПО является одним из своеобразных контуров грядущего политико-социаль­ного состояния, переход к которому осуществляется в настоящее время.

Теоретики ТПО получили прозвище «технооптимисты» за свою искреннюю веру в то, что эвристический человеческий разум, высокие технологии и демо­кратические политические реформы способны в будущем обеспечить умопом­рачительный рост мировой экономики и разрешить неотвратимо наступающие общепланетарные проблемы.

Однако, как только на станицах печати усилиями родоначальника жанра прогностической публицистики Э.Тоффлера и итальянского промышленника А.Печчеи замелькало слово «экология» пребывавшая в состоянии техноэйфо-рии общественность замерла сначала в тревожном ожидании, а затем, по мере осознания истинных масштабов экологической и социокультурной катастрофы, грозившей человечеству в недалеком будущем, забилась в истерике.

В своей, книге «Футурошок» (1970) Э.Тоффлер сформулировал концепцию «шока от столкновения с будущим»⁹⁶. Фиксируя кризисные явления в экологии

^% См., подр.: TofflerAlvin. Future Shock. N.Y., 1971

56

и обществе, увеличение количества трудноразрешимых глобальных проблем и нарастание острейших социальных конфликтов и политических кризисов, он резко осудил цели и достижения современной «индустриальной» цивилизации, поставившей мир на грань глобального катаклизма.

Не отрицая очевидного, исследователь также прогнозировал в будущем переход человечества к «сверхиндустриальному» состоянию - «обществу Тре­тьей Волны»⁹⁷. Свою футурологическую концепцию он построил на основе ин­формационного редукционизма. Согласно ей переход от индустриализма к но­вой, компьютерно-информативной цивилизации будет осуществляться на осно­ве невиданной ранее научно-технической революции. В «Новом Обществе» для того, чтобы выжить люди должны будут качественно преобразить инфраструк­туру социума и политической системы, изменить свой образ жизни и макси­мально сконцентрироваться на решении глобальных проблем и минимизации

и                                                     ПО

процесса деградации окружающей среды .

В 1968 году по инициативе итальянского бизнесмена А.Печчеи был создан Римский клуб - ассоциация исследователей глобальных проблем экосистемы. Эта международная организация объединила пол своей эгидой известных уче­ных и крупных специалистов в различных областях, которые рассматривают и обсуждают экологическую проблематику в прогностическом отношении. Прио­ритетная цель клуба заключается в том, чтобы найти пути решения тех трудно­стей, которые возникли перед человечеством в современных условиях. Его чле­ны организовывают крупномасштабные исследования на предмет предотвраще­ния глобальной катастрофы, результаты которых публикуются в виде «докла­дов Римскому клубу», содержащих многочисленные предостережения и реко­мендации по преодолению сложившейся ситуации.

Одним из первых таких докладов, получивших широкий общественный ре­зонанс, стала работа американских исследователей во главе с супругами Медо-

⁴⁷ Согласно точке зрения Э.Тоффлера, исторический генезис представляет собой полнооб­разный процесс. Накатываясь друг на друга, эти волны истории (всего их три) образуют фон, на котором разворачивается развитие человеческих цивилизаций. См., подр.: Toffler Alvin. The Third Wave. U 1981. ⁴¹¹ Toffler Atvin. The Third Wave. L,, 1981. P.53-55.

57

уз «Пределы роста»¹'⁴. Из нее следовало, что при сохранении существующих темпов экономического развития и природопользования голубая планета погиб­нет не позднее XXI века. Активный деятель клуба и идеолог техноэкологиче-ского алармизма Р.Хейлбронер, проанализировав состояние окружающей сре­ды, пришел к выводу, что экологические проблемы вообще не могут быть раз­решены и неминуемо ввергнут человечество в глобальный кризис¹⁰⁰.

Подобные воззрения, выводы и прогнозы дали основание прикрепить к представителям данного футурологического течения прозвище «экопессими-стов».

Противостояние двух фундаментальных направлений в современной футу­рологии - «технологического оптимизма» и «экологического пессимизма» -имеет место и сегодня. Первые продолжают верить во всемогущество «амери­канской демократии» научно-технического прогресса, способных, по их мне­нию, и в своих современных формах справиться с глобальными проблемами. Вторые предрекают гибель человечества, если не произойдут кардинальные из­менения в мировом политическом и эколого-экономическом балансе.

Эффективность деятельности Римского клуба оценивается в футурологиче-ской пауке довольно скептически. Действительно, фактическая польза его проектов оказывается мизерной. Даже сам А.Печчеи - в душе футуролог-гума­нист, автор глубоких исследований «Человеческие качества» и «Сто страниц для будущего», - с досадой отмечал, что одной из причин этого является сама человеческая натура, которая не может измениться достаточно быстро, чтобы избежать катастрофы¹⁰¹.

По мнению И.В.Бестужева-Лады, единственным реальным продуктом докла­дов клуба стало зарождение нового подхода в изучении будущего - глобалисти-

ки¹⁰².

⁴⁴ См.: Meutlm v Oil, \kachws D.I. el til. The limits lo groulh. N.Y., 1972. ""' Heilhromwr R. An Inquiry into the I luman Prospects. I... 1975.

^u"Pt'ccei A. 100 pages pour L" avcnir: Reflexions du president du Club de Rome. P., 1981. P.43-44. ^w-Бестужев-Лада ИМ Обязательное предисловие / Мир нашего завтра: Антология совре­менной классической прогностики. М, 2003, С.18.

58

Глобалистика выдвинулась на первый план в 70-е годы XX века, когда миро­вое научное сообщество всерьез озаботилось дальнейшей судьбой человече­ства. Этот особый раздел исследования грядущего анализирует, систематизиру­ет, диагностирует и обобщает глобальные проблемы, а также занимается поис­ком путей и средств их решения.

Надо сказать, что современная глобалистика не смогла существенно про­двинуться в этом направлении. Специалистами было перечислено около трех десятков проблем общепланетарного масштаба, написано огромное количество всевозможной литературы, в которой каждая из них подвергалась глубокому осмыслению. Были даже определены первоочередные меры по их разрешению. Однако до конкретных действий дело так и не дошло. В настоящий момент ни одна страна мира не может похвастаться сколько-нибудь значительными успе­хами в устранении данной проблематики.

В конце 70 - начале 80-х гг. футурологи начали изыскивать варианты реше­ния проблем, поставленных глобалистикой. Так родилась альтернативистика -еще одно направление исследований будущего, сконцентрировавшее свое вни­мание на возможных путях перехода к цивилизации, альтернативной существу­ющей и способной, в отличие от нее, успешнее справляться с глобальными проблемами современности.

По мнению представителей данного футурологического течения, спастись от надвигающейся катастрофы возможно лишь посредством образования каче­ственно иного человеческого общества с качественно иной ментальностью. Его создание неразрывно связано с реморализацией настоящего социума, которая заключается, прежде всего, во введении новой, гуманистической системы ценностных ориентации людей и радикальной смене их образа жизни ■.

¹⁰¹ На таких теоретических посылах выстраивает свою нашумевшую концепцию альтернатив­ного будущего малоизвестная российскому читателю, но популярная на Западе представи­тельница футурологии alternative Гейзел Гендерсон. Ее яркий труд «Создание альтернатив­ных будущпостей» выдержал множество изданий и переведен па несколько языков (кроме русского). В общих чертах с ее взглядами можно познакомиться в см.: ГепОерсои Г, Парадиг­мы прогрессу / Мир нашего завтра: Литология coup, классической прогностики. М., 2003. С.458-472.

59

Впрочем, и альтернативистика, которая является венцом развития футуроло-гического подхода на современном этапе, вот уже более двадцати лет тщетно пытается перейти от сугубо умозрительных тезисов к стратегии и тактике пре­творения их в жизнь. По нашему глубокому убеждению, глобальные проблемы требуют, в первую очередь, политического решения. Пока правительства хотя бы развитых стран мира не поступятся своими узкогосударственными интере­сами (в сравнении с общепланитарными) и всерьез не возьмутся за исполнение этих насущных задач, человечество ожидают такие мрачные перспективы, перед которыми поблекнут самые жуткие сцены из известного кинематографи­ческого шеДевра Майкла Мура.

Резюмируя вышеизложенное, можно сделать следующие выводы. Как пока­зал анализ, будущее в рамках футурологической модели интерпретируется да­леко неоднозначно. Если абстрагироваться от апокалипсических стенаний Р.Хейлбронера и нсподкрепленной рациональными доводами веры Дж.Саймо­на в технологическое чудо, то современная футурология констатирует наличие ряда жизнеопределяющих проблем всепланетарного масштаба и постулирует острую необходимость их разрешения в ближайшее время. Исходя из того, в какие сроки и какие конкретно действия будут предприняты обитателями голу­бой планеты, футурологи моделируют дальнейшие перспективы развития чело­вечества.

На основе проекции историко-политических, экономико-технологических и социокультурных тенденций в будущее футурологистами предлагалось и предлагается множество разнообразных сценариев переустройства современно­го общества. Однако практически все они остаются нереализованными. Причи­на неудач, на наш взгляд, заключается в том числе и в субъективном, предвзя­том отношении к разработанному проекту желаемого будущего и в связи с этим игнорировании объективных закономерностей. Зачастую изменения в одной об­ласти рассматриваются изолированно от остальных тенденций, краткосрочные изменения преувеличиваются, а долгосрочные возможности недооцениваются.

60

Весьма распространенным является также так называемый «шок будущего», т.е. неготовность, неспособность или боязнь футуриста рассматривать возмож­ность радикальных, идущих в разрез с привычным течением жизни, изменений. Наконец, никак нельзя сбрасывать со счетов и крайнюю трудноразрешимое^ существующих глобальных проблем, преодоление которых требует комплекс­ного и всестороннего участия представителей всего развитого мира.

Теоретическими основаниями пятой - прогностической - модели концептуа­лизации образов грядущего являются, на наш взгляд, работы футуролого-прогиостического характера, в которых поднимались и осмысливались, в пер­вую очередь, проблемы перспектив мирового политического развития. К их числу относятся, в первую очередь, труды американских политологов Самюэля Хантингтона, Фрэнсиса Фукуямы, Збигнева Бжезинского, Иммануила Валлер-стайна.

В своем всемирно известном геополитическом трактате 90-гг. прошлого века «Столкновение цивилизаций», Хантингтон анализирует политическую реаль­ность наших дней и дает прогноз глобального развития всей земной цивилиза­ции. Автор полагает, что в новом, нарождающемся мире основным источником кровопролитных конфликтов будут нс экономические интересы или идеологи­ческие различия, а разногласия между культурами. Причем, культурами не стран или городов, а культурами цивилизаций. Скорее всего, считает амери­канский исследователь, конфликты будут разворачиваться между нациями и странами, принадлежащими к разным цивилизациям. В итоге, резюмирует ис­следователь,   столкновение   цивилизаций   станет  доминирующим   фактором

"                                         1(14

мировой политики   .

Концепция «столкновения цивилизаций» вызвала дискуссионный интерес и неоднозначные оценки во всем мире. Своей цивилизационной моделью Хан­тингтон поставил иол сомнение многие традиционные представления о харак­тере происходящих и возможных в будущем глобальных и региональных про-

Хсттипгтоп Самюэль. Столкновение цивилизаций. М,, 2003. СЮ.

61

тивостоянггй. Он предложил новую парадигму для теоретического исследова­ния и прогнозирования миропорядка на рубеже XX и XXI веков.

В сенсационной статье «Конец истории?» историк и социолог Френсис Фу-куяма делает вывод, что в ходе предшествующей истории на заре XXI века че­ловечеством были созданы такие идеи, идеалы и принципы, которые имеют об-щецивилизационную, универсальную и непреходящую значимость¹⁰³.

Говоря о наступлении "конца истории", Фукуяма, безусловно, имел в виду не свершившийся факт, а то, что, на его взгляд, ждет нас в будущем. Собственно, об этом он ясно писал в статье «The End of History, Five Years Later» ("Конец истории - пять лет спустя")¹'*. Конечно, ни история, ни ее изучение не подошли к концу - под "концом истории¹¹ Фукуямой подразумевалась победа либерализ­ма над авторитаризмом.

На наш взгляд, проблема заключается в том, что Фукуяма строит свои рассу­ждения, находясь внутри текущего политического процесса, и оперирует атри­бутами американского политического проекта. У этого подхода есть один су­щественный дефект: он не учитывает в должной мере культурную составляю­щую, которая, в сущности, и является главной доминантой, организующей жизнь. Фукуяма исходит из примата "западных ценностей", которые, по его мнению, "являются не только результатом западного христианства, но олице­творяют собой более универсальный процесс", Ссылаясь на то, что "амери­канские институты и ценности выражают универсальные цели, которые будут разделять люди всего мира, если им предоставить такую возможность", Фукуя­ма делает вывод - мейнстрим истории направлен на "конвергенцию поверх культурных границ"¹⁰⁷.

Збигнев Бжезинский - государственный и политический деятель США, фи­лософ, политолог, автор научных работ по проблемам геополитики США, СССР, России и стран Восточной Европы. Наиболее известны его книги «Идео­логия и сила советской политики» (1962), «Между двух эпох» (1970), «Зарожде-

'" Фукуяма Френсис. Конец истории?// Вопросы философии. 1990. №3. С. 134-148. ^т См.: http://www.tLiad.nsk.ru/-history/Author/Lngl/l'7I^;ukLiyama/index.hlml

ам же.

62

ние и смерть коммунизма в XX столетии» (1989), «Великая шахматная доска» (1998).

В своем,известном политико-прогностическом сочинении «Великая шахмат­ная доска»^|()Н Бжезинский проводит глубокий анализ геополитической ситуа­ции текущего десятилетия в мире и, особенно, на Квразийском континенте, мо­делирует возможные варианты поведения стран и их союзов в будущем и дает рекомендации наиболее целесообразной реакции на них со стороны США с це­лью сохранить свое надежное положение единственной мировой супердержа­вы.

И. Валлерстайн выдвигает глобальные политические прогнозы, основанные на анализе глобальных экономических и политических процессов 90-х гг. XX столетия. В, книге «После либерализма»¹⁰⁴ американский социолог предсказыва­ет возникновение в будущем абсолютно нового миропорядка, который, по мне­нию автора, придет на смену существующей капиталистической системе. Си­стемный кризис, порожденный перекачиванием сверхбогатого Севера приба­вочного богатства с нищего Юга, приведет, по глубокому убеждению Валлер-стайна, к политической борьбе на уровне государств и культурным столкнове­ниям на уровне цивилизаций.

Новаторские геополитические идеи и сценарии будущего мирового устрой­ства предлагаются и отечественными исследователями.

А.С. Панарин в своих трудах выстраивал возможные и наиболее вероятные сценарии будущих событий, исходя из сложившихся тенденций развития и оценки тех или иных влиятельных субъектов социально-политического дей­ствия. Предпринимал попытки аналитически представить образ будущего мира при условии развития и усиления американского экспансионизма на восток с целью приобретения энергетических ресурсов.

Философско-прогностические размышления о будущем России и ее судьбе, истории широко представлены в работах Г.Х.Шахназарова, В.В.Ильина, А.А.­Галкина, Ю.А.Красина. Последние актуализируют проблему путей самоопреде-

"^й См.; Ежезииский Збигнсв. Великая шахматная доска, М., 2002. ""' См.: Валчерстаин Иммануил. После либерализма. М, 2003.

63

ления России на новом историческом этапе. Перспективы этого процесса в условиях глобализирующегося мира, по мнению авторов, неоднозначны и зави­сят от многих факторов и обстоятельств.

В целом, в работах и отечественных и западных специалистов-прогностиков превалирует сценарный подход в рамках которого предлагаются различные гео­политические сценарии будущего развития мирового сообщества с учетом тех или иных политических и эколого-экономических факторов, разнообразных ва­риантов изменения политической обстановки в мире и его отдельных регионах.

Мы не ставили себе задачей проанализировать весь спектр политико-прогно­стических работ, т.к. по понятным причинам это вывело бы нас далеко за рамки настоящего диссертационного исследования. Для нас было важным выявить наиболее существенные тенденции в процессе прогностического осмысления и познания перспектив мирового геополитического развития в научной литерату­ре. Авторы подобных произведений сходятся в одном: будущее развитие столь сложного, гибридного и противоречивого образования как человеческое сооб­щество не может быть прямолинейным. А, соответственно, не может быть од­нозначно спрогнозировано.

Подводя итог данного раздела отметим, что в нем были раскрыты политиче­ское содержание и прогностическая компонента мифолого-религиозной, утопи­ческой, историко-философской, футурологической и прогностической моделей интерпретации образов будущего. Эти модели являются неотъемлемой состав­ляющей современной прогностической науки и образуют ее теоретико-методо­логическую основу.

Особое внимание необходимо уделить содержанию политической прогно­стики, анализу сущности и особенностей академического и прикладного поли­тического прогнозирования, теоретических оснований и мстодико-методологи-ческого инструментария и принципов их составления, а также взаимосвязи прогнозной информации с процессами управления в политике.

Эти и другие, связанные с данной проблематикой вопросы, будут раскрыты нами в следующих разделах настоящего диссертационного исследования.

64

Раздел II. Специфика академического и прикладного политического прогнозирования.

Разработка научно-обоснованных прогнозов жизненно необходима для лю­бого государства. Россия, переживающая серьезные изменения фундаменталь­ных параметров политической системы, в этом смысле не исключение. Пробле­ма решения многоаспектных задач политического развития нашей страны и связанные с ней актуальные вопросы поиска действенных средств совершен­ствования общей методологии и конкретной технологии прогнозирования по­литических процессов вызывает сегодня неподдельный интерес на самом высо­ком академическом и властном уровне. Ведь адекватное и своевременное пред­видение политических изменений является одним из главных условий выстраи­вания правильной стратегии и тактики эффективного управления, целевого воз­действия на политические процессы. Это в свою очередь обеспечивает требуе­мое стабильное и устойчивое развитие всей системы политико-властных отно­шений и взаимосвязей.

Сегодня набирают обороты прогностические исследования перспектив по­литических явлений и процессов на региональном уровне. В последние годы социально-политические процессы характеризуются тем, что центр тяжести об­щественно-политической жизни постепенно переносится из федерального административного центра в российские регионы"". Это особенно актуально в ходе подготовки к избирательным кампаниям по выборам в Государственную Думу и президента РФ. В связи с этим становиться очевидным, что итоги и судьба выборов, а значит и характер политического порядка, на долгое время будет определяться в регионах и субъектах Федерации.

Исходя из этого, прогнозирование развития социально-политической ситу­ации на межрегиональном политическом пространстве остается важнейшей за­дачей, решение которой позволяет обеспечить во многом предсказуемое и ожи­даемое развитие всей политической системы и ее отдельных элементов.

"" Чернышев А.Г. Регион как субъект политики. Саратов., 1999. С.З.

65

Целью настоящего раздела является вычленение и анализ специфики тео­ретического (академического) и прикладного прогнозирования в политической сфере. Кроме того, в данной части диссертации проводится исследование осно­ваний политического прогнозирования, рассматриваются классификации поли­тических прогнозов, анализируется связь прогнозирования и планирования в политике. Также, выявляются ключевые теоретико-методологические трудно­сти, возникающие при составлении политического прогноза и формулируются современные требования к процедуре проведения политико-прогностического исследования.

Научная литература, посвященная разнообразным аспектам перспективно­го отражения объективной реальности, нередко вносит существенную путаницу в адекватное и точное понимание термина «прогноз», употребляя его в самых разных смыслах. Проблема заключается в том, что сегодня в области прогнози­рования доминирует сугубо прагматический подход, теоретические же основы прогностики должным образом не разрабатываются. В результате чего мы по­лучаем исследования будущего непозволительно низкого уровня.

Исходя из этого, во избежание недоразумений по поводу того, что именно мы имеем в виду, когда говорим о прогнозе и прогнозировании, требуется хотя бы в общих чертах рассмотреть вопрос о смысловой нагрузке тех понятий, ко­торые так или иначе входят в комплекс «суждений о грядущем», воплощающих в себе прогностический подход к познанию будущего. Уточнение понятийного аппарата прогностики и преодоление терминологической неупорядоченности позволит нам значительно упростить содержательное решение заявленной в данном диссертационном исследовании проблематики.

Условно можно выделить три группы таких категорий: 1 )Пророчества и предсказания; 2) Предугадывание, предвосхищение и предвидение; 3) Соб­ственно прогноз и прогнозирование"¹. Все остальные близкие по значению ука­занным группам понятия являются по большому счету их конкретизирующими или уточняющими синонимами.

¹¹¹ Более подробно о типологии подходов и суждений о будущем см.: Вестужеа-.Пш)а И.В. Окно в будущее. Современные проблемы социального прогнозирования. М, 1970. С.269.

66

Первую группу высказываний о будущем характеризует наличие веры в то, что это будущее определяется некими сверхъестественными силами и что его можно познавать путем гадания или божественного откровения через про­роков, а также влиять на грядущее с помощью различных средств магии, риту­альных действий и обрядовых процедур. Такого рода предсказания, очевидно, отличают Иррационализм, субъективность, необоснованность, а зачастую несо­стоятельность.

Ко второй группе относятся произвольные представления о желаемом или возможном будущем, которые субъективно кажутся вполне научными, т.е. опи­рающимися на знания, а не на веру, но объективно оказываются не основанны­ми на научном понимании закономерностей развития природы, социума, поли­тической системы. Такие высказывания, как правило, зиждутся на интуиции, подсознательном «чутье», жизненном опыте человека, которые позволяют де­лать более или менее верные предположения. Здесь речь также не идет о прове­дении каких-то точных расчетов, тщательном изучении явлений, то есть о науч­ных методах исследования. Причем предугадывание свидетельствует о, скажем так, более высокой степени активности и конкретности суждения, представляет собой как бы логический вывод из результатов рефлексии субъекта над событи­ями и тенденциями прошлого и настоящего. Предвосхищение же зачастую ука­зывает на удачность, достоверность изображения будущего, в основном, при помощи интуиции самого человека, путем верной догадки, случайной или чем-то обоснованной.

Особое внимание необходимо обратить на термин «предвидение». По сути, это понятие является базовым, основополагающим, как для всех вышена­званных категорий, так и для прогнозирования - третьей группы «суждений». Предвидение, обычно, означает наиболее общее понятие высказываний о буду­щем, включающее в себя все прочие разновидности таких представлений. Вме­сте с тем, с помощью именно этого слова подчеркивают известную объектив­ность, обоснованность такого рода суждений. Предвидение, как одна из форм научного познания, основывается на обобщении теоретических и эксперимен-

61

тальных данных, на учете закономерностей связей и явлений и выступает в ка­честве распространения познанного на область непознанного. Предвидение за­нимает промежуточное положение между научным и ненаучным изображением будущего. В его основе лежит опыт людей, т.е. определенная регулярность, по­вторяемость и взаимосвязь событий, интеллектуальное осмысление которых и позволяет осуществлять в дальнейшем прогнозирование тех или иных явлений и процессов. Другими словами, предвидение как более широкое понятие пред­ставляет собой фундаментальную основу процедуры прогнозирования.

Заметим, что между предвидением и прогнозированием имеется достаточ­но много общих моментов. Однако отождествлять их было бы не совсем кор­ректно.

Понятия «прогноз», «прогнозирование» до сих пор являются одними из труднейших для понимания в эмпирических, операциональных категориях. Единого определения, как известно, нет и потому в ходу у исследователей бук­вально десятки дефиниций. Большая часть из них относится к социологиче­ским, политологические же определения, которые вызывают у нас наибольший интерес, практически просто отсутствуют.

Термин «прогноз» происходит, как известно, от греческого «prognosis», что означает предвидение, понимаемое обычно как получение информации о будущем состоянии какого-либо объекта. У западных специалистов по прогно­зированию предвидение и прогноз выступают зачастую как синонимические конструкции, обозначающие некоторые суждения относительно будущих собы­тий. В ряде случаев западные авторы отмечают, что это суждение должно быть обоснованным, однако не делают обязательной характеристикой прогноза его научное обоснование"².

В отечественной школе прогнозирования понятия предвидение и прогноза разводятся. Если предвидение, как было показано выше, включает в себя лю-

^||2Такой подход характерен для многих 'западных исследователей. См., напр.: Бауер А., Эпх-гори В,, Кребер Г. Философия и прогностика. М, 1971; Гордой Т., Гелмер О. Долгосрочное глобальное прогнозирование. М., 1975; Мартина Дж. Технологическое прогнозирование. М., 1977; Hogwood В., Gunn L. Policy analysis of the real world . Oxford. 1989; Technological Forecasting and Social Change. 1995, Vol. 7. №2.

68

бые способы получения информации о будущем, то прогнозирование является сугубо научным исследованием¹¹¹.

Со своей стороны, мы, не претендуя на исчерпывающее истолкование и универсальную применимость, учитывая опыт предшествующих исследова­телей, будем понимать под прогнозом вероятностное, стохастическое по своему характеру, научно обоснованное суждение о перспективах состояния того или иного явления или процесса в будущем и/или об альтернативных путях и сро­ках его осуществления. Вероятностный характер прогнозов обуславливается, по нашему мнению, воздействием на прогнозируемые явления многих изолиро­ванных (самостоятельных) и совместных (комплексных) политических, соци­ально-экономических, культурно-исторических и прочих факторов. Стохасти­ческий характер прогноза в данном случае обозначает исключение каких-либо возможностей непосредственного экспериментального контролирования ре­зультатов прогнозирования.

Прогноз представляет собой результат длительных, иногда многолетних исследований ученых или крупного научного коллектива, цель которых не только предвидеть последующие события и процессы, но и способствовать бо­лее эффективному воздействию на них в нужном направлении.

В связи с этим, прогнозирование можно определить как процесс система­тического изучения будущих явлений с помощью средств современной науки на основе познанных закономерностей, начальных или побочных условий раз­вития природы и общества, имеющих целью повышение уровня эффективно­сти, основательности и достоверности продуцируемых прогнозов. В отличие от предвидения прогнозирование - это не просто любое высказывание, содержа­щее в себе информацию о еще не наступивших фактах. Это исключительно научное, непрерывное и сложное исследование будущего, проводимое по всем

"'О необходимости строшй дифференциации понятий «предвидение» и «прогнозирование» писали многие отечественные исследователи. См.. нодр.: ГепОии A.M. Предвидение и цель в развитии оСшаеспча / Лвюреф. дисс. докт. философек. наук. Сиердловск.. 1972; Посохни А.С. Методологические вопросы прогностической деятельное!и / Дисс. на соиск. уч. ст. канд. фи-лософск. наук. Саратов., 1985; Цыгичко В.И. Прогнозирование социально-политических про­цессов. М., 1996; Бестужев-Лада И.В. Социальное прогнозирование. М., 2002; Сафронова В.М. Прогнозирование и моделирование в социальной работе. М, 2002.

69

законам научных разработок с применением всего комплекса известного иссле­довательского инструментария, направленное на изучение ранее не известных и пока не поддающихся наблюдению положений вещей.

С точки зрения известного исследователя-прогностика В.Г. Виноградова на процедуру разработки прогнозов как одну из разновидностей научного пред­видения накладываются более строгие критерии, обуславливающие, по его мне­нию, специфику данного типа предвосхищающего знания. К этим признакам Виноградов относил возможность априорной оценки вероятности результатов прогнозирования, указание на пространственно-временной интервал, в котором заключено предсказываемое явление, на время упреждения прогноза"⁴. Кроме того, по мысли ученого, особое внимание должно уделяться методам оценки точности прогнозной информации и верификации ее содержания"'.

На основе результатов прогнозного исследования подготавливаются науч­но обоснованные предложения и рекомендаций о том, в каком направлении же­лательно развитие объектов в исследуемой области, как гипотетически оно мо­жет протекать, каков механизм выявленных тенденций и закономерностей и т.д.

Таким образом, можно сделать вывод, что прогнозирование, прогностиче­ская модель интерпретации будущего как совершенно иной уровень познания грядущих процессов и явлений, отличает от всех других моделей обязатель­ность научного объяснения разрабатываемых прогнозом, ориентация на умень­шение неопределенности последующих событий, поиск наиболее рациональ­ных практических решений, а также объективность и непрерывность проводи­мых исследований.

Политическое прогнозирование, как основной предмет нашего внимания, также выступает в качестве процесса разработки прогнозов, когда посредством специальных научных исследований из уже известных сведений о прошлом и настоящем изучаемого объекта получают информацию о возможном будущем его состоянии. Как одно из ключевых направлений конкретных социально-по-

^m Виногрш)о« В. Г. Научное предвидение. VI., 1973. С.13. "'■ Там же.

