Саратовская государственная академия права

На правах рукописи

Бояров Сергей Александрович

Теория и практика «простого» убийства

Специальность 12.00.08 - Уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право

Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Научные руководители — кандидат юридических наук,

доцент) А.Н. Красиков;]

доктор юридических наук,

профессор Б.Т. Разгильдиев.

Саратов - 2003

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение................................................................................................. с. 3

Глава 1.
Историко - правовая характеристика «простого» убийства.................. с. 13

§ 1. «Простое» убийство в законодательстве средневекового периода
России.................................................................................................... с. 13

§ 2. Законодательство о «простом» убийстве 18-19 веков.................... с. 27

§ 3. «Простое» убийство в советский и постсоветский период развития
законодательства..................................................................................... с. 35

Глава 2.
«Простое» убийство по действующему законодательству.................... с. 40

§ 1. Право человека на жизнь................................................................... с. 40

§ 2. Понятие жизни человека................................................................... с. 54

§ 3. Признаки «простого» убийства........................................................ с. 70

Глава 3.
«Простое» убийство в системе других составов убийств....................... с.98

§ 1. Убийство в ссоре и в драке.............................................................. с. 98

§ 2. Убийство из ревности....................................................................... с. 133

§ 3. «Простое» убийство из мести и ненависти...................................... с. 140

Заключение.......... ,................................................................................. с. 180

Библиографический список использованной литературы................... с. 182

Приложение............................................................................................ с.208

3 Введение

Актуальность темы диссертационного исследования. Право человека на жизнь является высшей социальной ценностью, завоеванной им в ходе исторической эволюции общества.

В ст. 3 Всеобщей декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей OOFI 10 декабря 1948 года, провозглашается: «Каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и личную неприкосновенность».    12   июня

1990   года при  провозглашении государственного суверенитета    Российская
Федерация объявила об уважении  Всеобщей декларации  прав  человека.   В
результате в Конституции РФ, принятой 12 декабря 1993 года, в ст. 20 впервые
закреплено основополагающее положение — «Каждый имеет право на жизнь», а
в уголовном законодательстве впервые защита этой ценности указана в первом
разделе Особенной части   нового УК РФ.

Самым опасным из всех видов посягательств на право человека на жизнь является убийство -  основная форма насильственной смерти.   С 1956 года но

1991  год число убийств в СССР возросло более, чем в 2,6 раза (в 1956 году -
9649, в 1991 г. - 25937).  Динамика числа убийств и покушений на убийство в
Российской Федерации выглядит следующим образом. В 1992 году совершено
24993 этого вида преступлений, в 1993 г. - 28546, в 1994 г. - 29609,   в 1995 г. -
31060, в 1996 г.-29859, в 1997 г. - 28467, в 1998 г.-28794, в 1999г.-30337, в
2000 г. - 31052, в 2001 г. - 33 792. За 10 лет рост числа убийств и покушений
составил 35,2 %.     В   1995  году убийств  в состоянии сильного душевного
волнения совершено 643, а в   1996  году - 506.  Убийств при  превышении
пределов   необходимой   обороны   совершено   соответственно   466   и   453.
Количество этих убийств остается на прежнем уровне — примерно 1000 в год.
Удельный вес убийств составляет примерно 1,2 % в структуре всей учтенной

преступности, что, например, в 3000 раз больше, чем в Великобритании.¹ В эту статистику входят все виды убийств и покушений - простые, квалифицированные и привилегированные.

Научные труды по вопросам умышленного лишения жизни занимают ведущее место в исследованиях проблем борьбы с преступностью. Работы Таганцева Н.С. (1870), Гродзинского М.М. (1924), Жижиленко А.А. (1927), Шаргородского М.Д. (1948), Рашковской Ш.С. (1956), Загородникова Н.И. (1961), Пионтковского А.А. (1971), Наумова А.В. (1970), Ткаченко В.И. (1981), Побегайло Э.Ф., Бородина СВ., Красикова А.Н. (1999), Аниянца М.К., Попова А.Н.(2001) и др. подтверждают важность имеющихся проблем насильственного лишения жизни и раскрывают многие проблемные вопросы квалификации всех видов убийств.

Между тем, «простое» или так называемое «обыкновенное» убийство, т.е. совершенное на почве личных отношений, составляет значительную долю от общего числа всех убийств. В 1993 году убийств и покушений, предусмотренных ч.1 ст. 105 УК РФ было совершено 23627, в 1994 г. -25849, в 1995 г. - 25253, в 1996 г. - 23243, что составляет примерно 75 % от всех видов умышленного лишения жизни. С 1956 года, когда доля «простого» убийства составляла 52,8 %² от общего числа убийств, очевидна тенденция роста этого вида насильственной смерти. В 1997 году по ст. 105 ч.1 УК РФ осуждены 13241 человек, в 1998 г. - 13110, в 1999 г. - 12769, 2000 г. - 13287, в 2001 г. -14855.³ Этот фактор определяет проблемность «простого» убийства в жизни современного общества, заинтересованного в охране жизни каждого человека.

С принятием действующего Уголовного кодекса в 1996 году понятие «простого» убийства претерпело определенные изменения. Перечень квалифицированных   и   привилегированных   обстоятельств,    влияющих    на

¹    См.: ЛунеевВ.В. Преступность XX века. Мировой криминологический анализ. М. 1999. С. 205-206.

²    См. Там же.

³    Данные получены в отделе статистики Министерства Юстиции РФ по приговорам, вступившим в силу, и не
отражающим точной статистики.

квалификацию «простого» убийства, существенно изменился.¹ 27 января 1999 года Пленум Верховного Суда РФ принял постановление «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», в котором впервые нашло отражение наиболее полное понятие «простого» убийства, явившееся результатом собственной динамики развития науки и накопления новой информации по данной проблеме. В этом постановлении впервые разъясняется место личных мотивов в «простом» убийстве - мести, ревности, зависти, ненависти, неприязни, а также ссоры и драки. Плодотворный вклад в изучение названных мотивов и понятия «простого» убийства внесли А.Н. Красиков, СВ. Бородин, А.И. Коробеев, А.Н. Игнатов, Э.Ф. Побегайло и др.

Однако и это не обеспечивает объективные потребности действительности, в значительной степени не отвечает требованиям времени и не сдерживает рост «простых» убийств, что с достаточной очевидностью подтверждается приведенной статистикой.

Высокий уровень доли «простого» убийства за последние 10 лет объясняется рядом причин: резким ухудшением экономического положения страны и, как следствие, материальным положением большинства населения; негативным отражением этого на психологии отношений между людьми, вызывающим напряженность и эмоциональную неустойчивость; глобальной переоценкой идеалов и позитивных ценностных ориентации; появлением новых отношений между членами общества и новых причин возникновения конфликтов между ними; возникновением специфических отношений между субъектами корыстной преступности и др., которые способствуют обострению

¹ В качестве кватифицированных обстоятельств введено убийство на почве расовой и религиозной ненависти, в целях использования органов и тканей потерпевшего, лица, находящегося в беспомощном состоянии. На квалификацию убийства стали влиять новые обстоятельства, появившиеся в реальной действительности: похищение человека, захват заложника, бандитизм, по найму, группа лиц и организованная группа, насильственные действия сексуального характера. Привилегированным стало считаться убийство матерью новорожденного ребенка, что раньше относилось к разряду «простого» убийства. Изменена диспозиция убийства в состоянии аффекта, что повлекло изменение оценки ряда обстоятельств, ранее оценивавшихся с позиции простого состава. См.: УК РФ 1996 г.

межличностных конфликтов и провоцируют насильственные способы их разрешения.

Между тем, мотивы и обстоятельства насильственного лишения человека жизни на почве конфликта в личных отношениях в достаточной степени не изучены, а практические и теоретические вопросы оценки этих обстоятельств требуют дополнительного теоретического осмысления и нового решения. Так месть в «простом» убийстве во многом сходна с местью в ряде квалифицированных убийств, и, в свою очередь, имеет много общего с мотивом ревности. Проблемы ревности, ссоры и драки затрагивались в исследованиях поверхностно. В большинстве казусов, простые, квалифицированные и привилегированные обстоятельства, которыми оперирует практика, не имеют выраженных границ. Назрела необходимость изучить проблему мести в отношениях между супругами, преступниками, коммерсантами, в трудовых отношениях, в отношениях с гражданами, которым стало известно о преступлении. Серьезные трудности вызывает оценка понятия малолетнего лица, возраст которого не определен, и определение особой жестокости при убийстве. В значительной степени эти трудности связаны с недостаточно четким законодательным определением квалифицированных и привилегированных обстоятельств, а также с неопределенностью позиции Верховного Суда по конкретным делам и разъяснениями его Пленума.

Проблема квалификации «простого» убийства актуальна и потому, что связана с назначением наказания и соблюдением принципа справедливости, предусмотренным ст. 6 УК РФ.

Необходимость решения этих проблем предопределила актуальность и выбор темы диссертационного исследования.

Цель и основные задачи исследования. Целью диссертационного исследования является разрешение уголовно-правовых проблем, связанных с теоретическими и практическими вопросами квалификации «простого» убийства.

Названная цель предопределила постановку и решение следующих задач:

-  исследование историко-правовых аспектов развития понятия «простого»
убийства и ответственности за него в российском законодательстве;

-   исследование    понятия        жизни,        определение    начала    жизни    и
биологической смерти человека;

-   исследование права на жизнь и реализации этого права через эвтаназию;

 

-      разрешение проблемы определения  понятия «простого» убийства по
действующему      уголовному      законодательству      России,      исследование
объективной и субъективной стороны, причинно-следственной связи и мотивов
«простого» убийства - ревности, ненависти и иных неприязненных чувств;

-      разработка теоретических критериев, индивидуализирующих «простое»
убийство от других составов;

-      разработка признаков   разграничения   простых обстоятельств: драки,
ссоры и мести при «простом» убийстве, от    иных, граничащих    с ними,
квалифицированных и привилегированных обстоятельств;

-      раскрытие проблемы конфликта и его форм - ссоры, драки,    мести,
содержание и влияние этих категорий на квалификацию «простого» убийства;

-      исследование мотивов и обстоятельств возникновения конфликтов в
различных   межличностных   отношениях   и   их   влияние   на   квалификацию
«простого» убийства;

разрешение    спорных    теоретических    и    практических    вопросов, относящихся к квалификации «простого» убийства;

-    разработка       предложений    по    совершенствованию        уголовного
законодательства       в   области   исследуемой   проблемы    и    практики   его
применения.

Объект и предмет диссертационного исследования. Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в сфере уголовно-правовой   охраны    права   человека   на   жизнь    при    совершении

8

«простого» убийства, квалифицируемого по ч.1 ст. 105 УК РФ, с учетом его места среди квалифицированных и привилегированных составов убийств.

Предметом исследования послужили уголовно-правовые нормы, содержащиеся в дореволюционном, советском и действующем российском уголовном законодательстве, регламентирующем ответственность за «простое» убийство, материалы судебной и следственной практики, литературные источники, посвященные исследуемой проблеме, а также эмпирические данные, собранные автором за 15 лет работы судьей.

Методология и методика диссертационного исследования. При подготовке диссертации автор использовал основные законы и категории диалектического метода научного познания объективной действительности, а также специальные методы, применяемые в социально-правовых исследованиях: теоретического анализа, сравнительно-правовой, логико-юридический, историко-правовой и системно-структурный.

Нормативно-правовую базу исследования составили: Конституция Российской Федерации, международно-правовые акты, Уголовное законодательство РФ, исторические памятники Х-ХХ веков, а также постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и СССР по данной проблематике.

Эмпирическую базу исследования составили результаты изучения и обобщения 228 уголовных дел, рассмотренных судами первой и второй инстанций Волгоградской (156), Астраханской (18), Ростовской (35), Пензенской областей (19) за 1985-2001 годы; результаты обобщения судебной практики указанных регионов; опубликованная судебная практика Верховного Суда Российской Федерации; опубликованные результаты исследований, проведенных другими авторами по данной теме; результаты анкетированного опроса 200 работников прокуратуры и федеральных судей Волгоградской области.

Научная новизна исследования заключается в том, что в ней на монографическом уровне разработан ряд новых научных положений но проблеме квалификации «простого» убийства и ответственности за его совершение по действующему российскому законодательству.

Научная новизна также заключается в следующих положениях, выносимых на защиту:

-       раскрыто понятие «простого» убийства  и  его  общие теоретические
признаки, основным из которых является личный мотив убийства как результат
поведения   потерпевшего,   ущемляющего   интересы   субъекта,   которым   не
допущены   отягчающие    и    смягчающие   обстоятельства.    В    отличие    от
квалифицированного убийства, как правило, имеющего 2 мотива - основной и
дополнительный,    «простое»    убийство    содержит    один    личный    мотив,
являющийся    определяющим    фактором,    побуждающим    к    убийству    и
характеризующийся простым эмоциональным состоянием;

-       в  новом  ракурсе  рассмотрена  проблема  начала  жизни   человека  в
уголовно-правовом   аспекте   защиты   его   права   на   жизнь,   определяемую
моментом появления его части и сердцебиением;

право человека на жизнь связывается с главными устоями, достижениями и показателями социального прогресса - объективным фактором развития этого права, имеющее несколько аспектов: право на неприкосновенность жизни, право на сохранение жизни и право на распоряжение жизнью. Для уголовно-правовой защиты жизни важнейшим является право на ее неприкосновенность, которое неотчуждаемо, принадлежит в силу рождения человеку и закреплено в конституционных и международных правовых актах;

-   раскрыто понятие конфликта и его форм - ссоры и драки как внешнее
проявление объективных  и  субъективных     противоречий,  выразившихся  в
межличностном    столкновении    и    сознательном    ущемлении    личностных
интересов. Драка определяется как конфликт личных интересов, выразившийся

10

во взаимном нанесении побоев, которая характеризуется начальной малозначительностью, обоюдностью желаний и условным равенством возможностей сторон. Ссора представляет собой конфликт лиц, выраженный во взаимном обмене словами, обращенными друг к другу и сознательном ущемлении нравственных личных интересов;

- определено понятие «простого» убийства в ссоре и в драке, включающим
провоцирующее   поведение   потерпевшего,   которое   не   содержит   в   себе
психотравмирующего   характера   и   посягательства   на   здоровье   субъекта.
Разработаны критерии разграничения «простого» убийства в ссоре от убийства
в состоянии аффекта по причине,    умыслу и моменту его возникновения,
содержанию ссоры, эмоциональному и психическому состоянию, форме вины
потерпевшего,     реакции     восприятия,     последствиям     и    доминирующим
обстоятельствам.     Составы  «простого»  убийства в драке  и  убийства  при
превышении   пределов необходимой   обороны  отграничены  по  следующим
критериям:   причине   возникновения,   форме  драки,   субъективной   стороне,
доминирующим    обстоятельствам,   последствиям,   моменту    возникновения
умысла.   «Простое» убийство в ссоре и в драке отграничено от убийства из
хулиганских    побуждений    по:        мотиву    и    его    содержанию,    причине
возникновения,   потерпевшему,   направленности  действий   субъекта,      цели,
отношениям, причине конфликта, личности субъекта;

-   определена необходимость   учитывать в убийстве состояние эмпатии
виновного, способного понимать переживания других лиц и эмоционально
отзываться       на       эти       переживания,       которое       составляет       часть
психофизиологического  аффекта,   возникающего  в  случае   противоправных
действий потерпевшего в отношении постороннего беспомощного лица;

сформулированы понятия ревности и убийства из ревности,
характеризующееся психическим переживанием субъекта от предполагаемого
им изменения доверительных отношений и ущемления, в связи с этим, его
нравственных      интересов.         Отграничено     действительное      изменение

11

доверительных отношений от предполагаемого изменения таких отношений, и на этой основе сделан вывод об отделении ревности от мести в «простом» убийстве. Действительное (очевидное) изменение отношений как более специфическое, более психотравмирующее не дает субъекту возможностей для принятия положительного решения. Сформулирована норма об ответственности за убийство из ревности;

-раскрыта психологическая характеристика мести, обусловленная защитной реакцией человека на причиненный ему вред. Месть как поступок отграничена от потребности мести - мотивации последующего поведения, основанного на реализации чувства обиды, злости, ненависти, гнева. Потребность мести и месть направлены на поддержание чувства превосходства, самосохранения или позитивного образа. Раскрыто понятие мести как поступка в ответ на ущемление личных интересов субъекта. Проведена дифференциация мести в «простом» и квалифицированном убийстве по поведению потерпевшего, регламентации этого поведения и характеру отношений. Сформулировано понятие простого убийства из мести;

-   разработаны критерии разграничения «простого» убийства от убийства из
корыстных  побуждений   по  умыслу,  мотиву,  цели,     содержанию  мотива,
эмоциональному состоянию, объекту и результату.

-   исследованы практические вопросы квалификации «простого» убийства в
семейных,  коммерческих,   профессиональных,  преступных     отношениях,   с
особой жестокостью, а также убийства малолетних детей с предложениями об
изменении некоторых положений в действующее законодательство.

Теоретическая и практическая значимость исследования определяется сформулированными автором выводами и предложениями, которые могут быть использованы в правотворческой деятельности по совершенствованию уголовного законодательства об ответственности за «простое» убийство, при разработке разъяснений постановлений Пленума Верховного Суда РФ, при подготовке учебно-методической литературы по соответствующей проблеме, в

12

учебном процессе изучения главы Особенной части УК РФ «Преступления против жизни и здоровья».

Практическое значение проведенного исследования состоит в формировании у студентов и практических работников навыков в применении уголовно-правовых норм, регламентирующих ответственность за убийство, а также в том, что выводы данного исследования помогут в назначении судами справедливого наказания.

Апробация результатов диссертационного исследования. Основные положения диссертационного исследования обсуждались на конференции судей Волгоградской области 24 мая 2002 года, на совещаниях следователей следственного управления  Волгоградской областной прокуратуры 17 и 31 мая

2002  года, на проходивших научно-практических конференциях    в городах:
Челябинске   12-13   апреля   2002   года   по   теме   «Актуальные   проблемы
реформирования экономики и законодательства России и стран СНГ — 2002»; в
Саратове 25-26 апреля 2002 года по теме «Предмет уголовного права и его роль
в формировании уголовного законодательства РФ»; в Саратове 20-21 марта

2003 года по теме «Уголовно-правовая охрана личности и ее оптимизация».
Результаты   диссертационного   исследования   внедрены   в   деятельность

судей Волгоградской области при рассмотрении уголовных дел, связанных с убийством.

Структура и объем работы. Диссертация выполнена в объеме, соответствующем требованиям, предъявляемым к такого рода работам. Ее структура определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих 9 параграфов, заключения и библиографии.

13 Глава 1. Историко — правовая характеристика «простого» убийства

§ 1. «Простое» убийство в законодательстве средневекового периода

России

В России на разных этапах ее развития подходы к охране жизни человека были различными.¹ До первых упоминаний о правовой защите ответственность за простое убийство основывалась на обычаях, сложившихся в общинах и племенах.

Первые правовые нормы появились во второй половине 9 века на территории расселения славян с центром в Киеве. Эти нормы назывались «Законом Русским», и первые упоминания о нем имелись в русско-византийских договорах после походов киевских князей Олега и князя Игоря на Византию в 911 году и в 944 году.

В ст. 4 Договора князя Олега с греками от 911 года имеются первые письменные упоминания о преступлении против жизни - «Аще кто убьеть христиана русин или христьян русина, да умереть идеже аще створить убийство». Этим положением определялась суть простого убийства — лишение другого человека жизни. Убийство не разделялось на пиды и независимо от мотивов, обстоятельств и вины каралось тут же, на месте, смертью. Это положение имело больше разрешительный характер для совершения самосуда, поскольку определяло последующую за убийством кару виновного на месте совершения преступления.

¹ С 10 по 17 век до основательного реформирования законодательства Петром 1 ответственность за простое убийство основывалась на понимании законодателем обстоятельств его совершения, в основном, в ссоре и в драке, т.е. на обстоятельствах, наиболее распространенных в то время отношений. Петр 1 в Воинских Артикулах существенно изменил простые обстоятельства, при которых оценивалось простое убийство и ответственность за его совершение. Следующим крупным этапом в развитии основного состава убийства явилось существенно реформированное законодательство после 1917 года в период коренного изменения экономических и политических отношений в России. Поэтому исторический аспект законодательства о простом убийстве логично рассматривать в 3-х указанных этапах.

14

Согласно тому же договору, если убийца скроется, то ближайший родственник убитого имеет право на получение части имущества убийцы в качестве компенсации, что предусматривало возможность судебного разбирательства, если право на месть не осуществлено ввиду отсутствия виновного сразу после убийства.

В статье 13 договора Игоря с византийцами в 944 году по существу повторяются положения договора 911 года - «Аще убьеть христьянин русина или русин христьянина, да держим будеть створимый убийство от ближних убьеного да убьют и».¹ В договорах этих годов вообще не содержалось понятия убийства по каким-то определенным мотивам. Убийство человека было значением достаточным для понимания сути происшедшего. Хотя не исключалась возможность посягательства на жизнь из корыстных побуждений, коих было намного меньше из-за дружинной системы охраны имущественных особ и сложившихся в то время обычаев отношений к собственности.

Из приведенного видно, что различия между простым убийством и другими преступлениями, посягающими на жизнь человека, не наблюдается. Простое убийство было основным ориентиром в решении всех возникающих вопросов при лишении жизни одного человека другим. По мнению М.Ф. Владимирского- Буданова: «договоры 911 и 944 годов примирили право мести, свойственное руссам с правом смертной казни по Византийским законам».

Приведенные нормы, по-видимому, отражали характер отношений русских с византийцами и греками, регулируя ответственность за физическое нападение друг на друга на равноправных основаниях. Конечно, те части закона, что указывались в договорах Олега и Игоря, не отражали его истинного содержания, поскольку положение князей и иных людей в русской общности того времени равным не назовешь.

¹  Памятники русского права. Вып. 1. М. 1952. С. 7.

²  Обзор истории русского права. М. 1995. С. 308.

15

По мнению В.О. Ключевского, закон Русский являлся «юридическим обычаем» и таким образом представлял собой способ перехода от обычного права¹ (обычая) восточных славян к праву Городской Руси, сложившемуся из довольно разнообразных элементов в 9-11 веках.²

Из приведенных договоров следует, что виновный мог наказываться смертью на месте по обычаю кровной мести либо, если скроется, за него должна была быть уплачена имущественная компенсация. Вопрос о наказании смертью остается открытым, поскольку из имеющихся источников можно сделать вывод как о самосуде на месте убийства, так и о самоуправстве. «Закон Русский», упоминаемый в договорах князей Олега и Игоря с византийцами, не дошел до наших дней, и об ответственности за простое убийство можно судить только из этих договоров. Реконструировать его пытался М.Б. Свердлов, сделавший вывод о том, что Закон не является просто системой юридических обычаев, как это представляют себе некоторые авторы. Существует мнение, что «Закон Русский» положен в основу Русской правды и особенно ее Древнейшей части - Краткой редакции.³

Русская правда имеет несколько списков, самым древним из которых исследователи признают «Правду Ярослава» (Древнейшая правда или Краткая редакция).

Статья 1 «Правды Ярослава» предусматривала состав простого убийства — «Аще убьеть мужь мужа, то мстить брату брат, или сынови отца, либо отцю сына, или брату чаду, либо сестрину сынови ...». Состав убийства не связывался с конкретными мотивами и обстоятельствами, а определял лишь объективную сторону - лишение другого человека жизни. Приведенная норма

¹    Под «обычным правом» в историко-правовой литературе обоснованно понимается система правил
поведения, основывающихся на обычаях, регулирующих отношения в данном государстве, определенной
местности, либо в данной этнической и социальной группе.

²    Ключевский В.О. Сочинения. Л. 1952. Т. 1. С. 219-222. В.В. Мавродин также считал, что «Закон Русский
являлся обычным правом, создававшимся столетиями на Руси». Мавродин В.В. Образование Древнерусского
государства. М. 1945. С. 245.

³  См/.Кулыгин В.В. От Пути Прави к Русской Правде. // Правоведение. 1999. № 4. С. 17

16

сходна с нормами Закона Русского, упоминаемого в договорах 911 и 944 годов Олега и Игоря - прадедов Ярослава. В ней ответственность за простое убийство также основана на праве кровной мести, но, в отличие от Закона Русского, устанавливался перечень кровных мстителей - братья, сыновья и отцы.¹ Из кровных мстителей исключались женщины.²

Не мстить, по убеждениям первобытных народов, - значит изменить своей семье, нанести величайшее оскорбление тени умершего, нарушить религиозную обязанность, оказаться существом подлым. Представляется, что кровная месть была совокупным результатом продолжения действия обычного права, слабой организации общественных отношений того времени, отсутствия крепкой государственности и, как следствие, слабого развития правовых институтов, поэтому частное право защиты было выражено более ярко.³

В случае отсутствия кровных родственников, имевших право на месть, или их отказа от мести, устанавливался выкуп, который виновный должен был уплатить родственникам убитого. Имущественная ответственность за убийство дифференцировалась в зависимости от положения виновного и убитого.⁴ Однако такая дифференциация  не раскрывала  вопроса об обстоятельствах

¹    Некоторые исследователи считают установление круга мстителей обязательным условием отграничения от
скандинавского права, которое не предусматривало мщения и которое имело некоторое влияние на разрешение
конфликтов в Новгородской земле. См.:Свердлов М.Б. От Закона Русского к Русской Правде. М.  1988.С. 36-
37.

²      Известный русский правовед В.И. Сергеевич считал, что кровная месть как реагирование на неправомерное
лишение жизни скорее позаимствована из германских источников того времени, согласно которым наследники
убитого не могли вступать в его права до тех пор, пока не отомстят за него. Считалось неприличным занять
дома место убитого, пока не отомщена его смерть. Мало того, считалось неприличным до отмщения
показываться в обществе. В сагах приводится случай, когда брат медлил мстить за смерть брата, то мать дала
ему пощечину, но когда он и после этого медлил, она дала ему за обедом вместо хлеба камень. У арабов
мститель приобретал великую славу и восхвалялся в песнях. СмлИстория русского права. СП6.1888.С.658

Только с течением времени, когда человечество начало убеждаться в невозможности такого порядка вещей, в невозможности существования общества при неограниченном господстве права мести, появляются ограничения мести. У германцев встречаются ограничения мести сроком на год со днем. По прошествии года «обиженный» не имел права мстить. Предполагалось, что по истечении этого времени взволнованные чувства могли успокоиться. ⁴  Свердлов М.Б. От Закона Русского к Русской Правде. С. 37.

17

совершения убийства, поскольку убийство князя, слуги или дружинника могло быть совершено по любым мотивам, в том числе и во время ссоры.¹

В Краткой Правде впервые делается попытка выделить простой состав убийства, придав ему личный характер. Так в ст. 19 говорится об убийстве в «обиду», за которое платился выкуп. Мы считаем, что под «обидой» понимались любые случаи убийства в отместку и в ответ на действия жертвы -месть, ревность, провоцирование драки. Такая позиция имеет основание, поскольку размер выкупа за убийство «в обиду» в 80 гривен равен размеру в случае отказа от мести за простое убийство.

Одновременно вводится квалифицированный состав убийства: «в разбое» - самое тяжкое преступление. Некоторые исследователи считают, что убийство «в разбое» означало бой, драку, поединок.³ Д.Я. Самоквасов считал убийство «в разбое» без ссоры, без «вины» со стороны потерпевшего.⁴ Представляется, что понятие «разбой» считалось и оставалось тем понятием, какое вкладывается в него в настоящее время, чем подтверждается последующее использование этого термина в остальных уголовно-правовых нормах. В отдельную норму выделено ненаказуемое убийство «у клети» - при задержании лица, посягающего на чужую собственность.

Указание на 3 вида убийства — в обиде, в разбое и у клети дает возможность     выделить     простой     состав     из     квалифицированного     и

¹    Введение в нормы «Русской Правды» выкупа за убийство заимствовано из более цивилизованного
византийского права. По греческому преданию Геркулес за ненамеренное убийство был продан в рабство,
причем вырученные деньги были отданы отцу убитого. Установление выкупа за убийство взято также и из
других зарубежных источников. Об этом свидетельствуют  договоры Новгорода с немцами (1195 г.) и
Смоленского князя Мстислава с Ригой и Готландом (1229 г.), в которых наказанием за убийство выступает
уплата «за голову» денег или так называемая головщика. Эти документы не меняли существа ответственности,
а лишь изменяли размеры выкупа.

²    Термин «обида» трактуется исследователями неоднозначно. Л.Л. Зимин утверждает, что убийство «в обиду»
есть не что иное, как лишение жизни на почве кровной мести. См.:Памятники русского права.М.1952. Вып.1.С.
95. Нелогичность такой позиции заключается в том, что невозможно преследовать за месть, если она
разрешалась. Т.Е. Новицкая считает «в обиду» - отместку. См.российское законодательство Х-ХХ вв. М. 1985.
Т. 2. С. 58. Н.А. Рожков трактовал термин «в обиду» - злонамеренное, заранее обдуманное убийство. См.:
Русская история в сравнительно-историческом освещении. Л. 1928. С. 226.

³    См^Чугуев А.И. Уголовно-правовая охрана представителей власти 11-17в. // Государство и право. 2001. № 6.
С. 91.

⁴    Самоквасов Д.Я. История русского права. СПб. 1906. С. 363.

18

привилегированного. Если ст. 1 об убийстве одного человека другим взята из Закона Русского, причем мотивы не конкретизируются, то в ст. 19, 20 и 21 мотивы уже указываются: личные отношения (ссора), завладение чужим имуществом и защита собственности. Простое убийство стало обрастать обстоятельствами, требующими иного подхода к их правовой оценке в повседневной жизни, нежели это происходило ранее.

«Краткая «Правда Ярослава» получила дальнейшее развитие и после смерти Ярослава Мудрого. Его сыновья Изяслав, Святослав и Всеволод перерабатывали правду отца, которая в дальнейшем стала называться «Правдой Ярославичей» (или «Пространной Правдой»). В Пространную Правду вошли многие нормы «Правды Ярослава», а также многочисленные уставные и судные грамоты.

В отличие от «Краткой Правды», предусматривающей отдельный простой состав убийства в' обиде, «Пространная Правда» делает вновь попытку смотивировать простое убийство, уточнив причины обид и предусматривая за это меньшую ответственность, нежели за квалифицированное убийство. В ст. 6 говорилось об убийстве «в сваде или в пиру», за которое общиной платилась вира. В описанное время уклад общественной жизни предусматривал проведение пиров, которые были довольно частым явлением, и устраивались боярами (боярские пиры) и гридеями (горожанами). Помимо этого собирались городские братчины, на которых допускались словесные турниры между представителями разных социальных групп, не принятые в обычной жизни. После медовухи словесная брань часто заканчивалась ссорой и дракой. Возможно появление незванных гостей с приведенными последствиями. «Правда» делает упор в этом случае не на понимание умышленного или неумышленного убийства, а на то, было ли это убийство открытым и честным в схватке или оно совершено тайно. Это новая норма, выделившая убийство в сваде (ссоре или драке) и  в  пиру в особый  простой  состав.     При  этом

19

совершенно не учитывался зачинщик свады. Законодатель, по-видимому, полагал, что в сваде, заканчивавшейся убийством, зачинщика выделять не следует - либо это невозможно, либо зачинщиками являлись все - выяснение подробных обстоятельств оставалось за пределами нормы.¹

Ненаказуемо было убийство вора, настигнутого на месте преступления. Однако анализ статей 12, 36, 37 и 38 позволяет сделать вывод об особенности этого состава убийства. Вора можно убить безнаказанно при оказанном им сопротивлении. Если же вор дал себя связать или бросился бежать, но был настигнут за воротами, то это уже было наказуемое убийство, хотя и в меньшей степени. Этот состав убийства относился к разряду простого, поскольку оно совершалось в гневе и раздражении, как в драке.

Как видно понятие простого убийства было примитивным и определялось простыми обстоятельствами - фактом причинения смерти на пиру, в ссоре, в драке или в обиде. Убийство, совершенное на пиру, рассматривалось как более легкое преступление сравнительно с убийством в разбое. Принималось но внимание, что в первом случае убийство совершено человеком пьяным и, следовательно, не со злым умыслом. Злым умыслом считалось преступление, совершенное тайно, не в открытом противоборстве, когда потерпевший не был готов к применению в отношении него физической силы. Об этом свидетельствует введенная позже повышенная ответственность за убийство отравлением, т.е. тайно - «зелейничеством».² Простое убийство погашалось уплатой виры.

¹  Но в статье 29 все-таки решался вопрос о зачинщике драки, если она не заканчивалась убийством и
проходила не на пиру. 13 этом случае взволнованному и обиженному дается возможность отомстить обидчику
немедленно после нанесенной обиды. Выкуп за удар брался в том случае, если потерпевший не «настигнет»
обидчика. Если настигнет, можно было мстить, но если обидчик смог скрыться, месть заменялась выкупом.
Если обиженное лицо в момент нанесения перенесет обиду, то после этого месть не допускалась. Отдельный
состав предусматривал убийство «в разбое», тяжесть которого определялась новым видом наказания «на поток
и разграбление», если убийца установлен или платой виры общиной, если убийца не установлен. «Поток и
разграбление» предусматривал конфискацию имущества и ссылку виновного в заточение. По другой версии -
передачу жены и детей убийцы в холопы. Этим наказанием разбой отграничивался от простого убийства.

²  Очень близки по понятию были «обыкновенное», простое убийство по русскому и германскому праву. По
германскому праву, это убийство, совершенное в гневе и явно. По Русской Правде, это убийство в сваде, т.е. в
раздражении и, следовательно, тоже в гневе.

20

В ст. 88 делается серьезная заявка на ответственность за бытовое убийство жены или мужа. Объективно устанавливалось, что супруг убил супругу (или наоборот), и за это виновное лицо несло наказание. Мотивы не устанавливались, но подразумевались личные отношения - это ревность, недовольство ведением хозяйства и домашним бытом, непослушание жены. По мере ответственности убийство супруга приравнивалось к убийству в ссоре и в драке, и потому в полной мере являлось простым убийством. Следует отметить, что при патриархальном укладе быта законодатель проявил мужество, предусмотрев вину мужа в бытовом убийстве жены, хотя церковь и считана женщину посланницей дьявола.¹

Тем не менее, Русская Правда и особенно Пространная Редакция стала новым этапом в развитии понятия простого состава убийства. Установленная ранее кровная месть родственников (Краткая Правда) постепенно ограничивалась, а затем была заменена выкупом - «отложища убиение за голову, но кунами ся выкупати» (ст. 2 «Правды Ярославичей»).

Русская Правда действовала на Руси до 15 века, когда завершился процесс объединения русских земель в единое государственное образование.

Примерная ответственность за простое убийство предусматривалась в других правовых актах Древней Руси - Псковской судной грамоте (1397 г.) и Двинской грамоте (1398 г.). При признании виры (4 рубля, дикая вира - 40 гривен) как основной меры ответственности за убийство вводилось понятие наместника как представителя государственной власти, которому платился штраф в случае неустановления убийцы. Из норм следует, что в случае обнаружения убийцы он подлежал выдаче. Эти новшества свидетельствовали об укреплении центральной власти и постепенном переходе частной охраны жизни  к публичной форме защиты,  когда  центральная  власть стремилась

¹ Германские памятники права упоминают о безнаказанности убийства мужем жены только в случае нарушения супружеской верности. В Швеции убийство лиц, посвятивших себя позорным занятиям, наказывалось мягче.

21

упорядочить проблему ответственности за убийство, оградив от самосуда, фактически существовавшего в силу продолжения действия норм о кровной мести.

Проблему предупреждения простого убийства на пиру законодатель пытался разрешить введением возможности примирения непосредственно на пиру в случае возникновения свады. В ст. 3 «Двинской грамоты» в случае возникновения свады и примирения сторон наказание не налагалось. Примирение после свады не влияло на наказание. Это положение имело цель -стимулировать примирение сторон во время драки и предупредить убийство на пиру. По статье 11 освобождался от ответственности господин, ударивший и убивший своего холопа. Здесь подразумеваются любые мотивы, в том числе связанные с личными отношениями, которые охватывали оскорбление, ссору, бытовые мотивы и т.д.

Имущественный вид ответственности отражен и в Псковской судной грамоте в ст. 96. По всей видимости, кроме штрафа, уплачиваемого князю, выплачивалась и компенсация семье убитого. В грамоте не указана дифференциация вир в зависимости от социальной принадлежности потерпевшего и составов убийств. Штраф князю платился и в случае отцеубийства и братоубийства (ст. 97). Установление продажи в 1 рубль за отцеубийство и братоубийство не позволяет сделать вывод о степени тяжести убийства. Ранее этот вопрос решался и церковью, но в этой статье о церковном наказании не сказано, поэтому судить о тяжести трудно. Если исходить из норм Русской Правды, действовавшей в Пскове, то такое убийство являлось тяжким. Однако известно, что Новгород и Псков отличались от других государственных образований более демократичным общественным устройством (выбор наместника, созыв веча и т.д.). В ст. 7 уже впервые упоминается о смертной казни как наказании, выносимом в установленном порядке от имени власти за иные преступления, кроме убийства - при поджоге, конокрадстве, рецидиве,

22

краже и «кримской» (возможно церковной) краже. Указанные Грамоты лишь дополняли Русскую Правду своими, присущими местности, особенностями.