70

литических исследований политическое прогнозирование представляет собой область теоретико-прикладных знаний. Оно создается на основе научного по­знания природы и требований объективно существующих законов и закономер­ностей общественно-политического развития и исследует динамические изме­нения политической системы, ее структур и элементов во времени.

Другими словами, под прогнозом в сфере политики мы понимаем разра­ботку модели предположительного состояния, особенностей функционирова­ния, направлений и тенденций изменения политической системы в перспективе. С этой точки зрения политический прогноз представляет собой поливариант­ную гипотезу о возможных результатах и путях развития исследуемого объек­та. На наш взгляд, цель такого прогноза состоит в стремлении дать ответ на круг вопросов, составляющих сущность конкретной политической проблемы. Ввиду многофакторности и исключительной сложности объектов политическо­го исследования прогностические рекомендации носят, как правило, вариатив­ный характер. Именно поэтому при построении политического прогноза допус­кается альтернативное видение возникающих проблем и путей их преодоления.

Политическое прогнозирование представляет собой самостоятельную об­ласть политической науки. Оно является неотъемлемым элементом как теорети­ческой политологии, так и прикладных политологических исследований. Проблема заключается в том, что в рамках каждого из этих направлений проце­дура политического прогнозирования трактуется не одинаково, Имеют место существенные различия между теоретическим и прикладным пониманием по­литических прогнозов.

Необходимо отмстить, что попытки развести теоретические и прикладные политические прогнозы уже предпринимались в политической науке. Напри­мер, авторы политологического бестселлера «Политический анализ реального мира» В.Хогвуд и Л.Ганн подчеркивали различия между академическим прогнозированием в науке и прогнозированием для policy-maker (политический деятель), когда результат последнего используется лицами, принимающими ре­шение (decision-maker).

71

С нашей точки зрения политические прогнозы из сферы теоретической по­литологии носят научный, вероятностный характер и при прогнозировании бу­дущего состояния объекта всесторонне раскрывают закономерности и причи­ны, их обуславливающие. Подобный тип политического прогнозирования, как правило, имеет дело с весьма длительными периодами своего упреждения и пренебрегает определением конкретных грядущих событий¹¹⁶.

Любопытно, что при создании академических прогнозов речь идет, по мне­нию политического исследователя Панарина о теоретических прогнозных моде­лях, которые еще lie подтверждены или, по меньшей мере, недостаточно полно установлены, моделях, которые с более или менее достаточной вероятностью могут считаться правильными"⁷.

По нашему мнению, «теоретические» политические прогнозы носят скорее характер прогностического проекта, научно обоснованного предложения о ве­роятных состояниях объекта в будущем и потенциальных путях и сроках их до­стижения. Действительно, подобные «проекты» носят достаточно глобальный характер, имеют слишком значительный период упреждения и изображают ве­роятность возникновения исключительно фундаментальных, принципиальных для объекта прогнозирования качественных изменений, которые могут приве­сти к его существенным трансформациям в будущем.

По нашему глубокому убеждению, академическое политическое прогнози­рование в большинстве случаев применяется при составлении глобальных прогнозов развития мира, основанных на анализе глобальных экономических и политических процессов. Также теоретическая прогностика исследует динами­ку и направленность долгосрочных, долговременных общемировых тенденций -трендов, при построении возможных сценариев будущего миропорядка.

' В качеств примера можно принести предложенный известным российским политологом А.С.Паиариным глобальный тин политического прогнозирования крупных политических сдвигов на основе возможного восприятия различными политическими культурами значи­тельных идеологических преобразований. Глобальное прогнозирование политических про­цессов носит, как видно из анализа работы исследователя, сугубо теоретический характер и игнорирует предвидение конкретных политических событий. См., подр.: Псяшрин А,С. Гло­бальное политическое прогнозирование в условиях стратегической нестабильности. М., 1999.

¹¹⁷ Там же. С.37.

72

В сферу академического политического прогнозирования входит, напри­мер, оценка перспектив современного состояния процесса глобализации, прогностический анализ исторической динамики глобального мира, предвиде­ние долговременных последствий процесса глобализации как становления еди­ного, взаимосвязанного мирового пространства, геополитическая прогностика и т.д¹¹⁸.

Кроме того, в предметную область такого вида политического прогнозиро­вания входят, с нашей точки зрения, прогнозы развития государств, стран и на­циональных политических систем. Здесь объектом предвидения выступают внутригосударственные тенденции, изменения и процессы, а также перспекти­вы политического взаимодействия стран и регионов.

Академический вариант политического прогнозирования использовали, в частности, А.А. Галкин и ЮЛ. Красин при анализе перспектив российского со­циума. В своей работе «Россия: QUO VADIS?» исследователи поднимают проблему самоопределения России в новом глобализирующемся мире^1|У,

Прикладная политология рассматривает политические прогнозы более приземлено. Анализ показывает, что сквозь призму прикладного аспекта поли­тический прогноз понимается как научно обоснованное суждение о вероятност­ных состояниях именно политической системы, которая является ключевым объектом исследовательских интересов политологов-практиков и политтехно-логов или отдельных ее субъектов в будущем, которое имеет четко обозначен­ный период упреждения и тесно связано с возможностью оперативной реакции на себя в виде какого-либо политического решения.

Такой'«прикладной» прогноз рассчитан, как правило, на определенный, не слишком большой срок, адресован конкретным субъектам, принимающим по­литические решения и тесно связан с конкретным заказчиком.

""Примеры прогнозирования глобальных процессов на академическом уровне см.,: Панарин А.С. Глобальное политическое прогнозирование, М.. 2000; Он же: Стратегическая неста­бильность в XXI веке. М, 2004 ¹¹⁴ См.: Гачкт А.А., Красин Ю.Л, Россия: QUO VADIS? M., 2003.

73

По мнению Б.Хогвуда и Л.Ганна, прикладной прогноз не предсказывает будущее в прямом смысле, он лишь помогает decision-maker приблизительно решить, выбрать и изучить политическое значение предмета исследования¹²⁰. Другими словами, задачей такого прогноза не является предвидение и предвос­хищение грядущих политических событий, а состоит в анализе политических процессов и в управлении ими.

Британцы полагают, что различие между теоретическим и прикладным прогнозами заключается в том, что частью последнего является, в том числе, и определение т.е. детерминация будущей политики, что, по их мнению, уничто­жает множество основ, принципов академического прогнозирования¹²¹. Такой прогноз выступает как фактор вероятности собственного результирования в конкретном политическом решении, В итоге возрастает риск его самореализа­ции или самоопровержения в результате политических действий и поступков, предпринимаемых decision-maker, подпадающего под влияние той или иной прогнозной информации¹²³.

Советский исследователь А.В.Сергиев, анализируя в свое время политиче­ский прогноз в данном контексте, совершенно правильно отмечал, что он пред­ставляет собой формируемый в сознании людей и описываемый или воспроиз­водимый в соответствующих средствах имитации образ предположительного, вероятного состояния системы политических отношений того или иного уровня в определенный период в будущем¹¹'.

Диапазон прикладных прогнозов достаточно широк: начиная от оператив­ной прогнозной аналитики, связанной с прогнозированием результатов избира­тельных кампаний и других краткосрочных политических процессов и заканчи­вая серьезными прогнозными исследованиями долгосрочного политического развития различных структурных элементов социально-политической системы.

^|!ОХогвуд Б„ Ганн Л. Политическое прогнозирование//Вестн. МГУ сер, 12. 1994. №6. С.51.

^r-^[Hogwood В., Gimn /.. Policy analysis of the real world. Oxford. 1989. P.62.

'"Эффект «самоорганизующихся»  и «саморазрушающихся»  прогнозов будет рассмотрен

нами а четвертом разделе исследования.

¹²¹ Сергиев Л. В, Предвидение в политике. М„ 1974. С.51.

74

Прикладное прогнозирование интегрировано в зависимости от условий в систему академических прогнозов глобального развития государства и всей мировой политической системы. По нашему глубокому убеждению, приклад­ной прогноз может выступать только временно. В значительной части его со­держание подчинено совокупности глобальных политических прогнозов акаде­мического Типа.

Подводя итог, подчеркнем, что прикладная прогностика постоянно увязана с академическими прогнозами, она является неотъемлемым элементом этой си­стемы прогнозов и исходит из ее содержания.

Для того, чтобы то или иное явление или процесс, относящийся к перспек­тивам развития политической системы, превратились в объект прогнозирова­ния, по нашему мнению, должны сформироваться как минимум следующие условия: потребность или заинтересованность социума и власти в прогнозе тех или иных политических процессов; определенная степень развития данного процесса, позволяющая изучить не только исходную ситуацию его возникнове­ния, но и относительно устойчивые тенденции функционирования и перспекти­вы движения; высокий уровень разработанности научных методов прогнозиро­вания, которыми в достаточной степени овладели профессионально подготов­ленные кадры прогнозистов.

Как мы отметили выше, объектом академического политического прогно­зирования становятся перспективы глобальных и национальных политических процессов, которые приобрели определенную социально-политическую акту­альность.

В сферу применения и анализа данного типа опережающего знания о поли­тической действительности входит все содержание общемировой и государ­ственной политики: познание возможных направлений и характера политиче­ских событий, явлений, отношений в государстве и мире; прогнозная оценка политических рисков и результатов принимаемых решений на международном и государственном уровне; изучение тенденций, закономерностей и определяю­щих их факторов; поиск оптимального состояния политической системы, отве-

75

чающего международным и национальным социально-политическим идеалам, потребностям, нормам и т.д.

Предметная область прикладного прогнозирования существенно уже и конкретнее. К ней относятся, прежде всего, перспективы внутриполитических процессов. В состав предмета этого вида политического прогнозирования вхо­дит предвидение хода и характера взаимоотношений между муниципальной, региональной и федеральной властями, разработка прогнозов, касающихся фор­мирования.и функционирования региональной администрации и федерального центра, прогностический анализ политических действий, предпринимаемых провинциальной и общегосударственной управленческими элитами, выявление тенденций межрегиональных взаимоотношений и их взаимодействия с полити­ческим центром, познание механизма возникновения и эволюции возможных внутри-, межрегиональных и федеральных конфликтов, предсказание исхода избирательных кампаний различного уровня, установление динамики влияния основных политических сил в отдельных регионах и в стране в целом, опреде­ление степени популярности тех или иных политических лидеров и сил и их влияния на. изменение политической ситуации в стране и регионах, анализ воз­можных последствий того или иного политического решения и т.д.

Завершая мысль, следует особо подчеркнуть, что цель и академического, и прикладного политического прогнозирования заключается не в предельной точности предвосхищения тех или иных событий будущего (что невозможно в принципе в силу его (будущего) стохастичности), а в максимально возможном повышении научного уровня расчетов и моделирования результатов реализуе­мых политических решений на заданном отрезке времени, определении эффек­тивности запланированных политических мероприятий, оценки возможности осуществления политических целей.

Не менее серьешой на сегодняшний день является проблема оснований академического и прикладного политического прогнозирования. Для получения относительно достоверных политических прогнозов, вероятность реализации которых достаточно велика, необходимы, на наш взгляд, основания двоякого

76

рода. Во-первых, это эмпирические основания, т.е. вся совокупность суждений о состоянии политической системы, политического процесса или гипотетиче­ского политического события в момент прогнозирования его будущего.

И, во-вторых, теоретические основания, т.е. совокупность общих сужде­ний, экспертных мнений, предположений, точек зрения, которые позволяют из эмпирических оснований получить по правилам логики более или менее досто­верные выводы о будущем состоянии объекта прогнозирования.

На базе прогностических методов оценивается общее состояние объекта прогнозирования, выявляются и изучаются направления развития и факторы, которые определяют то или иное событие. На основе знаний об условиях, зако­нах и закономерностях функционирования и развития объекта прогнозирования в настоящем приходит понимание характера объективного хода развития дан­ного процесса в будущем.

Немаловажным основанием для прогнозирования политических процессов является, на наш взгляд, знание политической обстановки, т.е. совокупности факторов и обстоятельств, определяемой состоянием отношений различных по­литических сил (субъектов) - государств, правительств, органов власти феде­рального и регионального масштаба, политических партий, элит, групп и т.д., а также условий, в которых осуществляется процесс их взаимодействия. Причем «владеть ситуацией» следует не только на международном и национальном уровнях, но также в регионах, на местах. Так как региональные политические процессы, события, изменения и преобразования системы организации регио­нальной власти, очевидно, оказывают влияние на общий вектор генезиса всей политической системы, то глубокое познание и адекватное понимание хода и характера процессов, протекающих на провинциальном уровне, дают основа­ния для эффективного прогнозирования динамики ее развития.

Важно также учитывать и системное строение исследуемого политическо­го явления, процесса, т.е. всю совокупность элементов, находящихся в отноше­ниях и связях между собой и образующих определенную целостность, единство. Поэтому здесь значимым основанием является прогноз процесса вза-

77

имодействия всех элементов политической системы: государство в целом, по­литические партии и общественно-политические движения, группы интересов и лоббирующие группы, политические элиты и лидеры и т.д.

Существенным основанием для политического прогнозирования уровне становится в настоящее время изучение и предвидение деятельности политиче­ского руководства государства; президента, парламента, правительства. Для российской политической системы, в которой президент традиционно наделен несколько большими полномочиями по сравнению с остальными органами ис­полнительной и законодательной власти, это обстоятельство играет особое зна­чение. Президент, а фактически, федеральный авторитарный лидер, оказывает решающее влияние на развитие многих политических процессов. Поэтому ре­зультативное прогнозирование политико-управленческих действий и поступков главы государства во многом дает возможность эффективно предвидеть и ход развития всей политической системы.

Необходимым основанием является прогнозирование глобальных возму­щающих факторов, таких как процесс глобализации, изменение мирового эко­логического баланса, активизация террористического сообщества, целый комплекс глобальных проблем современности (которые требуют скорейшего разрешения и во многом определяют внутриполитическое развитие государств), переход к постинформационному состоянию (здесь актуальна проблема отста­ющих стран и регионов), наконец, предвосхищение и нейтрализация политиче­ских рисков (сегодня мы живем в эпоху рисков, о чем в очередной раз напо­мнила ситуация с ядерной программой Северной Кореи).

Наконец, центральной, на наш взгляд, основой академических и приклад­ных политических прогнозов в нашей стране является концепция социально-по­литического развития Российской Федерации. В ее содержание закладываются прогнозы на долгосрочную перспективу, определяются цели и стратегические приоритеты политического развития государства, пути, средства и этапы дости­жения указанных целей и реализации приоритетов.

78

В ежегодном Послании, с которым Президент обращается к Федеральному Собранию, имеется специальный раздел, посвященный концепции политиче­ского развития России. В этом специальном разделе Послания характеризуется состояние политической системы страны на текущий момент, формулируются и обосновываются стратегические цели и приоритеты внешней и внутренней политики Государства, направления реализации указанных целей, главнейшие задачи, подлежащие решению па федеральном и региональном уровнях, приво­дятся важнейшие целевые макрополитические показатели, раскрывающие смысл политического развития России на среднесрочную перспективу.

В итоге формируется система государственных прогнозов социально-поли­тического развития Российской Федерации на долгосрочную, среднесрочную и краткосрочную перспективы. Данные прогнозы базируются на системе внешне - и внутриполитических, экономических, социальных, научно-технических, де­мографических, а также отраслевых, региональных и других прогнозов отдель­ных общественно значимых сфер деятельности.

Прогнозы политического развития содержат количественные и качествен­ные характеристики развития политической ситуации, социально-политической структуры, внешнеполитической деятельности, социальной сферы, научно-тех­нического развития, динамики производства и потребления, уровня и качества жизни, экологической обстановки, а также систем образования, здравоохране­ния и социального обеспечения населения. Прогнозы политического развития разрабатываются в нескольких вариантах с учетом вероятностного воздействия внутренних и внешних, политических, экономических и других факторов.

В итоге вышеназванная концепция социально-политического развития Российской Федерации является тем фундаментальным основанием, на базе ко­торого продуцируются прогнозы политического генезиса государства и выстра­ивается вектор его политического движения на будущее.

Таким образом, можно сделать вывод, что основания теоретического и практического политического прогнозирования весьма разнообразны. Сюда входят и различные виды статистической информации, и данные социологиче-

79

ских исследований, опросы общественного мнения, и материалы средств массо­вой информации, сведения разведки, и всевозможные исторические, экономи­ческие, этнографические, психологические исследования. Другими словами, все то, что содержит информацию о факторах, оказывающих влияние на ход политических процессов.

Академическое и прикладное политическое прогнозирование базируется, во-первых, на теоретических аналитических исследованиях, на знаниях законо­мерностей,, на подлинных, а не вымышленных фактах, информации о действи­тельных направлениях поведения участвующих во взаимодействии политиче­ских сил. И, ыылорых, на эмпирических показателях, причем не только в поли­тической сфере, но и в экономике, демографии, экологии, культуре, а также на знаниях об аналогичных событиях и процессах прошлого, на накопленном опы­те и его изучении, наконец, на интуиции, опирающейся на этот политический опыт.

Определив различия между академическим и прикладным прогнозирова­нием, мы подошли к вопросу о классификации политических прогнозов. На основе принятого в политической прогностике в качестве базового проблемно-целевого критерия, т.е. в зависимости от того, для чего разрабатывается прогноз, различают прогнозы поисковые и нормативные.

Например, И,В. Бестужев-Лада определяет поисковый прогноз как «услов­ное продолжение в будущее наблюдаемых тенденций в изучаемых явлениях, закономерности развития которых в прошлом и настоящем достаточно хорошо

ПД    т-1                                                                                                              "

известны» . При этом, подчеркивает ученый, суть и цель прогнозного поиска не в адекватном предвосхищении будущего реального состояния прогнозируе­мого объекта, а в выяснении того, что реально произойдет при сохранении су­ществующих тенденций развития, т.е. при условии, что сфера влияния не выра­ботает поисковых решений, способных изменить неблагоприятные тенден­ции¹²⁵.

'-⁴ Ьсстужеа-Лаоа И.В. Поисковое и социальное прогнозирование: перспективные проблемы общества. М., 1984. С.27. ^I2S 'Гам же.

80

Основная цель поискового прогнозирования состоит в выявлении перспек­тивных проблем, подлежащих решению средствами управления. Непосред­ственно предвидение грядущих политических событий в данном случае услов­но и базируется на абстрагировании от возможного и даже необходимого вме­шательства со стороны сферы управления. Прогнозный поиск предоставляет в распоряжение decision-maker (если использовать терминологию Хогвуда и Ган-на) упреждающую информацию о назревании перспективных проблем и об аль­тернативных путях их возможного оптимального разрешения.

Таким образом, при поисковом политическом прогнозе искомый результат достигается экстраполяцией в будущее тенденций, закономерности развития которых в прошлом и настоящем хорошо известны.

С точки зрения связи с процессом принятия политического решения поис­ковый прогноз в политике носит более самостоятельный характер и органично вписывается в нее. В этом плане он вполне оправдывает свое название и выпол­няет функцию поиска политических проблем. Если посредством поискового прогноза удастся выяснить, что без изменения существующих тенденций ситуа­ция будет развиваться в неблагоприятном для политического субъекта направ­лении, то тогда возникнет необходимость в ее изменении посредством приня­тия соответствующих управленческих решений. Таким образом, можно сделать вывод, что поисковый политический прогноз выполняет диагностирующую функцию, выявляя наличие или отсутствие проблемных ситуаций. Зафиксиро­ванная через поисковую технику проблема может стать основой для политиче­ского решения, если конечно decision-maker сочтет необходимым вмешаться в ситуацию. '

Поисковой прогнозной технике в политической сфере противостоит нор­мативное прогнозирование, посредством которого определяются возможные альтернативные пути оптимального решения перспективных политических проблем. Нормативным называется прогнозирование тенденций развития объекта прогноза, которые должны обеспечивать достижение в установленный момент будущего определенных социально-политических и иных целей. В этом

81

случае ориентация прогноза во времени происходит по схеме «от будущего к настоящему» в отличие от поискового прогноза, где ориентация происходит по схеме «от настоящего к будущему»¹²⁶.

Нормативный политический прогноз строится на иной методологической основе, чем поисковый. Здесь сначала задается некоторая цель развития прогнозируемого объекта, процесса или явления, а затем уже исходя из этой цели определяется траектория движения прогнозируемого объекта к данной це­ли. Назначение нормативного прогнозирования в политике состоит, таким об­разом, в нахождении путей и сроков достижения выдвинутых целевых полити­ческих установок.

Другими словами, нормативная прогностическая техника задает некое оп­тимальное состояние исследуемого объекта на период упреждения в прогнозе средствами целеполагания по заранее определенным критериям и как бы обрат­но экстраполирует тенденции из этого условного будущего в настоящее с це­лью выявления альтернативных путей достижения оптимума. В основе иссле­довательской техники разработки нормативного политического прогноза лежит идея гораздо более сложная, чем при прогнозном поиске: не просто экстраполя­ция в будущее динамического ряда данных, закономерности которого в про­шлом и настоящем известны, а оптимизация, т.е. выбор наилучшего из возмож­ных значения этих данных по критериям, заранее заданным средствами целепо­лагания.

Нормативный политический прогноз, строящийся по принципу от уже за­данного состояния к существующим тенденциям, очень близок к процедуре принятия решения. Более того, принцип его действия во многом дублирует этот механизм. Известно, что при принятии политического решения также вначале ставится цель, которой необходимо добиться, т.е изображается состояние поли­тической системы или отдельной ее части, которого следует достичь, а затем уже ведется поиск оптимальных путей реализации такой задачи.

¹²⁶ См., подр.: Бестужев-Лада И.В. Нормативное социальное прогнозирование: возможные пути реализации целей общества. М., 1987.

82

В политическом нормативном прогнозировании поливариантное, «услов­ное» предвидение превалирует над продуцированием однозначных, безуслов­ных прогнозных результатов. Плоды прогнозирования носят вероятностный ха­рактер, т.к. объектом политического прогнозирования становятся такие процес­сы и тенденции, которые не поддаются полному регулированию. Таким об­разом, определяется целый спектр возможных вариантов развития политиче­ских событий. При этом, каждый вариант прогноза обладает лишь определен­ной вероятностью реализации. Исходя из этого, задача прогнозиста заключает­ся, на наш взгляд, в том, чтобы определить тс процессы и события, которые об­ладают наибольшей вероятностью.

Резюмируя вышеизложенное, отметим следующее. Поисковые политиче­ские прогнозы составляются непосредственно для реализации практических це­лей, продиктованных необходимостью проведения в жизнь разнообразных по­литических решений, программ, преобразований. Данный вид политического прогнозирования опирается исключительно на изучение существующих тен­денций политического развития и не принимает в расчет возможности субъек­тов политики изменить направление того или иного политического процесса, создать механизмы, способные парализовать отрицательные или усилить поло­жительные тенденции.

Задача нормативного прогнозирования политической области состоит в том, чтобы дать изображение определенного будущего в качестве наиболее же­лательного или, по крайней мере, предпочтительного в сравнении с иными аль­тернативами. Нормативный подход, в отличие от предыдущего, предполагает обязательность учета преобразовательной деятельности политических субъек­тов, оказывающих активное воздействие на происходящие процессы и измене­ния их направления.

Выше мы отмстили, что исходя из характера и механизма процедуры со­ставления прогноза последние подразделяются на академические и приклад­ные, а по принципу построения - на поисковые и нормативные. Однако этими критериями типология политических прогнозов не ограничивается. Другим не-

83

маловажным основанием для классификации прогнозов является период его упреждения.

В рамках общетеоретической и прикладной политологии, прогнозирование осуществляется на разные периоды времени. Поэтому по фазе упреждения прогноза специалисты выводят различные градации. Например, Б.Хогвуд и Л.-Ганн предлагают не задавать жестких временных рамок, а определить каче­ственные характеристики прогнозов, которые будут, по мысли ученых, тесно связаны с периодом их упреждения¹²⁷. Таким образом, исходя из вида сроков политического прогноза британцы выделяют три их типа: когда прогнозируется ■эффект от решения, которое уже принято и основное влияние которого уже из­вестно; когда прогнозируется эффект от решения, в котором почти все главные составляющие известны; и, наконец, когда авторы прогнозов слабо контролиру­ют развитие событий или имеющихся данных недостаточно¹²*.

Безусловно данная классификация отражает наличие в политической прогностике определенного разнообразия прогнозов. Однако, на наш взгляд, она слабо связана с периодом упреждения. В данной типологии речь идет ско­рее о делении прогнозов на основании полноты и достаточности информации, на которой они базируются. Проблема заключается в том, что выполнение прогноза в условиях нехватки данных или при слабом непосредственном контроле со стороны прогнозистов за развитием ситуации возможно и при условии крайне оперативного прогнозирования, и при составлении прогнозов на более длительные периоды.

По нашему мнению, временной диапазон прогнозов является относитель­ным и зависит, в первую очередь, от характера и цели прогноза. Поэтому, на наш взгляд, в политической области в соответствии с темпами и характером развития прогнозируемых явлений можно определить следующий временной масштаб: текущие прогнозы - до одного месяца, краткосрочные - до одного года, среднесрочные - на несколько лет (обычно до 5), долгосрочные - пример­но до 15-20 леi, дальнесрочные - за пределами долгосрочных.

¹¹⁷1 logwood В.. ihmnl. Policy analysis of the real world. Oxford. 1089. P.24. ¹¹¹¹ Ibid. P.24-26.

84

При этом важно подчеркнуть, что долгосрочное прогнозирование, в от­личие от среднесрочного и особенно краткосрочного, меньше связано с инерци­ей социально-политического и экономического развития, сложившимися тен­денциями, свободнее в выборе вариантов будущей динамики. За два-три деся­тилетия неизбежно происходят переломы в сложившейся траектории политиче­ской динамики страны и мира, бифуркации, периоды усиления хаотичности движения, когда повышается степень его неопределенности, усиливается аль­тернативность. Поэтому долгосрочное прогнозирование дает возможность бо­лее обосновано определить альтернативные сценарии структурных сдвигов в политике и социуме, изменения ряда качественных характеристик.

В тоже время долгосрочный прогноз менее детализирован, опирается на сравнительно небольшой круг обобщающих показателей. Он служит основой для определения концепции политического развития государства на долгосроч­ный период, выбора долгосрочной политической стратегии. Именно поэтому долгосрочное прогнозирование практически не применяется на региональном уровне. Когда встает вопрос о необозримых перспективах, региональные власти фактически полностью руководствуются федеральными, общегосударственны­ми прогнозами политического генезиса и выстраивают концепцию региональ­ного развитие в соответствии с теми стратегическими целями и задачами, кото­рые в них указаны.

В рамках политической прогностики можно выделить прогнозы, относя­щиеся к внутри- и внешнеполитической сфере.

Для удобства понимания в рамках внутриполитического прогнозирования можно выделить два аспекта. Один связан с прогнозными оценками конкрет­ных политических событий. Этот аспект имеет прикладной характер и на прак­тике обычно осуществляется в процессе самой политической деятельности. Субъектом прогноза выступают, как правило, государственные и политические органы.

Другой аспект прогноза охватывает деятельность политических институ­тов социума и политические процессы. Разработчиком такого прогноза обычно

85

выступает специализированный научный коллектив, который ориентирован на общее прогнозирование и решение методологических вопросов, а также целе­вое исследование актуальных социально-политических проблем.

Внешнеполитическое прогнозирование анализирует сферу международных отношений и внешней политики. Прогностические исследования в этой области направлены на определение будущей картины мира и тенденций развития отдельных стран. Здесь прогнозирование, по нашему мнению, представляет со­бой инструмент, призванный помочь правительствам государств своевременно выявить проблемы и возможности для составления различных программ внеш­неполитической деятельности, совершенствовать информационную базу для подготовки и принятия внешнеполитических решений, содействовать разра­ботке различных вариантов внешнеполитического курса, быть заранее готовым к неожиданным поворотам событий.

На основе прогностических методов оценивается общая обстановка в мире, стране, регионе, выявляются и изучаются направления развития и факто­ры, которые определяют то или иное событие. На этой основе возникает воз­можность создавать различные прогнозы. В прогнозировании международных отношений, прежде всего, рассматриваются взаимоотношения государств в перспективе.

Нередко в науке термин «прогнозирование» употребляется в очень тесной связи с понятиями «планирование», «разработка программы перспективного политического развития». Действительно данные категории и процедуры во многом коррелируют друг с другом, т.к. оба понятия представляют собой ин­формацию о будущем. Однако, по нашему мнению, они не тождественны.

Термином «планирование» в управленческом контексте обозначают созда­ние, разработку замысла некоторой деятельности, работы на определенный пе­риод, с указанием ее целей, содержания, объема, последовательности и сроков, а часто и методов выполнения. План соответственно трактуется как замысел, предусматривающий ход развития чего-либо.