В этом отношении примечателен правовой документ московского князя под названием «Запись о душегубстве», издание которого историки относят к 1456-1462 годам. В рассматриваемое время под душегубством понималось не только убийство, но и самоубийство («от своих рук утеряется»), а также внезапная смерть от несчастного случая.¹ Запись демонстрирует расширение сферы судебных действий великокняжеской власти и расширение компетенции великокняжеского наместника - только ему подсудны дела с поличным. Последнее - это развитие новшеств из «Двинской грамоты» для защиты жизни средствами государственного воздействия.²

Некоторые положения из «Записи о душегубстве» отразились в ст. 14 Белозерской уставной грамоты от марта 1488 года.³ В этом документе также заострено внимание на обязательности выдачи убийцы, в случае его обнаружения, представителю власти. При этом, в отличие от предыдущих норм, жители местности, где произошло убийство, штрафа в казну и компенсации родственникам не платят. В грамоте также указываются отличия убийства от смерти в результате несчастного случая и самоубийства. В Белозерской грамоте душегубство как простое убийство отделялось от разбоя: «А доведут на кого разбой или душегубство...» (ст. 10). В целях предупреждения убийства в сваде и на пиру слугам и наместникам запрещалось являться незваными на пир и братчину. Если незваных гостей били и выгоняли, то виновные в этом лица не наказывались. В случае убийства не званных гостей тут же на пиру и сваде платился только штраф.

1. Российское законодательство Х-ХХ веков. М. 1985.Т.2. С. 189.

²    Душегубство - это убийство. В позднейших грамотах различалось душегубство преднамеренное и случайное
(«бесхитростное»). В понятие «душегубство не хитростию» входили случаи смерти от различных причин, не
обусловленных злым умыслом людей («гром убьет», «зверь съест» и т.д.), и случаи, когда было установлено,
что труп попал на территорию данной общины не по вине ее членов. В этом случае крестьяне должны были
«являть голову» (труп) тиунам с уплатой специальной пошлины — «смотренного» (за осмотр), которое было
намного меньше «виры». (См.:Памятники русского права. Вып. 3. 1955. С. 155)

³    Российское законодательство Х-ХХ веков. М. 1985. Т. 2. С. 170.

23

Значимым актом в развитии понятия простого состава убийства явился Судебник 1497 года, где в ст. 8 сказано, что если приведут на кого-либо «татбу, или разбой, или душегубство, или ябедничество», или «ином каком лихом деле» и «будет ведомой лихой», то боярину велеть его казнить, а сумму иска («исцево») велеть взыскать из его имущества, «а что останется из имущества боярину и дьяку взять себе».

Душегубством продолжало считаться простое убийство в обиду, на пиру, в сваде и выделялось этой нормой от квалифицированного убийства в разбое. Определенные споры ведутся вокруг значения термина «ябедничество», караемого смертью наравне с убийством. В то время ябедничество не имело значения клеветы или наушничества, какое вкладывается в это слово сейчас. В Судебнике человек, предъявляющий претензии к иному лицу, назван «жалобником». В.А. Томсинов считает «ябетником» княжеского приказчика (тиуна) и судебное должностное лицо (возможно околничий). Представляется, что «ябедничеством» считалось убийство пристава или княжеского тиуна в связи с его судебной деятельностью.¹

В статье 9 Судебника вводились новые квалифицированные составы убийства господина (князя, боярина), убийство, сопряженное с похищением человека (головная татьба), особо опасным способом - «а государскому у бойце ..., зажигалнику, головному татю, ведомому лихому человеку, ... живота не дати, казнити его смертною казнью». Этими нормами вводилось понятие квалифицированного убийства и его отграничение от простого, т.е. менее тяжкого преступления, поскольку в ней указывалось на обязательность казни. В статье 8 при простом убийстве указывалось на ее возможность, и эта возможность связывалась с желанием наместника, поскольку ему повелевалось казнить убийцу, что не обязательно влекло исполнение. Думается,    что  в случае простого убийства вопрос о казни увязывался  с

См;Хрестоматия по истории отечественного государства и права 10 в. 1917 г. / Под ред. П.А. Томсинова. М. 2000. С. 372

24

обстоятельствами убийства и социальным положением потерпевшего и виновного.

Выделяя квалифицированные составы, законодатель указал на вид казни - «живота не дати». В истории смертной казни этот вид казни считался едва ли не самым мучительным. Русский правовед А.Ф. Кистяковский в своей работе в 1867 году приводил примеры такой казни - вытягивание внутренностей, четвертование (в раны живота заливался свинец) и колесование (удары ломом по животу и другим частям тела).¹ Подобным наказанием преступлениям, предусмотренным в ст. 9 придавался характер особо опасных, а убийства подобного рода являлись более тяжкими, чем простое душегубство, предусмотренное в ст. 8. Хотя смертной казнью карались практически все виды убийств, различие между ними можно было провести по способу исполнения казни.

Исходя из этих норм следует, что простым составом являлось убийство на пиру, в сваде (драке, ссоре), в обиде и родственника - члена семьи, если оно не было связано с поджогом, хищением имущества и похищением человека или со смертью господина.

Простое убийство также влекло за собой обязанность для виновного
уплатить имущественную компенсацию в пользу родственников погибшего.
Определенный характер ответственности за простое убийство отражен в ст. 7
Судебника,   где   указывалось   только      на   взыскание          имущественной

компенсации — «если (тяжущиеся) решат поединком дело о поджоге или об убийстве или о разбое: то на побежденном взыскать сумму иска ...». Отличие этой ответственности от указанной выше основывалось на наличии или отсутствии прямых доказательств вины подозреваемого в убийстве.² Поэтому подозрение решалось простым средневековым способом — поединком.³

См.:Кистяковскии А.Ф. Исследования о смертной казни. Тула. 2000. С. 249-250

²  .Отличие ст. 7 от ст. 8 заключается в том, что в ст. 8 указано: «на кого приведут ... улики». В ст. 7 такое
указание отсутствует.

³     Аналогичные по сути нормы содержались в Судебнике Ивана IV (Грозного), принятого в 1550 году.

25

В Соборном уложении 1649 года нормы, имеющие отношение к простому убийству, значительно расширены. В главе 22 под названием «Указ за какие вины кому чинить смертная казнь и за какие вины смертию не казнить, а чинить наказание» впервые умышленное убийство разграничивалось от неосторожного, а понятие простого убийства получило дальнейшее развитие.¹

Простой состав характеризовался убийством «в драке пьяным делом, а не умышлением». За убийство в пьяном состоянии полагалось меньшее наказание, чем за убийство с умыслом. Но в ст. 17 главы 22 говорится о том, что, кто с похвальбы или с пьянства или, с умыслом наедет на лошади на чужую жену и «лошадью стопчет и повалит и тем ее обесчестит ... и беременная жена от того бою дитя родит мертвого...». Этой нормой стирается грань между пьяным состоянием и умыслом. Опьянение приводится здесь как обстоятельство, сопутствующее исполнению умысла обесчестить чужую жену.

В ст. 69 предусматривалась ответственность (битье кнутом) боярского человека за убийство «не умышлением» в драке. Аналогичную ответственность нес крестьянин (ст.73) за убийство в драке крестьянина и дополнительно занимал с семьей место убитого у помещика. Один состав был распределен по социальному положению виновного. В этой же статье за аналогичное убийство родственником боярина крестьянина наказание было символичным - передача взамен убитого другого крестьянина с семьей. Убийство в драке считалось как бы неумышленным преступлением, а по наказанию относилось скорее к привилегированному составу.

Простое убийство выделено отдельной статьей 71 и наказывалось обычной смертной казнью. Как и прежде, им считалось насильственное лишение жизни другого  человека - «а  кто  кого убьет с умышления...».  Законодатель  не

А. Богдановский указывает, что Уложение в целом различает умышленные и случайные деяния, но неосторожные деяния иногда относит к умышленным, а иногда к случайным. См.:Богдановский Л. Развитие понятий. М. 1982. С. 143-144

26

определил обстоятельства, при которых возможно применение данной нормы. Представляется, что это была общая норма. Иные нормы Уложения выделяют отдельные составы убийства с конкретизацией отягчающих обстоятельств и с повышенной мерой ответственности - казнью «смертию же безо всякия же пощады» (ст.1, 9, 14, 26 главы 22). Представляется, что наказание «без всякой пощады» имеет значение изощренной казни. За убийство брата или сестры смертная казнь не предусматривает ссылки на «без всякой пощады», приравнивая этот состав к простому убийству.

Самостоятельные составы убийства составляли действия против родителей, мужа и боковых родственников. Однако законодатель не определил вид смертной казни, поэтому невозможно сделать вывод о тяжести этих составов. За убийство родителей дети карались смертью¹ безотносительно форм вины, мотивов и обстоятельств. По иному решался вопрос об ответственности за убийство родителями своих детей. В этом случае родители наказывались годом тюрьмы, а затем покаянием в церкви «объявлять свой грех всем людям вслух» (ст. 3). Несоответствие ответственности родителей и детей основывалось на старом патриархальном быте Руси, где в семье господствовала лишь воля родителей, в первую очередь, отца. Воля родителей представлялась волей от Бога, и потому одобрялась полная власть родителей над детьми.

За убийство брата  или сестры  «или по его велению, кто иной их убьет» следовала  смертная казнь   (ст. 7).    За убийство мужа (а также отравление)² жена живой закапывалась в землю независимо       от прощения родственников (ст. 14).³   Причем мотивы и обстоятельства в расчет не брались. В Уложении

¹    «же безо всякия пощады учинит отцу своему или матери смертное убийство». (См/.Соборлое Уложение
1649 г. Наука.)

²    Опираясь на авторитет Кормчей, любой случай отравления рассматривхпся как «чародейство» со всеми
вытекающими отсюда последствиями. СмдРазвитие Русского права 15 и первой половины 17 веков. Наука.
1986.С. 176

³     В 1662 году в Москве «окопаны были в землю трое сутки» две женщины за убийство мужа одной из них.
Такая ответственность супруги просуществовала до 1689 года когда Указом Петра Первого закапывание в

27

нет положений об убийстве мужем своей жены. Богдановский А. считает, что на практике такое убийство не наказывалось смертной казнью. Но наказание все-таки следовало в зависимости от мотивов и обстоятельств.¹

Таким образом, «простое» убийство было известно с 10 века. Уже в то время понятие «простого» убийства охватывало его совершение в драке и ссоре, т.е. в гневе и раздражении, вызванными действиями потерпевшего.

§ 2. Законодательство о «простом» убийстве 18-19 веков

Более жесткими, чем Уложение 1649 года были законы, утвержденные Петром Первым - Воинский артикул 1715 г. и Морской устав 1720 г. Смертью наказывались более 100 составов преступлений.

В Артикуле 154 давалось определение простого убийства — «кто кого волею и нарочно без нужды и без смертного страху умертвит или убьет ... оному голову отсечь».³ Более конкретное понятие толковалось следующим образом: убийством признавалось умышленное (волею, нарочно) лишение жизни другого человека без смягчающих обстоятельств (без нужды - не обороняясь, и без страху). Приведенное понятие выглядело более совершенным по сравнению с Соборным уложением. Состав простого убийства отличался и мерой ответственности - смертной казнью отсечением головы. Этот вид казни был обычным и считался самым «легким» видом смертной казни, тогда как квалифицированные составы убийств наказывались смертной казнью через повешение и колесование.

землю было заменено на обычную казнь. См-Развитие Русского права 15 и первой половины 17 веков. 1986. С.

177

'   Богдановский А. Развитие понятий, с. 143-144. Так по Указу от 12 февраля 1664 гола кадашевец Ивашка

Долгой за убийство своей жены был по приговору Земского приказа наказан кнутом и отдан на чистые руки.

(См^Развитие Русского права 15 и первой половины 17 веков. 1986. С. 177)

²  Законодательство Петра I. M.: Юр лит. 1997. С. 751.

³  Смитам же. С. 780

28

В отличие от Уложения 1649 г., убийство детей наказывалось аналогично убийству родителей. При этом делалось исключение и повелевалось выяснить причину убийства, и если оно случилось «не нарочно или не в намерении умертвить», а при совершении семейного или бытового наказания жены или детей, наказание смягчалось, но до какой степени, в норме не указано. Последним обстоятельством вводилось понятие бытовых причин убийства в семье, когда стало признаваться наличие конфликтных личных отношений, что представляется более правильным отнести такое убийство к разряду простого как по обстоятельству, так и по виду казни. Из этих положений усматривается, что убийство в семье разделялось на три состава: убийство при отягчающем обстоятельстве, убийство по неосторожности и простое убийство. Артикул знал уже такой мотив простого убийства, как ревность (154). Представляется, что отягчающими обстоятельствами в убийстве родителей и детей считались любые низменные побуждения, связанные с наследством, с наймом исполнителя. А простым убийством в семье, влекущим обычный вид смертной казни, считалось лишение жизни в ревности, в ссоре и т.д.

Очень большое внимание уделялось убийству в драке и в дуэльном поединке, считавшимися, по сравнению с прежними положениями, отягчающими обстоятельствами, и которые категорически запрещались под страхом квалифицированной казни. В случае смерти обоих вешали за ноги. Причем, в отличие от прежних норм, не бралось во внимание место или обстоятельства его совершения - в пиру, в ссоре, пьяным делом и т.д. Обязательно надлежало выяснить зачинщика драки вплоть до применения пыток (Ар. 141,154,158). Если зачинщика групповой драки, во время которой совершено было убийство, установить не удалось, все участники драки наказывались тюрьмой, штрафом и церковным покаянием. При Петре I часто происходили так называемые «внезапные» поединки, которым не предшествовали    вызовы    и    которые        совершались    на    месте    ссоры,

29

именовавшиеся в дуэльных кодексах le rencontre. Ответственность в этом случае нес только зачинщик (оскорбитель), если «никто умерщвлен или поранен не будет». Этими нормами отражался взгляд законодателя на дуэль как на форму    самоуправства и на вмешательство во власть государя.

Против дуэлей категорически была церковь. Тритенденский Собор 1563 года приравнял дуэлянтов к убийцам и придал дуэли значение — «изобретение дьявола». Тем не менее, поединки продолжались под влиянием сложившихся понятий страха в обвинении в трусости. Этому содействовала неудовлетворенность судебной охраной чести. Дуэль, взявшая свое начало во Франции, по определению В.И. Сергеевича, означала «поединок чести как правильный бой смертоносным оружием, наперед условленным, между двумя лицами, в виде достижения удовлетворения за оскорбленную честь».¹ Она представляла собой двойное посягательство на личное благо, на жизнь и здоровье и против государственной власти. При этом имелся в виду бой с благородным оружием - боевым, холодным и огнестрельным. Другое оружие -топоры, ножи и т.п. не брались во внимание, и поединок с этим оружием не рассматривался как дуэль. ²

В «Морском Уставе» умышленное убийство делится на заранее обдуманное и внезапно возникшее, которое совершалось в драке. Поэтому убийство в драке иногда наказывалось мягче, чем убийство на дуэли, где заранее обдуманный умысел определялся наличием у дуэлянтов оружия -шпаг и пистолетов.

К простому убийству относилось умышленное лишение жизни по личным мотивам - из ревности, в ссоре, «с ненависти», «со злости», за что полагалась

¹  Сергеевич В.И. История русского права. СПб. 1888. С. 691

²    Ч. Беккария в своем трактате «О преступлениях и наказаниях» в 1764 году писал: «тщетно законодатель,
угрожая смертной казнью дуэлянтам, пыт&чся искоренить этот обычай, основанный на чувстве, которое у
некоторых людей сальнее страха смерти, так как будучи лишенным уважения в глазах общественного мнения
человек обречен на полное одиночество - состояние, невыносимое для человека общественного. В то же время,
если он становился мишенью для постоянно повторяющихся обид и унижений, то это пересиливает страх перед
наказанием». Беккария Ч. О преступлениях и наказаниях. Соч.М. 1952. С. 93.

30

обыкновенная смертная казнь (Ар. 158), за исключением отягчающих обстоятельств.¹ Устав и Артикул не делали отличий в наказаниях за оконченное и неоконченное убийство. В обоих случаях следовала казнь, которая в зависимости от вида убийства заключалась в колесовании, повешении или отсечении головы.

В целом, Морской Устав и Воинский Артикул явились сильным стимулом для развития важнейших институтов уголовного законодательства и, в частности, понятия о простом убийстве. Хотя эти документы регулировали отношения в армии и флоте, судебная практика применяла их положения и в гражданской жизни. Впервые стали учитываться такие мотивы простого убийства как ревность, ненависть, злость.

В начале 19 века уголовное законодательство в России, отраженное как в Соборном уложении 1649 года, так и в документах Петра 1 находилось в хаотичном и запущенном состоянии, что способствовало определенному произволу. В судебных решениях содержались ссылки на нормативные акты 17, 18 и 19 веков, и это вносило большую путаницу в единство правоприменительной практики.²

С 1 января 1835 года Высочайшим Манифестом от 31 января 1833 года принят Свод законов Российской империи. Фактически действовавший до октября 1917 года, он состоял из 15 книг. В 8 отделе содержался Свод законов уголовных, состоящий из двух книг: 1) «О преступлениях и наказаниях вообще» и 2) «О судопроизводстве по преступлениям». Первая книга представляла собой фактически первый Уголовный кодекс России.³

¹    Законодательство Петра I. M. 1997. С. 782.

²    С 1808 по 1812 голы под руководством М.М. Сперанского был разработан проект уголовного уложения,
который после жесткой критики не был утвержден, поскольку якобы содержал положения из Кодекса
Наполеона. В 1926 году эта работа продолжена им и завершена в 1832 году составлением Свода законов
Российской империи.

³       Свод впервые отразил общую и особенную части уголовного права. Он содержи более четкие
формулировки, но архаизм оставался, поскольку основывался на Полном собрании законов, в которых
содержались нормы 1720, 1775 г.г. При этом не были решены вопросы о возрасте уголовной ответственности.
Свод указывал на мхтолетство лишь как на обстоятельство, смягчающее вину и наказание. В ст. 125 т. 15

31

В б разделе «О преступлениях против безопасности жизни», во второй главе под названием «О смертоубийстве» содержалось новое определение понятия простого убийства. В ст. 330 трактовалось: «Насильственная смерть, причиненная другому человеку, нанесением ран, ушиба или отравления, почитается смертоубийством». Убийства делились на квалифицированные, простые, неосторожные и случайные. Мотивами простого убийства также считались ссора, драка, месть, ревность, ненависть, гнев.

Убийство на дуэли было переведено в разряд простого. Тем не менее, независимо от исхода состоявшейся дуэли наказывались соперники, посредники, секунданты, недоносители. Подлежали ответственности и лица, имевшие возможность примирить, но не примирившие дуэлянтов.

В целом, Свод суммировал положения предыдущих актов, был казуистичен и не отличался высокой законодательной техникой. Основной задачей создателей Свода была систематизация норм и, в частности, уголовных норм о преступлениях против жизни.¹ Но большим преимуществом Свода была замена смертной казни за простое убийство на каторжные работы. Казнь оставалась только за преступления против Императора и его семьи, воинские и карантинные преступления. О Своде законов 1832 года Л.Ф. Кони писал: «получилось бессвязное собрание самых разновременных постановлений, механически сливавших воедино Уложение царя Алексея Михайловича, Указы Петра и, как выразился в 1835 году Государственный Совет, «виды правительства», обнародованные в 1784, 1796, 1823 годах».²

Свода под малолетством понимался возраст до 17 лет, а для лиц, не достигших этого возраста, устанавливались особые правила смягчения наказания - ст. 126.

¹       В п. 4 императорского манифеста от 31 января 1833 года по поводу издания и введения в действие Свода
сказано, что «Свод законов ничего не меняет в силе и действии их (законов), но приводит их только в
однообразие и порядок». Свод действовал на одинаковых началах с Полным собранием законов. Однако
научные исследования и практическая деятельность юристов рассматривала Свод как новый закон, имевший
силу лишь при условии соответствия содержания норм Полному собранию законов, на котором основан. (См.
Российское законодательство 10-20 веков. 1988. С. 160)

²  Кони Л.Ф. Собр. Соч. М. 1967. Т. 4. С. 320

32

15 августа 1845 года утверждено и с 1 мая 1846 года введено в действие Уложение о наказаниях уголовных и исправительных.¹ Уложение состояло из общей и особенной части (всего 2224 статьи), в которой отразилась более четкая уголовно-правовая, юридически совершенная терминология, относящаяся к простому убийству, по сравнению со Сводом законов. Впервые указывалось о привлечении к ответственности за убийство с 7 лет.

Десятый раздел Уложения посвящался преступлениям «против жизни, здравия, свободы и чести частных лиц». Деление на простое и квалифицированное проходило по степени наказания и по способу совершения.

В целом, более точно выделить «простое» убийство из системы очень трудно. Если брать за основу деление по наказанию, то система наказаний была чрезвычайно сложной и громоздкой и состояла из 12 родов, разделенных на 38 ступеней, образовывающих прогрессию по убывающей — от смертной казни до внушения. Наказания за убийства предусматривались в 24 статьях.

Определение основного простого состава убийства оставалось прежним,
что и в ст. 330 Свода законов и характеризовало такую же суть -
насильственное причинение смерти другому человеку. Простое убийство
выделялось также по времени выражения умысла и отсутствием отягчающих
обстоятельств. К простому относилось заранее не обдуманное убийство,
совершенное «в запальчивости или раздражении», караемое ссылкой на
каторгу до 12 лет, лишением прав состояния, наказанием плетьми и
наложением      клейма.             Эмоциональное      состояние             виновного,

характеризующееся   запальчивостью    и    раздражением,       соотносилось    с

¹      При составлении были изучены проекты уголовных кодексов Пруссии, Баварии, Швеции, Австрии,
Франции, Ганновера, Саксонии, а всего 15 государств. Указывая причины разработки Уложения о наказаниях,
М. М. Сперанский писал о Своде: «Статьи всякого кодекса тесно связаны между собой, и почти невозможно
исправить одной, не сделав изменения и во многих других; это отдельное исправление некоторых только
постановлений, может быть, доколе не исправятся и другие ... единственное исправление прочное есть
исправление систематическое». (Российское законодательство Х-ХХ веков. 1988. С. 162)

²      Н.С. Таганцев в конце 19 века писал: «Ожидания составителей Уложения не оправдались. Лестница,
созданная ими, оказалась тяжела и непригодна. Жизнь, почти вслед за введением Уложения, так расшатала ее,
выбросила из нее так много ступеней, что в ее позднейшей обрисовке... она сохранила мпо сходства с
первоначальной». Таганцев Н.С. Указ. Соч. М. 1994. Т.2. С. 102.

33

убийством в драке и ссоре, но при отсутствии отягчающих обстоятельств. Если виновный имел с убитым родственные, брачные и служебные отношения, наказание следовало строже на одну ступень. К простому убийству можно отнести его совершение с обдуманным намерением и умыслом, но без отягчающих обстоятельств, за что следовала ссылка на каторгу до 12-15 лет.

В качестве самостоятельного состава выделялось простое убийство в драке без намерения его совершить. Предусматривалось два варианта: 1) когда известно, кем нанесены удары, повлекшие смерть и 2) когда неизвестно, кем нанесены удары, повлекшие смерть. В случае убийства в общей драке, если убийца не найден, выделялся ее зачинщик, помещавшийся в смирительный дом, а участники наказывались до 6 месяцев тюрьмы (ст. 1936).

Убийство на дуэли продолжало быть наказуемым. В отличие от Петровских норм, от ответственности освобождались примирители, не сумевшие примирить стороны. Под дуэлью понимался заранее условленный вооруженный бой двух лиц «на благородном оружии» (шпаги, пистолеты) по определенным правилам и при одинаковых шансах. Ответственность несли дуэлянты, секунданты и свидетели (кроме врачей) за неупотребление всех средств к остановке поединка. Убийство оскорбителем оскорбленного наказывалось заключением в крепость до 15 лет, а убийство оскорбленным оскорбителя - до 2 лет (ст. 1976-1978, 1980).

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года было более продумано, но оно не избежало недостатков, присущих предыдущим законодательным актам об ответственности за простое убийство, а именно: казуистичное™, очевидной сложности формулировок и толкования.

В период действия данного Уложения большой вклад в развитие уголовно-
правовых теорий               внесли ученые Таганцев Н.С., Неклюдов Н.А.,
Лохвицкий  А.,  Фойницкий   И.Я.     Их  труды  положены   в  основу  нового

34

уголовного законодательства. Новые редакции Уложения осуществлены в 1866 и 1885 годах, но они не меняли понятия   простого убийства.

22 марта 1903 года принято новое Уголовное уложение, но введены были лишь отдельные статьи и главы об ответственности за государственные преступления. В этом документе в основном повторены положения, указанные в Уложении о наказаниях 1845 года. Убийство делилось на простое, квалифицированное, привилегированное и неосторожное. Введен был новый состав - убийство, учиненное по настоянию убитого и из сострадания (ст. 460), наказуемое заключением в крепость до 3-х лет. Убрана была отдельная статья о квалификации простого убийства в драке.

По сравнению с Уложением 1845 года простым убийством, из-за отсутствия заранее обдуманного умысла, считалось причинение смерти другому человеку только без квалифицированных и привилегированных обстоятельств. Простое убийство на дуэли стало считаться смягчающим, если при этом установлено, что условием поединка была договоренность «биться на смерть» (ст. 482). Теперь законодатель приравнивал убийство в поединке к убийству из сострадания, и наказывалось оно заключением в крепость до 4-х лет.

В Уголовном уложении излагалась следующая формулировка простого убийства, совершенного с косвенным умыслом - «когда в результате предпринимаемого действия может быть причинена смерть одному или нескольким лицам, хотя прямого умысла совершить убийство нет, либо когда по роду действий лицо не могло предвидеть в большей или меньшей степени причинение смерти». Такое убийство наказывалось лишением всех прав состояния и ссылкой на каторжные работы от 8 до 12 лет.

Таким образом, в 18 и 19 веках понятие «простого» убийства ограничивалось убийством в раздражении, в гневе и в семье. Ссора и драка перешли в разряд квалифицированных убийств, но затем вновь стали считаться

35

простыми.   Фактически   нормы      Уложения   о   наказаниях   уголовных   и исправительных 1845 года действовали до 1917 года.

§ 3. «Простое» убийство в советский и постсоветский период развития

законодательства

После октябрьских событий 1917 года при советской власти старое законодательство о защите права на жизнь продолжало действовать в той мере, в какой оно не противоречило новому законодательству. В Декрете № 2 «О суде» говорилось, что «по гражданским и уголовным делам суд руководствуется гражданскими и уголовными законами, действующими доныне лишь постольку таковые не отменены декретами Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров и не противоречат социалистическому правосознанию».¹

После этого в 1922 году был принят новый Уголовный Кодекс вновь созданной республики РСФСР. Преступления против жизни содержались в главе 5 УК² под названием «преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности», в которой предусматривалась ответственность за умышленное убийство без отягчающих обстоятельств (ст. 143).³ Определения понятия убийства в Кодексе не было. По общему правилу простым убийством также являлось лишение другого человека жизни без квалифицированных и привилегированных обстоятельств, подразумевающее умышленную форму вины. Неосторожное посягательство на жизнь называлось убийством, оно не

1. История Законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры. Сб. документов. М. 1955. С. 43-44.

²     Глава делилась на 5 разделов: убийство; телесные повреждения и насилия над личностью; оставление в
опасности; преступления в области половых отношений; иные посягательства наличность и ее достоинства.

³     Простое убийство, т.е. умышленное убийство без отягчающих обстоятельств наказывалось лишением
свободы от 3 до 10 лет со строгой изоляцией. Эта статья содержала примечание, согласно которому не
наказывалось убийство, совершенное по настоянию убитого из чувства сострадания. Но судебная практика
показала, что безнаказанность лишения жизни по просьбе потерпевшего из сострадания была очень
проблематичной и сильно подрывала сознание недопустимости посягательства на человеческую жизнь.

36

входило в понятие простого убийства. По Кодексу 1922 года сложно дифференцировать простое убийство, например, в драке, в ссоре, и т.д., тем более, что различными постановлениями верховной власти значение отдельных мотивов изменялось в зависимости от реальной действительности того времени. Мотив ревности при убийстве, ранее считавшийся простым обстоятельством, стал оцениваться как низменный мотив и являлся отягчающим обстоятельством.

Уголовный кодекс 1922 года отражал правовую политику новой власти, более чтившей государственные устои, нежели жизнь человека. Хотя ст. 34 УК РСФСР от 1922г. был установлен верхний предел наказания в виде лишения свободы в 10 лет, некоторые постановления ВЦИК вводили смертную казнь за отдельные государственные преступления, преследуя цель укрепления советской власти. В отличие от Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года в Уголовном кодексе 1922 года наказание за простое убийство снизилось.

С 1 января 1927 года был введен в действие утвержденный 22 ноября 1926 года новый УК РСФСР. Система норм об ответственности за причинение смерти существенно не изменилась. До 8 лет наказывалось простое умышленное убийство без отягчающих и смягчающих обстоятельств (ст. 137). Отягчающие обстоятельства были приведены в ст. 136, и их перечень соответствовал Кодексу 1922 года.

В целом, УК РСФСР 1926 года, по сравнению с УК РСФСР 1922 года характеризовался ужесточением наказания за убийство. Без существенных изменений по этой системе преступлений УК просуществовал до 1960 года. Однако в период его действия принималось значительное число указов и постановлений верховной власти об усилении ответственности за отдельные виды преступлений. Президиумом Верховного Совета СССР 4 июня 1947 года

Постановлением четвертой сессии ВЦИК IX созыва «Об изменениях и дополнениях Уголовного Кодекса РСФСР» от 11 ноября 1922 года указанное примечание исключено.

37

приняты указы «Об уголовной ответственности за хищения государственного и общественного имущества» и «Об усилении охраны личной собственности граждан». Этими указами предусматривались наказания до 20-25 лет лишения свободы, чем проявилось явное и резкое несоответствие ответственности за преступления против собственности и за преступления против жизни (до 10 лет). Такое несоответствие пытался исправить Верховный Суд СССР, рекомендовавший квалифицировать убийства, соединенные с разбоем, по ч. 2 ст. 2 вышеназванных указов.¹ В некоторых случаях для усиления наказаний за убийства рекомендовалось квалифицировать такие преступления как бандитизм.² Постановлением ЦИК СССР от 7 июля 1934 года в ст. 136 УК добавлена ч. 2, предусматривающая высшую меру за убийство частным лицом военнослужащего, тем самым приравнивая это преступление к разряду государственного. •• Между тем убийство военнослужащего могло быть основано и на личных отношениях.

И только 30 апреля 1954 года Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «Об усилении уголовной ответственности за умышленное убийство»,³ по которому предусматривалось применение за квалифицированные виды убийств смертной казни. Понятие простого убийства было сужено до предела и подразумевало лишение жизни в драке и ссоре при отсутствии обстоятельств, оцениваемых как хулиганские.

Нельзя не отметить некоторые недостатки норм об убийстве и возникающие при этом вопросы их применения. Много вопросов вЕ>пывало отягчающее обстоятельство убийства, совершенного «из иных низменных побуждений», которое допускало возможность необоснованного расширения перечня отягчающих обстоятельств при квалификации убийств. В частности,

¹       См.".Судебная практика Верховного Суда СССР. 1948. Вып. 3. С. 3.

²         В судебной практике в связи с постановлением Президиума Верховного Суда РСФСР от 17.01.35 г. к
бандитам причислялись особо опасные хулиганы, совершившие одиночные нападения и закончившиеся
убийством, а также совершаемые организованными группами или классово-враждебными элементами, кражи.
⁵    См.:Ведомости Верховного Совета СССР 1954. № 11. С. 221.

38

значением признака «из иных низменных побуждений» охватывалась месть. Возможно, это было тонкостью законодательной техники, но практическое, а не законодательное расширение обстоятельств давало возможность включения в их число отягчающих обстоятельств, каковыми они фактически не являлись, и необоснованного в связи с этим осуждения, а также определения перспектив борьбы с отдельными видами преступлений.

Подобные недостатки законодатель пытался исправить в новом УК РСФСР разработки 1960 года, когда характеристика обстоятельств, непосредственно связанных с понятием простого убийства, претерпела существенные изменения. Перечень отягчающих обстоятельств, содержащийся в ст. 102 УК, был, по сравнению с УК РСФСР 1926 года, более совершенен. Простым считалось убийство, совершенное без квалифицирующих признаков. Следует отметить, что постановления Пленума Верховного Суда СССР по вопросам применения норм об убийстве касались анализа только квалифицирующих и привилегированных обстоятельств, не затрагивая существа личных мотивов при совершении простого убийства.

Из УК РСФСР 1960 года, по сравнению с УК РСФСР 1926 года, исключено отягчающее обстоятельство с неопределенной формулировкой «из низменных побуждений», применение которого ранее было весьма проблематичным. Из перечня отягчающих обстоятельств исключены мотивы ревности и мести на почве личных взаимоотношений, а также совершение убийства военнослужащим и лицом, на обязанности которого лежала особая забота об убитом (чаще всего к этому обстоятельству относилось детоубийство). Практика показала, что использование этих обстоятельств в качестве отягчающих чаще оказывало обратный эффект, и признавались смягчающими.

Большим недостатком Уголовного Кодекса 1960 года было отсутствие состава убийства новорожденного    (исключенного еще в УК  1922 года) и

39

исключение из перечня двух отягчающих обстоятельств: убийство лицом, на обязанности которого лежала забота об убитом и с использованием беспомощного положения убитого, которые содержались в ст. 142 УК РСФСР 1922 года и ст. 136 УК РСФСР 1926 года. Такое положение затрудняло квалификацию не только убийства новорожденного ребенка, но и детей других возрастов. В последнем случае Верховный Суд РСФСР рекомендовал квалифицировать действия виновного как совершенные из хулиганских побуждений (п. «б» ст. 102 ).' Учитывая, что мотивы убийства в этом случае не основывались на неприязненных отношениях виновного и ребенка, Верховный Суд исходил из того, что такое убийство совершено «без повода, либо из желания использовать незначительный повод как предлог для убийства»." Убийство же матерью новорожденного квалифицировалось по ст. 103 УК РСФСР как простое убийство, которое наказывалось от 3 до 10 лет лишения свободы.

При изложенных недостатках УК РСФСР 1960 г. отличался достаточно совершенной законодательной техникой по сравнению с прежними уголовно-правовыми нормами, регулирующими ответственность за простое убийство.³

Таким образом, в этот период понятие «простого» убийства фактически подразумевало лишь убийство в семье на почве ссоры, драки, ревности, а также убийство новорожденных детей.

¹    ВВС РФ. 1994. № 1.С. 5

²    См.?п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 27 июня 1975 гола «О судебной практике по
делам об умышленном убийстве». // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1975. № 4.

³    По мнению Л.С. Белогорец-Котлярсвского в историческом развитии уголовного права можно выделить 4
уклада (ступени): «уклад кровной мести», «уклад композиции», «уклад общественной мести и устрашения» и
«уклад гуманности».   К «укладу гуманности» он относил период уголовного права с конца 18 и начала 20
веков, связывая его становление с распространением философии просвещения. Этот уклад основывался на
следующих принципах: 1) принцип равенства ответственности перед законом всех и каждого; 2) принцип
личности при назначении наказания, ответственность семьи за преступление своего сочлена исключена;

3) принцип вредоносности действий, причисляемых к преступлениям - все те действия, которые не причиняют вреда, не должны входить в область уголовного права; 4) принцип экономии карательных средств, наказание есть бремя - тягость не только для отдельных лиц, но для самого государства, т.к. его наложение предполагает отвлечение личных сил и финансовых средств от более производительного назначения. См. Общие черты истории уголовного права. Киев. 1893. С. 23-24

40 Глава 2. «Простое» убийство по действующему законодательству

§ 1. Право человека на жизнь

Во Всеобщей Декларации прав человека, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года после окончания войны говорилось, что пренебрежение и презрение к правам человека привело к варварской акции. В ст. 3 провозглашено: «каждый человек имеет право на жизнь». 16 декабря 1966 года Генеральной Ассамблеей ООН принят международный Пакт о гражданских и политических правах человека, где в ст. 6 подтверждено: «право на жизнь есть неотъемлемое право каждого человека».¹

Право человека на жизнь — это прирожденное право, неотъемлемое, внетерриториальное, вненациональное, общеисторическое и общекультурное завоевание. В подтверждение этому в Пакте имеется необходимое уточнение: «никто не может быть произвольно лишен жизни»,² что усиливает психологическое восприятие этого права и юридические обязательства по его соблюдению.³ Права человека существуют независимо от их государственного признания и законодательного закрепления. Это естественные права, принадлежащие всем и каждому. Они не всегда выступают как юридические категории, но всегда как моральные или социальные.