86

По нашему мнению, план отличается от прогноза, прежде всего, тем, что он представляет собой не просто предвосхищение будущего, а директиву для практической деятельности. План определяет направление политического раз­вития, дает программу необходимых управленческих действий. При этом прогнозирование первично по сравнению с планированием, т.к. является необ­ходимым условием выработки реалистичной политической программы. На основе прогноза осуществляется выбор конкретной цели политического разви­тия, которая находит затем свое воплощение в программе необходимых поли­тических действий и поступков.

Планирование же вносит, на наш взгляд, организующее начало в деятель­ность политических субъектов, в процесс функционирования политической си­стемы. План содержит в себе не только предвидение результатов политическо­го развития, но и является организующей, мобилизующей силой, которая побу­ждает добиваться поставленной в ней политической цели.

Программы перспективного политического развития, как и прогнозы, яв­ляются, по сути, мысленным предвосхищением будущих процессов, которые выражаются не в виде предположений и проектов, а в форме директив, норм и других установок. И то и другое представляют собой предвосхищающие конструкции, однако при прогнозировании речь идет о познании и исследова­нии будущего, в то время как в случае планирования данная конструкция носит целевой характер, т.к. план является как проектным, так и окончательным, уста­навливающим нормативом. Другими словами, если прогноз служит поиску воз­можных путей и целей, то политическое планирование устанавливает и опреде­ляет пути их осуществления.

Таким образом, планирование как функция управления состоит, на наш вз­гляд, в выборе оптимальной альтернативы текущего или перспективного разви­тия объекта управления.

Адскиа!ность прогноза состоит в максимально высокой степени вероятно­сти, с которой он соответствует действительному ходу событий. Адекватность планирования заключается в пригодности созданной в соответствии с плановы-

87

ми директивами системы операций для достижения, исходя из определенных условий, запланированной цели. В этом отношении для планирования в от­личие от прогноза характерна прежде всего директивность, в смысле установки определенного политического порядка, регулирования и регламентирования со­циально-политических процессов и т.д.

Важным отличием прогнозирования от планирования является, на наш вз­гляд, то, что планы-программы разрабатываются более детально, нежели прогнозы. Прогнозы, если они имеют цель предоставление достаточной инфор­мации для принятия запланированных политических решений, должны выхо­дить далеко за рамки выработанной программы и ее временного периода. Бо­лее того, прогнозы должны непрерывно разрабатываться, развиваться дальше и в случае необходимости подвергаться изменениям. Безусловно, и при планиро­вании не исключены коррективы. Однако, в этом случае должно быть соблюде­но условие сохранения определенного временного периода, в котором выража­ется как момент прерывности, срока его действенности, так и поэтапная его ре­ализация.

Без анализа теоретико-методологических трудностей, возникающих в про­цессе разработки академических и прикладных политических прогнозов, наше исследование, очевидно, будет не полным. Поэтому обратим свой взор на эту немаловажную проблему.

Политические процессы значительно сложнее каких-либо иных процессов, например, протекающих в природной среде. Многие природные явления при их непосредственном наблюдении повторяются сравнительно регулярно. Это поз­воляет выявить в их изменении определенные закономерности, в результате чего появляется возможность прогнозирования хода их течения. Уловить, найти и понять такую повторяемость, закономерность в явлениях политической жизни гораздо сложнее. В природе действуют стихийные, неодушевленные силы, в то время как в обществе и политике действуют люди, наделенные со­знанием и волей, движимые и руководимые интересами, целями, мотивами. Поэтому уже при беглом, поверхностном взгляде на это огромное многообра-

зие политических явлений и процессов, создается впечатление, что будущий ход развития политических событий непознаваем.

Кроме того, проблема заключается в том, что в политике, в политических процессах и явлениях крайне мало ясных, обозримых, легко измеряемых исход­ных и сопутствующих условий, которых возможно в известной мере оценить и на основе полученной информации спрогнозировать их дальнейшую динамику.

Для прогностической деятельности вполне типичным являются несравнен­но более сложные случаи, особенно в сфере прогнозирования политических процессов. Прогнозисту приходится иметь дело с очень не простыми комплек­сами: различные области и явления политической жизни вкраплены в сложней­шие политические организмы и могут лишь очень условно, временно и в ис­ключительных случаях быть изолированы, тщательно изучены и рассмотрены «сами по себе».

Из вышесказанного можно сделать вывод, что политические прогнозы в конечном счете всегда есть предвидение относительно возможных (особенно будущих) обстоятельств поведения политической системы.

Политика предстает перед исследователем как сложное, многомерное и противоречивое явление. Фактор политической деятельности людей, т.е. их со­знательных, целесообразных действий, направленных на изменение и пере­стройку, либо на сохранение сложившейся в обществе и политической системе модели социально-политических взаимоотношений, также становится одной из самых значительных трудностей, возникающей на пути построения достоверно­го и точного прогноза.

Политическая реальность как совокупный результат переплетения различ­ных типов политического поведения социальных групп и отдельных индиви­дов, в которой взаимодействуют взаимоисключающие тенденции и законы, не­прерывно вносящие в течение политических событий нечто новое и нестан­дартное, не имеет однозначной предопределенности и строгой детерминации.

Действительно, деятельность политических акторов является серьезной проблемой. Она индивидуальна и субъектна, ситуационна, мотивированна, це-

89

леобусловлена, имеет собственный механизм зарождения и реализации, и, дале­ко, не всегда рациональна¹²⁹. Надо заметить, что от возможности ее достоверно­го предвидения в огромной степени зависит качество продуцируемого прогно­за.

Помимо вмешательства субъективного фактора затруднения прогнозиро­вания в политической сфере обуславливаются многофакторностью, сложно­стью и вероятностным характером процессов, протекающих как внутри полити­ческой системы, так и вокруг нее, их подверженностью многим, зачастую слу­чайным по своему характеру воздействиям.

Однако стохастический характер политических процессов отнюдь не озна­чает, что их развитие вообще является многовариантным, а, следовательно, аб­солютно непредсказуемым. Сложность и разнофакторность политических си­стем и процессов лишь создает дополнительные трудности прогнозирования их развития, но не отрицает его возможности в принципе. На наш взгляд, глубокое познание законов функционирования и развития политических систем предо­ставляет возможность разработки определенных, конкретных прогнозов их дви­жения при поливариантности и разнообразии конкретных путей и форм осуще­ствления этих законов.

Другими словами, с уверенностью можно говорить о том, что даже при разновариантности, многообразии и зачастую неопределенности направленно­сти течения процессов и тенденций, сохраняется возможность разработки опре­деленных, т.е. одновариантных, «однозначных» политических прогнозов основных направлений и содержания политического развития.

Безусловно, учитывая всю сложность политической жизни предсказать бу­дущее во всех деталях и подробностях нереально. Собственно проблема и не ставится таким образом. Речь идет о выявлении главных, определяющих поли­тическое развитие системы или процесса условий, причин и тенденций. Проблема заключается в том, что политический прогноз способен отражать в

^|;" В качестве примера можно привести во многом спонтанный и неожиданный уход Ельцина в отставку.

90

себе лишь общие, примерные контуры политической системы будущего, наибо­лее существенные, важнейшие ее черты.

Для политической системы характерны огромное разнообразие и пестрота явлений политической жизни, чрезвычайно сложное переплетение различных общественных процессов, одновременное взаимодействие множества всевоз­можных акторов и сил. Поэтому, чем большее количество различных факторов и элементов будет учтено прогнозистом и исследовано им в их взаимосвязи и взаимодействии, тем более детализированным и верным будет его представле­ние о механизме функционирования и развития политической системы и тем выше вероятность разработки правдоподобного прогноза.

В то же время проблема состоит в том, что перед предикатором возникает практически необозримое множество действующих в политической области факторов и связей, которые исследователь (и даже крупный НИИ) никогда не сможет отобразить и с исчерпывающей полнотой учесть. В результате, сколько бы прогнозист не углублялся в своем познании политических процессов, в свя­зи с многогранностью и богатством последних всегда будет существовать зна­чительная «зона неопределенности» и политический прогноз всегда будет но­сить стохастический, неопределенный характер.

Таким образом, чтобы вькжачать сколько-нибудь обоснованный политиче­ский прогноз, прогностик должен располагать большим количеством информа­ции. Если мы возьмем, к примеру, прогнозирование темпов демократического преобразования российской политической системы, то для решения этой задачи нам понадобится в первую очередь знание ключевых закономерностей, которые определяют развитие демократии сейчас и будут определять его в будущем. Кроме того, потребуется проанализировать законы развития демократии в мире, характер взаимодействия между различными демократическими элемен­тами (президентом и парламентом, центром и регионом, властью и оппозицией, СМИ, бизнесом и т.д.), закономерности развития значимых, фундаментальных демократических структур (гражданское общество, правовое государство, си­стема выборов и т.д.). Помимо этого, необходимо чнать целый ряд важнейших

91

условий, в которых начинается прогнозируемый процесс или которые влияют на его ход. .Следует, например, получить возможно более точные сведения о ре­альной оценке достигнутого уровня развития демократии или об имеющихся в наличии, а также и в перспективе других возможностях (политических, эконо­мических, правовых, международных и т.д.).

Приведенный пример показывает, какое большое количество разнообраз­ной и разноплановой информации требуется собрать и проанализировать субъ­екту прогнозирования для того, чтобы разработать сравнительно точный и об­основанный прогноз.

Еще одной дополнительной сложностью в прогнозировании развития по­литических процессов и систем является, на наш взгляд, перманентное измене­ние прогнозного фона. Проблема заключается в том, что как только принятые на основе проточной информации политические решения начинают вопло­щаться в жизнь, прогнозируемая ситуация немедленно меняется¹'". Кроме того, она меняется и объективно, под воздействием большого числа внешних факто­ров. По этим причинам для последующих решений первоначальный прогноз не годиться, нужен новый, отражающий в своем содержании произошедшие изме­нения. Именно поэтому, как мы утверждаем на протяжении всей работы, прогностические исследования должны проводиться непрерывно.

Решение вышеуказанных проблем и преодоление вышеназванных трудно­стей, по нашему глубокому убеждению, позволит исследователю-прогностику даже н условиях бурного сечения политической жизни получить достаточно точный и достоверный политический прогноз.

Завершая наш анализ особенностей академического и прикладного полити­ческого прогнозирования следует, по нашему мнению, сформулировать и уяс­нить основные требования, предъявляемые современностью к этому достаточно новому и малоисследованному направлению в отечественной политологии.

Политическая система относится к системам высшего порядка, поведение которых характеризуется взаимодействием множества переменных и факторов,

"" Подробнее данная проблема будет проанализирована нами но втором части настоящего ис­следования.

92

обладающих сложной структурой как внутренних связей между их элементами, так и внешних связей системы и среды. Политическая система отличается многомерностью, внутренней противоречивостью, динамичностью генезиса. Как было показано выше, ей присущ значительный удельный вес иррациональ­ных и стохастических компонентов, что обуславливает возникновение чрезвы­чайных трудностей при сколько-нибудь достоверном прогнозировании ее раз­вития.

Исходя из этого, первейшее требование к технологиям политического прогнозирования заключается, на наш взгляд, в способности к интеграции, об­работке и анализу разноплановой, разнокачественной информации. Многомер­ность, многоаспектность политического мира, сочетание объективно-рацио­нальных и субъективно-психологических факторов предполагает необходи­мость вовлечения в процедуру создания прогнозов больших объемов данных профильного (непосредственно касающихся объекта прогнозирования) и фоно­вого (относящихся к окружающей среде объекта прогнозирования) плана; ре­троспективной информации исторического характера; данных политико-психо­логического анализа субъектов политического процесса, а также информацию юридического, экономического, культурологического и иного характера.

Прогнозируемые политические процессы развиваются в тесном переплете­нии с другими общественными процессами - экономическими, социальными, этнокультурными. Реальная практика политического прогнозирования де­монстрирует невозможность получения достоверного и обоснованного прогно­за путем изолированного рассмотрения политических процессов, событий, си­туаций. Поэтому, па наш взгляд, необходимо учитывать и максимально исполь­зовать информацию о параметрах и процессах окружающей среды, в контексте которой происходит то или иное политическое событие. Исходя из этого, осо­бую ценность приобретают прогнозно-аналитические методики, которые техно­логически ориентированы на междисциплинарный подход, процедурно наце­ленные на эффективное взаимодействие экспертов-прогностиков самого разно­го профиля.

93

По нашему мнению, одним из ключевых требований к политическому прогнозиррванию является знание существующих закономерностей развития прогнозируемого объекта, а также адекватное и точное понимание определяю­щих условий, при которых протекают прогнозируемые процессы. Прогнозиро­вание (в любой области) базируется на теории (на этом мы не раз акцентирова­ли внимание). А в фундаменте любой теории находятся, в том числе, представ­ления о действующих закономерностях. Таким образом, без обладания полной, объективной и достоверной информацией относительно законов, определяю­щих ход прогнозируемою процесса, без понимания природы закономерностей в полигике, без умения их выявить формирование подлинных воззрений о сущ­ности политического прогнозирования очевидно вообще невозможно.

Однако проблема заключается в том, что политические события и процес­сы неоднозначны, их характер зависим и обусловлен особенностями историче­ского развития, социальной активностью, характером политического режима, уровнем политической культуры и т.д. Кроме того, в политике имеет место ве­ликое множество активных, самостоятельно действующих субъектов, итог вза­имодействия которых неоднозначен и нередко непредсказуем. Таким образом, закономерности политического развития выступают зачастую как тенденции.

Поэтому смысл прогнозирования как раз и заключается, с нашей точки зре­ния, в том, .чтобы определить направление ее движения в будущем по характе­ру событий в прошлом и настоящем. Исходя из этого, важнейшим требованием эффективного политического прогнозирования является тщательное изучение исторического опыта, стремление к всестороннему учету и отражению тех фак­торов (которые часто не укладываются ни в какие логические рамки), которые на него влияют. По ходу предвидения динамики политических процессов и яв­лений, прогнозист сталкивается с необозримым количеством взаимодействую­щих факторов, которые могут быть агрегированы в более крупные группы и хитросплетения. Поэтому приходится иметь дело с гипотезами, с вероятност­ными предположениями о наличии/отсутствии тех или иных факторов и зако­номерностей. При этом следует иметь в виду, что чем чаще обращаться к гипо-

94

тетическим высказываниям, тем меньшую ценность будет иметь итоговая прогнозная информация.

В прогностической практике нередко возникают ситуации, когда исходные условия или сопутствующие обстоятельства прогнозируемого процесса не мо­гут быть заранее спрогнозированы. Таким образом, актуализируется задача их обоснованной оценки, разработки убедительных предположений, их обобщения и включения в большие группы вероятностей. Однако этот момент снова требу­ет теоретического осмысления прогнозируемого процесса. Подобная проблема имеет большое значение особенно для методики разработки прогноза, т.к. ошибки при понимании или оценки условий прогнозных процессов возрастают при прогностической работе и оказывают потенциальное воздействие на всю процедуру прогнозирования.

Исходя из этого, важнейшим требованием получения достоверного поли­тического прогноза является, на наш взгляд, полная объективность, исключение субъективного подхода и ангажированности при анализе и оценки исходных и сопутствующих условий прогнозируемого процесса.

Учитывая сложность и многоплановость политической реальности проце­дура составления политического прогноза должна выстраиваться на взаимодей­ствующих между собой прогностических способах и методах. Тогда будет обеспечен более полный и всесторонний «охват» исследуемого политического процесса. Возможность «стыковки» различных прогностических техник, по на­шему мнению, позволит создавать в процессе изучения динамики политических процессов и ситуаций комплексные прогнозные системы, способные решать широкий круг задач в области прогнозирования и планирования политики.

Для осуществления подобного подхода политическое прогнозирование должно обладать значительной технологической и процедурной гибкостью, способностью к трансформации и видоизменению в контексте поставленных прогнозно-аналитических задач.

Кроме того, вне всякого сомнения, политический прогноз должен быть ориентирован на процесс принятия и реализации политических решений. Не

95

только нормативные методики, изначально содержащие в себе целевую уста­новку, но и поисковые техники должны демонстрировать возможности управ­ленческого воздействия на политические процессы и ситуации.

Полагаем, что прогностический анализ должен содержать процедуры, направленные на учет обратной связи продуцируемых прогнозов с поведением системы. Более того, после обнаружения и анализа такой обратной связи следу­ет по возможности составить рекомендации по ее использованию для реализа­ции определенных политических целей. Тогда политический прогноз сможет не только обслуживать процесс принятия решений, но и непосредственно высту­пать как фактор управления политическими процессами¹³¹.

Исходя из результатов проведенного анализа особенностей академического и прикладного прогнозирования в политике, можно сделать следующие выво­ды.

Прогнозы из сферы теоретической политологии носят научный характер, рассчитаны на долговременный период упреждения и исключают предвидение конкретных политических событий и явлений. Посредством академического прогнозирования в политике изучаются тенденции и закономерности мирового развития в глобальном масштабе, определяются перспективы глобальных поли­тических процессов и составляются прогнозные модели будущего политическо­го мироустройства. Полученный посредством академического прогнозирования прогностический проект задает общее направление прогнозно-аналитических исследований более низкого порядка, например, составление прогнозов пер­спектив развития внутригосударственных процессов.

Прикладная политическая прогностика тесно связана с процессом приня­тия политико-управленческих решений, с исполнением конкретных политиче­ских задач и реализацией оперативных политических проектов. К последним относятся прогностические исследования общественного мнения, определение и анализ вероятных результатов голосования на выборах различного уровня, прогнозирование возможных последствий принимаемых политических реше-

¹⁽¹ Проблему политического прогноза как фактора управления политическими процессами мы рассмотрим более подробно в четвертом разделе.

96

ний и действий и т.д. Прикладная прогнозная аналитика не всегда имеет научно обоснованный характер, редко выходит за пределы прогнозирования будущего состояния политической системы и исследует перспективы краткосрочных по­литических процессов.

Политическое прогнозирование зиждется на комплексе теоретико-аналити­ческих и эмпирических оснований, имеет тесную связь с планированием в по­литике и находится сегодня на стадии основательного теоретико-методологиче­ского развития.

97

Раздел III. Методологические инструменты и принципы политическо­го прогнозирования.

Вопросы методологии политического прогнозирования являются на сего­дняшний день одними из наиболее сложных и вместе с тем малоизученных проблем политической науки. Тенденции развития современной политической жизни сложны и неоднозначны, политические процессы протекают неравно­мерно и скачкообразно. Такие условия на фоне общей разбалансированности политического мира, эскалации политико-социальных и этно-религиозных про­тиворечий создают серьезные трудности при разработке долгосрочных, досто­верных прогнозов.

Исходя из этого, важно подчеркнуть, что методологический аппарат поли­тической прогностики остро нуждается в углубленном теоретическом осмысле­нии, постоянном качественном совершенствовании. Методолого-методические вопросы политического прогнозирования требуют дополнительного специаль­ного изучения, с целью выработки рекомендаций для повышения его эффектив­ности и надежности.

Анализу методологического инструментария составления политических прогнозов посвящен и данный раздел нашего диссертационного исследования.

Необходимо отметить, что методология построения прогнозов является важнейшей областью политического прогнозирования. В настоящем разделе мы акцентируем внимание исключительно на ее общетеоретических аспектах.

Под методологией политического прогнозирования мы будем понимать определенную совокупность инструментов и принципов, которые являются ме­тодологическими основаниями механизма продуцирования политических прогнозов. Тем самым она выступает не только набором некоторых методов продуцирования прогнозов, но и определенной совокупностью аксиологиче­ских функций этих методов.

Политическое прогнозирование как исследование с  широким охватом объектов анализа опирается на множество непосредственных и опосредован-

98

ных методов разработки прогнозов. По нашей оценке, их количество колеблет­ся в пределах двухсот. В арсенал такого обширного методологического инстру­ментария входят практически все методы исторических, социологических и экономических исследований: разнообразные методы ассоциативного и матема­тического, схематического и вероятностного моделирования; многоуровневая морфология и многотуровая экспертиза; широкий комплекс экстраполяцион-ных методик и методы групповой согласованности интуитивных мнений; про­цедуры экспоненциального и адаптивного сглаживания; методы структурной аналогии и- историко-логического анализа; построение простых и формализо­ванных прогнозных сценариев и проведение всевозможных постановочных и постфактумных экспериментов; различные матричные, ассоциативные и эври­стические методики; методы регрессивного и факторного анализа; технологии коллективной генерации идей и прогнозные оценки дедуктивного и индуктив­ного, аналитического и синтетического характера; и многие другие.

Однако, большая часть названных методов относятся скорее к отдельным методологическим приемам, учитывающим нюансы объекта прогнозирования. Или же представляют собой набор процедур и способов получения прогнозных сведений, отличающихся от базовых или друг от друга лишь количеством част­ных приемов и последовательностью их применения.

В своей совокупности все перечисленные методы и методики^Ь2 образуют методологический механизм построения политических прогнозов как услов­ных, упрощенных для удобства исследования, схематических представлений о будущем состоянии объекта прогнозирования, включающих в себя упорядочен­ную совокупность параметров и показателей, а также сценарии возможного или желательного развития объекта в перспективе.

В целом, впечатляющее методологическое многообразие носит достаточ­но условный характер, т.к. по сути, вся методология политической прогности­ки зиждется на трех базовых способах получения прогнозной информации о бу­дущем состоянии изучаемого объекта: методе экстраполяции, моделировании и

^|!! В силу очевидных причин мы указали только самые востребованные современной прогно­стикой методологические способы и приемы политического прогнозирования.

99

экспертно-прогностическом мониторинге. Все остальные методы так или иначе являются различной комбинацией или определенной разновидностью вышеука­занных.

Названные методологические инструменты применяются в рамках двух фундаментальных прогностических подходов к анализу и исследованию прогнозируемого объекта. Политическое прогнозирование не сводится к без­условному предсказанию грядущих политических событий и изменений, а ста­вит перед собой целью в первую очередь заблаговременно оценить и взвесить возможные последствия принимаемых политических решений и предпринимае­мых участниками политического процесса действий.

Достижение этой цели связывается с приданием механизму прогнозиро­вания поискового и нормативного характера. Другими словами, в основу прогнозных технологий кладется проблемно-целевой подход, при котором условное продолжение в будущее наблюдаемых тенденций развития исследуе­мых явлений показывает картину назревающих проблем, а оптимизация этих тенденций и их анализ приводит к выявлению путей возможно более эффектив­ного их решения.

Кроме того, необходимость использования при прогнозировании полити­ческого развития поискового и нормативного подходов обусловлена рядом спе­цифических обстоятельств.

Проблема заключается в том, что объекты исследования политической прогностики легко поддаются видоизменению при помощи действий на основе решения, принятого с учетом прогноза. При этом, многие политические процес­сы, которые теоретически являются управляемыми, на практике развиваются стихийно, что делает их сравнительно точное прогнозирование фактически не­возможным. Более того, стихийность и лавинообразность этих процессов через какое-то время может смениться строго контролируемым целенаправленным развитием. Такое изменение динамики протекания политических процессов мо­жет осуществляться как через волевое решение, так и посредством его научного анализа, диагностики и прогнозирования.

100

Именно поэтому для получения достоверного и точного прогноза прогно­стический методологический инструментарий приводится в соответствие с по­исковым и нормативным подходами.

В рамках прогнозного поиска методология политического прогнозирова­ния отвечает на вопрос: что вероятнее всего произойдет при условии сохране­ния действующих тенденций? Здесь прогностические методы выполняют две важные задачи: вырабатывают новую информацию относительно будущего со­стояния объекта прогнозирования и моделируют различные результаты реали­зации тех или иных политических решений в многообразных условиях возмож­ных ситуаций. Получение новой информации о количественных изменениях объекта осуществляется посредством экстраполяционного прогнозирования. Качественные же преобразования основных параметров объекта, позволяющих выявить возможности его новых комбинаций, учитываются благодаря примене­нию т.н. спекулятивных, основанных на интуитивных рассуждениях методик,

ключевыми среди которых являются различные по форме проведения методы

*-                    i и

экспертной оценки   .

В русле нормативного подхода методологией прогнозирования определя­ются пути и сроки достижения возможных состояний объекта прогнозирования в будущем, принимаемых в качестве цели. Здесь речь идет о прогнозировании получения желательных состояний объекта на основе заранее заданных норм, целей, идеалов, требований. Ключевым методом в рамках данного подхода вы­ступает моделирование, а также написание прогнозных сценариев. В целом, данный подход позволяет выработать рекомендации по повышению уровня объективности и эффективности реализуемых политических решений¹³⁴.

Экстраполяционные технологии как один из самых распространенных способов получения прогностической информации лежат в основе многих современных политических прогнозов. Их смысл заключается в гипотетиче-

¹³³    См., подр.; Бестужев-Лада И.В. Поисковое и социальное прогнозирование: перспектив­
ные проблемы общества. М, 1984.

¹³⁴      См., подр.: Бестужев-Лада И.В. Нормативное социальное прогнозирование: возможные
пути реализации целей общества. М., 1987.

101

ском продолжении в будущее действия определенной тенденции или закона, линии развития того или иного процесса, либо цепочки событий, закономерно­сти динамики которых в прошлом и настоящем достаточно хорошо изучены.

Основу экстраполяции составляет изучение хронологических рядов, представляющих собой упорядоченные во времени наборы изменений тех или иных характеристик исследуемого объекта. Данный метод позволяет путем переноса динамического ряда на перспективу найти уровень этого ряда в буду­щем.

Экстраполяционные технологии базируются на допущении беспрерывно­сти развития большинства политических процессов. Метод экстраполяции ис­ходит из того, что если для политической системы в прошлом было характерно какое-то развитие (подъем или упадок) с определенной постоянной скоростью или с определенным ускорением, то полагается, что скорость или ускорение остаются неизменными и на определенный промежуток времени в будущем. Таким образом, можно графически или аналитически продолжить кривые ро­ста/спада и вычислить количественные характеристики будущего состояния объекта прогнозирования.

Однако, несмотря на видимую легкость и простоту данного метода, сле­дует быть крайне аккуратным в выборе временных интервалов для экстраполя-ционного прогнозирования. Необоснованное и непродуманное проектирование на будущее тенденций прошлого существенно повышает риск их неверного ис­толкования и, следовательно, построения ошибочного прогноза.

Как показывает практика, эффективное использование методов экстрапо­ляции в политическом прогнозировании возможно при условии соблюдения ряда важнейших требований.

Во-первых, эти методы можно употреблять только при разработке теку­щих, краткосрочных и среднесрочных прогнозов. При более далеких сроках их применение неправомерно, т.к. сумма накапливающихся ошибок при экстрапо­ляции тенденций прошлого и настоящего на будущее превьппаст степень досто­верности прогноза.

102

Во-вторых, при определении базисных данных и их экстраполировании крайне важно учитывать параметры и показатели прогнозного фона, т.е. специ­фику социально-политических условий развития объекта прогнозирования.

В-третьих, экстраполяция допустима только в том случае, если существу­ет гарантия того, что экстраполируемая закономерность-тенденция качественно не изменится в пределах экстраполируемого временного интервала.

Кроме того, необходимо отметить, что при экстраполировании, как пра­вило, используется количественная информация. Последняя обладает тем пре­имуществом, что позволяет использовать точные математические модели и ме­тоды и определять тенденции развития политической ситуации с определенной точностью, с указанием доверительных интервалов, возможных погрешностях при расчетах и т.д. Таким образом, можно с уверенностью утверждать, что ко­личественная информация как наиболее надежная используется для расчетов по экстраполяции динамики изменения прогнозируемых параметров, по определе­нию наиболее вероятных тенденций их изменения.

По мнению В.Хогвуда и Л.Ганна, основная проблема, связанная с экстра-полятивными технологиями, заключается в крайней сложности процедуры из­мерения и интерпретации тенденций, которые могут быть выделены из разно­образия циклических и специфических эффектов, а также возможность того, что непредсказуемые факторы и непредвиденные обстоятельства будут разру­шать предположения, основанные на допущении продолжения существующих тенденций ^1а\

Однако, несмотря на эту существенную оговорку, в мире политики сдела­но немало в высокой степени достоверных прогнозов, базирующихся на отно­сительной брутальности экстраполятивных методик.

Для выявления более четкой тенденции, статистические динамические показатели сглаживают с помощью метода технического выравнивания, когда на графике визуально проводится равнодействующая линия, отражающая на вз­гляд исследователя-прогностика тенденцию развития. Также может применять-

^ш Hagwootl В., Gunn L Policy analysis of the real world . Oxford. 1989. P, 56.

103

ся метод аналитического выравнивания, суть которого состоит в построении тренда¹³⁶ как длительной, преобладающей тенденции динамики объекта прогно­зирования, очищенной от случайных влияний и индивидуальных особенностей включенных в проекцию периодов. Преимущество трендовой модели состоит, на наш взгляд, в более высокой степени надежности. Кроме того, она достаточ­но ясно и цаглядно изображает наметившуюся тенденцию и отклонения от нее на графике¹³⁷.

Выбор метода экстраполяции зависит, в первую очередь, от типа тенден­ции. Политическая тенденция может представлять собой стационарную, устой­чивую линию, или же регулярный цикл. Однако она может иметь и двусмыс­ленный характер, когда отсутствует четкое понимание хода самого процесса, тех сил и причин, которые его детерминируют. Тогда определить направлен­ность политического развития в будущем практически невозможно. Для таких неординарных случаев, которые, к сожалению, нередки в рамках социально-по­литических процессов специалисты выделяют следующие формы экстраполя-ционных методов'"¹⁸.

Первая - это простая экстраполяция тенденций базисного периода на ка­кой-либо временной промежуток, которая отражает постоянный темп измене­ний. Методы этой группы основаны на выявлении устойчивых тенденций выде-

¹³⁶ Например, И.В. Бестужев-Лада понимает под трендом аналитическое или графическое представление изменения переменной во времени, полученное в результате выделения регу­лярной составляющей динамического ряда. Рабочая книга по прогнозированию / Под ред. И.В. Бестужева-Лады. М., 1982. С.401.

"⁷ Более подробно об особенностях применения данных методов в рамках экстраполирова­ния см.: Ухов Н.Н,, Демидова Л,Г., Петров А./1. Методы прогнозирования -экономических и социальных системах. Спб,, 1992; Дуброва Т.А. Статистические методы прогнозирования. М., 2003.

¹¹⁸ Проанализировав поистине необозримое множество специализированной литературы, по­священной изучению методов прогнозной экстраполяции, мы остановились па следующих, на наш взгляд, наиболее фундаментальных исследованиях: Hogwood В., Gunn L Policy analy­sis of the real world , Oxford. 1989; Статистическое моделирование и прогнозирование / Под ред. А.Г. Гранберга. М., 1990; Новые методы системного прогнозирования. М, 1992; Рабочая книга по прогнозированию / Под ред. Э.В. Обминского. М., 1993; Социальное прогнозирова­ние и моделирование / Под. ред В.М. Сафроновой. М., 1995; Владимирова Л.П. Прогнозиро­вание и планирование в условиях рынка. М., 2001 ;Сафроиова В.М. Прогнозирование и моде­лирование в социальной работе. М., 2002; Бестужев-Лада И.В. Социальное прогнозирова­ние. М., 2002.

104

ленного базисного периода и их распространении на временной интервал обо­зримого будущего, где данный тренд ярко выражен и устойчив. При этом прогноз выстраивается на гипотезе о том, что ранее выявленные закономерно­сти будут действовать и в прогнозном периоде.

Вторая - это группа методов, представляющих собой экстраполяцию тен­денций по огибающим кривым. Данная форма экстраполирования применяется в случае прогнозирования сложных процессов, к которым относятся политиче­ские. Непосредственно самой экстраполяции предшествует этап информацион­ной подготовки, в ходе которого определяется объект прогнозирования, выяв­ляются его параметрические индикаторы, выделяется временной интервал экс­траполяции. Также собирается и анализируется информация о показателях объекта прогнозирования в прошлый, начальный период (здесь фиксируются наиболее важные, определяющие развитие прогнозируемого объекта факторы); в настоящее время (базисный период), и в срок прогнозного состояния объекта.

Огибающие кривые как графическое выражение эволюции индикаторов объекта, используются для экстраполяции тенденций, динамика развития кото­рых носит нелинейный, маятниково-колебательный характер. В прошлом и на­стоящем параметры объекта испытывают какую-то эволюцию, информация о которой и получает графическое изображение в координатной системе.

Третья форма - экстраполяция временных рядов на основе их регрес­сионного и корреляционного анализа. Корреляционный метод - это способ установления статистической связи одного индикатора с другим (парная корре­ляция), либо с группой других (множественная корреляция)¹³⁹. Показатели по­литического процесса в прошлом представляются в виде динамических рядов и по ним рассчитывается наиболее вероятное значение показателей в будущем при определенных значениях других индикаторов, принятых за факторы. Многочисленные и качественно однородные данные о прошлом обобщаются и сводятся к единой независимой переменной. В результате составляются регрес-

Косояапов В.В. Методология социального прогнозирования. Киев., 1981. С.94.

105

сионное и корреляционное уравнения, показывающие связь между переменны­ми и выстраивается график вероятного будущего поведения индикатора¹⁴⁰.

Четвертая форма экстраполяционных методов - это так называемые мето­ды морфологическо-сценарной экстраполяции, в основе которых лежат норма­тивный и поисковый подходы. При морфологической экстраполяции весь про­цесс прогнозирования представляется в виде цепи последовательных действий, начало которой связано с точной постановкой проблемы, подлежащей решению в будущем. А окончание - с ее полным (или частичным) разрешением. В про­межутке между начальным и конечным этапами данной цепи определяются недостающие звенья - причины, следствия, дополнительные массивы информа­ции и проч., - достижение которых позволит в конечном итоге решить обозна­ченную проблему.

При этом морфологическая экстраполяция идет как бы от будущего к на­стоящему, от нормативной проблемы, которую требуется разрешить в буду­щем, к выявлению недостающих звеньев в экстраполируемом интервале и их поиска в настоящем и прошлом.

Обратным методом, реализующим поисковый подход прогнозирования, является разработка экстраполяционного сценария. Сценарная экстраполяция заключается в установлении логической последовательности событий на базе существующей или заданной ситуации с целью прослеживания логики ее раз­вития в будущем временном интервале¹⁴¹.

Другими словами, если морфологический мсгод - это экстраполяция от прогнозируемого будущего к настоящему и прошлому, то сценарный метод -

¹⁴⁰     Более подробно решение подобных уравнений и построение на их основе логарифмиче­
ских кривых описано в следующей экономической и математической литературе: Карасев
А.И., Крамер II.Ш., Савельев Т.Н. Математические методы и модели в планировании. М.,
1987;  Рябушкип  Б.Г.   Применение  статистических   методов  в  экономическом  анализе  и
прогнозировании. М., 1990; Баканов М.И., Шеремет АД Теория экономического анализа.
М.,1995.

¹⁴¹      См., подр.: http://www.prognosis,ru; http://www.cl nb201 5.ru

106

экстраполяция от прошлого и настоящего к будущему, ограниченному времен­ными координатами.

В настоящее время сценарный метод считается одним из ключевых в ряду экстраполяционных методик. Найдя широкое применение в политическом прогнозировании, он дополняется синоптической итерацией . Суть последней состоит в том, что сценарии, полученные во многих областях с различной сте­пенью достоверности и информационной обеспеченности, компонуются в це­лое путем их итерации, т.е. сложения, объединения. Таким образом, путем си­ноптической итерации (или суммарного обобщения) более частных сценариев развития отдельных регионов, разрабатываются, например, сценарии политиче­ской эволюции всего государства в перспективе.

Завершая мысль, подчеркнем, что морфологический и сценарный методы являются «антагонистическими» только по форме. С точки зрения их функцио­нального содержания они относятся к одним и тем же методам экстраполяции существующих трендов, законов и тенденций.

Наконец, пятая форма - экстраполяция методом исторической аналогии. Проблема заключается в том, что в политическом развитии любого государства наблюдается повторяемость, обусловленная действием общих исторических за­кономерностей. Поэтому становится возможным прогнозировать какие-либо политические процессы для страны, если в ее настоящем состоянии сложились определенные условия, наличие которых уже было зафиксировано в прошлом. В практической политической деятельности аналогия достаточно эффективна в тех случаях, когда прогноз строится на основе в той или иной степени познан­ных законов функционирования социально-политических систем в обычных для них условиях.

При этом следует иметь в виду, что данный метод ограничен жесткими требованиями. При его применении необходимо учитывать политические по­следствия   самих   прогнозных   разработок,   тот   общественно-исторический

¹⁴² См., подр.: Бестужев-Лада КВ. Социальное прогнозирование. М., 2002., См., также: http://www.i-u.ru/biblio/archivc/politihteskiv%5Fanalis/

107

контекст, к которому принадлежит объект прогнозирования, национально-исто­рические особенности события, используемого в качестве исторического анало­га, величину социального эффекта и политического резонанса события-аналога и предполагаемого объекта прогнозирования, мировоззренческую позицию прогнозиста при выборе аналогового события. Хотя экстраполяция по истори­ческой аналогии является анализом только качественных политико-социальных индикаторов, тем не менее, во многих случаях она оказывается весьма дей­ственным способом получения прогностического знания.

Если, например, в настоящем сложились определенные условия, которые в прошлом, в различные исторические эпохи и в разных государствах станови­лись причинами тех или иных политических событий (гражданских войн, рево­люций, государственных переворотов и т.д.), то посредством метода ретроспек­тивной экстраполяции можно спрогнозировать наступление аналогичных собы­тий и в будущем, если сложившиеся причины и условия не будут устранены, а сохранятся.

Другими словами, если причинами практически всех революций и госу­дарственных переворотов становились неспособность политической элиты обеспечить стабильное и устойчивое функционирование политической систе­мы, невозможность удовлетворения потребностей социума, то, исходя из исто­рической аналогии, можно сделать прогностический вывод о грядущей смене власти. Конечно, если сложившаяся ситуация не будет изменена.

Методы экстраполяции активно применяются при разработке геополити­ческих прогнозов развития международного сообщества, регионов мира, отдельных стран. Социолог И.Валлерстайн на основе анализа глобальных эко­номических и политических процессов 90-х гг. XX столетия и их экстраполиро­вании в обозримое будущее предсказывает возникновение совершенно нового миропорядка, который придет на смену существующей капиталистической си­стеме¹⁴³. А.С.Панарин в своей последней книге «Стратегическая нестабиль­ность в XXI веке», экстраполируя сложившиеся тренды в мировой политике и

Вачперстапп И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001.

108

экономике, строит геополитические прогнозы на вторую половину XXI веке¹⁴⁴. В том числе и методом экстраполяции российских внутриполитических процес­сов, тенденций и закономерностей выстраивают свои прогнозы И.Бестужев-Лада, А.Галкин и Ю.Красин'⁴⁵.

В целом, необходимо помнить, что экстраполяция политических тенден­ций и закономерностей носит приближенный и условный характер. Следова­тельно, методы экстраполяции дают в итоге только вероятностные сведения о грядущих событиях и только на основе мысленного продолжения в будущее имевших место в прошлом и существующих на момент создания прогноза тен­денций. Развитие и направленность определенной политической ситуации мо­жет внезапно и кардинально измениться. То или иное, непредвиденное прогно­зистом, политическое решение или поступок decision-maker^N(l может направить движение политического процесса по неожиданному пути, иметь непредсказуе­мые социально-политические последствия.

Таким образом, поскольку условия проявления той или иной закономер­ности в политической области довольно быстро меняются, методы экстраполя­ции политических трендов позволяют делать выводы относительно их действия в сравнительно хорошо исследованных областях и на сравнительно короткие периоды. При прогнозировании долгосрочных политических процессов они мо­гут привести к серьезным отклонениям и бывают недостаточно надежными, Применение экстраполяционных технологий, по нашему мнению, не должно становиться самоцелью, а при разработке политических прогнозов тем более необходимо привлекать дополнительную информацию, на основе которой в по­лученные посредством экстраполирования количественные результаты будут вноситься соответствующие коррективы.

¹⁴⁴ Папарип А.С. Стратегическая нестабильность в XXI веке. VI., 2004.

^IW Гичкип А.Л., Красин 10.А. Россия па перепутье. Авторитаризм или демократия: варианты развития. М, 1998.

^14ft - субъект управления, согласно терминологии Б. Хогвуда и Л.Ганма См.. подр.: Хогвуд В., Гшт JI. Политическое прогнозирование // Вести. МГУ сер. 12, 1994. №6.С.51-63. В нашем случае: лицо, принимающее политическое решение и осуществляющее политическое дей­ствие.

109

К такой информации можно отнести прогнозные мнения и суждения ана­литиков-экспертов, результаты прогностических исследований на основе сцена-риотехники и методов математического и компьютерною моделирования, раз­нообразные статистические и аналитические данные, исторические аналогии и ретроспективные сведения и многое другое, все то, что способствовало бы уве­личению коэффициента достоверности прогноза, разработанного методом экс­траполяции.

Кроме того, они мало подходят для предвидения качественных сдвигов в развитии политических систем и практически бесполезны при прогнозировании динамики нестабильных политических процессов, которые редко подчиняются линейным зависимостям и имеют чрезвычайно широкий спектр альтернатив­ных будущих состояний. Как отмечалось ранее, высокая вероятность карди­нальных качественных трансформаций, наступающих в предельно сжатые сро­ки, риск внезапного изменения скорости течения политических процессов, зна­чительная роль в политике иррациональных, субъективных факторов резко сни­жают ценность и возможности методов экстраполяции.

Тем не менее, несмотря на то, что экстраполяционные техники являются в целом ненадежным инструментом политического предвидения, эти методики остаются ведущими при прогнозировании процессов политического развития. Увеличение коэффициента достоверности прогнозов, разрабатываемых посред­ством методов экстраполяции, достигается, но мнению Хогъуда и Гаипа, путем объективного ответа на методологически очень важный вопрос: почему, на основании каких внутренних процессов существует предположение, что дан­ные условия останутся постоянными и неизменными в будущем¹⁴⁷.

Методы прогнозной экстраполяции активно и достаточно результативно применяются при прогнозировании, например, итогов выборов в региональные парламенты, при определении величины электоральной явки, протестного голо­сования на том или ином избирательном участке или округе. С этой целью со­ставляется'   и    изучается    электоральная    история    каждого    конкретного

Hogwood В., Gunn L Policy analysis of the real world . Oxford. 1989. P. 112.

пи

участка/округа, привлекаются статистические данные результатов голосования за прошлые периоды. В качестве источников такой информации выступают раз­нообразные сборники электоральной статистики¹⁴⁸. Имеющиеся данные анали­зируются, обобщаются и проектируются на будущее, т.е. на момент предстоя­щего голосования.

Полученные методом экстраполирования прогнозные результаты могут использоваться не только для предвосхищения итогов выборов, но и для разра­ботки и корректировки предвыборных мероприятий. В зависимости от тех или иных показателей, осуществляются меры по увеличению явки, по снижению уровня протестного голосования и т.д.

В рамках приведенного примера, экстраполятивной прогностикой зани­маются не только аналитики и политтехнологи, нанятые непосредственными участниками предвыборной гонки. К числу таких прогнозистов можно отнести и журналистов, и политических обозревателей, и известных политологов, и экс­пертов разнообразных исследовательских центров и аналитических фондов¹⁴⁹.

Конечно, приведенный пример изображает технологию экстраполятивно-го прогнозирования в достаточно упрощенной форме. Безусловно, методы экс­траполяции и их применение на практике носит значительно более сложный ха­рактер. К сожалению, рамки настоящего исследования не позволяют провести глубокий анализ данной проблемы. Впрочем, этого и не нужно. Для нас важно получить общее представление о том, как, каким образом данные методы прогнозирования могут быть использованы прикладной политической прогно­стикой.

Итак, экстраполяция представляет собой умозрительное или графическое распространение прошлых и настоящих закономерное гей, связей и отношений на будущее. Таким образом, экстраполяционный прогноз демонстрирует, к ка­ким результатам можно прийти в будущем, если двигаться к нему с той же ско-

'" Например, в Саратове самым известным является Вестник избирательной комиссии Сара­товской области.

^мч Таких как, например, Левада-Центр, фонд «Общественное мнение», фонд «Политика», Фонд эффективной политики, Комкон, Roomer Monitoring и другие.

Ill

ростью или ускорением, что и в прошлом. Такой прогноз определяет ожидае­мые варианты политического развития, исходя из гипотезы, что основные фак­торы и тенденции прошлого периода сохранятся на период прогноза или что можно обосновать и учесть направление их изменений в рассматриваемый пе­риод.

Методы прогнозной экстраполяции основаны на статистическом наблю­дении динамики политического процесса, той или иной тенденции его развития и продолжении этой тенденции на последующее время. Проще говоря, посред­ством данной прогностической технологии закономерности прошлого полити­ческого генезиса проектируются в будущее.

Важно подчеркнуть, что максимально достоверный прогноз методом экс­траполяции возможно получить лишь при краткосрочном т.е. не более одного года прогнозировании, когда число изменений в политической среде, за редким исключением, минимально. При этом прогноз создается для каждого конкрет­ного политического объекта отдельно и последовательно на каждый следую­щий момент времени. По мере продвижения в будущее точность прогноза, раз­работанного силами экстраполяционных техник, убывает, т.к., очевидно, что грядущее не может быть простым количественным продолжением настоящего.

В заключении обратим внимание на следующее. По нашему мнению, обя­зательным условием эффективного и продуктивного применения экстраполяци­онных технологий в методологии политического прогнозирования является глубокое познание и объективное понимание природы исследуемого процесса, а также наличие устойчивых тенденций в механизме развития прогнозируемого объекта. Степень реальности экстраполятивных прогнозов и соответственно мера доверия к ним, по нашему глубокому убеждению, в значительной мере обуславливаются аргументированностью выбора пределов экстраполяции и стабильностью, неизменностью и постоянством изучаемых и измеряемых трен­дов и закономерностей.

Несравненно высокая степень сложности объектов политической прогно­стики существенно ограничивает возможности применения экстраполяционных

112

технологий. Поэтому методологическая база политического прогнозирования дополняется комплексом методов прогностического моделирования.

Согласно мнению А.В.Сергиева, прогностическое моделирование являет­ся имитацией структуры, процесса функционирования и развития политической системы в различных структурных и функциональных моделях, а также расче-том возможных тенденции их движения   .

Действительно, моделирование есть совокупность методов исследования объектов познания на их моделях, посредством которых прогнозисты выдвига­ют предположения о возможном состоянии данных объектов в будущем. Прогностические модели, таким образом, представляет собой абстрактные или материально реализованные системы-аналоги (изображения, схемы, описания) прогнозируемого объекта, которые, замещая, отображая и воспроизводя его, дают исследователю-прогностику в процессе своего изучения новую информа­цию об этом объекте.

Британцы Хогвуд и Ганн очень высоко оценивают значение методов прогностического моделирования. По их мнению, это единственная технология с интеллектуальной репутацией, т.к., в частности, математические модели по-

-                                                                                                                                                                 I Ч 1     ^—ч

литических изменении являются «самыми точными и строгими» . С точки зре­ния В.М. Сафроновой, которая в течение многих лет занимается разработкой технологий моделирования и прогнозирования в социально-политической сфе­ре, прогностические модели рассчитаны в первую очередь на выявление и ко­личественное измерение устойчивых закономерностей и взаимосвязей в разви­тии политических процессов, на создание на этой основе теоретического анало­га реальных процессов¹⁵². В их структуру, полагает она, должны быть включе­ны три обязательных компонента: совокупность направлений развития объекта прогнозирования (тренды, тенденции, законы), побудительные силы развития (внутренние факторы) и факторы внешних воздействий¹¹¹³.

^т Сергиев А.В. Предвидение в политике. М., 1974. С.79.

'" ХогвуО Ь-, Гипп Л. Политическое прогнозирование // licim. Ml У сер. 12. 1 S>94. j4l>6. C.bU. '" Сафрошш В.М. Прогнозирование и моделирование в социальной работе. М., 2002. САЗ, '" Там же.

113

Необходимо отметить, что прогностическое моделирование тесно связано с процедурой постановки экспериментов.

В ходе модельного эксперимента, результаты, полученные в процессе по­строения и изучения модели, проецируются на подлинный объект исследования - оригинал. Благодаря этому возможности политического прогнозирования зна­чительно расширяются, т.к. на моделях можно воспроизводить и изучать такие социально-политические объекты (как, например, политические системы, режи­мы, региональные и глобальные процессы и проч.) проведение непосредствен­ного эксперимента над которыми принципиально невозможно или может при­вести к непредвиденным результатам.

СегоДня в политическую прогностику повсеместно внедряется имитаци­онное, компьютерное моделирование. Это достаточно новый, эксперименталь­ный метод исследования и прогнозирования динамики сложных систем при по­мощи современных электронных технологий. Суть метода состоит в конструи­ровании модели реальной системы в виртуальном измерении с последующим исследованием и проведением экспериментов на ней, В результате изучения по­ведения модели в различных условиях и при различных значениях исходных параметров появляется возможность прогнозировать поведение настоящей си­стемы, предвидеть результаты тех или иных политических решений или дей­ствий.

Кроме моделирования на ЭВМ эксперимент в политическом прогнозиро­вании практикуется в специфической форме игрового моделирования, когда ис­следуемый процесс или явление отображаются в определенных параметрах, ко­торые интересуют политолога-прогнозиста, путем создания ситуации игры, Имитируя развитие того или иного политического явления, исследователь име­ет возможность предвидеть ход развития реального процесса и, следовательно, раскрыть его внутренние механизмы   .

При создании аналоговых и имитационных моделей, объективно отража­ющих содержание политических систем, возможно применение метода матема-

¹⁴ См., подр.: Панарыи С.А Глобальное политическое прогнозирование. М., 2000,

114

тического моделирования. Математическая модель как формализованное по­средством символов, формул и уравнений описание политических процессов и закономерностей их динамики, отражают такие взаимосвязи и корреляции, ко­торые не всегда можно выявить иными методами политического прогнозирова­ния.

Однако математические прогностические модели, как и многие формали­зованные методы изучения политических явлений, ориентированы на фикса­цию исключительно устойчивых связей и зависимостей, обнаружить которые в чрезвычайно сложных и зачастую нестабильных политических процессах до­статочно проблематично. Кроме того, их разработка и апробация требуют зна­чительного времени, за которое показатели прогнозного фона могут существен­но измениться.

Наконец, как показал анализ, математическая модель практически не в состоянии учитывать ни внешние факторы, влияющие на динамику политиче­ских процессов, ни, что исключительно актуально для области политики, воз­действие «субъективного» фактора, предсказать который языком цифр, очевид­но, не представляется возможным.

Тем не менее, прогнозное моделирование в целом и математическое по­строение моделей в частности, являются одним из сильнейших средств полити­ческого прогнозирования. Особенно эффективным, на наш взгляд, можно счи­тать модели для краткосрочного прогноза, в рамках которых имеется возмож­ность постоянного обновления информации, что позволяет в связи с этим ме­нять ее (модели) характеристики.

Прогностическое моделирование применяется на региональном и Феде­ральном уровнях в период проведения избирательных кампаний. Еще задолго до официального старта предвыборной гонки моделируются ситуации, в кото­рых «прокручиваются» возможные варианты развития событий: победа или по­ражение того или иного кандидата, той или иной политической силы, недоста­точная явка, либо иные форс-мажорные обстоятельства, которые могут по­влиять на исход голосования. В рамках каждой прогнозной модели вырабаты-

115

вается свой алгоритм действий по изменению ситуации в изначально заплани­рованное русло¹⁵'.

В тоже время, не следует преувеличивать реальные возможности при­менения моделирования в сфере политического прогнозирования. Для достиже­ния наилучшего результата необходимо стремиться использовать их комплекс­но как друг с другом, так и с технологиями экстраполирования, с тем, чтобы недостатки одних методов в какой то мере компенсировались преимуществами других.

Некоторая ограниченность прогностических возможностей формализо­ванных методик может быть преодолена посредством применения в политиче­ском прогнозировании так называемых спекулятивных технологий, которые в ряде случаев весьма успешно покрывают недостатки этих методов. В условиях динамично развивающейся политической системы, в контексте нестабильных политических процессов на первый план выходят эмпирико-интуитивные способы прогнозирования, основанные на компетентных мнениях и квалифици­рованных оценках экспертов (на что указывает и реальная практика работы прогнозных и аналитических служб как на Западе, так и в России ).

Как было отмечено выше, формализованные методы получения прогноз­ной информации выявляют исключительно количественные изменения объекта и в силу этого способны дать сравнительно точный прогноз только на кратко- и

'" Если, например, мы имеем дело с административной моделью организации и проведения избирательной кампании, то здесь в случае развития ситуации не по задуманному представи­телями местной власти сценарию с целью корректировки результатов голосования зачастую применяется так называемый административный ресурс. Исчерпывающий анализ специфики подобных моделей избирательных кампаний представлен в следующем диссертационном ис­следовании: Максимов М.Ю. Административная модель организации региональных избира­тельных кампаний. Дисс. на соиск. уч. ст. канд. полит, наук. Саратов.. 2002. Технологии «корректировки" итогов волеизъявления граждан подробно описаны известным журнали­стом Валентином Нолуэктовым. См., подр.: Полузктов В.В. Полевые и манипулятивные тех­нологии. М,, 2003.

116

среднесрочную перспективу. Экспертно-прогностический мониторинг (или комплекс методов получения экспертных оценок) напротив фиксирует каче­ственные преобразования основных параметров объекта, что позволяет эффек­тивно применять его при разработке долгосрочных и даже неопределенно-дале­ких прогнозов, когда ни методы экстраполяции, ни моделирование не могут дать сколько-нибудь убедительных результатов.

Метод экспертных оценок представляет собой совокупность способов прогнозирования, основанных на систематизированных опросах высококвали­фицированных специалистов (экспертов) в области исследования политических явлений и процессов и последующей обработке полученных результатов¹⁵⁶.

Прогнозные экспертные оценки отражают индивидуальное или коллек­тивное суждение специалистов относительно перспектив развития объекта и основаны на мобилизации профессионального опыта и интуиции. Экспертный метод как комплекс специальных методик субъективно-эмпирического предви­дения используется для анализа объектов и проблем, развитие которых либо полностью, либо частично не поддается математической формализации и для которых трудно разработать адекватную модель. В их основе лежит гипотеза о наличии у экспертов необходимых знаний в прогнозируемой и околопрогнози­руемой области, достаточной компетенции для того, чтобы с высокой степенью достоверности оценить важность и значение исследуемой проблемы, перспек­тивность ее динамики в определенных направлениях, времени свершения того или иного события, целесообразность выбора одного из альтернативных путей развития объекта прогноза и т.д.

В рамках технологии экспертно-прогностического мониторинга особо выделяется метод брейнсторминга или коллективной генерации идей.

¹⁵⁶ Метод экспертных оценок активно применяется экономистами при разработке прогнозов экономических процессов. См., напр.: Глущенко В.В., Глущепко И.И. Разработка управлен­ческого решения. Прогнозирование-планирование. Теория проектирования экспериментов. Железнодорожный., 1997; Грисеев Ю.П. Долгосрочное прогнозирование экономических про­цессов. Киев., 1987; Литвак Б,Г. Экспертные оценки и принятие решений .VI., 1996; Стати­стическое моделирование и прогнозирование. Пол ред. А.Г. Граиберга. М.. 1990.

117

«Мозговой штурм» представляет собой метод получения новых, нестан­дартных идей и решений какой-либо проблемы в результате коллективного творчества группы экспертов в ходе заседания. Основная специфика этого ме­тода заключается в раздельном решении двух задач: генерирования новых идей и анализ и оценка предложенных идей. Соответственно формируются две разные группы: для решения первой задачи - группа генераторов, для решения второй - группа аналитиков. Центральной процедурой в брейнсторминге яв­ляется сеанс работы группы генераторов, в ходе которого формулируется ши­рокий перечень предложений по изучаемой проблеме. Важной особенностью комплектования персонального состава группы генераторов в методе «мозгово­го штурма» служит привлечение для участия в ней представителей разных дис­циплин и профессий. Это делается для преодоления профессиональной пред­взятости и узости.

Интересной разновидностью метода «мозгового штурма» является так на­зываемый «деструктивный брейнсторминг». Он опирается на те же методологи­ческие принципы, что и классический, однако предусматривает стимулирова­ние генерации критических возражений, а не конструктивных идей. Его целью является критический анализ уже сформулированных прогнозных гипотез.

В целом, данный метод отличает большое разнообразие методик проведе­ния подобных дискуссий экспертов. Однако и он не смог избежать некоторых недостатков, большая часть которых имеет психологическую природу своего возникновения.

Так, например, на мнение большинства специалистов могут оказать реша­ющее влияние высказывания наиболее авторитетных из них. Это в значитель­ной мере девальвирует все мероприятие, смысл которого как раз и сводится к тому, чтобы получить как можно больше новых мнений, представляющих ка­кой-то шаг вперед по сравнению с общеизвестными. Кроме того, часто сказыва­ется психологически понятное стремление эксперта не выделяться из общей массы какой-либо чрезмерно экстравагантной точкой зрения, способной «подо­рвать» его авторитет в глазах коллег. Наконец, высказав какое-то мнение, экс-

118

перт иногда все по тем же соображениям старается отстаивать его во что бы то ни стало, даже вопреки «чужой», более конструктивной, точке зрения.