Субъективные права — это всеохватывающее понятие всех видов прав как человека, так  и  гражданина — конституционных,  отраслевых,  основных  и

¹    Знаменитый соотечественник И.И. Сикорский высказывал мысль, что   главнейшей загадкой человеческой
жизни является эволюция души, которая, в свою очередь, связана с представлениями о прогрессе человечества.
См.: Сикорский И.И. Эволюция души. // Московской Патриархии. 1991. № 12. С.12. Простое убийство так или
иначе связано с представлением о ценности  человеческой жизни, как с точки зрения  самого индивида, так и
окружающего его мира.

²    Права человека. Сборник международных документов./ Сост. Л.М. Шестаков. М. Моск. Ун-т. 1986. С. 49.

³    Страны «третьего мира» - Китай, Иран, Сирия не согласны с «западной концепцией» прав человека и с
политикой «двойных стандартов». Например, по уголовному кодексу КНР смертная казнь предусмотрена в 80
статьях Особенной части. См.: Новое Уголовное Законодательство КНР. Вопросы общей части. // Государство
и право. 1999. № 10. С.74. Уголовное законодательство зарубежных стран. Сборник законодательных
материалов. / Под ред. И.Д. Козочкнна. М. 1999.

_лл     российская

⁴¹ ГОСУДАРСТВЕННАЯ]

 _А текущих,  социально-экономических,  культурных,  личных   и   естественных.

Право человека на жизнь относится именно к этой совокупности и является субъективным и естественным правом. На определенном этапе развития общества появились и развились закономерные факторы, которые привели людей к необходимости признать право человека на жизнь и добиваться того, чтобы оно стало реальностью. Эти факторы можно разделить на субъективные и объективные. Субъективные факторы — это черты и свойства самого человека, обусловившие признание за ним права на жизнь. Объективные факторы основываются на двух подходах.

Так С.С. Алексеев полагает, что право - это явление цивилизации, основывающееся на такой ступени развития человечества, как возникновение и развитие ценностей и институтов, позволяющих обеспечить упорядоченную социальную жизнь и свободы человека как суверенной личности. Поэтому природа права берет свое начало в возможности реальной гарантированности человеческой цивилизации обеспечить это право. То есть права и свободы человека тесно увязываются с развитием цивилизации.¹ Л.И. Алексеев считает иначе. По его мнению, следует руководствоваться не цивилизационным, а формационным подходом, в частности, рассматривать право как элемент общественно-экономической формации, основанной на определенном способе производства.²

Развитие цивилизации обеспечивается развитием экономического базиса. Базис первичен и естественно, что природа права может также иметь формационный характер. На наш взгляд, если речь идет о праве человека на жизнь, это право имеет цивилизационную природу, поскольку связЕ>шается с главными устоями, достижениями и показателями социального, а не экономического прогресса.

¹    См.: Алексеев С.С. Право: время новых подходов. // Государство и право. 1991. № 2. С.5.

²    См.: Алексеев Л.И. К вопросу об общем понятии права. // Государство и право. 1993. № 6. С. 130.

42

Человек лишен необходимой связи с природой и вынужден создавать для себя «вторую природу» — культуру, духовность, материальный мир. Это явление получило название «человеческая природа» — относительно самостоятельное явление не только по отношению к материальному, но и по отношению к миру социальному, имеющее динамику и выступающей активным фактором социальной эволюции.¹ Этот человеческий «источник» права человека на жизнь образует и утверждает свойственные человеческой природе нравственные принципы.²

Конституции многих стран мира, международные акты о правах человека именуют это правом (а не другим термином), связывая с системой юридических обязанностей — конкретных долженствований, необходимостей как со стороны государства, так и остальных членов общества. Российское государство впервые провозгласило право на жизнь в Декларации прав и свобод человека в 1991 году, а в принятой 12 декабря 1993 года Конституции РФ провозглашено: «каждый человек имеет право на жизнь» (ст. 20). Следует отметить неоправданную лаконичность приведенной формулировки без уточнения его сути - «как неотъемлемое право». По всей видимости, законодатель исходил из того, что «неотъемлемость» препятствовала бы решению вопроса о «законном» лишении права человека на жизнь, допуская применение смертной казни. В этом случае категоричность «неотъемлемости» обязывала бы не применять казнь.

Право на жизнь имеет несколько аспектов: право на неприкосновенность жизни, право на сохранение жизни и право на распоряжение жизнью. Эти виды права на жизнь связаны с правовыми и морально-этическими проблемами. Охранять права - значит не допускать их нарушения, а защищать - не только

' Фромм. Э. Человеческий характер и социальный прогресс. В кн.: Бегство от свободы. М. 1990. С. 238-240. ²  Следует согласиться с В.Г. Графским, указывающим на то, что исторически право и мораль пребывают в некоторой рядорасположенности, синхронном или днахронном сосуществовании, в неразличимой слитности — «не убий», «не навреди ближнему своему». См.: Право и мораль в истории. Проблемы ценностного подхода. Материалы круглого стола. // Государство и право. 1998. № 8. С. 114.

43

не допускать нарушения прав, но и оградить их от посягательства на эти права, т.е. охраняют что-то, а защищают что-то и от чего-то. Право на неприкосновенность жизни охраняется и защищается ст. 17 Конституции -«основные права ... человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения». Они «... признаются и гарантируются ... согласно ... нормам международного права». В соответствии с ч. 3 ст. 2 Международного Пакта о гражданских и политических правах от 16.12.66 г.: «Каждое участвующее в настоящем Пакте государство обязуется обеспечить любому лицу, права ... которого нарушены, эффективное средство правовой защиты ...».' Вновь принятые Конституции некоторых стран Европы подтверждают эти обязательства. Конституционное закрепление права человека на жизнь получили: Республика Болгария (ст. 28), Венгерская Республика (§ 54), Румыния (ст.22), Словацкая Республика (ст. 15), Югославия (ст.21), Чешская Республика.²

Для уголовно-правовой защиты жизни важнейшим является право на ее неприкосновенность. Однако правовая защита и обеспечение права на жизнь имеют неодинаковые правовые рамки. Правовая защита неприкосновенности жизни значительно уже ее обеспечиваемости, которая предполагает, помимо правовой защиты, дополнительные меры экономического и социального характера, характеризующиеся определенными проблемами.

Аналогичные проблемы связаны с правом на сохранение жизни. С одной стороны, приговоренный к смерти имеет право на сохранение жизни через амнистию или помилование. С другой стороны, это право не гарантировано. Определенные правовые и морально-этические проблемы возникают при реализации права на сохранение жизни у больного. Гарантированное право на медицинскую помощь и трансплантация органов, разрешенная на законодательном уровне во многих странах, позволяют обеспечить право на

¹      Права человека. Сборник международных документов. М. 1986. С. 47.

²      Новые Конституции стран восточной Европы и Азии. М. 1996. С. 39.

44

сохранение жизни больным людям. Но финансовые и этические проблемы могут быть неразрешимы, в связи с чем возникает проблема обеспечиваемости этого права.¹ Представляется, что эти проблемы носят не только национальный характер, а должны решаться мировым сообществом. По мнению В.М. Чхиквадзе, следует разработать специальный закон об охране жизни.²

Из приведенного напрашивается вывод. Хотя право на жизнь -естественное право, зафиксированное во многих правовых документах, человек не может пользоваться этим правом по своему усмотрению. Общество, провозгласившее эту ценность, не может в полной мере обеспечить безопасность жизни человека как от внешнего воздействия на это благо, так и от внутренних причин, препятствующих продолжению жизни (сюда входят болезни, навязанный образ жизни, экономические проблемы, неквалифицированная медицинская помощь). Поэтому право на жизнь не абсолютно и ограничивается природными, социальными и другими условиями.

Как и любое субъективное право на благо, помимо права пользования им, имеет место и право распоряжения этим благом. Структурные элементы субъективного права определяют 4 юридически обеспеченные возможности. Среди них, помимо права пользования, т.е. возможности пользоваться на основе данного права определенным благом, имеется возможность положительного поведения самого управомоченного лица, т.е. право на собственные действия. Может ли в этом смысле человек распорядиться правом на  жизнь  по  своему усмотрению - жить ему дальше   или   не  жить?     В

Исследования, проведенные в результате экспериментов в Чехии, показали, что под воздействием эмбриональных клеток прекращается деление раковых клеток. Однако в США запрещено использование абортированного плода до решения морально-этических проблем. Британская медицинская ассоциация запретила зачатие и аборт с целью последующего использования материна для трансплантации. // Врач. 1986. № 3. С. 14. В нашей стране такая проблема также решается не в пользу больного. Экономические проблемы препятствуют решению вопроса о квалифицированной¹ медицинской помощи больным в случае угрозы сохранению их жизни. Помимо преодоления общих правовых условий проведения трансплантации необходимо решать вопрос — не влечет ли такая операция к трансформации личности, к преобразованию качественно нового субъекта права?

² См.: Чхиквадзе В.М. О некоторых международных аспектах проблемы прав человека. // Советское государство и право. 1987. Л° 7. С. 92.

45

рассматриваемом аспекте это право специфично, поскольку если права на остальные блага предполагают их распоряжение (продать свой труд, слово, нежелание учиться), то распоряжение правом на жизнь опять же наталкивается на нравственные проблемы. Разумеется, речь идет о распоряжении правом на свою собственную жизнь. Это право предполагает одну возможность -расстаться с жизнью, и в этом смысле право на жизнь трансформируется в право на смерть. Реализация этого права на смерть может быть выражена в стремлении уйти из жизни через самоубийство.¹

Самоубийство - это добровольный, сознательный, без влияния иных лиц, собственноручный акт лишения себя жизни любым способом. В литературе отмечается, что ст. 20 Конституции РФ, закрепляющая право на жизнь, является юридической нормой, разрешающей самоубийство, т.е. добровольно распорядиться жизнью или ее пределами.³

Основное отличие простого убийства от других форм причинения смерти состоит в том, что субъект умышленно причиняет смерть другому человеку вопреки его воле, лишая его права распоряжаться собственной жизнью по своему сознанию и желанию. Решение не жить за одного субъекта права принимает другой субъект права, игнорируя каноны общества, что право на жизнь принадлежит только его обладателю и никому другому. При суициде человек распоряжается правом на свою жизнь независимо от обстоятельств и желания иных лиц.

¹ Проблема суицида актуальна не только из-за обострения социального и экономического положения. По данным статистики в СССР с 1980 г. по 1990 г., т.е. когда кризисные ситуации были менее выражены, количество самоубийств в 3 раза превышало число жертв убийств, и ее соотношение 3:1 является стабильным до сих пор, что свидетельствует о тесной связи этих антисоциальных явлений. См.: СССР глазами иностранцев. М. 1992. С. 65

Э Дюркгейм считал самоубийством каждый смертельный случай, который непосредственно или посредственно является результатом положительного или отрицательного поступка, совершенного самим пострадавшим, если он знал об ожидавших его результатах. См.: Дюркгейм. Самоубийство. СПб. 1912. Философ П. Лансбери понимает под самоубийством акт, посредством которого человек по своей собственной воле учиняет то, что, по его мнению, достаточно, чтобы причинить себе смерть. См.: Lansbery P. Sprawach Jstateczych. 1967. С. 86

³ См.: Дмитриев Ю.А. Право человека в РФ на осуществление эвтаназии. // Государство и право. 2000. JV» 11. С. 53.

46

Коль скоро родившийся человек имеет естественное право на жизнь, он, соответственно, имеет право и отказаться от этого права, т.е. убить себя собственноручно или с помощью других лиц по обоюдному согласию. В последнем случае возникает проблема эвтаназии, волнующая современное общество не меньше, чем самоубийство и убийство. Эвтаназия представляет как бы синтез двух категорий — смерть насильственную и ненасильственную, объединенных желанием и добровольностью потерпевшего причинить себе смерть с помощью постороннего человека.

«Euthanasia» - трактуется с греческого как легкая, безболезненная, «блаженная» смерть. Человеку хочется умереть подобно, как хочется заснуть.

Многочисленные жизненные ситуации свидетельствуют о неоднозначной оценке эвтаназийной смерти как способа распоряжения жизнью самим человеком.¹ Эта неоднозначность отчасти основывается на некоторых положениях норм Римского права, носящих больше частный характер, нежели публичный. Одно из положений римского права гласило - Volenti non tit injuria - нет обиды, изъявившему согласие,² по которому какое-либо действие, совершенное с согласия потерпевшего, не признается правонарушением, и потому потерпевший не имеет право обжаловать такое действие. В Дигестах Юстиниана про убийство сказано: «если кто-либо причинил вред, будучи побуждаем к тому другим лицом, то Прокул пишет, что не отвечает ни тот, кто

¹    В США паталогоанатом Джек Кеворкян провел активную эвтаназию 130 больным. Римский архиепископ
Кленси писал: «Преклонение перед человеческой жизнью - краеугольный камень цивилизации. Когда оно
исчезнет, общество начнет распадаться». В 1936 году английский король Георг V, перенесший инсульт с
необратимыми последствиями, был умерщвлен лордом Доусоном, который ввел ему смертельную дозу морфия
по просьбе жены и сына королч. Рамон Санпедро после травмы перестал владеть телом. Он умолял, чтобы ему
помогли умереть. Испанский суд в 1968 году не дал такого разрешения врачам. После травмы в 1989 году Тони
Блэнд находился в состоянии комы, и только в 1993 году палата лордов разрешила отключить капельницу.
Американский врач Тимати Кунлл не смог отказать больной лейкемией и дал ей лекарство, передозировка
которого привела к смерти. Английского ревматолога Найджела Кокса приговорили к заключению за то, что
он дал цианистый калий больному, страдающему тяжелой формой артрита. Сью Родригес не могла
самостоятельно дышать и проста помощи умереть, но Верховный Суд Канады проголосовал против. Суд
Тель-Авива удовлетворил просьбу Мариам Цадок об эвтаназии, у нее была неизлечимая форма рака. «Человек
имеет право на собственную смерть» - таково было решение суда. (Примеры взяты из многочисленных заметок
в журнале «Врач» за 1983-1986 г).

²  Дигесты Юстиниана, LVII, 10,1. Словарь латинских крылатых слов. М. Терра. 1997. с. 873.

47

побуждал, так как он не убил, ни тот, кого побудили, так как он не причинил вреда».¹

Этими положениями во всем мире положено начало уголовно-правовому институту «согласие потерпевшего», о сложности проблематики которого свидетельствуют многочисленные исследования. Это положение не воплотилось в российской практике, в том числе и в советский период, из-за серьезных затруднений в правовой оценке согласия потерпевшего и других обстоятельств, прямо не предусмотренных уголовным законодательством. Аналогичные проблемы имеются и в зарубежном уголовном праве.

«Активная» эвтаназия, предусматривающая введение в организм больного стимуляторов смерти и оцениваемая как «простое» убийство, запрещена во всех странах, кроме Голландии. В 1950 году Всемирная медицинская ассоциация (ВМА), решения которой носят рекомендательный характер, категорически осудила «активную» эвтаназию. А Декларация об эвтаназии ВМА, утвержденная в Мадриде в октябре 1987 года подтверждает, что «эвтаназия как акт преднамеренного лишения жизни пациента, даже по просьбе самого пациента или на основании обращения с подобной просьбой его близких, не этична». Американская медицинская ассоциация 4 декабря 1973 года сделала заявление: «Намеренное прекращение жизни одного человеческого существа другим — милосердное убийство — противоречит ... предназначению медицинской профессии». Однако для «пассивной» эвтаназии делается исключение: «Вопрос о прекращении применения особых мер для продления жизни тела, когда точно установлено, что биологическая смерть неминуема, предоставляется решать пациенту и (или) его близким».²

Из этих документов следует, что «пассивная» эвтаназия, хотя законодательно не решена во многих странах, но, во всяком случае, не запрещена. В 1983 году в Венецианской Декларации о терминальном состоянии

¹   Дигесты Юстиниана. Тит. 2. Пер. И.С. Петерского. М. 1984. Кн. 9. С. 174

²   Сборник официальных документов ассоциации врачей России. / Под ред. В.Н. Уранова. М. 1995. С. 25,38.

48

ВМЛ заявила, что «врач не продлевает мучения умирающего, прекращая по его просьбе, а если больной без сознания - по просьбе его родственников, лечение, способное лишь отсрочить наступление неизбежного конца».¹ «Пассивная» эвтаназия заключается в прекращении или ограничении лечения, необходимого для продолжения жизни пациента, ввиду отсутствия пользы от медицинского лечения, а вред в виде мучений, причиняемых медицинским вмешательством, является очевидным.² Наибольшие споры ведутся вокруг морально-нравственного аспекта данной проблемы - нравственно и милосердно ли прекращать жизнь другого тяжело страдающего человека и не противоречит ли эвтаназия принципам медицинской профессии - беречь, а не губить жизнь?

Не вдаваясь в подробности морально-этической проблематики следует отметить, что «пассивная» эвтаназия представляет собой ничто иное, как «простое» причинение смерти с косвенным умыслом, совершенное из сострадания и согласия потерпевшего. Прямой умысел предполагает предвидение возможности и неизбежности смерти в результате действий субъекта и желание наступления смерти. В отличие от прямого, косвенный умысел обуславливает не только предвидение возможности наступления смерти, но при отсутствии желания сознательным прекращением лечения допускается смерть больного. В пользу последней позиции может свидетельствовать возможный неточный диагноз больного, который фактически находится в беспомощном состоянии и убийство которого формально является квалифицирующим обстоятельством.³

Однако в данном случае имеет место множество оговорок. Во-первых,

¹ Сборник официальных документов ассоциации врачей России. С. 24.

По некоторым косвенным данным в Российской Федерации латентная «пассивная» эвтаназийная смерть составляет 20-30 тысяч случаев в год. См.: Ковалев М.И. Право на жизнь и право на смерть. // Государство и право. 1992. №7. С. 70.

³ Американский ученый Д. Рейчел с, занимающийся проблемой эвтаназии, заявляет о неверности суждения о том, что при «пассивной» эвтаназии врач не делает ничего, ибо он делает одну важную вешь - дает пациенту умереть. В этом случае, невмешательство в процесс умирания имеет незначительную разницу с убийством. См.: Рейчелс Дж. Активная и пассивная эвтаназия. // Этическая мысль. Научно-публицистические чтения. 1990. С. 209-210.