В последние годы в рамках политической прогностики предпринимаются попытки обновить методику проведения «мозговых атак». В частности, особое внимание уделяется преднамеренному разрушению в сознании экспертов стереотипных представлений о причинно-следственных связях между полити­ческими явлениями. Последнее обстоятельство резко ограничивало возможно­сти генерирования экспертами новых, оригинальных идей и нестандартных проектов, существенно снижало вероятность творческого подхода к поставлен­ной прогностической проблеме.

Полагаем, что избежать подобных недостатков можно в том числе и по­средством заочного опроса экспертов, который исключает возможность прес­синга со стороны коллег с более солидным «научным весом».

В контексте вышесказанного, на наш взгляд, наиболее разработанным и проверенным среди прогнозно-аналитических техник является метод Дельфи или многотуровая итеративная анкетно-экспертная технология.

Метод Дельфи основан на последовательном опросе экспертов и сведе­ния их мнений к единому посредством их усреднения"⁷. Дельфийская техника предполагает отказ от непосредственного контакта экспертов, проведение опро­са в несколько туров, ознакомление экспертов во втором и последующих турах с результатами опроса в предшествующих турах.

Метод Дельфи с самого начала был противопоставлен дискуссиям и обсу­ждениям (включая «мозговую атаку»), во время которых на позицию участни­ков обсуждения оказывают влияние мнения авторитетных экспертов, ора­торское искусство отдельных лиц и проч. Сторонники дельфийского метода обратили внимание на то, что в процессе коллективного обсуждения затрудни­телен публичный отказ от ранее высказанных мнений¹**. Обеспечивая аноним-

¹'⁷Дельфийская техника опроса экспертов была разработана американскими специалистами О.Хелмером и Т.Гордоном в 1964г. См. подр,: TJ. Gordon., О. Helmer. Report on a Long-Range Forecasting Study. Santa Monica. September. 1964.

^lM Такой позиции придерживается, например, отечественный прогностик В.Э.Шляпентох. См.: Шляпентох В.Э. Как сегодня изучают завтра. М., 1975. С. 174-175.

119

ность при проведении опроса, метод Дельфи лает равные возможности всем членам группы спокойно и всесторонне продумать свою точку зрения, не под­вергаясь при этом влиянию каких-либо отрицательных факторов, создающих психологические барьеры при желании изменить свои взгляды.

Принципиальным моментом является то, что дельфийская техника ориен­тирована на получение усредненного мнения экспертов. Среднее мнение тем в большей степени будет заслуживать доверие, чем большее число экспертов раз­деляют общую позицию, чем меньше разброс мнений. Как считал Шляпентох, именно стремление получить общее мнение экспертов с минимальным разбро­сом взглядов как раз и считается одной из основных особенностей дельфийской техники'¹⁴. 'При этом согласие между участниками опроса достигается благода­ря осуществлению ряда итераций, т.е. действий одного и того же характера, в процессе которых позиции экспертов, как правило, сближаются.

К минусам метода «дельфийского оракула» А.В.Сергиев относил то, что даже сложная методика и техника разработки прогнозов данным методом не может изменить того обстоятельства, что он строится в значительной мере на «усредненной интуиции» со всеми ее изъянами¹⁶⁰. Однако, по нашему мнению, подобный недостаток нивелируется при условии проведения параллельных с опросом экспертов исследований, направленных на верификацию точности прогнозной экспертной оценки.

Кроме того, на наш взгляд, неоспоримым преимуществом дельфийской техники является, во-первых, возможность преодоления посредством данного метода погрешностей индивидуальной экспертизы, связанные с политической пристрастностью эксперта, недостаточной его информированностью для выне­сения правильного суждения; и во-вторых, благодаря особой процедуре опроса специалистов и статистического анализа полученных результатов метод дает возможность избежать многих вышеназванных недочетов традиционный груп-

"" Шляпентох В.Э. Указ. соч. С. 175.

^|М Сергиев А. В. Предвидение в политике. М., 1974. С.78-79.

120

повой экспертизы. В целом, следует отметить, что данный способ политическо­го прогнозирования имеет достаточно противоречивый характер¹⁶¹.

В качестве конкретного примера политолого-прогностического исследо­вания методом Дельфи можно предложить проведенный специалистами Сара­товского МИОН¹⁶² в период с 26 апреля по 31 мая 2006г. экспертный опрос в рамках проекта «Будущее России - взгляд из центра и регионов: политическая сфера». В анкетировании приняли участие 20 экспертов, в числе которых пред­ставители саратовской политической элиты, СМИ, бизнес-структур, политоло­гического сообщества. Структура исследования включила три проблемных раз­дела: институциональный дизайн российской политической системы, политиче­ская элита и политико-географический образ России в краткосрочной и средне­срочной перспективе.

В пррцессе опроса эксперты давали оценки степени влияния основных политических институтов России в решении ключевых для страны проблем в среднесрочной и долгосрочной перспективе (2015-2020гг.), возможным альтер­нативам существующему политическому режиму в России на долгосрочную перспективу (2020г.), перспективам института выборов, вероятности серьезной политической дестабилизации в России, механизма рекрутирования элит в обо­зримом будущем, геополитического будущего России и др. В целом, сара­товские политологи получили научно обоснованный прогноз политического развития России и Саратовского региона на среднесрочную и долгосрочную перспективу.

Среди прогнозно-аналитических технологий одной из наиболее разрабо­танных и распространенных при проведении политико-прогностических иссле­дований сегодня является сценариотехника.

¹⁶¹ Все аргументы «за» и «против», которые имеют место па сегодняшний день в прогности­ческой науке в отношении дельфийской техники, содержатся в позициях, объединенных в работе Technological Forecasting and Social Change. 1995. Vol. 7. №2.

^IU Канд. полит, наук Кузнецов И.И., канд. полит, наук Данилов М.В., канд. полит, паук Попо-нов Д.В., канд. полит, наук, доцент Сергеев С.Г., канд. полит, наук доцент Тарасов И.Н., доктор полит, наук, профессор Шестов Н.И.

121

Данный метод получил широкое распространение при разработке управ­ленческих действий. Он дает возможность оценить наиболее вероятный ход развития событий и возможные последствия принимаемых политических реше­ний. Разрабатываемые специалистами сценарии развития анализируемой поли­тической ситуации позволяют с тем или иным уровнем достоверности опреде­лить возможные тенденции развития, взаимосвязи между действующими фак­торами, сформировать картину возможных будущих состояний, к которым мо­жет прийти ситуация под влиянием тех или иных воздействий.

Профессионально разработанные сценарии позволяют более полно и от­четливо определить перспективы развития ситуации, как при наличии различ­ных управляющих воздействий, так и при их отсутствии. С другой стороны, сценарии ожидаемого развития ситуации дают возможность своевременно осо­знать опасности, которыми чреваты неудачные управленческие действия или неблагоприятное развитие событий.

Практически с момента своего возникновения человечество вступало в политические взаимоотношения, воевало, время от времени вело грандиозное строительство. И без представления возможного развития ситуации такие целе­направленные действия вряд ли были бы возможны. В то же время прототипы метода сценариев нередко можно найти в разные времена в разных странах. Тот же Кутузов собравший военный совет в Филях, и прослушавший различные ва­рианты возможных действий, оценивал разные сценарии развития войны с французами, предлагавшиеся военноначальниками. В итоге, как свидетельству­ет история,.предпочтенный им сценарий полностью себя оправдал.

Сценариотехника представляет собой совокупность методологических правил, методических приемов и процедур по составлению прогнозных сцена­риев и систематических контекстов. Написание сценария - это специфическая форма субъективно-аналитического прогнозирования, которая являет собой ги­потетическую последовательность событий, конструируемую в целях фокуси­рования внимания на причинных процессах и решениях (т.е. с учетом субъек-

122

тивного фактора)¹⁶³. Прогнозный сценарий понимается как гипотетическое по­шаговое описание причинно обусловленной последовательности событий - эта­пов трансформации объектов прогнозирования и (или) его среды. Систематиче­ский контекст - целостное гипотетическое описание ситуации, возникающей на том или ином этапе трансформации объекта прогнозирования и (или) его сре­ды¹⁶⁴. Полученные сценарии и систематические контексты упорядочиваются во взаимосвязанную совокупность в соответствии с целями и задачами прогнозно­го исследования и становятся, таким образом, системой сценариев - целостным генерализованным спектром альтернативных траекторий развития событий на региональном уровне.

Таким образом, сценариотехника, обладая значительной технологической гибкостью,' включает в себя значительный спектр возможных комбинаций ме­тодических приемов и способов организации отдельных этапов прогнозно-ис­следовательской работы.

Прогнозный сценарий как метод выявления закономерностей и механиз­мов развития сложных систем включает в себя описательное воспроизведение предположительной картины будущего состояния этих систем. При помощи данного метода, считал Сергиев, устанавливается логическая последователь­ность событий с целью показать как, исходя из существующей ситуации, может шаг за шагом развертываться будущее состояние объекта исследования¹⁶³.

Разработка сценариев, например, для региональной политической сферы, позволяет создавать своеобразный спектр возможных политических, и в частности, конфликтных ситуаций как основы для своевременного реагирова­ния в форме подготовки и принятия необходимых политических решений. Мо­дели внутриполитической обстановки предоставляют и специалистам-полито­логам и практикующим политикам возможность не только понимать ход и ха­рактер дальнейшего развития, но и адекватно оценивать роль и значение тех

^1Ь} Хогвуд Б, ГаииЛ. Политическое прогнозирование//Вест. МГУ сер. 12. 1994.№6. С.59-60.

^|Ы Там же.

"" Сергиев А.В. Предвидение в политике. М, 1974. С.82.

123

факторов, которые определяют причины возникновения и направленность по­литических событий.

Прежде чем принять политическое решение, совершить политический по­ступок, осуществить какое-либо преобразование или реформу, политический деятель должен оценить, предвосхитить, в том числе и методом построения сценария, все возможные варианты развития ситуации в будущем, предвидеть и проанализировать любую реакцию со стороны социума на то или иное поли­тико-управленческое действие. Показательным примером пренебрежения подобной работой является принятие 122-го закона о монетизации льгот, когда негативная реакция на замену некоторых социальных привилегий денежными компенсациями и неготовность региональной власти к проведению в жизнь данной инициативы федерального центра привели к эскалации социальной напряженности в обществе. Очевидно, что на тот момент не были оценены должным образом ни финансовые возможности регионов, ни фактор традици­онно низкого уровня доверия населения к власти, ни многие другие обстоятель­ства, которые в итоге существенно осложнили процесс практической реализа­ции данного законопроекта.

Однако, при разработке сценария могут ставиться различные цели. Как правило, это либо оценка политической обстановки, выявление возможных ва­риантов ее развития, либо определение вероятных случайностей и потенциаль­ных последствий принятия политических решений в разных политических си­туациях. В целом, прогнозный сценарий носит описательный характер и широ­ко используется в построении комплексных прогнозов.

Сценариотехника прочно вошла в методологический инструментарий геополитического прогнозирования. Например, члены «Клуба 2015»¹⁶⁶ разраба­тывают разнообразные сценарии будущих отношений России с внешним миром через призму новых стратегических и национальных приоритетов и интересов

"'''Среди наиболее известных персонажей можно отмстить Ирину Хакамаду (председ. всерос­сийской демократической партии «Наш выбор»), Андрея Коркунова (ген. директор «А.Кор-кунов»), Игоря Минтусова, Романа Петренко (ген. директор ОАО «ТНТ-Телесеть»), Алек­сандра Привалова (ген. директор, журнал «Эксперт»).

124

страны. На сайте клуба представлены сценарные прогнозы взаимодействия Рос­сии с НАТО, ЕС, США, Китаем, странами кавказского региона, исламского ми­ра. Помимб геополитической проблематики, члены «Клуба 2015» «высказыва­ются» по поводу перспектив и возможностей третьей мировой войны, оценива­ют темпы и динамику развития внутриполитических и экономических (вну­тренних и внешних), демографических, урбанизационных процессов. Также дают оценку перспективам судебной, административной, избирательной рефор­мам¹⁶⁷.

К разработке прогнозных сценариев активно привлекаются представите­ли научной и политологической среды. Например, в рамках проекта «Сценарии для России - 2» заведующая сектором экономической интеграции Института Европы РА'Н, к.э.н. Ольга Буторина, при поддержке Д.А. Данилова, заведующе­го отделом Института Европы РАН (консультации по проблемам НАТО) Ю.А.Борко, Президента ассоциации европейских исследований, и Д. Гаувану, полномочного министра Посольства Великобритании в Москве разработала сценарий степени и форм сближения России с Европой до 2015 года. Работа включила в себя три сценария: вступление России в ЕС и НАТО в качестве пол­ноправного члена; попытка вступить, заканчивающаяся неудачей; развитие от­ношений в условиях, когда Россия остается вне институциональных рамок этих организаций. В заключении суммируются полученные выводы, называются ис­точники неопределенностей, дается общая оценка сценариев¹⁶⁸.

В целом, одна из главных слабостей методов аналитико-интуитивного прогнозирования заключается, по нашему мнению, в том, что в них отсутствует способ подтверждения точности прогноза во время его развития. Чтобы преодо­леть этот недостаток, по нашему глубокому убеждению, любые спекулятивно-прогностические рассуждения всегда следует перепроверять посредством «твердых» технологий - анализом существующих тенденций и подходящей мо­делью прогнозирования. Только после этого взаимодействия объективных и

'"http//.www:club2015.ru

¹⁰³ См.: http//.www.dub2015.ru

125

субъективных методик можно рассчитывать на сколько-нибудь качественный прогностический результат.

Как показал проведенный анализ, экспертно-прогностический монито­ринг интегрирует в себе многие преимущества первых двух групп методов: с одной стороны, он включает в себя возможность использования эрудиции, опы­та, интуиции, а с другой позволяет путем частичной формализации преодолеть субъективные факторы в прогностической работе.

По мнению Бестужева-Лады, недостаток метода опроса экспертов состо­ит в инерционности их мышления, которым трудно изменить устоявшиеся воз­зрения-оценки сообразно течению времени. Достоинство - в «эффекте самообу­чения», позволяющем им совершенствовать свое мнение с учетом результатов каждого этапа проводимого с данной группой экспертов повторяющегося с определенной периодичностью опроса. Опыт показывает, завершает мысль уче-ныи, что плюсы в итоге перекрывают все минусы   .

Вышеприведенный анализ показал, что методики прогнозирования вза­имно перекрещиваются и дополняют друг друга. Прогнозная оценка обязатель­но включает в себя элементы экстраполяции и моделирования. Процесс экстра­поляции невозможен без элементов оценки и моделирования. Моделирование подразумевает предварительную оценку и экстраполирование. Таким образом, точнее было бы говорить о преимущественной, ведущей роли того или иного способа в определенной технике прогнозирования.

Помимо вышеназванных техник прямого, непосредственного прогнозиро­вания необходимо выделить комплекс косвенных методов, посредством кото­рых прогнозируемые процессы исследуются с точки зрения их внутренней ор­ганизации, внутренней структуры и связи с окружающей средой. Пожалуй, наи-

г-                                                                                                               "                                "                      17(1

более важными из них являютя компонентный и системный методы   .

¹⁶⁹ Бестужев-Лада И.В. Экспертный сценарно-прогностичесжий мониторинг: принципы орга­низации // Социологические исследования. 1993. №8. С.101.

¹⁷¹¹ Более подробно см.: Сафронова В.М. Прогнозирование и моделирование в социальной ра­боте. М., 2002.

126

В случае с первым методом речь идет об определении основных компонен­тов прогнозируемого политического явления или процесса, о предвидении их развития в отдельности и независимо друг от друга с тем, чтобы из комбинации частичных прогнозов получить прогноз всего явления или процесса в целом.

Данный метод предполагает рассматривать компоненты прогнозируемого процесса в качестве автономных величин. Другими словами, возможность их взаимодействия и взаимовлияния считается незначительной или не учитывает­ся вообще. Однако, как показывает практика, в большинстве случаев компонен­ты находятся в системной связи, взаимно обуславливают друг друга. Данное обстоятельство указывает на необходимость понимания при построении прогноза системных связей и их законов.

Таким "образом, компонентный подход методологически слишком ограни­чен для прогнозирования динамики политических процессов и явлений и может продуктивно применяться лишь в отдельных, частных случаях.

В тоже время данному методу придается большое значение, особенно в аналитической фазе прогнозирования. Его важный аспект состоит в том, что с помощью этого метода вскрываются решающие факторы изменений, началь­ные, определяющие и структурные факторы, на исследовании которых необхо­димо концентрировать внимание при разработке прогнозов. При этом мы име­ем в виду анализ именно тех факторов, которые воплощают в себе закономер­ности и тенденции развития, то есть структурные изменения. Проще говоря, факторов, определяющих особенности будущего состояния, имеющих решаю­щее прогностическое значение.

Системный подход прежде всего дает возможность глубже, точнее, с отно­сительно высокой надежностью получить прогноз комплексных политических процессов, оказывать влияние на практически бесконечное множество факто­ров. Политический прогноз всегда имеет дело именно с такими сложными и комплексными объектами прогнозирования. Особенно важно мри этом исследо­вание системных отношений применительно к возникающим в той или иной сфере последствиям, имеющим тенденцию сдерживать или реализовать опреде-

127

ленные законы развития, вызванные этими отношениями к жизни и имеющие, кроме того, способность регулировать помехи, исходящие из других сфер.

Таким образом, системный метод является в прогнозно-методологическом отношении более сложным и позволяет прогнозировать динамику политиче­ских процессов комплексно, т.е. в связи с внутренними структурными элемен­тами и во взаимосвязи с окружающей средой. Следует особо подчеркнуть, что системный метод дает возможность понять диалектическое взаимодействие в процессе прогнозирования, т.к. раскрывает внутреннюю системную сущность объекта прогноза.

В целом, политическая действительность свидетельствует о том, что из нескольких сотен методов прогнозирования на практике используется сравни­тельно немного, большинство же остается «номинально существующими» или применяются в отдельных случаях. В политическом прогнозировании набор ме­тодов сравнительно невелик: элементарные трендовые (экстралоляционные) модели, сценарное моделирование и несколько методов очного и заочного опроса экспертов.

Необходимо отметить, что методология политического прогнозирования опирается на наиболее ценные теоретические принципы, на основе которых собственно и выстраивается все прогностическое исследование, и которые ха­рактеризуют исходные положения общей теории политической прогностики.

Основных теоретических принципов, по мнению ряда специалистов, два¹⁷¹. Согласно первому признается объективный характер течения политических процессов. Второй принцип состоит в утверждении превалирующей роли в по­литическом развитии субъективного фактора, т.е. разумной, целенаправленной и целеобусловленной деятельности людей, опирающейся на накопленный науч­ный потенциал и определенные морально-нравственные и этические ценности, а в связи с этим и их способность выбирать, определять и задавать ориентиры общественно-политического развития и пути достижения обозначенных целей.

^|?| См., напр,: Сафропооа В.М, Прогнозирование и моделирование в социальной работе. М, 2002. С.7,

128

Понимание прогнозируемого объекта как своеобразного по своей природе целого, состоящего из характерных для него частей, позволяет нам выделить в качестве одного из ключевых в методологическом механизме политической прогностики принцип комплексности (системности) или координированности. Согласно ему объект предвидения рассматривается как часть соответственно большей системы (например, политической системы) или целого. Системность, на наш взгляд, означает здесь требование взаимосвязанности и соподчиненно-сти объекта, фона и элементов прогнозирования, С этой точки зрения прогнозы регионального политического развития входят в состав федерального, общена­ционального прогноза, отражающего динамику генезиса всей политической си­стемы.

Необходимость увязывания для большей достоверности итоговой прогноз­ной информации поисковых и нормативных прогнозов различной природы и различного срока упреждения времени требует от прогностиков и прогнозистов использовать при разработке политических прогнозов принцип согласованно­сти действий и методологических операций.

Вариативность как важнейший принцип методологии регионального вну­триполитического прогнозирования получил выражение в требовании при про­дуцировании прогнозов учитывать весьма разнообразные состояния прогнозно­го фона как совокупности данных, влияющих на развитие объекта прогнозиро­вания (принимаемые политические решения, новые документы, непосредствен­ные события и т.д.), с учетом процессов в смежных, непрофильных областях, а также в рамках всей политической системы в целом.

Непрерывность прогностической деятельности является тем методологиче­ским принципом, соблюдение которого позволяет исследователям проводить перманентную корректировку процесса прогнозирования по мере поступления новой информации об объекте предвидения. Политическое прогнозирование, в частности, оперативного характера¹⁷³ должно представлять собой не разовый, а беспрерывный процесс. Непрерывность прогностической деятельности обу-

172

 

Например, в напряженный период проведения избирательных кампаний п регионах.

129

славливается незавершенностью хода самого общественно-политического раз­вития. При разработке политического прогноза огромное значение имеет рабо­та по непрестанному внесению поправок в ранее выработанные прогнозы, по­стоянной модификации в соответствии с развитием и изменением старых, неоправдавшихся вариантов, выявления новых тенденций генезиса.

Достаточно распространенный в науке принцип верификации, т.е. опыт­ной проверки теоретических положений путем сопоставления их с наблюдае­мыми объектами используется в политической прогностике для определения достоверности, точности и научной обоснованности составленного прогноза¹⁷³.

Следует обратить внимание на то, что верификация политических прогно­зов обладает существенными особенностями, отличающими ее от верификации данных анализа или диагноза. Проблема заключается в том, что в политическом прогнозировании помимо абсолютной верификации, т,е. эмпирического под­тверждения или отрицания правильности гипотезы, существует относительная (предварительная) верификация, которая позволяет развивать научное исследо­вание и практически использовать его результат до наступления возможности абсолютной верификации. Способом относительной верификации является проверка полученных, но еще не поддающихся абсолютной верификации, ре­зультатов контрольными исследованиями.

В отношении политического прогноза абсолютная верификация возможна только после перехода периода упреждения из будущего в прошлое. Но очевид­но, что еще задолго до этого следует прибегать к повторным или параллельным исследованиям по иной методике (например, провести опрос экспертов). Если результаты совпадают, то есть основания с большей уверенностью считать сте­пень достоверности прогноза высокой. В противном случае необходимы поиск и устранение ошибок или недочетов в методике разработки прогнозов. Немало­важно подчеркнуть, что без основательной верификации использовать прогноз­ную информацию не только недопустимо, но и бесполезно.

¹⁷¹ Справедливости ради стоит заметить, что все методологические принципы ориентированы на достижение этой цели.

130

Неразрывно связан с вышеуказанным принцип надежности политических прогнозов. Под ним в нашем случае понимается необходимая или по крайней мере достаточная степень вероятности, оправдываемости разрабатываемых прогнозов. Надежность политических прогнозов зависит, на наш взгляд, от це­лого ряда условий и факторов. Во-первых, от глубины и четкости познания объективных закономерностей и законов, определяющих развитие конкретной политической системы, от способности правильно отобразить их, достоверно смоделировать политическую систему. Во-вторых, от степени изученности кон­кретных политических процессов, полноты информации об условиях и причин­но-следственных связях, определяющих динамику того или иного процесса. В-третьих, от своевременности и быстроты качественной обработки потока ин­формационных данных о конкретных внутри- и внешнеполитических процес­сах и событиях, наличия материально-технической базы и квалифицированного аппарата.

Безусловно, по мере развития теории и совершенствования методики поли­тического прогнозирования эффективность и надежность таких прогнозов бу­дет только возрастать.

Не менее существенным в методологии политического прогнозирования является принцип динамичности. Его значение определяется тем, что при прогнозировании (особенно на длительные периоды) приходится иметь дело, прежде всего, с процессами, которые не могут рассматриваться в статике. Здесь важно отметить, что с диалектической точки зрения прогнозируемый процесс должен трактоваться не как простое количественное изменение, а как процесс количественных изменений, ведущих к возникновению качественно нового со­стояния прогнозируемого объекта и даже к возникновению новых тенденций и закономерностей его развития.

Следует обратить пристальное внимание и на немаловажный в прогности­ке принцип детерминированности. Когда мы говорим о том, что политическое прогнозирование должно принимать во внимание политическую действитель­ность в ее динамике, или развитии, то мы, безусловно, не имеем в виду, что эту

131

динамику надо рассматривать как самопроизвольную. Наоборот, изменения в региональных политических процессах и явлениях обусловлены существовани­ем и действием ряда иных процессов и явлений: локальных, национальных, об­щемировых. Та часть последних, которая непосредственно генерирует возник­новение, существование и генезис изменений, является причиной такого разви­тия. В этом случае другая часть процессов и явлений выступает в качестве условий, или среды, того или иного по силе и степени действия самой причины. Причинные связи, имеющие характер повторяющихся, устойчивых и необходи­мых, т.е. таких связей, когда изменение политического явления или совокупно­сти подобных явлений непосредственно вызывает постоянное определенное следствие, можно обозначить как закономерные связи или законы.

Значимым, на наш взгляд, в политическом прогнозировании является принцип стохастичности. Стохастическая интерпретация прогнозируемого по­литического процесса особенно необходима при составлении прогноза на дли­тельные периоды. В этом случае прогнозный результат может быть установлен с некоторой «неопределенностью», с известной «гибкостью», т.е. с допустимы­ми пределами или цифровыми интервалами. Наряду с этим, стохастический принцип может быть выражен в получении многообразных вариантов результа­та с различной вероятностью осуществления.

Наконец, один из важнейших, с нашей точки зрения, первостепенных принципов политического прогнозирования, который интегрирует в себе содер­жание почти всех проанализированных выше принципов- это принцип эффек­тивности или оптимальности.

Проблема состоит в том, что будущее развитие любого политического про­цесса носит многовариантный характер. Исходя из этого, первостепенная цель политической прогностики заключается в определении наиболее эффективных или оптимальных моделей и направлений динамики развития. При этом необ­ходимо учитывать, что каждой из возможностей развития присуща различная степень вероятности стать действительностью в данных политических, соци­ально-экономических и прочих условиях. Поэтому прогнозист должен оценить

132

не только самый вероятный при данных условиях, но и самый выгодный вари­ант, или направление политического развития с точки зрения поставленной це­ли.

В целом же, усредненная модель разработки и проведения прогностическо­го исследования включает в себя следующие важнейшие этапы¹⁷⁴.

-   Предпрогнозная подготовка. Ее отправной точкой служит изучение
проблемной ситуации в теории и на практике; диагностика прогнозного фона,
формулирование целей, задач и предмета исследования, выдвижение рабочих
гипотез, выбор методов и приемов анализа, обладающих необходимым прогно­
стическим потенциалом. Составление прогноза целесообразно начинать с раз­
работки предварительной концепции, как более завершенной системы научно
обоснованных взглядов и предложений.

-  Построение исходной (базовой) модели прогнозируемого объекта мето­
дами системного анализа. Для уточнения модели осуществляется ее опытно-
экспериментальная проверка. На данном этапе разработки выбирается соответ­
ствующий принятой концепции инструментарий, который необходимо проте­
стировать на предмет его адекватности решению обозначенных задач для мет-
рирования или количественного выражения развития прогнозированного явле­
ния. Этот этап представляет собой исключительно трудную часть решения всей
задачи. Здесь необходимо найти и обосновать те методологические средства, с
помощью которых должно быть выражено будущее развитие политических
процессов и явлений в отдельности или в совокупности. Разработка и подборка
необходимых для решения поставленных прогностических задач методологиче­
ских инструментов представляет собой сложнейшую творческую работу, так
как такие средства, которые в полной мере отражали бы природу и закономер-

¹⁷⁴ Данная модель была разработана нами ни основании анализа результатов исследований, проводимых в последнее время в области экономического и социально-политического прогнозирования См., подр.: I logwood В., Gunn L. Policy analysis of the real world . Oxford. 1989; Цыгичко В.Н. Прогнозирование социально-политических процессов. М., 1996; Пана-pun С.Л. Глобальное политическое прогнозирование. М., 2000; Владимирова Л.П. Прогнози­рование и планирование в условиях рынка. М, 2001; Сафронова В.М Прогнозирование и моделирование в социальной работе. М, 2002; Бестужев-Лида ИВ. Социальное прогнози­рование. М, 2002.

133

ности динамики прогнозируемых явлений, не всегда можно найти в методиче­ском арсенале.

- Практическое составление прогноза, анализ полученных результатов и выработка соответствующих мероприятий для его осуществления. Пожалуй, это самый ответственный этап, на котором с помощью скорректированного и усовершенствованного на базе соответствующего эксперимента методологиче­ского инструментария составляется искомый прогноз. Здесь осуществляется разработка серии предварительных поисковых моделей методами поискового анализа с конкретизацией минимального, максимального и наиболее вероятно­го значений, а также построение серии нормативных моделей по заранее опре­деленным критериям сообразно заданным нормам, целям, идеалам, На данном этапе проводится заключительная проверка достоверности, точности и обосно­ванности прогностической информации. Одновременно следует иметь в виду необходимость и возможность корректировки и уточнения первоначально при­нятого прогноза по мере изменения прогнозного фона.

На стадии упрелдония прогноза делается анализ полученных прогнозных результатов. Его задачей является установление возможной степени их бесспорности и достоверности. На основе такого анализа формулируются выво­ды прогноза и рекомендации для принятия политического решения, которые потом будут использоваться для выработки плановой стратегии и тактики буду­щего политического развития.

Упомянутый этап можно дополнить разработкой системы главных меро­приятий, посредством которых предполагается обеспечить реализацию прогно­за в будущем, ввести в действие раскрытые, предполагаемые факторы развития.

В заключение подведем итог проделанному анализу. Для успешного прогнозирования необходимо глубоко познать систему законов и закономерно­стей развития объектов политической прогностики, раскрыть механизм их дей­ствия и использования. Эти знания позволяют субъекту прогнозирования су­дить о том, что определяемая законом связь явлений непременно проявит себя и в будущем, если не изменятся условия действия закона. Однако, как замечает

134

профессор Б.И. Краснов, следует иметь в виду то обстоятельство, что законы, действующие в социально-политической области, проявляются как тенденции и возможности, которые далеко не всегда превращаются в действительность   .

Одним из общеизвестных законов политической действительности являет­ся закон причинности. Все явления, события и процессы, происходящие в мире (и в политике, и в регионе), имеют свою причину, т.е. такое явление, которое предшествует следствию (действию) и с необходимостью вызывает это след­ствие. Поэтому политическое прогнозирование требует познания исходных причин данного явления. Зная причины, без труда можно предсказать и их по­следствия. Таким образом, если, например, для функционирования и положи­тельной динамики развития политической системы те или иные следствия не­желательны, то их возможно будет упредить посредством нейтрализации при­чин.

Схожие взгляды можно найти у А.В.Сергиева. По его мнению, основная «тайна» искусства предвидения заключается в умении вскрыть повторяемость явлений в изменении и развитии природы и общества, т.е. раскрыть законы и закономерности их движения. Если знать, развивал мысль ученый, что данное явление повторяется через определенное время при определенных условиях, то можно со значительной степенью вероятности предсказать, что при аналогич­ных условиях это явление повторится ^17|\

Однако, по нашему мнению, познание только лишь законов функциониро­вания политической системы в нормальных для нее условиях абсолютно недо­статочно для разработки более серьезных и широких долгосрочных прогнозов. Ибо законы функционирования отражают лишь одну сторону движения поли­тической системы, а именно, простое функционирование, количественные из­менения при сохранении ее основной структуры и элементов. В то время как в развитии политической системы происходят не только рутинные процессы и количественные изменения, но и коренные качественные сдвиги и перемены, приводящие к преобразованию всего строения и характера системы. Поэтому '" Краснов B.yi. 11олитическ'ое прогнозирование /7 Полис. 1994. №11. С.90-91.

135

немаловажйо и практически необходимо учесть и качественные изменения по­литической системы. Как показал анализ, сделать это весьма не просто.

На наш взгляд, при разработке политического прогноза следует учитывать, во-первых, политическую обстановку, т.е. совокупность факторов и обстоя­тельств, определяемых состоянием отношений различных политических сил -политических партий, социальных групп и т.д., а также внешние условия, в ко­торых осуществляется процесс их взаимодействия.

Во-вторых, важно проанализировать системное строение исследуемого по­литического явления, процесса, т.е. всю совокупность элементов, находящихся в отношениях и связях между собой и образующих определенную целостность, единство. В данном случае все разнообразие политических прогнозов желатель­но свести в единую систему, а также спрогнозировать процесс взаимодействия всех элементов политической системы.

Наконец, в-третьих, политическое прогнозирование сегодня вряд ли воз­можно без обстоятельного прогноза деятельности основного политического института (президента, правительства), который определяет деятельность и жизнеспособность всех других институтов общества. В связи с этим необходи­мо выявить ведущую тенденцию в развитии политической системы социума, где субъективный фактор оказывает, пожалуй, решающее влияние.

Исходя из всех сложностей объективного и субъективного порядка в про­дуцировании политических прогнозов можно предположить, что их преодоле­ние кроется в постоянном теоретическом осмыслении проблем политического прогнозирования, в создании новой, более совершенной технологии разработки прогнозов, в новых методах оптимизации, в переходе от баз данных к базам знаний, что позволит использовать а прогнозах пс юлько количесизенпые, но и качественные оценки одновременно с уменьшением их субъективности относи­тельно конкретного политического решения.

Подытоживая наше исследование в области методологии и методики поли­тического прогнозирования подчеркнем следующее. На наш взгляд первейшая цель прогнозирующего субъекта заключается в разработке и эффективном ис-

136

пользовании именно системы прогнозирования, под которой мы понимаем упо­рядоченную совокупность методологических инструментов, принципов, мето­дик и технических средств, позволяющую весьма успешно прогнозировать та­кие сложные явления и процессы, как относящиеся к политической сфере. Проблема заключается в том, что ни один метод или даже способ (совокуп­ность однородных методов разработки прогноза) прогнозирования, взятый сам по себе, не может обеспечить значительную степень достоверности, точности, дальности прогнспи. В то же время при оптимальном комбинировании они ока­зываются в высокой степени эффективными.

137

Раздел IV. Прогностическая информация как элемент управления обще­ственным мнением в политике.

Процесс управления политической системой представляет собой непрерыв­ную разработку управленческих политических решений и применения их на практике. Повысить эффективность разработки этих решений в значительной степени позволяет предварительное прогнозирование последствий от их реали­зации. Поэтому прогнозирование можно считать отправной точкой в процессе принятия управленческого политического решения. В этом смысле прогнозиро­вание - это¹ ни много, ни мало анализ ситуации и ожидаемого хода, и ее измене­ния в будущем. Так как каждое политическое решение это, своего рода, проек­ция в будущее, которое содержит элемент неопределенности, то важно пра­вильно оценить степень рисков, с которыми сопряжена реализация принятых решений. И в этой ситуации исследователю либо политическому деятелю неиз­менно придет на помощь прогнозирование.

Как мы отмечали ранее, в политической прогностике, исходя из функцио­нального назначения, выделяют два вида прогнозов; академические (они же тео­ретические), ориентированные на подлинно научное изучение будущего состоя­ния исследуемого объекта и прикладные (управленческие), направленные на ре­шение конкретных политических задач, например, выявление и разрешение воз­можных в будущем политических проблем, достижение установленного ре­зультата в предвыборной гонке, создание определенной эмоционально-психоло­гической атмосферы в социуме и т.д.

Прогнозы для decision-maker, т.е. для лица, непосредственно принимающе­го политическое решение, самым прямым образом связаны с политическим управлением.

Под политическим управлением в нашем случае мы будем понимать целе­направленное воздействие на какой-либо политический процесс, на общество в целом (как основной предметной сферы политического менеджмента) и его отдельные структуры, включающее в себя такие элементы как политическое

138

прогнозирование, политическое планирование¹⁷⁷ принятие решения о политиче­ском действии, само политическое действие, т.е. реализацию политического ре­шения и получение информации о ходе процесса, корректировку политического прогноза с учетом обратной связи, уточнение программы действий и затем раз­работку плана последующей деятельности.

Процесс политического управления осуществляется, с нашей точки зрения, в виде действий конкретных лиц или органов, реализующих управленческую де­ятельность, заключающуюся в разработке системы политических прогнозов яв­ления или процесса как объекта политического прогнозирования.

В самом общем виде, механизм управленческого процесса в политике со­стоит в следующем. В соответствии с целями (программой) управляющая систе­ма, которая включает в себя высшее руководство страны, политическую элиту, чиновничество, верхушку общества передает управляемой подсистеме коррек­тирующую информацию в виде команд, директив, распоряжений и, получая от последней осведомительную информацию, принимает решения, направленные на устранение возникших в ходе развития рассогласований между фактическим состоянием управляемой подсистемы и заданным состоянием и целями.

В целом, процесс управления, по мнению И.В. Бестужева-Лады, состоит из двух циклов: цикла регулирования и управленческого цикла¹⁷⁸. Цикл регулиро­вания заключается в устранении возникающих помех путем изменения внутрен­него строения самой управляющей системы. Для этого цикла характерно посто­янство программы (целей). Если регулирование обеспечивает управляемость объекта, то управление им и ограничивается¹⁷⁴. Но если наблюдается выход за пределы регулирования, то в таком случае возникает необходимость в цикле управления, включая такой важный элемент как прогнозирование.

Цикл управления начинается с прогнозирования развития явления в какой-либо момент времени. На его основе разрабатывается стратегия политического

¹⁷⁷ Здесь: совокупность последовательных действий, направленных на достижение заранее поставленной цели, определенного результата

¹⁷¹ См.,подр.: Бестужев-Лада И.В. Прогнозирование в социологических исследованиях. Ме­тодологические проблемы. М, 1987.

¹⁷⁴ Там же. С. 154.

139

развития объекта, выступающая информационной базой принятия политическо­го решения. На основе решения осуществляются политические действия. После каждого такого действия, обеспечивающего желательное развитие объекта прогнозирования, проводится уточнение содержания прогнозной информации с целью корректировки последующего прогноза. Последний выступает основой для разработки политической программы последующих действий.

Таким образом, политическое прогнозирование как неотъемлемый элемент управления политическими процессами, является опережающим представлени­ем о развитии объекта в будущем, начальным этапом в процессе выработки стратегии политического развития как основы для разработки политического ре­шения и организации политического действия.

Необходимо отметить, что прогнозирование в политическом управлении го­сударством обеспечивает решение ряда специфических задач. Во-первых, это определение возможных политических целей, целей государственного социаль­но-политического развития, которые субъект прогнозирования может поставить и решить па протяжении прогнозируемого периода. Во-вторых, выявление объективно сложившихся тенденций политического развития политической си­стемы, его хода и последствий. Наконец, в-третьих, поиск альтернатив будущего развития политической системы, формирование и выбор целесообразных путей этого движения.

Политическое управление охватывает всю совокупность институционали­зированных форм деятельности: целеполагание, планирование, информирова­ние, принятие решений, убеждение, принуждение и прогнозирование, посред­ством которых субъект управления осуществляет по отношению ко всей поли­тико-социальной системе функции ее стабилизации, координации и развития в качестве целостности. Политическое прогнозирование со своей стороны являет­ся научно-аналитической предпосылкой управления.

Каждый прогноз для decision-maker разрабатывается с определенной целью. Это либо предсказание возможного события, базирующееся на основе выявле­ния устоявшихся тенденций и закономерностей развития или   же предвидение

140

возможных последствий принимаемых политических решений. Либо некое предуказание в форме решения существующей проблемы или использование информации о будущем целенаправленно. Во втором случае политическое прогнозирование применяется с целью управления политическим поведением социума. Исходя из этого, в прогнозировании можно выделить две стороны: теоретико-познавательную и управленческую.

Действительно, помимо моделирования и оценки будущих политических событий прогнозно-аналитический методический и методологический инстру­ментарий ориентирован непосредственно на процесс принятия и реализации по­литических решений. Здесь с проблемами управления напрямую связана важ­нейшая особенность политического прогнозирования, которую с нашей точки зрения можно назвать «мотивирующее воздействие». Это любопытное явление представляет собой создание прогностической информацией побуждающих к действию мотивов-стимулов, которые определяют деятельность носителя массо­вого сознания в конкретном направлении, обуславливают характер и направлен­ность его политических поведенческих актов. Можно сказать, что будущее в форме прогноза воздействует на стремления и цели людей в настоящем, на их современную практическую деятельность и ее результаты.

По нашему глубокому убеждению, мотивирующее воздействие политиче­ского прогноза зачастую выполняет функцию манипуляции сознанием и поведе­нием общественных масс в политических целях о природе и механизме которого речь пойдет ниже.

С точки зрения О.Карпухина манипулирование - это процесс, в основе ко­торого лежит система мер, направленная на резкое изменение мировоззрения людей, разложение их сознания, и в итоге, изменение их социального и полити­ческого поведения¹⁸⁰. Оно предполагает активное использование сферы обще­ственной психологии, ибо эта сфера, как справедливо замечает исследователь, самая уязвимая, самая чувствительная для воздействия. Она включает в себя та-

^1В" Карпухин ()., Макаревич Э. Формирование масс: природа общественных связей и техноло­гии «паблик рилейшнз»: Опыт историко-социологического исследования, Калининград., 2001.С.308-309.

141

кие психические образования, присущие социальным группам и общностям лю­дей, как потребности и интересы, сознание, чувства, настроения, общественное мнение, умонастроения, такие массовые психические процессы, как общение, убеждение, внушение, подражание; психические состояния, как возбуждение,

IЯ I

подъем и спад, энтузиазм и стрессы, решимость и растерянность   .

Действительно, манипуляция есть воздействие на человека (массу) с целью побуждения к действиям, зачастую противоречащим его (ее) собственным ин­тересам. Политическое манипулирование, практическим инструментом которо­го выступает прикладное политическое прогнозирование, совершается для ре­шения определенных политических задач и имеет политические последствия для всего общества или какой-то его части.

Подчеркнем, что мотивирующее воздействие политического прогноза способно вызвать некоторые ощущения, сформировать представления, склонить к определенному типу поведения (напр, электорального), возбудить различные эмоции (страх, тревогу, ощущение скрытой опасности и проч.) и даже волевые побуждения, подготовить условия совершения определенных политических дей­ствий.

По нашему мнению, прогноз такого типа (назовем его «управленческо-ма-нипуляционный») ориентируется на чувственное восприятие, на непосредствен­ных контакт с массой. Важное значение имеет его форма, т.е. внешнее (визуаль­ное, звуковое) и внутреннее (содержание прогнозной информации) оформление. К чувственным источникам перцепции, по мнению Г.Дилигенского, относятся воображение, внимание, память, мышление¹*². На их основе у человека форми­руются общие представления. Политический прогноз направлен именно на конструирование этих представлений и обобщенных образов будущего.

В качестве характерного примера возьмем региональную избирательную кампанию. Ни для кого не секрет, что по ходу ее развития в СМИ и всевозмож­ных материалах агитационно-пропагандистского толка публикуются рейтинги кандидатов, публично обнародуется информация о фаворитах и аутсайдерах,

¹¹¹ Там же.

^lS' Дтигенский Г,Г. Социально-политическая психология, М, 1994. с.20.

142

прогнозируется ожидаемая явка, называется примерное количество поданных за того или иного кандидата голосов и т.д. По сути, здесь мы имеем дело с проце­дурой создания при помощи прогнозов определенного будущего, в котором кан­дидат, щедро оплативший услуги соответствующих «прогнозистов», предстает перед избирателями победителем. А его ближайшие конкуренты - в качестве проигравших неудачников. Из вышеследующего примера становится понятным, что прикладной политический прогноз как инструмент манипулирования - это, прежде всего, искусственно, сознательно создаваемый прогноз.

Однако, он, чтобы быть действенным, должен отображать инстинкты мас­сы, ее глубинные психологические механизмы. Неважно, что такой прогноз бу­дет отклоняться от реальности, главное, чтобы он воздействовал на человече­скую психику, установки, воображение.

Объектом манипуляции политического прогноза является массовое созна­ние. С точки зрения Д.В. Ольшанского, массовое сознание- это особый, специ­фический вид общественного сознания, свойственный значительным неструкту­рированным множествам людей (массам). Это новое качество, возникающее на основе совпадения отдельных фрагментов деструктурированных по каким-либо причинам «классических» групп. В силу недостаточной специфичности источ­ников своего появления и неопределенности носителя оно имеет в основном обыденный характер¹⁸³.

По структуре массовое сознание включает основной (первичный), эмоцио­нально-действенный и вторичный - рациональный - уровни. В его основе, обычно, лежит яркое эмоциональное переживание некой социальной проблемы, вызывающей всеобщую озабоченность, которое выступает как системообразую­щий фактор массового сознания. Такое переживание, проявляясь в сильных эмо­циях и чувствах, заслоняет собой все другие привычные правила жизни - груп­повые нормы, ценности и принципы поведения. Оно порождает потребность в немедленных действиях, потому и определяется как эмоционально-чувственный фундамент массового сознания, На его основе образуется рациональный уро-

ОдыиаискийД.В. Психология масс. Спб., 2000. С.28.

143

вень, включающий различные когнитивные компоненты, прежде всего, общедо­ступные знания, массово обсуждаемую и разделяемую информацию¹⁸⁴. По наше­му мнению, манипуляционный прогноз направлен именно на первичный, ирра­ционально-чувственный уровень сознания массы.

Специфика массового сознания проявляется в массовом поведении. Это, в основном, стихийное, неорганизованное, но одинаковое внутригрупповое пове­дение больших масс людей, ситуативное и временное, связанное с особыми об­стоятельствами. В первую очередь, массовое поведение зависит от того, какой из двух вышеуказанных уровней возобладает в сознании массы. Во вторую оче­редь - от эффективности, объема и качества самого внешнего воздействия. Ис­ходя из этого, массовое поведение может быть более или менее стихийным или управляемым¹^.

Необходимо отметить, что политический прогноз для decision-maker чело­веческая масса воспринимает через призму жизненных интересов и доступной ей конкретной действительности, основанных на ней образных представлений. Легче всего она ориентируется в тех аспектах прогнозной информации, которые входят в сферу ее непосредственного опыта. За пределами этой сферы для массового сознания начинается царство неизвестного и непонятного, где его здравый смысл нередко становится добычей разного рода мифов, своих соб­ственных или внедренных извне. Поэтому прогноз как бы «цепляется» за со­звучные его содержанию массовые представления и подпитывается ими. Поэто­му он так или иначе упрощает действительность и будущность, и может быть более или менее рациональным или мифологичным. Массовое сознание поро­ждает собственные мифы, коренящиеся в узости познавательно-интеллектуаль­ных возможностях его субъектов, в их интересах, влиянии традиционных стереотипов. В итоге мифы прогнозных сообщений легко сливаются с соответ­ствующими им массовыми мифами.

Еще A.M. Геидип - один из крупных советских специалистов в области проблем сущности и генезиса социального прогнозирования - считал, что с ути-

^1НТамже.С.20-21.

^т Там же.

144

литарно-прагматической точки зрения манипулирующие прогнозы имеют сугу­бо инструментальный характер. Они призваны направлять наши действия в сло­жившейся ситуации таким образом, чтобы добиться нужного заинтересованным лицам результата¹⁸⁶. Профессор политических наук Массачусетского технологи­ческого института Ф.Икле характеризует такое действие прогноза как «направ-

I ОТ

ляющее предвидение»   .

Действительно в политике значительная часть прогнозов, воздействуя на сознание, цели, поведение людей, выполняет направляющую функцию. Такое предвидение выступает в качестве механизма создания модели желаемого буду­щего, под знаменем которой реализуются интересы определенной части обще­ства. С точки зрения того же Икле, цель направляющего предвидения заключа­ется в том, чтобы «сделать будущее более соответственным нашему вкусу»¹⁸⁸.

Не последнюю роль здесь играет степень и сила информационно-пропаган­дистского напора со стороны средств массовой информации, которые произво­дят, тиражируют и широко распространяют прогнозное сообщение с помощью различных коммуникативных средств¹⁸⁹, Транслируя содержание прогноза на массовую аудиторию, интенсифицируя эмоциональную насыщенность, энтузи­азм и улучшая настроение, масс-медиа выполняют задачу ориентации людей на активную деятельность, лежащую в русле прогнозируемых событий и в плоско­сти интересов предикатора¹⁹¹¹.

Однако, существует проблема, с которой зачастую сталкиваются управляю­щие органы - это недоверие к информации, поставляемой СМИ. Здесь присут-ствует так называемая «встречная психологическая активность» , т.е. критиче­ское отношение к распространяемой информации и к ее источнику, сопоставле­ние и сравнение ее с собственным опытом, или, что еще важнее, с актуальным

^]иГепдин A.M. «Эффект Эдипа» и методологические проблемы социального прогнозирова­ния// Вопросы философии. 1970. №5. С.83.

'^В7 Цит. по: Гсндин A.M. Предвидение и цель в развитии общества. Красноярск., 1970. С.258. ^т Там же.

^|Ь О механизме функционирования и воздействия коммуникативных технологий па массовое сознание см. подр.; Куртов А,, Каган М. Охота ма дракона: размышления о выборах и поли­тическом консультировании. М, 2002. ^|% субъект прогнозирования - Е.Г. ^т См., подр.:. Ольшанский Д. В. Психология масс. СПб., 2000. С.75-76.

145

собственным состоянием, со своей готовностью или неготовностью поддаться прогнозному воздействию. Другими словами, начинается процесс аналитическо­го осмысления, оценки, в то время, как целью субъекта управления является внедрение прогноза в сознание в чистом виде. Задача предикатора заключается в том, чтобы вызвать в массе доверие к прогнозу и его транслятору и таким об­разом преодолеть критическое восприятие. Только тогда получаемая информа­ция будет представляться объекту манипуляции как полученная путем прямого наблюдения и познания, а не посредством других лиц.

Таким образом, чтобы прогнозная информация была принята в качестве ис­тинной, надо сохранить веру адресата в достоверность сообщения. Но как вы­звать доверие реципиента? В качестве технологического приема в прогностике нередко используется феномен полуправды¹⁹², смысл которого заключается в том, что прогноз конструируется на основе реальных, практически наблюдае­мых событий и включает в себя крупицы правдивых фактов. Ниже мы рассмот­рим это явление на конкретном примере.

По мнению Д.Дубровского необходимы, также, скрупулезное дозирование прогнозной информации, искусная подмена одного основания прогноза другим с тонкими смысловыми деформациями, уложение сути прогнозного послания в традиционные для адресата рамки (нормативы, установки, символы веры и т.п.), «приклеивание» к высшим ценностям (добро, благо народа и проч.) и т.д.¹⁹³ Подобными приемами достигается поставленная цель - постепенное завоевыва-ние доверия реципиента к прогнозному сообщению и инспирирование выгод­ных субъекту управления массовых настроений и векторов поведенческой ак­тивности.

Достоверность прогноза можно также усилить, организовав его подтвер­ждение по неинституционализированным каналам, самым распространенным среди которых являются слухи и утечки информации из «компетентных источ­ников». Слухи прогнозного содержания внушают массе доверие в первую оче-

^|<|2О сути данного феномена подробнее см.: Дубровский Д. Обман. Философско-психологиче-

икий анализ. М., 1994.

^т Дубровский Д. Укач. соч. С.66-67.

146

редь потому, что психологически воспринимаются ею как неофициальная, за­крытая, секретная, но каким-то образом просочившаяся информация, «А раз скрывают - значит, правда!»¹⁹⁴.

Кроме того, следует иметь в виду, что по многим социально-политическим вопросам (которых в основном и касается прогнозирование) других источников информации у рядового гражданина просто не существует. Наконец, огромная часть сведений о фактах общественно-политической жизни, обобщений и объяс­нений этих,фактов не поддаются проверке со стороны потребителя информации. Поэтому, даже сомневаясь в ее достоверности, он volens-nolens ориентируется на мнения и оценки, распространяемые масс-медиа.

Влияние манипулирующих политических прогнозов осуществляется и уси­ливается за счет внешней наукообразной оболочки, в которую оформляются «сценарии» будущего развития общества, применения серьезной, убедительной аргументации. Для достижения эффекта суггестивного воздействия наукооб­разный антураж дополняется путем привлечения «авторитетных и компетент­ных» источников информации, «достоверных» СМИ.

При этом прогноз следует постоянно повторять в самых разных формах, распространять с помощью разнообразных средств, находить «подтверждение» из различных источников (астрология, центурии Нострадамуса, мир природы, результаты научных разработок, заключения экспертной комиссии, аналогии прошлого, практика других государств, исторический опыт, и т.д., и т.п.). Таким образом, «правдоподобное» обоснование прогноза постепенно внушает массе желаемое отношение к будущему, детерминирует линию его поведения и в ито­ге способствует осуществлению прогнозируемых событий.

Необходимо отметить, что только хорошо срежиссированные, всесторонне продуманные и тщательно разработанные прогнозы¹⁹-, раскрученные посред-

^|1JJ Обстоятельный анализ механизма создания и функционирования слухов см.: Политиче­ская психология/ Под общ. ред. А.Л. Дергача, В.И. Жукова, и др. М, 2001; Ольшанский Д.В. Политическая психология. СПб., 2002.

^|95Для достижения наилучшего суггестивного эффекта форма и содержание прогноза, пути и средства его реализации должны учитывать культурный и интеллектуальный (конечно усред­ненный) уровень объекта манипуляции. Помимо этого, крайне важна мониторинговая диагно­стика основных психологических установок и ценностей, познание которых позволит рас-

147

ством мощнейших масс-медиа, содержащие в себе «реалистические» предложе­ния о будущем, учитывающие потребности людей и мобилизующие их социаль­но-политическую память, смогут оказать влияние на мировоззрение, жизненные планы, политическую ориентацию населения, их практическую деятельность и реальное будущее.

Специалисты отмечают, что некритическое восприятие, позволяющее вне­дрить в сознание прогнозную информацию практически любого содержания, на­чинает функционировать в массе, находящейся в состоянии растерянности, тре­вожности, беспокойства, страха, утомления или нервного истощения. К лицам, легко поддающемся убеждению, относятся и люди с заниженной самооценкой, неуверенные в себе и не доверяющие собственному мнению, со сниженным то­нусом коры головного мозга (а это происходит, как правило, вечером, когда че­ловек устал^|%).

С целью деморализации социума возможно использование приема, назван­ного нами технологией негативного и позитивного прогноза, идея которого за­ключается в следующем: «негативный» прогноз с пессимистическими и явно па­ническими сюжетами создает в массе соответствующую психоэмоциональную обстановку - массовый психоз, социальную истерию или апатию. Напуганные, эмоционально потрясенные люди перестают адекватно воспринимать и анализи­ровать поступающую к ним информацию, и впадают в состояние растерянности и беспомощности. Таким образом в массовом сознании достигается эффект не­критического восприятия.

Когда социальная напряженность достигает своего пика, субъект управле­ния «вбрасывает» в массы прогнозное сообщение позитивного содержания, опи­сывающее ей возможность наступления оптимистического будущего в случае выполнения ею определенных условий, совершения конкретных действий. Де­морализованная масса не думает о подвохе и последствиях своих поступков, а

крыть систему абстрактных представлений массы об общественно-политической действи­тельности и своевременно скорректировать содержание прогнозной информации. ''"' Факельные шествия в гитлеровской Германии проводились по ночам не только ради эф­фектного зрелища, но и для усиления суггестивного воздействия политико-националистиче­ских тезисов Фюрера.

148

бросает все силы на устранение причин, которые могут привести к реализации негативного сценария развития будущих событий. При этом, прогнозная инфор­мация с диаметрально противоположным содержанием подается волнами через некоторую временную паузу.

Политический смысл такого приема очевиден: посеяв панику и неразбери­ху, разрушив социальное спокойствие и дезориентировав массу с помощью не­гатива, субъект прогнозирования провоцирует появление в массовом сознании истерических настроений, а далее, разворачивая перед ее взором перспективы наступления позитивного будущего получает от нее желаемого поведенческого ответа.

Прогноз может выступать и в качестве инструмента сглаживания послед­ствий кризисных ситуаций. В периоды сильных социальных и политических по­трясений (война, путч, стихийное бедствие и т.д.) управляющий субъект высту­пает с рядом обнадеживающих прогнозов, суть которых сводится к следующе­му: сейчас необходимо немного потерпеть, а затем (уже скоро) будет легче и лучше. Такие политические прогнозы (назовем их «кризисные») позволяют вла­сти снизить уровень социальной напряженности, избежать со стороны массы импульсивных действий и сохранить ее управляемость, а последней - пережить тяжелые условия жизни и временно примириться с состоянием неудовлетворен­ных потребностей.

Сила влияния прогноза может быть различной и колебаться от простого не­навязчивого, но несущего определенную информационную нагрузку сообщения, до жесткого программирования будущих действий людей; программирования, в котором в качестве алгоритма выступает само тотальное пророчество. Здесь субъект управления организовывает исполнение прогноза путем всестороннего контроля над поступками и мыслями членов общества.

В итоге, например, на уровне государственного прогнозирования наблюда­ется тенденция к универсализму, всеохватывающему детерминированию, со­ставлению некоего подобия «календаря», в котором детально расписаны пред­стоящие события. Это ведет к тотальному планированию поведения людей, по-

149

давлению их индивидуальности и творчества, жестко регламентирует развитие общества, оставляя единственный вариант декретированного будущего.