49

эвтаназия (пассивная) реализуется по просьбе самого человека, изъявившего желание расстаться с жизнью. Во-вторых, этот человек болен настолько, что в будущем биологическая его смерть неминуема. В-третьих, болезнь этого человека причиняет ему тяжелые физические страдания (здесь имеет место проблема определения тяжести болезни, вызывающая такие страдания). В-четвертых, человеку оказывается необходимая помощь, т.е. средства медицины, применяемые врачом, продлевают ему жизнь, не давая возможности наступления смерти, но эти средства недостаточны для лечения и полного препятствования смерти. Эвтаназия имеет некоторые общие черты с суицидом. В обоих случаях имеет место добровольность, осознанность, волевой подход человека, не желающего далее пользоваться своим правом на жизнь. Например, Британским добровольным обществом эвтаназии была предпринята попытка объединить эти два понятия.¹ Различия между ними можно провести по следующим критериям:

«Пассивная» эвтаназия («простое» убийство) Бездействие. Помощь другого лица. Косвенный умысел. Неиспользование «специальных» средств. Зависит от тяжести заболевания.

Невозможность сделать это. Профессиональная помощь врача.

Миллард Д.У. Эвтаназия: дебаты в Британии. // Социальная и клиническая психиатрия. 1996. № 4. С. 109.

50

«Пассивную» эвтаназию можно определить следующим образом. Это акт, направленный на лишение жизни неизлечимого, по медицинскому заключению, больного человека, если его страдания, по его мнению, непереносимы, и этот акт осуществляется в соответствии с его добровольно выраженной волей специальным медицинским работником, а также родственником или знакомым, путем прекращения лечения. В медицинском аспекте проблема заключается в определении неизлечимости и степени тяжести болезни человека.

В монографической литературе отмечается различие позиций по вопросу об отнесении эвтаназии к видам убийств. А Коробеев при разработке действующего УК РФ предлагал убийство из сострадания и согласия отнести к привилегированному виду убийства, которое должно формулироваться как «лишение жизни по волеизъявлению потерпевшего».¹ Поскольку законодатель не придал значению «из сострадания» качество привилегированного состава убийства, пассивную эвтаназию следует рассматривать как простой состав. Так считают А.Н. Красиков, СВ. Бородин, А.И. Коробеев.² При этом имеется ввиду добровольная пассивная эвтаназия, т.е. прекращение лечения по добровольному волеизъявлению тяжело больного человека. Недобровольная пассивная эвтаназия, т.е. при отсутствии воли больного, в равной степени как и активная эвтаназия, оценивается как квалифицированное убийство, предусмотренное ст. 105 ч. 2 п. «в» УК РФ.

Таким образом, жизнь раскрыла еще одну особенность убийства, не отраженную в уголовном законодательстве. Лишь в ст. 61 УК РФ в качестве смягчающего наказание обстоятельства учитывается сострадание, которое в равной степени может быть учтено по всем преступлениям. Поэтому в постановлении  Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.99 г.  «О судебной

¹    Коробеев А. Простое убийство и сложности его квалификации. // Уголовное право. 2001. № 2. С. 18. Такого
же мнения придерживается СВ. Бородин. См.: Преступления против жизни. М. 1999. С. 86.

²    Красиков А.Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. Саратов. 1999. С. 54.
СВ. Бородин и Коробеев А., там же.

51

практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» в предложение по квалификации по ч.1 ст. 105 в п. 4 необходимо внести дополнение - после слова «ненависти» добавить: «а также по волеизъявлению потерпевшего». Такая формулировка даст возможность оценить просьбу родственнику как безвыходное положение вследствие неизлечимости болезни и мучительности страданий. Кроме того, такой формулой охватывается простое убийство «по договоренности», оставшейся за рамками разъяснений приведенного постановления.

Но эта формулировка касается так называемой немедицинской эвтаназии, осуществляемой родственником или знакомым. Дело в том, что термин «сострадание» рассматривается теоретиками неоднозначно. Так А. Коробеев считает его источником неизлечимую болезнь, вызывающую непереносимые муки.¹ В словаре сострадание - это сочувствие, участие, возбуждаемое горем, несчастьем другого человека.² Поскольку сострадание связано с породившей его причиной — горем и несчастьем, то вопрос о признании сострадания как привилегированного обстоятельства крайне спорен. Если брать значение сострадания как сочувствие на неизлечимую болезнь и непереносимые муки, связанные именно с этой болезнью (а не душевной или иной), то возникает вопрос о ее диагностировании именно врачом, а не родственником или знакомым.³

Неизлечимость болезни пациента должна быть увязана с его непереносимыми мучениями. Такая увязка прослеживается в проектах УК РФ, в которых предусматривались два варианта: «умышленное лишение жизни безнадежно   больного   человека   с   целью   облегчения   его   страданий»   и

См. Там же.

²   Толковый словарь русского языка. / Сост. Винокур Г.О., Ларин Б.Л., Ожегов СИ., Томашевский Б.В.,
Ушаков Д.Н. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М.: Терра. 1996. Т. 4. С. 408.

³   По-видимому, прав был Н.В. Крыленко, потребовавший отменить убийство из сострадания со смягчением
наказания в УК РСФСР 1922 г., поскольку «нельзя проверить наличие факта сострадания». См.: Бюллетень IV
сессии ВЦИК IX созыва. 1922. №8. С. 11.

52

«умышленное лишение жизни безнадежно больного человека по его просьбе с целью облегчения страданий».¹

В литературе отмечается, что проблема эвтаназии существует, и она не может оставаться нерешенной.² Право человека на жизнь, закрепленное в ст. 20 Конституции, имеет различное содержание, но главное содержание составляет «человеческое достоинство», — т.е. осознание своих прав и моральных ценностей и уважение их в себе. Следовательно, если человек достоин своего права на нормальную жизнь (без оценки и сравнения с уровнем жизни других лиц), он имеет право на нормальную достойную смерть. Достойная человека жизнь - это категория социальная и забота о ней -обязанность не только самого человека, но и государства. Достойная жизнь гражданина должна завершиться его достойной смертью, считают некоторые авторы, ссылаясь на ст. 2, 7, 15, 20, 21 и 41 Конституции, из смысла которых, по их мнению, вытекает право человека на эвтаназию, т.е. право на достойную легкую смерть. В частности, отказ в эвтаназии тяжело больному человеку ими увязывается с жестоким обращением, запрещенным ч. 2 ст. 21 Конституции РФ.³

Противники эвтаназии ссылаются на возможные ошибки и нравственные проблемы как для самих медиков, так и для общества. Тем не менее, вопрос о распоряжении человеком своей жизнью с помощью «пассивной» эвтаназии постепенно разрешается в сторону положительного заключения. Об этом свидетельствует введение эвтаназии в Голландии. В Великобритании этот вопрос находится в стадии интенсивной разработки. По словам Д.У. Милларда,

Бородин С, Глушков В. Уголовно-правовые проблемы эвтаназии. //Советская юстиция. 1992. Л^Г2 9,10.

²    Уголовный кодекс Австрии в § 77 предусматривает смягчение ответственности до 5 лет за убийство «по
настоятельной просьбе потерпевшего». В УК Греции в ст. 300 имеется убийство с согласия «в результате
просьбы потерпевшего и из жалости к нему, страдающего неизлечимой болезнью». Пониженное наказание
предусмотрено в ст. 143 УК Испании за «причинение смерти по настоятельной, серьезной и ясной просьбе,
если жертва страдала от тяжкой болезни». В УК ФРГ в ст. 216 указано: «кто убивает в результате
категорической и настойчивой просьбы потерпевшего лишить его жизни», что влечет до 5 лет заключения.
Серьезную и настоятельную просьбу предусматривает УК Швейцарии в ст. 114. (Выдержки даны в редакции
А.Н. Красикова. См.: Преступления против права человека на жизнь. Саратов. 1999. С. 208-215).

³  Дмитриев Ю.А. Право человека в Российской Федерации на осуществление эвтаназии. // Государство и право.
2000. №11. С. 52-59.

53

британские суды уже, как правило, удовлетворяют просьбы об отключении аппарата жизнеобеспечения.¹ Время расширяет круг обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Таким образом, проблема убийства «из сострадания и по просьбе» не решена лишь в уголовном законодательстве России. Л. Гаухман правильно заметил, что провозглашение человеческих прав и свобод высшей ценностью опровергается реальной оценкой степени значимости названных социальных ценностей, выраженной в санкциях статей Особенной части.² Включение в УК РФ привилегированного состава убийства явилось бы промежуточным звеном в окончательном решении проблемы эвтаназии. Поэтому предлагается следующий вариант состава: «Лишение жизни лица по его добровольному волеизъявлению, связанному с его тяжелой неизлечимой болезнью и непереносимыми физическими мучениями, установленной медицинским заключением, наказывается арестом от 4 до 6 месяцев или лишением свободы на срок до 4-х лет».

Право человека на жизнь характеризуется не только естественной природой человека, но и правовыми рамками, обеспечивающими этому правовому благу высшую ценность для общества.

В конечном счете, осуществление прав означает их развитие, переход из области возможного поведения в сферу реального обеспечения и фактического обладания. Субъективные права есть не что иное, как форма реализации объективного права.

¹    Миллард Д.У. Эвтаназия: дебаты в Британии. // Социальная и клиническая психиатрия. 1996. № 4. С. 109.

²    Гаухман Л. Нужен новый УК. // Законность. 1998. N° 7. С. 22.

54 § 2. Понятие жизни человека

Для уяснения вопроса охраны права на жизнь необходимо определиться в понятии самой жизни человека. В словаре философии жизнь - это форма существования материи, закономерно возникающая при определенных условиях в процессе ее развития.¹ Жизнь определяется как существование вообще, бытие в движении и развитии, физиологическое существование человека, время от рождения до смерти.² Общее определение понятия жизни дал более 100 лет назад Ф. Энгельс: «Жизнь есть способ существования белковых тел, и этот способ существования состоит по своему существу в постоянном самообновлении химических составных частей этих тел».³

Ч. Дарвин в «Происхождении видов» так определял основные законы, лежащие в основе возникновения всех форм жизни: «Эти законы, в самом широком смысле - Рост и Воспроизведение, Наследственность, почти необходимо вытекающая из воспроизведения, Изменчивость, зависящая от прямого или косвенного действия жизненных условий».⁴

¹    Краткий словарь философии./ Под ред. Блауберга И.О. М. 1982. С. 93.

²    Толковый словарь русского языка. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М. 1996.Т.1. С. 870.

³    К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 20. С. 82. В своем определении жизни Энгельс характеризует как
субстрактную (вещественную), так и функциональную (процессуальную) стороны жизни. Тем самым
исключается возможность виталистической интерпретации жизни в качестве особой потусторонней силы, и
вместе с тем в обшей форме дается ее отличие от неживой природы.

⁴    Дарвин Ч. Соч. Л. 1939. Т. 3. С. 666. Эти основные законы Дарвина сводятся к двум общим: 1) способности
живого ассимилировать полученные извне вещества, т.е. перестраивать их, уподобляя собственным
материальным структурам, и за счет этого многократно воспроизводить их (репродуктировать) и 2)
способности к избыточному самовоспроизведению на основе роста клетки, размножения клеток и организмов
и, следовательно, - прогрессии размножения. Г.В. Платонов классифицирует живые системы по степени их
контакта с остальными системами, которые делятся на 3 вида: 1) открытые, 2) закрытые и 3) изолированные.
См.: Платонов Г.В. Жизнь, наследственность, изменчивость. М. 1978. С. 33. Советские биохимики А.С.
Коникова и М.Г. Крицман считали носителями жизни отдельные белковые молекулы. См.: // Вопросы
философии. 1954. № 1. С. 216. Некоторые ученые предлагают считать носителями жизни нуклеиновые кислоты,
т.к. жизнь присуща даже молекулам ДНК. Таково мнение Г. Меллера, утверждавшего, что вещество генов само
по себе обладает свойством жизни, поскольку гены обладают свойством воспроизведения. Аналогичного
мнения придерживаются Н. Горовец, У Стенли, М. Кальвин. См.: Кальвин М. Химическая эволюция. М. 1971.
С. 74. Н.П. Дубинин указывает, что свойством жизни обладает только структурно-химическая система в виде
клетки. Аналогичного мнения придерживался К.А. Тимирязев. См.: Дубинин Н.П. Проблемы генетики, ее
ближайшие задачи и перспективы. Вест. Академии Наук СССР. 1971. № 1. С. 37. Тимирязев К.А. Соч. Л. 1937.
Т. 4. С. 55.

55

Д.М. Трошин дает следующее определение: «Жизнь¹ - есть способ
существования        .материи,     закономерно     возникающий          на     уровне

высокомолекулярных соединений и характеризующийся динамичными, лабильными структурами, функцией самообмена, а также процессами саморегулирования, самовосстановления и накопления наследственной информации». А.А. Бутаков и А.И. Игнатов оценивают жизнь как биологическую форму движения материи, представляющую собой единство систем со свойствами саморегулирования.³

Как видно, научное определение жизни не отличается однозначностью и в основном основывается на биохимическом и философском уровнях знаний. Обобщая приведенные суждения, можно сказать, что жизнь - одна из форм движения материи, выражающаяся способностью к саморегулированию, самовоспроизведению и энергообмену с другими живыми системами в условиях, благоприятствующих этим функциям.

Общие тенденции развития жизненных систем привели к появлению качественно новой материи - человека. Существенной отличительной характеристикой человека от остальных живых систем является наличие осознанного мышления. Сознание позволяет осмысливать свое поведение, развитие иных структур и возможность их изменения. Через сознание и самосознание человек относится к окружающему миру как определенная личность, осознающая ответственность за это отношение.

От человека неотделимо еще одно свойство коммуникативной деятельности — способность использования  средств языкового  общения  с

¹      Академик В.А. Энгельгард считает неизбежным следующее определение: «Жизнь - это наивысшая из
известных форм существования материи, достигнутая ею в процессе эволюции». Энгельгард В.А. Ленин и
современное естествознание. М. 1970. С. 264. «Жизнь - это способная к самовоспроизведению белковая
открытая система» (См.: Пасынский А.Г. Биофизическая химия. М. 1968. С. 105). Дж. Бернал пыта1ся
дефинировать глубже: «Жизнь есть частичная, непрерывная, многообразная и взаимодействующая со средой
самореализация потенциальных возможностей электронных состояний атомов» (См.: Бернал Дж.
Возникновение жизни. М. 1969. С. 213).

²  Трошин Д.М. Методологические проблемы современной науки. М. 1966. С. 131.

³  Бутаков А.А. Основные формы движения материи и их взаимосвязь в свете современной науки. М. 1974. С.
230. Игнатов А.И. Философские вопросы проблемы сущности жизни: Дисс.... докт. наук. 1973. С. 33.

56

окружающим миром. Через речь и язык человек познает другие живые и неживые системы, воспроизводит результаты духовной культуры, делится навыками, мыслями, переживаниями, поскольку чувства и мысли неотделимы от его жизни. Речь и язык, как и сознание, связаны с мышлением. Благодаря труду человек изменяет окружающий мир, приспосабливая его к своим потребностям.

Анализируя социальное развитие человека, А.А. Меграбян выделяет уровни этого развития: 1) сенсорно - перцептивный, 2) мыслительно -логический и 3) уровень субъективной и объективной практики. Последний уровень включает в себя три стадии самоуправления: а) практическое овладение двигательными и трудовыми функциями; б) сознательное управление витальными влечениями, эффективностью и эмоциями; в) разумно - нравственное самоуправление собственным поведением.¹

Человек — это продукт биологической эволюции живой природы и социальной эволюции общества. Говоря о синтезе социальных и биологических начал, Л. Сэв писал, что человек есть природное существо, но это - «природное человеческое существо», - существо, сущность которого состоит в совокупности общественных отношений.² В подтверждение этому А.В. Брушинский указывает на необходимость различать у человека два рода способностей: 1) природные, естественные, в основе своей биологические, общие у людей и животных; 2) специфически человеческие, высшие, общественно-исторические по происхождению.³

Таким образом, человек является продуктом биосоциальной эволюции. Естественно однако, что биологическая эволюция первична и подготовила появление социальной. Развитие человека характеризуется единством взаимодействия      социальных, биологических и психических параметров. О

¹  Меграбян А.А. Биологическое и социальное в развитии человека. CG. науч. тр. / Отв. ред. Б.Ф. Леонов. М.
1977. С. 196.     •

²  Сэв Л. Марксизм и теория личности. М. 1972. С. 269.

³  Меграбян А.А. Биологическое и социальное в развитии человека. С. 132.

57

сущности связи биологических и социальных начал в человеке Н.П. Дубинин написал: «Социальная сущность человека является содержанием его надбиологической сферы... Но ... до сих пор остается загадкой, в чем состояла суть генетической подготовки одного из видов животных, которая обеспечила ему возможность выйти на качественно новый уровень развития - на уровень общественной формы движения материи».¹

Конкретизируя приведенные аргументы, представляется, что Человек есть единственное, высшее существо природы — продукт развития материи на основе биологической и социальной эволюции, характеризующееся способностью к трудовой и коммуникативной деятельности, осознанию общественных отношений и приобщением к человеческой культуре.²

Наиболее сложным и дискуссионным является определение начала жизни человека. Так Ф. Энгельс указывал: «В обыденной жизни, ... иногда в высшей степени сложное дело, как это очень хорошо известно юристам, которые тщетно бились над тем, чтобы найти рациональную границу, за которой умерщвление ребенка в утробе матери нужно считать убийством».³ Для констатации смерти в уголовно-правовом значении необходимо установление факта жизни человека и, в частности, момента ее начала, поскольку объектом простого убийства является право человека на жизнь.

В целом, споры о начале жизни сводятся к следующему: 1) момент начала родов, 2) момент отделения плода от матери и 3) момент самостоятельного вздоха.⁴

¹ Дубинин Н.П. Биологические и социальные факторы в развитии человека. // Вопросы философии. 1977. Л» 2. С. 46.

Указание на способность дает возможность правильно оценить, с правовой точки зрения, известные случаи обнаружения детей, «воспитанных» животными, а также случаи появления так называемого «неизвестного» существа. В 1976 году в Индии найден ребенок, игравший с волчатами. Он не умел говорить, скулил, рычал, ел сырое мясо, передвигался на четвереньках. После 9 лет попыток вернуть ему человеческий облик, он умер в монастыре.

³  Маркс К., Энгельс Ф. Соч.,2-е изд. Т. 20. С. 21.

⁴  В начале XX века в западно-европейской уголовно-правовой литературе началом жизни считалась
самостоятельная жизнь человеческого существа вне утробы матери. Один из основателей Международного
союза криминалистов, известный австрийский юрист Франц фон Лист считал, что самостоятельное
существование начинается с прекращением плацентарного дыхания и наступлением дыхания через легкие.