Действительно манипулирующее предвидение во многом направлено на то, чтобы сделать индивида безвольной марионеткой предсказанного хода событий. Однако, безусловно, возможна и обратная ситуация: прогноз может не только не глушить энергию, творческий порыв массы, а напротив, придавая ей определен­ную направленность, способствовать повышению его эффективности. Грамотно созданный и реализуемый прогноз не только не гасит инициативу, но стимули­рует ее, не ставит границы творчеству, а дает ему направляющий стержень.

Так как большая часть политических прогнозов являются, по мнению отечественного социолога СМ. Вишнева, «активными»'⁹⁷, т.е. способными влиять на развитие политической системы и деятельность людей, то манипули­рование сознанием и поведением масс через прогнозирование, чего и следовало ожидать, становится сегодня неотъемлемым атрибутом любой региональной и не только избирательной кампании.

В период предвыборной борьбы политический прогноз превращается для политиков в средство реального влияния на общественность. Технология прогнозирования победы на выборах одного из кандидатов рассчитана на то, чтобы «заразить»^|98избирателя и побудить его проголосовать за явного лидера. Логика очевидна: лидирующее положение как бы призывает «Присоединяйся к большинству!». Тем самым к числу сторонников «фаворита» привлекается кон­формистски настроенная часть населения, движимая принципом: «Чтобы не остаться в дураках - делай как все!». Некоторое число не определившихся гра­ждан также поддается убеждающей магии цифр и голосует «за компанию».

Однако не исключено, что часть избирателей, твердых сторонников канди­дата, может расслабиться, увидев его уверенное превосходство, и вообще проигнорировать выборы. Здесь действует логика - «И без меня обойдутся, все

¹⁹⁷ ВишневС.М. Основы комплексного прогнозирования. М., 1977. С.37, ^т Заражение, по Ольшанскому, это передача эмоционального состояния на психофизиологи­ческом уровне контакта, включающая компоненты внушения и подражания. Ольшанский Д. В. Психология масс. СПб., 2000. С.50.

150

равно он выиграет». Наконец, возможна ситуация, когда «проигрывающий» кан­дидат проводит избирательную кампанию с удесятеренной силой и ...побежда­ет. А бдительность «лидера» усыпляется, он расслабляется и проигрывает.

Вообще, вариантов применения манипуляционных прогнозов на практике великое множество. Однако, для нас более важным является не рассмотрения конкретных примеров, а анализ механизма суггестивного воздействия.

В качестве разновидности прогностической манипуляции наряду с прогно­зированием выступает публикация разнообразных прогнозных рейтингов попу­лярности, доверия, проведение опросов экспертов, оценивающих шансы канди­дата на предстоящих выборах и т.д. Такая информация может отражать реаль­ное положение соперников, а может быть ориентированной на обман, искаже­ние действительности. С целью ограничения эффекта подобных манипулятив-ных действий принимаются специальные правила проведения предвыборных со-ревновании   .

Так или иначе, в избирательных баталиях прогноз выступает как активатор возможной реальности. Он становится фактором целеполагания для того или иного политика (и избирательным ориентиром для электората). Для одного - это стимул к активизации собственных потенций, с целью повышения своего кажу­щегося ему «низкого» места (или закрепления «высокого»), Для другого - мотив к пассивизации из-за ложного восприятия своих шансов как слишком «высоких». Прав Д.В.Ольшанский полагая, что политический прогноз - это но-

"                                                                                                                                                                           5ОП

выи жанр политико-психологического искусства   .

Итак, политический прогноз является важнейшим средством управления политическим поведением, относится к инструментам активного психологиче­ского воздействия на человеческую психику. По своей политико-психологиче­ской сути это комплекс сценариев возможного развития в будущем политиче­ских событий, целью которого является стремление направить массовое созна­ние в нужное субъекту управления русло и вызвать со стороны массы требуе-

'"" См.: ст.53 Федерального закона «О выборах депутатов Государственной Думы Федераль­ного Собрания Российской Федерации» от 25 декабря 2002г. ²¹¹⁰ Ольшанский Д. В. Психология масс. СПб., 2000. С.217.

151

мые действия и поступки. Информируя и тем самым стимулируя определенные эмоции, прогнозное сообщение мобилизует, обуславливает и регулирует поли­тическое поведение человеческой массы.

Прикладное назначение прогнозов, обладающих мотивирующим воздей­ствием, просматривается весьма ясно: эти прогнозы свидетельствуют не столь­ко о потенциальном будущем или подлинных умонастроениях их авторов, сколько о том, какие представления о будущем они пытаются навязать обще­ственному мнению, чтобы повлиять на сознание и поведение людей в настоя­щем.

При этом, например, прогнозы-предостережения, содержащие уверения в том, что любое будущее может быть только хуже настоящего, призывают тем самым примириться с существующим положением как с «меньшим злом». В свою очередь прикладные манипулятивные прогнозы нормативного характера рассчитаны на то, чтобы заставить массу воспринять «уготованное для них бу­дущее» в качестве если не социального идеала, то во всяком случае предпочти­тельного варианта.

В действительности череда таких прогнозов представляет собой тщатель­но разработанную стратегию последовательного воздействия на общественное мнение посредством политического прогнозирования. Поэтому для понимания истинной сущности и роли подобных прогнозов важно определить, с какой це­лью они разрабатываются, каково их политико-идеологическое предназначе­ние. Проблема заключается в том, что содержание многих политических прогнозов продиктовано вполне практическими и прагматическими целями: снизить социальную напряженность в обществе, одержать победу на выборах, спровоцировать в обществе требуемую конативную реакцию и т.д.

Однако,: почему прогнозная информация побуждает человека (и социум в целом) совершать конативные действия, а не оставляет его равнодушным. Что­бы дать научное объяснение этому явлению необходимо, по нашему мнению, раскрыть внутреннюю психологическую природу механизма функционирования манипуляционного прогноза.

152

Следует отметить, что в науке уже встречались попытки проанализировать
механику прогнозного воздействия на прогнозируемые события.                 Упоми-

навшийся нами A.M. Гендин выделял такую особенность психологии человека, когда он, зная будущее, сознательно или бессознательно корректирует свои по­ступки, в любом случае так или иначе учитывает известную ему информацию. По мнению исследователя, здесь проявляется очень интересная особенность че­ловеческого поведения, названная К.Поппером «Эффект Эдипа»²"'. В сущности данный феномен представляет собой воздействие предвидения на предвидимое событие, что и есть по сути влияние самого прогноза на действия и поведение субъекта с целью собственной реализации или не реализации.

В связи с этим, по А.Гендину, вызывает значительный интерес как в теоре­тическом, так и в практическом отношении явление «самоорганизации и самоо­провержения» прогноза, суть которого ученый свел к следующему: прогности­ческая информация, касающаяся будущего социального субъекта (группы, слоя и т.д.) и затрагивающая его интересы, оказывает влияние на деятельность лю­дей, от которых зависит дальнейший ход событий, и тем самым - на свое соб­ственное осуществление. При самоорганизующемся прогнозе предсказание реа­лизуется благодаря самому предсказанию, т.е. предвидение выступает как фак­тор, организующий собственное осуществление. При саморазрушающемся предвидении предсказываемое событие предотвращает влияние прогноза, кото­рый как бы содействует собственному опровержению²⁰².

С точки зрения A.M. Гсндина механизм любого «самоорганизующегося» прогноза связан с тем, что предсказание желаемого будущего, якобы соответ­ствующего потребностям, интересам общественных групп, стимулирует их дея­тельность в данном направлении, порождает или усиливает активность, целе-устремленность их действии   .

^2и|Согласно легенде, убийство Эдипом своего отца, которого он никогда не видел прежде,

было прямым результатом пророчества, заставившего отца расстаться с ним.

^И2О механизме самоорганизующихся и саморазрушающихся прогнозов см. подробнее: Ген-

()ип A.M. Предвидение и цель в развитии общества / Автореф. дисс. докт. философск. наук.

Свердловск., 1972,

^Jl" ГешНт A.M. Предвидение и цель в развитии общества. Красноярск., 1970., С,266.

153

Временный успех подобных детерминирующих прогнозов заключается, по его мнению, в том, что учитываются и используются относительно устойчи­вые, повторяющиеся объективные взаимосвязи общественных явлений, в пер­вую очередь - духовно-психологического порядка²⁰⁴, Эти явления выражаются в форме чаяний, ожиданий перемен, мечтаний о лучшем будущем. И прогноз при­зван здесь отразить в себе эти настроения. В силу воздействия «эффекта Эдипа», делает вывод ученый, массовое сознание ориентируется на ту смысловую на­грузку, которое несет в себе информационное содержание прогноза, и соответ­ственно происходит корректировка социумом своей деятельности, сообразно поставленным в прогнозе целям.

И все же, справедливо полагая, что понимание механизма воздействия ма-нипуляционного прогноза тесно связано с изучением особенностей массовой психологии, Гендин, следуя в русле марксистского диалектико-материалистиче-ского учения, убежден, что механизм любого самоорганизующегося прогноза имеет надстроечный характер и обуславливается более глубокими социально-экономическими процессами, которые и ставят рамки влиянию «Эффекта Эди­па», окончательно определяя направление общественного развития²"\

Безусловно, выводы советского ученого имеют под собой рациональные основания и не лишены логики. Однако, современное изучение природы меха­низма мотивирующего воздействия политического прогноза на массовое созна­ние и поведение требует существенного дополнения с учетом социально-психо­логического фактора.

Для того чтобы понять, почему прогноз воздействует на сознание массы и детерминирует ее поведение, становясь, в итоге, фактором изменения прогнози­руемых событий, следует, по нашему мнению, обратиться к мотивационно-воле-вой сфере человеческой психики.

В восприятии прогнозной информации важнейшую роль играют установ­ки в сознании человека и всей социальной системы. С точки зрения Дж. Клэппе-ра - профессора Нью-Йоркского университета - человеческое сознание присм-

²¹⁾⁴ Там же. С.263. ²⁰⁵ Там же. С.254.

154

лет в первую очередь ту информацию, которая согласуется с его установками, приобретенными ранее²⁰⁶. Установка как система устойчивых представлений о фактах действительности, приводящих к ее упрощенному восприятию со сторо­ны массы, соответствующим образом преобразует содержание прогнозного со­общения. Прогноз, проходя через фильтр установки, вызывает направленные мыслительные процессы и эмоциональные состояния²⁰⁷. Поэтому прогнозное послание должно выступать как элемент, усиливающий и адекватный установке. Тогда прогноз, превращаясь в инструмент манипуляции массовым сознанием, вносит изменения в представления людей и, как следствие, в их политическое поведение.

В этой связи показательным примером является «прогнозирование» в яр­ких деталях наступления некоего «светлого будущего»: царства божьего на зем­ле, государства всеобщего равенства и благоденствия, коммунизма и проч. Сама идея, отвечающая психологическим установкам построения желаемо-идеально-го будущего, которые служат в данном случае исходным звеном механизма мотивирующего воздействия прогноза, стимулирует практические шаги, направ­ленные на реализацию предвиденного, а в итоге, воодушевляет общество, его отдельных элементов (общностей, групп, индивидов) на самоотверженный труд во благо государству, правящей элите или же конкретным лицам, субъектам.

Здесь манипулирующий прогноз во многом осуществляется через само­внушение массы, когда вера, надежда, чувства, фобии, предрассудки, стереоти­пы, господствующие в сознании людей, ставятся выше эмпирических фактов, установленных тенденций и выявленных закономерностей.

Однако механизм мотивирующего воздействия включает не только эле­мент соответствия содержания прогноза стереотипам, установкам массы, находя положительный эмоционально-волевои отклик в ее сознании , но и принцип радикального противоречия прогнозного сообщения и существующими знания­ми, устоявшимися массовыми представлениями.

²"" Цит. по: ВоптасикЛ. Психология политической рекламы. М., 1981. СМ 12.

²⁽¹⁷ Там же.

ил з_Т0Т момент был подмечен и Гендиным.

155

В подтверждение последнего тезиса приведем известную концепцию когнитивного диссонанса, сформулированную в 50-х гг. XX в. американским со-циопсихологом Л. Фестингером. Суть ее состоит в том, что при конфликте двух релевантных, т.е. соотносимых по своему объекту, относящихся к одному и тому же вопросу, но не совместимых между собой «когниций» (знаний) человек (и масса в целом) испытывает чувство психологического дискомфорта²⁰⁹. В слу­чае диссонанса в массе возникает психологическое напряжение, которое стано­вится побудительной силой психической (и как следствие - поведенческой) ак­тивности, направленной на его преодоление.

Диссонанс - это результат возникшего противоречия между информаци­онным содержанием прогнозного сообщения и представлениями, знаниями мас­сы, который производит на нес шокирующий эффект. В основе такого дисбалан­са лежит мощный эмоционально-энергетический заряд (психо-когнитивный конфликт), спектр направленности которого очень широкий: от банального запугивания людей (например, осуществление прогноза - гибель семьи), до про­воцирования соответствующих массовых конативных реакций. Он будет тем больше, чем сильнее различие между установками массы и обнародуемой ин­формацией, чем более авторитетны ее источники, чем менее социальная группа убеждена в своей компетенции и в своих знаниях в той сфере, где расходится во мнении с прогнозом, чем меньше доводов масса может привести в поддержку своих взглядов, наконец, чем важнее для массы данная установка, данные стереотипы, которые подвергаются коренной ломке и вступают в психологиче­ский конфликт с прогнозом.

Здесь механизм манипуляционного политического прогноза базируется на вызове внутреннего психологического конфликта, желание устранить который побуждает человеческие агрегаты прибегать к активным поведенческим актам. Массой движет потребность восстановить нарушенное психологическое равно­весие, успокоиться, остановить развитие негативных эмоций, паники, излишней агрессии и т.д. Преодолев когнитивный диссонанс, вернув душевную гармонию

^:"" Подр., см.: Феатшл'р Леон. Теория когнитивного диссонанса. СНГ). 2000.

156

человек расслабляется, испытывает чувство психологического облегчения, удовлетворения. Именно чувство удовлетворения наряду с ощущением диском­форта является ключевой мотивирующей и стимулирующей силой, которая по­буждает массу к конативной активности.

Таким образом, подчеркнем, что потребность в действиях, направленных на реализацию/не реализацию прогноза генерируется взаимодействием носителя массового сознания с содержанием прогнозного сообщения, в результате кото­рого он переживает состояние психологический напряженности, связанное с ощущением дискомфорта из-за несовпадения имеющихся в массовом сознании знаний, ожиданий, представлений о будущем моменте времени и прогнозируе­мом его состоянии. Преодоление внутреннего психологического конфликта свя­зано с необходимостью осуществлять такие виды деятельности, которые приве­дут к устранению причин (в нашем случае это либо «организация», либо «разру­шение» прогнозируемых событий), породивших данное когнитивное противоре­чие.

Именно психологическое напряжение определяет механизм мотивирую­щего воздействия политического прогноза. Оно является его энергетическим ис­точником, той силой, которая стимулирует направленную на удовлетворение потребности во внутреннем психологическом равновесии, душевном комфорте, поведенческую активность массы.

Необходимо отметить, что в рамках политического прогнозирования выде­ляют прикладные политические прогнозы, которые не обладают эффектом самоосуществления или саморазрушения. Важно понять, при каких условиях они утрачивают эту способность. Прежде всего, следует отметить, что прогно­зы могут влиять на сознание и действия людей только при определенных обсто­ятельствах. Далеко не каждый политический прогноз связан с подобным обрат­ным воздействием.

Информационной обратной связи может не существовать, если передача и переработка прогностической информации будет продолжаться дольше, чем сам прогнозируемый процесс, или если мы имеем дело с прогнозами относи-

157

тельно исторически прошедших событий, когда вообще невозможна передача информации.

Политические прогнозы, относящиеся к прошедшим историческим собы­тиям и взаимосвязям, очевидно, уже не могут измениться. Соответственно, че­ловеческие действия, результатом которого они являются, больше не поддают­ся влиянию. Однако, у таких прогнозов имеются еще и другие аспекты. На основе определенных высказываний о законе и из знания исторических условий и фактов зачастую делаются такие прогностические выводы (ретросказания), которые представляют собой методические указания для последующих истори­ческих исследований. В этом случае предусмотрена информационная обратная связь, которая относится не к объекту - историческому событию, а к субъекту прогноза.

Политический прогноз относительно прошлого может обладать информа­ционной обратной связью и оказывать воздействие на политическое поведение масс в том случае, если он соединен обратной связью не с объектом прогноза и не с прогностической информацией, а исключительно с последующей, направ­ленной на будущее деятельностью субъекта прогноза.

Наконец, политические прогнозы не обладают обратной связью в том слу­чае, если они относятся к поведению групп людей, которые не имеют доступа к прогностической информации. Очевидно, что прогноз, содержащийся в тайне от тех политических и социальных сил, которые его воплощают в жизнь, не сможет никоем образом повлиять на процесс собственного осуществления или неосуществления.

Таким образом, отсутствие обратной связи между прогностической инфор­мацией и субъектами его реализации является фактором манипуляционного бессилия политического прогноза.

Подводя итог настоящего раздела, можно сформулировать следующие теоретические выводы.

Любая форма управления в качестве необходимого составного элемента включает в себя прогнозирование (цели, результата, будущего состояния, воз-

158

можностей и направлений развития и проч.). Прогнозирование вероятных по­следствий предпринимаемых политических действий является важнейшим усло­вием принятия эффективных, взвешенных, долгосрочных решений в сфере по­литического управления.

Управление представляет собой абстрактную категорию, которая охваты­вает все формы использования любой информации (не только о будущем, но также о прошлом и настоящем) с целью определенного регулирования объекта. Оно имеет собственные формы конкретизации: целеполагание, планирование, программирование, проектирование, прогнозирование и выработка текущих ор­ганизационно-управленческих решений. В основе каждой формы конкретизации лежит та или иная разновидность политического решения - целевого, планово­го, программного, проектного, прогностического, организационного.

Между управлением и прогнозированием существует обратная связь раз­личной степени интенсивности - от практически близкой или равной нулю (тео­ретически нигде не тождественной нулевому значению) до чрезвычайно интен­сивной, вызывающей как бы «поглощение» прогноза решением с эффектом самоосуществления или, наоборот, саморазрушения в силу активизации «эффек­та Эдипа».

При этом в естественных и технических науках взаимодействие прогноза и решения в той или иной мере близко к нулевому значению, т.к. многие объек­ты исследования в этих науках совсем или почти не поддаются видоизменению с учетом прогноза, Здесь, на наш взгляд, речь может идти исключительно о без­условном прогнозировании гипотетического реального состояния прогнозируе­мого объекта с целью приспособления к этому состоянию (например, прогнози­рование состояние погоды).

В обществоведческих науках, в том числе и в политической прогностике, мы имеем диаметрально противоположную ситуацию: здесь объекты исследова­ния в принципе сравнительно легко поддаются видоизменению на основе реше­ния, принятого с учетом прогнозной информации. И здесь, в связи с возникнове­нием и реализацией «эффекта Эдипа», становится методологически несостоя-

159

тельной ориентация прогноза на получение безусловного предсказания. Как бы изощренно мы не пытались предсказать возможное будущее реальное состояние прогнозируемого объекта, политические решения и предпринимаемые на основе этого прогноза действия тотчас видоизменяют это состояние и достоверность сделанных прогнозов разом обесценивается.

Манипулирующий прогноз есть, по сути, преднамеренно создаваемая, ис­кусственная конструкция, некий прием, рассчитанный на определенный практи­ческий эффект. Он носит сугубо манипулятивный, инструментальный характер и направлен на сознательное управление действиями социума и его отдельных элементов. По нашему мнению, в основе такого прогнозирования лежит умозри­тельное конструирование предикатором желаемого хода событий, с которым должна сообразовываться будущая реальность. Как видно из проведенного ана­лиза, смысл в том, что явление зачастую создается самим прогнозом, даже если оно не имело никакой опоры в фактах прошлого. Здесь прогнозное сообщение направлено на формирование ложных взглядов и представлений, раскручивание в сознании людей некоего мифа, иллюзии относительно будущего политическо­го развития.

Манйпулятивное прогнозирование основывается либо на учете потребно­стей и интересов массы, когда требуется умение «попадать» в ожидания, наде­жды, потребности людей, либо акцент делается на суггестивном влиянии прогностической информации на массовое сознание, где активно применяются СМИ. Кроме того, политический прогноз обладает мотивирующим воздействи­ем на сознание и поведение масс, суть которого заключается в создании побуди­тельного мотива к совершению определенных действий. В основе мотива лежит психологическая напряженность, порождаемая различными, обладающими сильнейшей убеждающей силой, причинами ( когнитивным диссонансом, т.е. психологическим дискомфортом, возникающем у носителей массового сознания в случае нарушения их внутреннего психологического гомеостаза). Потребность в устранении данной напряженности побуждает массу активизироваться, совер­шать поведенческие акты, направленные на осуществление, либо предотвраще-

160

ние, упреждение прогнозируемого будущего, т.е. реагировать на прогнозную информацию соответствующим конативным образом. Подчеркнем, что прогноз, чтобы быть действенным, должен выступать как угроза дефицита и дискомфор­та.

Характер и направленность деятельности или массового поведения задает­ся и патронируется субъектом прогнозирования и управления, которые зачастую представлены в одном лице.

Суть манипулирования заключается в том, что происходит подмена по­требностей массы и мотивов ее деятельности: желание преодолеть психологиче­ский дискомфорт преобразуется в потребность реализации/не реализации прогноза.   .

Таким образом, посредством прогнозного послания субъект управления искусственно конструирует мотивационное ядро поведения носителей массово­го сознания, которое представляет собой во-первых, реальный побудитель к действиям, направленным на обладание мотивом, удовлетворяющим возник­шую потребность преодолеть психологический дискомфорт. А во-вторых, вы­полняет смыслообразующую функцию, т.е. предает некий индивидуальный смысл человеческой деятельности по удовлетворению потребности.

Более детальное исследование политического прогноза как средства мани­пуляции массовым сознанием и поведением дает основание сделать вывод о том, что прогноз для decision-maker выступает не только как регулятор поведе­ния индивидов и социальных групп, но и как рычаг реального управления клю­чевыми политическими процессами.

На наш взгляд, для того, чтобы политический прогноз мог оказывать соот­ветствующее воздействие на сознание и поведение масс необходимо выполне­ние следующих условий. Во-первых, обратная информация (включая воплоще­ние соответствующей информации в действие) как временное явление должна быть признана в принципе возможной. Во-вторых, нужна дальнейшая трансля­ция информации через соответствующие каналы. И, в-третьих, действующие силы должны обладать или развить в достаточной степени возможность, готов-

161

ность и способность к восприятию и осуществлению прогностической инфор­мации.

Если отсутствует хотя бы одно из этих общих условий, то информационное обратное воздействие прогноза на массовое сознание и поведение, с нашей точ­ки зрения, невозможно в принципе.

В заключении следует особо подчеркнуть, что манипулирующую роль по­литического прогноза, безусловно, нельзя абсолютизировать, считая его воздей­ствие на ход политических событий и характер поведения массы решающим, ключевым, фатальным. Это опасно отрывом от реальных социально-экономиче­ских и политико-культурных условий, непониманием подлинных причин тех или иных событий, и как следствие, указанием ошибочных путей их преодоле­ния. В тоже время, нельзя совсем сбрасывать со счетов эффект мотивирующего воздействия прогноза, ибо, как показал проведенный анализ, он оказывает суще­ственное влияние на массовое сознание и поведение, а через них на развитие представлений о будущем и в конечном итоге, на характер этого будущего. Не­смотря на то, что детерминирующие прогнозы направлены на формирование ил­люзорных представлений о будущем и преследуют интересы определенного, очень узкого круга лиц, все же они зиждутся на трезвом учете объективных свя­зей и отношений внутри политической системы, что порой и обуславливает их временный успех. Следует иметь в виду, что такое прогнозирование возможно лишь в том случае, если общественность не остается безучастной к прогнозному сообщению, а реагирует на него изменением степени и направления своей ак­тивности.

При современных условиях функционирования политической системы невозможно управлять ее развитием без эффективного прогнозирования ее ди­намики. От того, насколько прогнозирование будет точным и своевременным, а также соответствовать поставленным проблемам, будет зависеть, в конечном итоге, стабильность и устойчивость политической системы.

Для улучшения качества прогноза необходимо улучшать качество инфор­мации, требуемой и используемой при его разработке. Эта информация в пер-

162

вую очередь должна обладать такими свойствами как достоверность, полнота, своевременность и точность.

Политическое прогнозирование, по нашему мнению, должно быть итера­ционным, т.е. гибким и способным адаптироваться к постоянным изменениям самого объекта управления, изменениям внешней среды. Кроме направленно­сти на активное преобразование объекта управления с целью достижения им желаемого состояния, прогнозирование должно способствовать предотвраще­нию ошибочных действий и сокращению неиспользованных возможностей.

163 Заключение.

Подводя итог настоящего диссертационного исследования, в заключении следует обобщить некоторые успехи, достигнутые в области изучения теорети­ко-методологических принципов механизма политического прогнозирования и сформулировать главные положения и полученные в ходе данной работы выво­ды, которые, на наш взгляд, имеют наибольшее теоретическое и практическое значение для дальнейшего осмысления поставленных здесь проблем.

Анализ источников и литературы позволил нам прийти к заключению, что на сегодняшний день в мировой общественно-политической мысли сложилось несколько моделей концептуализации и интерпретации образов будущего и его предвидения. Таковыми являются мифолого-религиозная, утопическая, истори­ко-философская, футурологическая и прогностическая.

Важным выводом стало то, что в рамках каждой модели сформировалась своя система представлений о грядущем и сложилась собственная методология его познания и интерпретации.

Анализ мифолого-религиозной модели наглядно демонстрирует, что она стала самой первой и самой древней формой проникновения людей в будущее. Древние мифы и религиозные доктрины актуализировали для человечества проблему грядущего. Они открыли собой предысторию научного, в том числе и политического, прогнозирования. Как показал анализ, этот подход базируется на фантастических идеях о сверхъестественном, на не научных, не реальных, искусственно сконструированных взаимосвязях явлений, событий и процессов.

В тоже время, анализируя современную политическую практику, следует отметить, что элементы данной модели используются в политике. Например, при помощи пророчеств и астрологических прогнозов, интерпретации «знаме­ний» и «предсказания» различных политических событий, наконец, откровен­ной мистики, сегодня осуществляется политическая борьба, оказывается влия­ние на лиц, принимающих политические решения и поступки государственных

164

деятелей, деморализуются и устраняются политические противники и конку­ренты в предвыборной гонке.

Результаты исследования показали, что вслед за мифолого-религиозной, концептуальное оформление получила утопическая модель. По нашему мне­нию, утопические модели интерпретации будущего выполняют несколько важ­нейших задач. Во-первых, политическая утопия, по сути, представляет собой моделирование идеального состояния политической системы. Утопическая кон­цепция есть ни что иное как модель желаемого политического устройства, кото­рая задается в качестве перспективной цели политического развития, таким об­разом, оживляя и стимулируя поиск в настоящем путей и средств ее реального воплощения.

Во-вторых, политическая утопия - это альтернатива существующему поли­тическому порядку. Осмысление такой гипотетической картины будущего поз­воляет сделать вывод о ее приемлемости и целесообразности, дает возможность своевременно обнаружить деструктивные тенденции политического генезиса и принять адекватные меры по корректировке его динамики и направленности.

В-третьих, разработка и критический анализ утопических и антиутопиче­ских политических проектов позволяет отфильтровывать иррациональные, со­циально опасные и неприемлемые сценарии будущего политического развития.

В целом, мы пришли к выводу, что утопические модели находятся в глубо­ком противоречии с действительностью, и поэтому не могут быть успешно реа­лизованы на практике. В тоже время они используются и общественно-полити­ческой мыслью и прогностической наукой как специфическая форма определе­ния возможных образов политического грядущего.

В рамках историко-философской модели, по нашему мнению, признается наличие во всемирно-историческом генезисе определенных закономерностей развития природы и общества, имеющих объективный характер. Анализ данной модели наглядно показал, что она включает в себя три парадигмы будущего: концепцию регресса, т.е. деградации человечества от «золотого века» до конеч­ной гибели; концепцию прогрессивного развития, т.е. поступательного совер-

165

шенствования по восходящим стадиям; и, теорию круговорота, описывающую циклический механизм историко-политического генезиса.

В настоящее время концепция регрессивного развития сохранила прочные позиции лишь в рамках религиозного мировоззрения. Снижению популярности теории линейного прогресса способствовало осознание современным человече­ством невозможности бесконечного поступательно-восходящего развития в силу целого комплекса политико-экономических, природно-климатических и прочих причин. Циклические модели находят применение в исследованиях по­литических процессов кругообращающегося характера.

Рассмотрение в рамках данного подхода проблемы периодичности и повто­ряемости политического развития позволило сделать вывод, что сегодня среди политологов, транзитологов и политических прогностиков популярна теория нелинейных волновых и циклических ритмов историко-политической эволю­ции, в которой осуществлен синтез линейности и цикличности. В ее контексте изучаются процессы политической модернизации и трансформации переход­ных политических систем и социумов.

Как было продемонстрировано в работе, формирование футурологической модели проходило в несколько этапов. Ее истоки восходят к научно-фантасти­ческим произведениям конца Х1Х-го - начала XX века. Сегодня основное со­держание футурологии составляют глобалистика, в русле которой идет поиск причин возникновения глобальных проблем современности и способов их устранения, а также альтернативистика, исповедующая философию качествен­но нового образа жизни.

Проведенный анализ показал, что в рамках футурологической модели бу­дущее трактуется далеко не однозначно. Современная футурология констатиру­ет наличие ряда жизнеопределяющих проблем всепланетарного масштаба и по­стулирует острую необходимость их разрешения в ближайшем будущем. Исхо­дя из того, в какие сроки и какие конкретно действия будут предприняты обита­телями голубой планеты, футурологи моделируют дальнейшие перспективы развития   человечества.   В   рамках  футурологической  модели   составляются

166

прогнозные сценарии глобального мирового развития, разрабатываются геопо­литические парадигмы грядущего мироустройства, анализируется комплекс проблем планетарного масштаба, и генерируются варианты и способы их разре­шения.

Что касается прогностического подхода, то в ходе исследования мы при­шли к заключению, что теоретически он сформировался позже остальных. Это самый молодой способ познания грядущего. В его основе лежит процедура прогнозирования, результатом которой становится прогноз перспективного со­стояния изучаемого объекта. Прогностическая модель включает в себя как строго научные исследования перспектив развития политического объекта, так и тенденциозные, манипулятивные прогнозы, выполняющие функцию управле­ния или дезинформации.

Анализ современной литературы, посвященной проблемам предвидения и прогнозирования, дал нам основание утверждать, что понятия «прогноз», «прогнозирование» являются одними из труднейших для понимания в эмпири­ческих, операциональных категориях. Как выяснилось, единого определения нет. Исследователи оперируют десятками разнообразных дефиниций. Подав­ляющее большинство последних относится к социологическим и экономиче­ским. Политологические определения зачастую не имеют четкой формулиров­ки.

Такая ситуация побудила нас выработать собственное определение. Под прогнозом, с нашей точки зрения, следует понимать вероятностное, стохастиче­ское по своему характеру, научно обоснованное суждение о перспективах со­стояния того или иного явления или процесса в будущем и/или об альтернатив­ных путях и сроках его осуществления. Вероятностный характер прогнозов обуславливается, по нашему мнению, воздействием на прогнозируемые явле­ния многих как изолированных (самостоятельных), так и совместных (комплексных) социально-экономических, культурно-исторических, политиче­ских факторов. Стохастический характер предполагает отсутствие возможности

167

непосредственного экспериментального контролирования результатов прогно­зирования.

В ходе анализа выяснилось, что в западной литературе термин «прогноз» фактически отождествляется с предвидением и понимается как некоторое су­ждение относительно будущих событий. Отечественные специалисты разводят данные понятия и подчеркивают тесную связь прогнозирования с наукой. По нашему глубокому убеждению, разработка прогноза - это не любой способ по­лучения информации о будущем, а исключительно научное исследование.

В связи с этим, прогнозирование, прогностический подход мы определили как процесс систематического изучения будущих явлений с помощью средств современной науки на основе познанных закономерностей, начальных или по­бочных условий развития природы и общества, имеющих целью повышение уровня эффективности, основательности и достоверности продуцируемых прогнозов. Мы полагаем, что это именно сциентистское, непрерывное и слож­ное исследование будущего, проводимое по всем законам научных разработок с применением всего комплекса известного исследовательского инструментария, направленное на изучение ранее не известных и пока не поддающихся наблю­дению положений вещей.

В настоящем исследовании было продемонстрировано, что политическое прогнозирование является одним из ключевых направлений социально-полити­ческих исследований. Анализ показал, что оно базируется на основе научного познания природы и требований объективно существующих законов и законо­мерностей общественно-политического развития и исследует динамические из­менения политической системы, ее структур и элементов во времени.

Под механизмом политического прогнозирования понимается совокуп­ность теоретико-методологических принципов и процедур разработки прогно­за, а также определенная последовательность операций по его составлению. Механизм политической прогностики интегрирует в себе поисковый и норма­тивный подходы. В рамках прогнозного поиска методами экстраполяции и экс-пергно-прогностического мониторинга определяется перспективное состояние

168

объекта прогнозирования при условии сохранения действующих тенденций и закономерностей в будущем. В русле нормативного подхода посредством моде­лирования и сценариотехники выясняются пути и сроки достижения возмож­ных состояний объекта в будущем, принимаемых в качестве цели. В данном случае прогнозируется получение желательных состояний объекта по заранее заданным нормам, целям.

Анализ политического прогнозирования свидетельствует о том, что оно представляет собой область теоретико-прикладных знаний. В работе доказано, что политическое прогнозирование является неотъемлемым элементом как тео­ретической политологии, так и конкретных политологических исследований.

Как показал проведенный анализ, академическое политическое прогнози­рование является строго научным и объективным прогностическим исследова­нием, которое изучает тенденции и закономерности развития политической си­стемы или-ее структурных элементов. Такой тип предвидения может приме­няться как в рамках глобального прогнозирования, посредством которого выяв­ляются общие направления мирового политического генезиса, определяются перспективы глобальных политических процессов и составляются прогнозные модели будущего политического мироустройства. Так и при оценке перспектив развития отдельных государств, регионов, политических систем. Полученный прогностический проект носит вероятностный и рекомендательный характер; выполняет осведомительно-информирующую функцию, т.е. не связан непо­средственно с процессом принятия и реализации политических решений; ис­ключает предвидение конкретных грядущих событий; рассчитан на долговре­менный период упреждения; задает общее направление прогнозно-аналитиче­ских исследований более низкого порядка; предоставляет объективную и бес­пристрастную прогностическую информацию на основе научных методов по­знания.

В ходе исследования мы пришли к выводу, что прикладное прогнозирова­ние в политике изучает перспективы конкретных политических явлений и собы­тий, тесно связано с процедурой планирования, процессом принятия политико-

169

управленческих решений, ориентируется на разрешение насущных политиче­ских задач и реализацию оперативных политических проектов. Прикладная прогнозная аналитика не всегда имеет научно обоснованный характер, редко выходит за пределы прогнозирования будущего состояния политической систе­мы и исследует перспективы краткосрочных политических процессов. Приклад­ные прогнозы в политике зачастую носят политически ангажированный, пред­взятый, тенденциозный характер, имеют конкретного заказчика и обслуживают его интересы.

Как было продемонстрировано в работе, прикладной прогноз отличает от теоретического то, что первый непосредственно связан с возможностью опера­тивной реакции на себя в виде политического решения. В конечном итоге, та­кой прогноз делается частью процедуры принятия политического решения. Он становится фактором детерминации политико-управленческих актов и поступ­ков decision-maker в будущем. Более того, анализ показал, что прогнозирование вероятных последствий предпринимаемых политических действий является важнейшим условием принятия эффективных, взвешенных, долгосрочных ре­шений в сфере политического управления.

В итоге мы пришли к важному выводу о том, что прикладная прогностика в политике более оперативна, конкретна, имеет утилитарный характер и, как было продемонстрировано в работе, широко применяется на локальном, регио­нальном уровне. Фактически, задача прикладного прогноза состоит не в пред­видении как таковом, а в анализе политических процессов и в управлении ими.

Анализируя теоретико-методологическое содержание политического прогнозирования, мы пришли к выводу, что его диапазон достаточно широк: начиная от_роперативной прогнозной аналитики, связанной с прогнозированием результатов голосования в избирательных кампаниях и других краткосрочных политических процессов и заканчивая глубокими прогностическими исследова­ниями политического развития структурных элементов политической системы.

Исследуя проблему оснований политической прогностики, мы пришли к заключению, что их можно разделить на две группы. Первая группа - это эмпи-

170

рические основания, К ним относится вся совокупность знаний о состоянии по­литической системы, политических процессов в момент прогнозирования их будущего. Это и знания о возмущающих факторах и политических рисках; о ха­рактере взаимодействия всех структурных элементов политической системы; о политической обстановке как совокупности факторов и обстоятельств, опреде­ляемой состоянием отношений различных политических сил, субъектов, а так­же условиями, в которых протекает процесс их взаимодействия. Кроме того, по нашему мнению, к данной группе оснований относятся накопленный опыт и его глубокое изучение; интуиция, опирающаяся на этот опыт; знания об анало­гичных процессах и событиях прошлого, а также эмпирические показатели из политической и других областей.

Вторая группа - это теоретические основания, т.е. вся совокупность общих суждений, экспертных мнений, предположений, точек зрения, которые позволя­ют из эмпирических оснований получить достоверные выводы о будущем со­стоянии объекта прогнозирования. Сюда входят данные социолого-аналитиче-ских исследований, знание прошлых и существующих закономерностей, ин­формация о действительных направлениях поведения участвующих во взаимо­действии политических сил. Кроме того, основаниями такого рода являются различные виды статистической информации, данные опросов общественного мнения, материалы СМИ, сведения разведки и т.д. Другими словами, вся ин­формация о факторах, оказывающих влияние на текущее состояние прогнози­руемого объекта.

В качестве ключевых методолого-методических инструментов составле­ния политического прогноза выступают методы экстраполяции, моделирования и экспертно-прогностического мониторинга. Смысл экстраполяционных техно­логий заключается в гипотетическом продолжении в будущее действия полити­ческой тенденции или закономерности, линии развития политического процес­са, либо цепочки событий, законы динамики которых в прошлом и настоящем хорошо изучены. Моделирование представляет собой совокупность методов ис­следования политических объектов на их моделях, посредством анализа кото-

171

рых прогнозисты выдвигают предположения о его возможном состоянии в бу­дущем. Экспертно-прогностический мониторинг или комплекс методов получе­ния экспертных оценок фиксирует качественные преобразования основных па­раметров изучаемого политического объекта, что позволяет эффективно приме­нять его при разработке долгосрочных и даже неопределенно-далеких прогно­зов, когда ни методы экстраполяции, ни моделирование не могут дать убеди­тельных результатов.

Как показало исследование, формализованные и неформализованные мето­дики политического прогнозирования взаимно перекрещиваются и дополняют друг друга. Только комплексное использование методов политического прогно­зирования, их тесное взаимодействие и искусное сочетание позволяет системно и всесторонне проанализировать исследуемый политический объект и получить весьма точный и достоверный прогноз касательно его будущего состояния.

В целом, анализ источников, литературы и личные наблюдения автора, в частности за ходом провинциальных избирательных кампаний, позволяет сде­лать вывод о том, что методологический инструментарий политической прогно­стики достаточно успешно применяется в предвыборной практике.

Что касается вопроса взаимосвязи прогнозирования и процесса управления в политике, то по ходу исследования мы пришли к выводу, что политический прогноз обладает эффектом мотивирующего воздействия на массовое сознание и поведение, которое позволяет решать конкретные политические задачи. Например, достижение определенного результата в электоральном процессе, создание требуемой эмоционально-психологической атмосферы в обществе, снижение социальной напряженности, провоцирование в социуме определен­ной поведенческой реакции и т.д. В работе было доказано, что суггестивный эффект прогноза также широко используется в региональных избирательных кампаниях.

В период предвыборной борьбы политический прогноз превращается для региональных политиков и политтехнологов в средство реального влияния на провинциальную общественность.  В  настоящем  исследовании  было проде-

172

монстрировано, что технологии прогнозирования победы на выборах одного из кандидатов, обнародование в СМИ прогнозных рейтингов популярности, дове­рия, проведение опросов экспертов, оценивающих шансы кандидатов на пред­стоящих выборах, фактически рассчитаны на то, чтобы побудить конформист­ски настроенных избирателей проголосовать за явного лидера. Таким образом, было обосновано, что прогнозная информация оказывает детерминирующее воздействие на электоральные предпочтения населения.

Кроме того, в системе политического управления прогнозирование выпол­няет ряд важных задач. Во-первых, оно является элементом процесса определе­ния возможных политических целей, целей и приоритетов социально-политиче­ского развития, которые субъект прогнозирования может поставить и решить на протяжении прогнозируемого периода. Во-вторых, посредством процедуры прогнозирования в политической сфере выявляются объективно сложившиеся тенденции -и тренды генезиса политической системы, его хода и последствий. В-третьих, через прогнозирование осуществляется поиск альтернатив будущего развития политической системы, выбираются или формируются целесооб­разные пути этого движения.

Проведенное исследование позволяет сделать вывод, что методология по­литического прогнозирования на современном этапе, несмотря на существен­ные качественные сдвиги в своем усовершенствовании, все еще не является до­статочно мощной и эффективной для продуцирования качественных, абсолют­но надежных, имеющих оперативное значение прогнозов. В политической сфе­ре до сих-пор не удается избежать ситуаций ошибочного, недостоверного прогнозирования. Поэтому с целью дальнейшего развития методологии полити­ческой прогностики можно предложить следующие рекомендации.

По нашему мнению, для повышения надежности прогноза следует непре­рывно улучшать механизм интеграции, обработки и анализа разноплановой, разнокачественной информации. Многомерность, внутренняя противоречи­вость, динамичность генезиса политического мира требует сегодня от субъекта прогнозирования умелого сочетания объективно-рациональных и субъективно-

173

психологических факторов, вовлечение в процесс разработки прогноза больших объемов статистических данных, непосредственно и опосредовано ка­сающихся объекта прогнозирования, а также ретроспективной информации ис­торического характера.

Необходимо глубокое знание существующих закономерностей развития прогнозируемого объекта, адекватное и точное понимание определяющих усло­вий, при которых протекают прогнозируемые процессы. По нашему глубокому убеждению, не обладая полной, объективной и достоверной информацией отно­сительно законов, детерминирующих изменения прогнозируемого объекта, не имея ясного представления о природе закономерностей в политике, не умея их вычленить и глубоко проанализировать, невозможно сформировать подлинное представление о сущности политического прогнозирования и его механизме.

Чтобы исключить ошибки и неточности при анализе исходных и сопут­ствующих условиях, в которых протекает прогнозируемый процесс (что может привести к его неверному пониманию, а следовательно, построению ошибочно­го прогноза), важно, по нашему мнению, соблюдать жесточайшую объектив­ность, научную компетентность и беспристрастность в опенках, избегать субъ­ективности и ангажированности во мнениях и суждениях.

Учитывая исключительную сложность и многоплановость политической реальности, следует признать максимально желательным свойством процедуры политического прогнозирования способность прогностических способов и ме­тодов взаимодействовать друг с другом, обеспечивая тем самым более полный и всесторонний «охват» исследуемого политического процесса. Возможность «стыковки» различных прогностических техник, по нашему мнению, позволит создавать в процессе изучения динамики политических процессов и ситуаций комплексные прогнозные системы, способные решать широкий круг задач в об­ласти регионального прогнозирования и планирования. Весьма эффективными, на наш взгляд, могут оказаться сочетание формализованных и интуитивных ме­тодов, дополнение качественной оценки фактов и тенденций количественными показателями. Для осуществления подобного подхода политическое прогнози-

174

рование должно обладать значительной технологической и процедурной гибко­стью, способностью к трансформации и видоизменению в контексте поставлен­ных прогнозно-аналитических задач.

Считаем, что прогностический анализ должен содержать процедуры, направленные на учет обратной связи продуцируемых прогнозов с поведением политической системы. После обнаружения и анализа такой обратной связи следует по возможности составить рекомендации по ее использованию для реа­лизации определенных политических целей. Тогда политический прогноз смо­жет не только обслуживать процесс принятия решений, но и непосредственно выступать как фактор управления политическими процессами.

Политическое прогнозирование как специфическая составная часть поли­тической науки, очевидно, находится сегодня на стадии углубленного развития, обусловленного качественным совершенствованием методологического меха­низма построения прогнозов. Дальнейшее развитие прогностической науки, широкое обсуждение возникающих в этом процессе проблем в академической среде является, по нашему глубокому убеждению, необходимым условием раз­вития политического прогнозирования.

Завершая мысль, отметим, что в кратком диссертационном исследовании, очевидно, невозможно с достаточной полнотой рассмотреть все вопросы, каса­ющиеся теоретико-методологических принципов механизма политического прогнозирования. Тем более, как показал проведенный анализ, многие из этих исследовательских проблем еще не получили окончательного решения. На наш взгляд, такое положение вещей является приемлемым. Дело в том, что любая наука в процессе познания своего объекта, не разрешает ни одной крупной проблемы, не поставив нескольких новых, еще не решенных.

Безусловно, это касается и проблем будущего, теоретических оснований и методологии его исследования. Именно исходя из подобных соображений, не­которые вопросы теории политического прогнозирования и гипотезы, изложен­ные в нашей работе, были лишь обозначены в общих чертах. Тем не менее, мы

175

уверены, что постановка нами данных проблем будет способствовать их после­дующему исследованию и дальнейшей научной разработке.

Автор надеется, что работа в этом направлении будет продолжена.

176 Список использованных источников и литературы

Законы и нормативные акты

1.  Конституция РФ.

2.  Федеральный закон «О выборах депутатов Государственной Думы Феде­
рального Собрания Российской Федерации» от 25 декабря 2002г. Ст.53

Религиозные источники

3.           Библия. Книги священного писания ветхого и нового завета. М., 1989.

4.           Коран / Пер. с араб. яз. Саблукова Г.С. - Б.м..: Б.и., 1993.

5.  Упанишады: кн.1. / Брихадараньяка, кн,2. / Упанишады; кн.З. / Чхандогья.
/Пер., предисл. и коммент. Сыркина А.Я. М., 1992.

Монографии и статьи

6.           Аристотель //Собр. соч.: В 4т. М., 1983. Т. 4.

7.           Августин. О Граде Божием. В 4-х т., кн. 1-22: Репринт с издан. 1906-1910
гг. М, 1994.

8.  Авцинова Г.И., Краснов Б.И. Анализ, прогноз, технологии в современной
политике. М, 2000.

9.           Анохина Н.В. Методология построения объяснительных и прогнозных
моделей исхода выборов в России // принципы и практика политических
исследований. М., 2002. С.209-218,

Ю.Ахиезер А.С. От прошлого к будущему. М., 1994.

и, Ахиезер А.С. Социокультурное прогнозирование России на макро-и ми­кроуровнях // Полис. 1994. №6. С. 16-31.

12.Ахременко А.С. Политическое прогнозирование на российском фоне // Вести. Моск. Ун-та. Сер. 12, политические науки. 1999. №1. с. 28-42.

П.Ахременко А.С, Политическое прогнозирование // Наука. Политика. Предпринимательство. М., 1999. №1-2. С.159-164.

Н.Бабеф Гракх. Сочинения: в 4-х т. М., 1975.

177

15.Баканов М.И., Шеремет А.Д. Теория экономического анализа. М., 1995. 16.Бакунин М.А. Анархия и порядок: Соч. М, 2000. 17.Бауер А., Эйхгорн В., Кребер Г. Философия и прогностика. М., 1971.

18. Белл  Д.  Грядущее  постиндустриальное  общества:   опыт  социального
прогнозирования. М., 1999.

19. Бестужев-Лада И.В. Развитие представлений о будущем человечества в
домарксовой общественной мысли (основные проблемы) // Вопросы ис­
тории. 1966. №11.

2О.Бестужев Лада И.В. Развитие представлений о будущем: первые шаги (презентизм первобытного мышления) // Советская этнография. 1968. №5.

21. Бестужев-Лада И.В. Окно в будущее. Современные проблемы социально­го прогнозирования. М, 1970.

22.Бестужев-Лада И.В. Рабочая книга по прогнозированию. М, 1982.

23. Бестужев-Лада И.В. Поисковое и социальное прогнозирование: перспек­тивные проблемы общества. М., 1984.

24.Бестужев-Лада И.В. Мир нашего завтра. М, 1986.

25.        Бестужев-Лада И.В. Нормативное социальное прогнозирование: возмож­
ные пути реализации целей общества. М., 1987.

26.  Бестужев-Лада И.В. Прогнозирование в социологических исследованиях.
Методологические проблемы. М., 1987.

27.Бестужев-Лада И.В. Экспертный сценарно-прогностический мониторинг:

принципы организации // Социологические исследования. 1993. №8. 28. Бестужев Лада И.В. Перспективы трансформации России. М., 1998. 29.Бестужев Лада И.В. Альтернативная цивилизация. М., 1998

30.       Бестужев-Лада И.В. Социальное прогнозирование. М., 2002.

31.  Бестужев-Лада И.В. Что мы знаем о XXI веке? И каким образом?/Мир на­
шего  завтра:  Антология  современной  классической  прогностики.  М.,
2003.

32.        Бестужев-Лада И.В. Обязательное предисловие / Мир нашего завтра: Ан­
тология современной классической прогностики. М., 2003.

178

зз. Бжезинский 3. Великая шахматная доска. М, 2002.

34.Большаков В.Н. Экологическое прогнозирование. М., 1983.

35. Бутурлов Р.В., Кравченко С.А. Будущее человечества: критика буржу­азных концепций. М., 1985;

36.Бэкон Роджер. Большое сочинение / Избранное. М, 2005.

37.Бэкон Френсис. Новая Атлантида. Опыты и наставления нравственные и политические / Пер. З.Е. Александровой. М., 1962.

38.Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001.

39.Валлерстайн И. После либерализма. М., 2003.

40. Вебер А.Б., Галкин А.А., Красин Ю.А. Тенденции политического разви­тия России // Россия: трансформирующееся общество. М, 2001. С.180-199.

41.Веблен Т. Теория праздного класса. М., 1984.

42.Винер Н. Кибернетика или управление и связь в животном и машине. М., 1968.

43. Винер Н. Человек управляющий. СПб., 2001.

44.Виноградов В.Г. Научное предвидение. М, 1973.

45. Виноградов В.Г., Гончарук О.И. Методологические принципы социально­го предвидения. М., 1978.

46.Вишнев СМ. Основы комплексного прогнозирования. М., 1977.

47.Владимирова Л.П. Прогнозирование и планирование в условиях рынка. М.,2001.

48.Войтасик Л. Психология политической рекламы. М., 1981.

49.   Волны и циклы политического развития (заочный круглый стол) // Полис.
2002.№4.С18-59.

50.  Володенков СВ. Политические аспекты правовой реформы в современ­
ной России // Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 12, Политические науки. 2002. №2.
С.5-9;

179

51.Гаврилов О.А. Стратегия правотворчества и социальное прогнозирова­нием., 1993.

52.        Галкин А.А., Красин Ю.А. Россия на перепутье. Авторитаризм или демо­
кратия; варианты развития. М., 1998.

53.        Галкин А.А., Красин Ю.А. Россия: QUO VADIS? М., 2003.

54.Гегель Георг Вильгельм Фридрих. Энциклопедия философских наук в 3

тт. /Философия духа. Т.З. М., 1977. 55. Гендерсон  Г.  Парадигмы   прогресса / Мир  нашего  завтра:Антология

современной классической прогностики. М., 2003. С.458-472. 56.Гендин A.M. Предвидение и цель в развитии общества. Красноярск.,

1970.

57.        Гендин A.M. «Эффект Эдипа» и методологические проблемы социально­
го прогнозирования// Вопросы философии. 1970. №5.

58.  Гесиод. Теогония. Труды и дни / Полное собрание текстов / Пер. В.В. Ве­
ресаева. М., 2001.

59.Глазьев С.10. Теория долгосрочного технико-экономического развития. М.,1993.

60.        Глезерман Г.Е. В.И. Ленин о проблемах научного предвидения // Вопро­
сы философии. 1970. №5.

61.        Глущенко В.В., Глущенко И.И. Разработка    управленческого решения.
Прогнозирование-планирование. Теория проектирования экспериментов.
Железнодорожный., 1997.

62.        Гончаренко  А.И.   Прогнозирование  и  политика  (генезис  и  эволюция
прогнозирования в системе «национальной безопасности» и внешнеполи­
тическом механизме США). Киев., 1993.

63.        Гордон Т., Гелмер О. Долгосрочное глобальное прогнозирование. М.,
1975.

64.ГригорьевВ.В. Прогноз в управлении. М., 1985.

65. Грисеев Ю.П. Долгосрочное прогнозирование экономических процессов. Киев:, 1987.

180

бб.Гуревич А.Я. Время как проблема истории культуры // Вопросы филосо­фии. 1969.ЖЗ. 67.Гэлбрейт Дж. Новое индустриальное общество. М, 1969.

68.       Гюйо М. Происхождение идеи времени. СПб., 1899.

69.        Давыдов А.А., Чуриков А.Н. Модульный анализ и моделирование социу­
ма. М, 2000.

70.Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Спб., 1995.

71.Демокрит. В его фрагментах и свидетельствах древности / Под ред. и с коммент. Г.К.Баммеля. М, 1935.

72.Дилигенский Г.Г, Социально-политическая психология. М., 1994.

73.Диодор Сицилийский. Историческая библиотека / Греческая мифология. М., 2000.

74.Дуброва Т.А. Статистические методы прогнозирования. М., 2003.

75.Дубровский Д. Обман. Философско-психологический анализ. М., 1994.

7б.Ильин В.В. Новый миллениум для России: пути в будущее. М., 2001.

77.Кабе Этьен. Путешествие в Икарию. Философск. и социальн. роман / Пер. с фр., под ред. Э.Л. Гурвича. М, 1948.

78.Каким быть плану: дискуссии 20-х годов. Л., 1989.

79.Кампанелла Томазо. Город солнца. М, 1994.

80.Капица СП. Синергетика и прогнозы будущего. М, 2003.

81.Карасев А.И., Крамер Н.Ш., Савельева Т.Н. Математические методы и модели в планировании. М,, 1987.

82. Карпухин О., Макаревич Э. Формирование масс: природа общественных связей и технологии «паблик рилейшнз»: Опыт историко-социолог. ис­следования. Калининград., 2001.

83.Кессиди Ф . Гераклит / Под ред. Зимбули А.Е. М., 2004.

84.  Когай Е.А. Системный подход в прогностическом исследовании социаль­
ных процессов. М., 1989.

85.  Кондорсе Жан Антуан. Эскиз исторической картины прогресса человече­
ского разума. М., 1936.

181

86.Конфуций. Изречения; Книга песен и гимнов. М, 2004. 87.Косолапое В.В. Критика буржуазных концепций будущего. М., 1978; 88.Косолапов В.В. Методология социального прогнозирования. Киев., 1981.

89.  Краснов Б.И. Политическое прогнозирование // Социально-полит, жури.
1994. №11-12. С.84-94.

90.  Краткосрочное прогнозирование регионального развития в условиях не­
полной информации. М., 2001.

91.  Кропоткин П.А. Этика: Избранные труды /Кропоткин ПА. М, 1991.
92.Кульпин Э.С. Путь России. М., 1995.

93. Куртов А., Каган М. Охота на дракона: размышления о выборах и поли­тическом консультировании. М, 2002. 94.Лао-Цзы. Избранные произведения. М., 1991.

95.  Лапкин В.В. Циклы, ритмы, волны: проблемы моделирования политиче­
ского развития // Полис. 2002. №4. С.26-32.

96.   Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т.39.

97.Лисицкий Л.А. Автоматизированные системы прогнозирования. М., 2003. 9S.  Литвак Б.Г. Экспертные оценки и принятие решений .М, 1996. 99.Мабли Габриель Бонно де. Избранные произведения. М, 1950. 100.Макиавелли. Государь. М., 1991.

1О1.Мангейм Дж.Б., Рич Р.К. Политология. Методы исследования. М., 1997. Ю2.Мартино Дж. Технологическое прогнозирование, М., 1977. 103.Матвеев Р.Ф. Теория политических процессов. Саратов. 1996. Ю4.Материалисты древней Греции. Собрание текстов Гераклита, Демокрита,

Эпикура. М., 1955. Ю5.Матрусов Н.Д. Региональное прогнозирование и региональное развитие

России. М., 1995. юб Меликян А. Теория эксплуатации и геополитическое прогнозирование //

Политический маркетинг. М., 2002. №1. (спецвыпуск). С.4-74. 107.Мельников Ю.Н. Цикличность в истории России // Общественные науки

и современность. 1997. №5. С.103-107.