58

Теоретическое мнение о начале жизни с момента начала родов разделяется многими учеными, в том числе А.А. Пионтковским, указавшим, что «наиболее правильно ... охранять уголовным законом жизнь человека уже в самом процессе рождения».¹ B.C. Комиссаров отмечает, что моментом начала жизни человека признается начало родов, ибо с физиологической точки зрения именно с этого момента материнский организм прекращает свои функции по внутреннему обеспечению жизнедеятельности плода.² По мнению Н.К. Семерневой, жизнь человека начинается с момента процесса рождения.³ Е.О. Маляева считает началом жизни человека момент физиологических родов, т.е. время появления человека на свет.⁴

Такое определение, думается, носит общий характер, поскольку не уточняет понятия «момента физиологических родов». И как относиться к умерщвлению плода в момент физиологических родов, когда ребенок еще не начал внеутробную жизнь, т.е. полностью на свет еще не появился. А.Н. Красиков считал началом жизни изгнание или извлечение продукта зачатия из организма беременной, т.е. когда плод отделился от утробы роженицы, за исключением пуповины, которая не перерезана, и у плода имеется дыхание или сердцебиение,      пульсация     пуповины     либо     произвольные     движения

Такое определение не лишено основания, поскольку младенец, не начавший самостоятельное дыхание, не может существовать самостоятельно, без соответствующей медицинской помощи. Но началом жизни такое определение назвать трудно. Известно, что между прекращением апаиентарного дыхания и началом легочного имеется промежуток времени, которое остается за рамками приведенного определения. Лист Ф. Учебник уголовного права. Особенная часть. СПб. 1905. С. 5. В российской уголовно правовой науке в начале XX века существовало аналогичное мнение (См.: Фойницкий И.Я. Курс Уголовного права. СПб. 1901. С.18). Однако некоторые русские ученые началом жизни считали появление из утробы матери какой либо части тела ребенка. В.Д. Набоков в начале XX века провел различие между плодом и ребенком по признаку рождения: «Рождение весьма важный признак, устанавливающий границу между убийством и умерщвлением плода. Моментом рождения ... следует считать начало родов, и притом не в смысле физиологического начала, а в смысле появления какой либо части тела наружу: с этого момента понятие плода заменяется понятием ребенка» (Набоков В.Д. Элементарный учебник русского уголовного права. Вып. 1. СПб. 1903. С.5) Курс Советского уголовного права. М.: Юр. лит. 1971. Т. 5. С. 22.

²  Уголовное право России. Особенная часть. Учебное пособие. / Под ред. Комиссарова B.C. M. 1995. С. 28.

³  См.: Новое уголовное право России. Учебное пособие. Особенная часть. М. 1996. С. 28.

⁴  См.:Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. / Под ред.
П.И. Панченко. М. 1996. Т. 1. С. 37.

59

мускулатуры,¹ увязывая, таким образом, начало жизни с наличием одного из четырех признаков.

Э.Ф. Побегайло и СВ. Бородин полагают, что началом жизни считается момент «появления ребенка на свет». При этом «речь идет не только об убийстве новорожденного после отделения от тела матери и начала самостоятельной жизни, но и об убийстве ребенка, не начавшего самостоятельной внеутробной жизни до момента начала дыхания».² Это мнение разделялось и А.А. Пионтковским.³ Следовательно, эти авторы допускают, что ребенок начинает жить до полного отделения его от утробы матери и начала дыхания. Такое же мнение имел М.Д. Шаргородский, когда писал, что если умышленное лишение ребенка жизни совершалось во время родов, то можно деяние квалифицировать как убийство, если часть ребенка находилось уже вне утробы матери.⁴ Приводя пример убийства новорожденного, эти авторы прямо не указывают, что жизнь ребенка начинается до полного его отделения от роженицы. Такой вывод следует сам собой, поскольку они считают приведенный пример убийством, и, следовательно, допускают начало жизни ребенка до его полного рождения и начала дыхания.

В медицинской литературе есть несколько мнений о понятии родов. Так В.И. Бодяжина, ьа мнение которой часто ссылаются, считает роды физиологическим процессом, во время которого происходит изгнание из матки через родовые пути плода, плаценты с оболочками и околоплодными водами.⁵ В Большой медицинской энциклопедии роды - это физиологический процесс изгнания плода, плаценты с плодными водами из матки через родовые пути после достижения плодом э/скзиеспособности. Поэтому важнейшим элементом

' См.: Красиков А.Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. Саратов. 1999. С. 39.

²  Комментарий к Уголовному кодексу РФ. / Под ред. В.М. Лебедева. Ю.И. Скуратова. М.: Норма-Инфра. 2001.
С. 240, и / Под ред. Л.В. Наумова. М.: Юрист. 1996. С. 286

³  Курс Советского уголовного права. 1971. Т. 5. С. 22.

⁴  Шаргородский М.Д. Ответственность за преступления против личности. Л.1953. С. 15.

⁵  Родовой акт представляет собой процесс взаимодействия трех компонентов: изгоняющих сил, родового
канала и плода как объекта родов. См.: Практическое акушерство. / Под ред. В.Н. Серова, М. 1989. С. 292.

60

родов является жизнеспособность плода. Жизнеспособным плод, как правило, становится после 28 недель беременности, когда его вес (масса) составляет не менее 1000 граммов и рост 35 см.¹

По мнению В.М. Смольянинова, под жизнеспособностью подразумевается способность новорожденного продолжать жизнь вне материнского организма в обычных условиях.² М.Г. Сердюков отмечал, что при судебно-медицинской экспертизе по поводу детоубийства следует искать ответы на 7 главнейших вопросов, среди которых имеются следующие: был ли ребенок новорожденным; был ли он жизнеспособным: был ли он живорожденным и какова продолжительность его утробной жизни.³ Вопрос о жизнеспособности не праздный, и для юриспруденции не имеет значения лишь степень жизнеспособности.

Понятие жизнеспособности трактуется по-разному. Из приведенного ранее определения в Большой медицинской энциклопедии следует, что жизнеспособность плода зачатия определяется до его изгнания, т.е. до родов.⁴ М.Г. Сердюков считает обязательным установление, как жизнеспособности, так и продолжительности внеутробной жизни. Если мнение М.Г. Сердюкова сопоставить с определением родов и жизнеспособности в Большой медицинской энциклопедии то напрашивается вывод, что продукт зачатия способен к жизни до рождения, но по достижению примерно 28 недель беременности.

¹  БМЭ. М. 1974. С. 327. Вот как описывает Л. Уотсон первые минуты жизни: «Впервые открыв глаза, ребенок
не видит ничего. В матке темно, ведь даже тот слабый свет, который сумел проникнуть сквозь растянутую кожу
живота, вскоре рассеивается в околоплодной жидкости. В последние четыре месяца внутриутробного развития
сморщенное личико ребенка тщетно вглядывается в этот текучий сумрак без света и почти без звука. Ребенок
может зато ошупать свой мир руками. Пальчики уже полностью сформировались, каждый с крохотным
прекрасным ноготком, и они сгибаются и шевелятся, хватают друг друга и стенки матки. Первое, что ребенок
обнаруживает, - это мягкие, длинные и шелковистые волосы на собственных ручках и ножках. Пальцы
блаженствуют в этой поросли, сплетая и дергая ее, тренируя ту цепкость, которая удерживала когда-то ребенка
на груди прачеловеческой матери, когда она, объятая ужасом, мчалась по верхушкам деревьев. Позже, к концу
беременности, волосы исчезают, а на их месте возникает короткий, мягкий, золотистый пучок, с которым
появляется на свет каждое человеческое дитя». (Уотсон Л. Ошибка Ромео. С. 215).

²    Смольянинов В.М. Судебно медицинская диагностика живорожденности. М. 1974. С. 86.

³    Сердюков М.Г.. Судебная гинекология и судебное акушерство. Л. 1964. СП.

⁴    БМЭ. С. 327

61

При медицинских исследованиях для определения жизнеспособности плода широко используются врачебные методы среди которых, кроме ультразвукового исследования, применяется прослушивание сердцебиения плода. Для того, чтобы плод был жизнеспособен, необходимо достижение им известной степени зрелости. Полная зрелость обычно наступает к концу 10-го лунного месяца утробной жизни. К этому времени длина тела составляет не менее 45 см. и вес не ниже 2500 граммов. Это основные параметры, характеризующие возможность существовать вне связи с организмом матери.¹

В данном случае жизнеспособность плода имеет реальную основу, и можно констатировать лишь начало жизни предполагаемого живого человека, но чего недостаточно для его уголовно-правовой защиты. Этот факт подтверждает и законодатель, защищая продукт зачатия повышенной ответственностью за посягательство на жизнь и здоровье беременной женщины. Другое дело, что констатация жизнеспособности не свидетельствует о предстоящей живорожденности, т.е. того, без чего невозможна защита жизни.

Различают     смерть     плода     антенатальную,          интренатальную     и

постнатальную, т.е. до рождения, во время рождения и после рождения.²

4 декабря 1992 года Министерство Здравоохранения РФ издало приказ за №318 совместно с Постановлением № 190 Государственного Комитета по статистике «О переходе на рекомендованные всемирной организацией здравоохранения критерии живорождения и мертворождения». Этим документом утверждена инструкция «Об определении живорождения, мертворождения, пеританального периода», в которой указывается, что «Живорождением является полное изгнание или извлечение продукта зачатия из организма матери вне зависимости от продолжительности беременности, причем плод после такого отделения дышит   или проявляет другие признаки

¹  Представляется неверной позиция B.C. Комиссарова о законодательном закреплении момента начала жизни
по достижению зрелости плодом 22 недель и веса в 500 гр. (См.: Уголовное право России.: Учебное пособие.
Особенная часть./ Под ред. Комиссарова B.C. M. 1995. С. 28)

²  Смольянинов В.М. Судебно-медицинская диагностика живорожденности. М. 1974. С. 189.

62

жизни, такие как сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры, независимо от того, перевязана ли пуповина и отделилась ли плацента». Следовательно, для признания ребенка живорожденным необходимо наличие хотя бы одного условия из 4-х:

1.  наличие дыхания;

2.             наличие сердцебиения;

3.             произвольные движения мускулатуры;

4.             пульсация пуповины.

Если фиксируется один из этих признаков, значит ребенок родился живым, но только после полного извлечения плода из утробы матери. Поэтому сомнительна увязка живорожденности только с самостоятельным дыханием ребенка, поскольку при его отсутствии ребенок считается живым, если у него фиксируется какое-либо движение мышц, или пульсация пуповины.¹ Из всех признаков очевидное и основное значение для жизни имеет сердцебиение и дыхание.

Выше уже указывалось, что ребенок способен к жизни (жизнеспособен) еще до своего появления на свет. Перед рождением у него прослушивается сердцебиение, отмечаются его произвольные движения в утробе матери. С началом жизни, в частности, связывается наличие дыхания. Однако, как указывает В.М. Смольянинов, плод в утробе матери не лишен дыхания, но только оно является плацентарным.² С рождением плацентарное дыхание переходит в легочное. При дыхательных движениях плода воздух проникает в верхние дыхательные пути и в нижние отделы левого легкого, т.к. справа находится печень. Полное расправление легких происходит в первые 24-28 часов жизни, а у недоношенных это время увеличивается до 48 часов.³ Поэтому  полнолегочное  дыхание  младенца  начинается   не        сразу   после

¹  До принятия указанной инструкции живорождение определялось просто - если ребенок не кричал, он
считался мертвым.

²  Смольянинов В.М. Судебно-медицинская диагностика живорожденности. М. 1974. С. 193.

³  См. Там же. С. 4.

63

окончания физиологических родов, а постепенно в течение указанного времени.

Как видно из приведенного, даже при полном отделении плода от утробы матери наличие или отсутствие дыхания может не определять первые моменты жизни. Тем не менее, ребенок может быть живым и делать первые и неуверенные попытки дышать. Но, безусловно, самым главным признаком жизни является наличие сердцебиения у младенца, которое определяется задолго до рождения. Следовательно, начальным моментом жизни человека следует считать момент появления из организма матери части тела младенца, имеющего сердцебиение.

Плод в утробе матери имеет все указанные признаки жизни, кроме одного - плод еще не живет самостоятельно, и потому не является субъектом права на свою защиту в уголовно правовом значении. По поводу судебно-медицинской оценки нанесения повреждений беременной женщине имелось решение Верховного Суда РСФСР от 25.05.32 г. в котором указывалось, что «плод до рождения его и пока он не начал жить и дышать самостоятельно не может рассматриваться отдельным физическим лицом». Поэтому удар в живот беременной женщине, вследствие чего наступили преждевременные роды, независимо мертвым или живым плодом, должен рассматриваться как действие не против плода, а как нанесение тяжкого телесного повреждения женщине.¹

С определением понятия начала жизни конкретного человека связано понятие прекращение жизни, т.е. смерти.² Переход от стадии жизни к стадии смерти связан с нарушением окислительных процессов, и, в связи с этим, нарушением обмена веществ. Этот переход колеблется в широких временных пределах — от секунд до нескольких часов.

¹    Иным образом решается вопрос о защите жизни в США. Например, в Уголовном Кодексе штата Нью-Йорк в
параграфе 125.00 убийством считается причинение смерти «еще не родившемуся ребенку, которым женщина
беременна в течение 24 недель». Таким образом, зарождающаяся жизнь защищается этим положением,
допуская еще не родившегося человека живым.

²    Стремление сохранить жизнь и побороть смерть - это только одна сторона стремления к жизни. И только
факт смерти ставит вопрос о смысле жизни, писал Бердяев Н.Л. См.: О назначении человека. М. 1998. С..216.

64

Стадия смерти - умирания - делится на несколько этапов -предагональное состояние, терминальная пауза, агония, клиническая и биологическая смерть.¹ На любой стадии умирания, кроме биологической смерти, возможно восстановление жизнедеятельности организма при определенных условиях, т.е. эти стадии носят обратимый характер. Биологическая смерть необратима и ее наступление свидетельствует о прекращении жизни в организме.²

Для решения вопроса об ответственности за оконченное посягательство на жизнь значение имеет лишь последняя стадия угасания жизни - биологическая смерть. Вопросы отделения клинической смерти от биологической дискутируется с давних времен. Как точно заметил Е.Ф. Лушников, биологическая смерть характеризует финал жизни организма, необратимое прекращение его жизнедеятельности, завершение существования биологического объекта как системы, как целого. В то же время возможно употребление понятия «клиническая смерть», поскольку оно отражает ее главный признак - смерть организма, регистрируемую клинически. По своей биологической сути - это предсмертное состояние.³

Ранее существовали довольно серьезные противоречия относительно того, что следует понимать под жизненными функциями и их прекращением, по

¹  Продолжительность клинической смерти определяется временем, которое переживает кора головного мозга в
отсутствие кровообращения и дыхания. При этом диструкиия клеток наступает сразу при наступлении
клинической смерти, но эти повреждения клеток головного мозга в течение определенного времени еще
обратимы, что делает возможным полноценное оздоровление организма. Мировая клиническая практика
подтверждает, что в обычных условиях срок клинической смерти у человека не превышает 3-4 минут,
максимум 5-6 минут, у животных иногда доходит до 10-12 минут. Однако это обшее положение, и при
совокупности определенных условий - возраста, степени активности и возбуждения во время смерти и др.
длительность клинической смерти может быть больше. Так с помощью искусственной гипотермии
длительность клинической смерти может быть удлинена до 2 часов при температуре тела 10-8 градусов. (См.
Основы реаниматологии. С. 14)

²  Пределы жизни устанавливаются естественными внутренними и внешними причинами смерти. Естественные
причины определены генетическим лимитом природы и потому собака не живет дольше человека. Жизнь
поддерживается автоматически сохраняющейся стабильностью саморегуляторных механизмов за счет высшего
интегратора и коллектора всей информации - гипоталамуса. (См. Дильман В.М. Почему наступает смерть. М.
1972. С. 3)

³  Лушников Е.Ф. Спорные вопросы танатогенеза.// Архив патологии. 1980. Т.42. Вып. И. С. 80.

65

каким критериям можно с достоверностью констатировать наступление биологической смерти, казуистика которой довольно интересна.

Во избежание ошибки предлагались различные способы определения смерти. Рекомендуемое подношение зеркала к губам для проверки дыхания в древних медицинских трактатах считалось ненадежным. Во многих учебниках по реанимации упоминается известный полковник Таунсенд, который мог так долго задерживать дыхание перед комиссией лондонских врачей, что они, засвидетельствовав его смерть, расходились по домам. Один из древнейших способов - подносить к разным частям тела зажженную свечу, суть которого в том, что с прекращением кровообращения кожа не покроется волдырями. Он оправдал себя в случае с Луиджи Виктори, карабинером на службе у папы Пия IX. Луиджи был признан в римской больнице умершим от астмы, когда другой более осторожный врач поднес зажженную свечу к его лицу. Луиджи в результате пришел в себя и продолжал служить в Ватикане, но до конца своих дней носил на лице память о смерти, шрам от ожога третьей степени.¹

Остановка пульса также была ненадежным признаком смерти. В Индии зафиксированы случаи остановки сердца (до 12 минут) у натренированных для этого людей. Специалисты считают, что в данном случае происходит воздействие на блуждающий нерв, передающий сигналы из ствола мозга к сердцу, за счет так называемой техники «валсава», когда с помощью глубокого вдоха и резкого наклона вперед создается высокое давление в груди.

Ученые так и не решили, что считать «нормальным» уровнем температуры тела, ниже которой можно констатировать смерть. В Англии это 98,4 градусов по Фаренгейту, в США — 98,6, в Европе — 37 градусов по Цельсию. После нагрузок спортсмены могут одновременно иметь ректальную температуру 41   градус,  а  на охлажденной  потом  коже — 34.     Проблема

¹ Эти и нижеприведенные примеры взяты из сборника «Жизнь земная и последующая». М. 1991. С. 213-276.

66

температуры осложняется и тем, что смерть от удара молнией может в течение нескольких часов не влечь изменения температуры, а смерть от холеры и оспы влечет ее повышение. Спасенный из лавины шведский мальчик восстановился после температуры в 17 градусов, которая по формуле полиции, свидетельствовала о его смерти в течение 25 часов.

Безошибочно определить некоторые виды смерти настолько сложно, что во многих странах поспешные похороны были запрещены законом. Итальянский поэт Франческа Петрарка двадцать часов пролежал в Ферраре как мертвый и по истечении установленного законом времени (24 часа), т.е. еще через 4 часа был бы похоронен, если бы внезапное похолодание не подняло его с постели. Он пожаловался на сквозняк, распек слуг и прожил еще 30 лет, написав несколько лучших сонетов. В Мюнхене находится огромное готическое здание, где в прошлом длинными рядами лежали те, кого внезапно настигла смерть. Они были обвязаны веревками, которые соединялись с колоколами в комнате смотрителя. Гофмейстер императора Александра III граф Корнице-Корницкий изобрел средство, которым можно было определить ошибочность захоронения — из гроба на поверхность вела труба, выходящая в ящик, который мгновенно открывался при первых же признаках жизни погребенного, открывая доступ к воздуху, выкидывая шест с флажком, ударяя в колокол и подавая световой сигнал. Английский писатель Уилки Коллинз каждую ночь оставлял у кровати записку с перечнем предосторожностей, которые следует предпринять до того, как вынести заключение о его смерти.

Сегодня, когда факт смерти устанавливают врачи, а тело готовят к погребению профессионалы, ошибка представляется невозможной. И все же 11 декабря 1963 года 30-летняя Элзи Уоринг, упавшая без чувств у себя дома, была доставлена в госпиталь, где трое врачей констатировали ее смерть. Через 10 часов после этого она очнулась в гробу по дороге в морг. Доктор Икар Морсель  предложил  более  современную  форму     проверки.  Он  применял

67

раствор флюоресцина, вызывающий временное позеленение роговой оболочки глаза у живых, но не оказывающий подобного действия после смерти. В США в сомнительных случаях врач применяет атропин, обычно расширяющий зрачки. Некоторые специалисты отмечали изменение глаз после смерти. Однако глаза и веки могут «вести себя» одинаково во время сна, апоплексии, асфиксии, опьянения, отравления и некоторых повреждениях мозга. Проверка реакции зрачка на свет также не давала окончательного ответа, ибо мышцы зрачка, подобно другим мышцам тела, в течение нескольких часов после смерти могут сохранять активность и способны сокращаться. Судебные медики утверждают, что с наступлением смерти зрачки расширяются, а затем в течение 20 часов постепенно сужаются.

В Англии коронеры начали пользоваться портативным кардиографом, регистрирующим даже слабую электрическую активность сердца. Когда новый прибор был.впервые использован в Шеффилдском морге 26 февраля 1970 года, он обнаружил признаки жизни у 26-летней девушки, у которой констатировали смерть, наступившую от чрезмерной дозы наркотиков.

Некоторые ученые предлагают считать концом жизни человека момент определения отсутствия дыхания и остановку сердцебиения.¹ Опыт определения смерти, накопленный годами, позволил заключить, что при отсутствии внешних признаков жизни - дыхания или сердцебиения, говорить о биологической смерти преждевременно. При терапевтическом вмешательстве оживление возможно до тех пор, пока не наступают необратимые изменения коры головного мозга. После этого еще восстановима деятельность отдельных органов, например сердца и легких, однако организм в целом не способен вернуться к самостоятельной жизни. Экспериментальные работы показали, что при нормальной температуре мозг может бездействовать не более 5-6 минут, после чего он не способен к восстановлению всех своих

¹ Беляев В.Г. Вопросы квалификации убийств. Волгоград. ВОН МВД. 1988. С. 13.

68

функций.      Поэтому     смерть     стали     устанавливать               с      помощью

электроэнцефалографа по истечении шести ми путного периода у наименее устойчивой из тканей организма. Возможно, это самый точный из имеющихся методов констатации смерти. Однако новейшие технические средства, помогающие продлить жизнь, подчас стирают грань между жизнью и смертью. 3 ноября 1967 года в военный госпиталь в Южном Вьетнаме был доставлен тяжело раненый американский солдат. Попытки вернуть его к жизни через 45 минут были оставлены, т.к. по показаниям электроэнцефалограммы и мнению врачей он был мертв. Но через 4 часа солдат очнулся в морге.¹

В ст. 9 Закона РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека»² закреплено положение об определении смерти человека на основе констатации необратимой гибели всего головного мозга (смерть мозга). Утвержденная процедура определения момента смерти отнесена к компетенции Министерства Здравоохранения Российской Федерации,³ которое своим приказом от 10.08.93 г. утвердило инструкцию по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга.⁴ В разделе 3 указан комплекс клинических критериев, наличие которых обязательно для установления диагноза смерти мозга.⁵ Эти критерии сводятся к следующему:

3.1)          полное и устойчивое отсутствие сознания (кома);

3.2)          агония мышц;

3.3)          отсутствие реакции  на сильные болевые раздражения  в области
тригемииальных точек и любых других рефлексов, замыкающихся
выше шейного отдела спинного мозга;

¹  См.: Жизнь земная и последующая. 1991. С. 237.

²    Ведомости СНД и ВС РФ от 14.01.93 г. № 2. Ст. 62.

³  Подписан Президентом РФ 22.12.92г. за № 4180-1.

⁴  См.:Приложение № 2 к Приказу Министерства Здравоохранения РФ от 10.08.93 г. ЛЬ 189 <<О дальнейшем
развитии и совершенствовании трансплантологической помощи населению РФ».

Установление этих критериев, утвержденных только Минздравом РФ, противоречит ст. 46 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан, принятых 22.07.93 г., требующим критерии определения момента смерти человека согласовывать с Министерством Юстиции.

69

3.4)        отсутствие реакции зрачков на прямой яркий свет. При этом должно
быть известно, что никаких препаратов, расширяющих зрачки, не
применялось. Глазные яблоки неподвижны;

3.5)        отсутствие карниальных рефлексов;

3.6)        отсутствие окулоцефалических рефлексов;

3.7)        отсутствие окуловестибюлярных рефлексов;

3.8)        отсутствие фарингеальных и трахсальных рефлексов;

3.9)        отсутствие самостоятельного дыхания.

Кроме того, имеются дополнительные тесты к этому комплексу при установлении диагноза смерти. Это установление отсутствия электрической активности мозга, выполняемое на основе международных положений электроэнцефалографическим исследованием, и определение отсутствия мозгового кровообращения. Длительность наблюдения должна быть от 12 до 24 часов, а при интоксикационной смерти - до 72 часов.

Для полной констатации смерти мозга необходимо сочетание двух факторов - полное прекращение его функций и необратимость этого прекращения. В этом случае смерть мозга эквивалентна биологической смерти человека.¹ С наступлением биологической смерти человека защита его жизни лишена смысла, поскольку жизнь прекращена и объективно не существует.

На основании изложенного в рассматриваемом аспекте можно заключить, что жизнь человека являет собой самостоятельное физиологическое развитие высшего биологического существа особого рода с момента появления его части, обладающего сердцебиением и до момента его биологической смерти.

¹ А.А. Солохин подразделяет смерть следующим образом: 1) по биологической классификации - на физиологическую и преждевременную; 2) по социально правовой классификации - на насильственную и ненасильственную; 3) по скорости наступления - на быструю и медленную. См:Судебная медицина. / Под ред. В.В. Томилина. М. 2000. С. 169.

70 § 3. Признаки «простого» убийства

В действующем Уголовном кодексе Российской Федерации в ч.1 ст. 105 дано юридическое понятие убийства, которое без квалифицирующих признаков, указанных в ч. 2 этой же статьи является так называемым «простым» составом убийства.¹ Все составы убийств формулируются уголовно-правовыми нормами как общими, так и специальными. Часть 1 ст. 105 является общей нормой, в которой сформулирован родовой состав убийства, и из которого выделены квалифицированные и привилегированные составы (специальные нормы). Наличие специальных составов означает, что общая норма не действует в отношении деяний, предусмотренных специальными составами.

Простой состав определен в ч.1 ст. 105 УК РФ как убийство, т.е. умышленное причинение смерти другому человеку.² Описание простого состава убийства в древних документах дефинировалось по-разному. Убийство в     Древней     Руси     именовалось     человекоубийством,     смертоубийством,

¹ В теории нет согласия в отношении наименования понятия преступления и состава. Употребляются 2 термина - элемент и признак. Одни авторы считают, что преступление состоит из элементов, а состав -из признаков. (См.: Советское уголовное право: Часть общая. М. 1982. С. 88-91). А.Н. ТраПнии относил признаки к преступлению, а элементы - к составу (См.: Обшее учение о составе преступления. М. 1957. С. 74-76). В.П. Малков полагает, что элементы образуют преступление и состав (См.: Малков В.П. Состав преступления в теории и практике. // Государство и право. 1996. № 7. С. 110).   В.Е. Жеребкин утверждает, что наука вправе заменять логические термины своими собственными, которые лучше работают (Жеребкин В.Е. Логический анализ понятий права. Киев. 1984. С. 54).

В толковом словаре слово «убить» означало не только лишить жизни, но и «уколотить, утолочить, сбивать, утрамбовать», т.е. имело широкое обозначение действий по воздействию на что-либо, в том числе и социально приемлемое. Слово «убить» использовалось также для выражения физических и психических травм в смысле ушибить, зашибить, искалечить - «Пожарного стропилом убило, насилу слез», «Его громом убило, оглох совсем», «Весть эта убила старика, не ест, не пьет, сидит задумавшись». (Толковый словарь великорусского языка. / Под ред. В. Даля. М. 1963. С. 967). Слово «убить» также означает «огорчить до крайности, привести в полное отчаяние (Ваш отъезд его убил», «испортить (на вас я годы лучшие убил». (Толковый словарь русского языка. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М. 1996. Т.4. С. 859). М.И. Михельсон приводил старинное ироничное иносказание - «убить бобра», что означало неудачу, ошибку. (Михельсон М.И. Русская мысль и речь. Свое и чужое. Опыт русской фразеологии. М. 1997. Т.2. С. 402). Спектр употребления этого слова не всегда воспринималось сознанием в качестве чрезвычайного, страшного и непоправимого ущерба. Но «убийство» в словарях трактов&пось однозначно - это лишение жизни. К этому значению убийства человека подвели некоторые догматы религии. Один из первых эпизодов Библии - это убийство, совершенное третьим библейским жителем земли- первенцем Адама и Евы. «Однажды. Когда оба брата были в поле, Каин

71

головщиной и душегубством. Более современный простой состав определился в ст. 330 Второй главы Шестого раздела Свода законов Российской империи, где убийством именовалось смертоубийство и трактовалось как насильственная смерть, причиненная другому нанесением ран, ушиба или отравлением. В Уголовных кодексах 1922, 1926 и 1960 годов убийство (ст. 143, 137 и 103) не имело простого описания состава. Указывалось лишь на то, что оно является умышленным. Однако убийством именовалось и лишение жизни, совершенное с неосторожной формой вины.

В связи с этим в научных кругах дискутировался вопрос о том, что понимать под убийством. При этом имели место две точки зрения -Пионтковского А.А. л Шаргородского М.Д. Одни полагали, что в советском уголовном праве убийство есть противоправное умышленное или неосторожное лишение человека жизни. Другие считали убийством только умышленное причинение смерти и не относили к убийству неосторожное лишение жизни человека.¹

Точку в дискуссии поставил законодатель, указав в 1996 году в ч.1 ст. 105 УК РФ, что убийством является только умышленное причинение смерти другому человеку, и что является простой структурой материального состава убийства.

Убийство другого человека, влекущее ответственность поч.1 ст. 105 УК РФ, следует отличать от других составов убийства, когда посягательство происходит на «специальный» объект. В отличие от простого состава убийства, «специальные» составы предусмотрены в ст. 277 УК РФ (посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля), ст. 317 УК РФ (посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа),

напал на Авеля и убил его. Кровь первого умершего человека обагрила землю». (Библия. Ветхий завет. 4:2-12. М. 1993. С. 22). На языке людей смерть - это конец всего и, пока есть жизнь, есть надежда. ¹ См.: Пионтковский А.А. Курс советского уголовного права. М. 1971. Т. 5. С. 21. Шаргородский М.Д. Престуштения против жизни и здоровья. М. 1948. С. 194. Точку зрения Пионтковского А.А. поддерживал Н.И. Загородников в работе «Преступления против жизни». М. 1961. С. 21-22.

72

ст. 295 УК РФ (посягательство на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование). Статья 295 УК РФ предусматривает ответственность за посягательство на жизнь лиц (перечень дан в диспозиции) в связи с рассмотрением дел или материалов в суде, производством предварительного расследования либо исполнением приговора, решения суда или иного судебного акта, совершенное в целях воспрепятствования законной деятельности указанных лиц либо мести за такую деятельность. По ст. 277 УК РФ наступает ответственность за посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности, либо из мести за такую деятельность. Статьей 317 УК РФ предусмотрена ответственность за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа в целях воспрепятствования законной деятельности этих лиц по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности либо из мести за такую деятельность.

Эти нормы объединяет защита права на жизнь человека, осуществляющего специальные должностные функции, которыми наделяет его государство — депутаты, судьи, прокуроры, работники милиции всех уровней, следователи и т.д. По существу, эти должностные лица являются государственными служащими. За посягательство на жизнь этих лиц, в том числе и за убийство, предусмотрена повышенная ответственность — от 12 до 20 лет, тогда как квалифицированное убийство по ч.2 ст. 105 УК РФ наказывается от 8 до 20 лет, т.е. ответственность за убийство указанных лиц выше, чем просто должностных лиц.

При таких обстоятельствах следует признать, что право на жизнь государственных служащих или представителей власти охраняется государством строже, что противоречит положению ст. 19 Конституции РФ о гарантии равенства прав человека   независимо от должностного положения.

73

Статьи 277, 295 и 317 УК РФ объединяет также посягательство на жизнь потерпевших в связи с осуществлением ими должностных полномочий, хотя формулировка в нормах неодинакова. Вместе с тем в п. «б» ч.2 ст. 105 УК РФ законодателем предусмотрена ответственность за посягательство на жизнь лица, осуществляющего служебную деятельность.

Ранее убийство интерпретировалось как лишение жизни другого человека. В принципе, разница не меняет сути понятия убийства. М.Д. Шаргородский полагал, что «убийство — это неправомерное лишение жизни другого человека».¹ На наш взгляд, прав СВ. Бородин, который считает, что «убийство - это предусмотренное статьей Особенной части УК виновное деяние, посягающее на жизнь другого человека и причиняющее ему смерть».²

Для определения объекта убийства следует обратиться к понятию объекта преступления.³ В начале XX века Н.С. Таганцев считал преступлением деяние, посягающее на охраняемый жизненный интерес.⁴ В.Е. Мельникова определяла объект преступления как охраняемые уголовным законом общественные отношения, на которые направлено общественно опасное деяние и которым причиняется вред либо создается реальная угроза причинения вреда.⁵ Л.Д. Гаухман считает, что объект преступления - это охраняемые уголовным правом общественные отношения, олицетворяющие сущность социально-экономической     формации.⁶     Преступление     направлено     на     изменение

¹    Курс советского уголовного права. Часть особенная. Л. 1973. Т. 3. С. 476.

²    Бородин СВ. Преступления против жизни. М. 1999. С. 14.

³    В литературе прошлых лет существовало устоявшееся деление на 3 группы объектов: общий, роловой
и непосредственный. Под общим объектом понимались все ценности, охраняемые уголовным законом.
Родовой объекта был присущ отдельной главе Особенной части УК, а непосредственным объектом
выступало конкретное благо, ущерб которому причиняется или может быть причинен единичным
преступлением. Родовой объект имеет признак однородности образующих его непосредственных
объектов. В настоящее время имеются предпосылки для 4-х звенного деления объектов. Например,

Л. Мачковский предлагает выделять внутри видового объекта групповой объект, обусловленный частью преступлений главы (См. Мачковский Л. Об объекте преступлений, предусмотренных в главе 19 УК РФ. // Уголовное право. 2001. № 4. С. 53)

⁴    Таганцев Н.С. Русское уголовное право.: Лекции. Часть общая. М. 1994. Т. 1. С. 40.

⁵    Уголовное право РФ: Общая часть. / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М. 1999. С. 106.

⁶    Уголовное право.: Часть общая и особенная. / Под ред. Л.Д. Гаухмана. М. 1999. С. 86,92.

74

общественных отношений и не может причинить вред ничему иному.¹ Такая трактовка объекта преступления как общественного отношения в большинстве случаев «не срабатывает».²

А.В. Наумов отмечает, что общественные отношения, которые более справедливы к преступлениям о хищении чужой собственности, не могут быть универсальным объектом преступления. По его мнению, «представляется возможным возвращение к теории объекта как правового блага». Поэтому объектом преступления следует признать те блага (интересы), на которые посягает преступное деяние и которые охраняются уголовным законом.³ СИ. Никулин утверждает, что объектом преступления являются охраняемые уголовным законом блага (интересы) и общественные отношения, которым в результате преступного посягательства причиняется существенный вред.⁴ Следует отметить, что при всем разнообразии подходов к объекту преступления, общественные отношения представляют собой неосязаемое явление.

Аналогичная неоднозначность просматривается в позициях по объекту убийства. А.А. Пионтковский считал объектом убийства жизнь человека.⁵ СВ. Бородин добавляет, что жизнь человека неотделима от общественных отношений и потому объектом посягательства при убийстве является как жизнь

Брайнин Я.М. Уголовная ответственность и ее основание по советскому уголовному праву. М. 1963.С. 169. Гавриш СБ. Теоретические предпосылки исследования объекта преступлений. // Право и политика. 2000. № 11.С.4

²    Расторопов С. Понятие объекта преступления: история, состояние, перспектива. // Уголовное право.
2002. № 1.С. 37. Г.П. Новоселов полагает, что вред оценивается с позиции человека применительно к
нему и его интересам. Объект преступления - это отдельные лица, материальные и нематериальные
ценности которых подвергаются преступному воздействию. См. Уголовное право: Общая часть. / Под
ред. И.Я. Козаченко. М. 1997. С. 127-128. Это суждение подразумевает более конкретный объект
преступления — человека и его права и интересы.

³    Наумов А.В. Российское уголовное право: Общая часть. Курс лекций. М. 2000. С. 156-159.

⁴    Российское уголовное право: Учебник. Общая часть. / Под ред. М.П. Журавлева. М. 1999. С. 54.

⁵    См.: Курс Советского уголовного права. М. 1971. С. 21. Аналогичную точку зрения имеют Н.К.
Семернева, В.Ф. Караулов, B.C. Комиссаров. См. Уголовное право: Особенная часть. / Под ред. И.Я.
Козаченко. М. 1997. С. 36. Уголовное право РФ: Особенная часть. / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М.
1999. С. 22. Уголовное право России: Учебное пособие. Особенная часть. / Под ред. B.C. Комиссарова.
М. 1995. С. 32.

75

человека, так и общественные отношения.¹ Представляется, что жизнь человека как объект убийства в равной степени может быть отнесена и к другим видам преступлений против жизни и, в частности, к причинению смерти по неосторожности, предусмотренными ст. 109, а также ч.4 ст. 111 УК РФ. Между тем, эти составы не вписываются в определение понятия убийства поч.1 ст. 105 УК РФ.

Мы считаем, что прав А.Н. Красиков, который считал непосредственным объектом убийства.право человека на жизнь.² Право на жизнь признано мировым сообществом как принадлежащее любому человеку и закреплено в соответствующих международных документах. Это право регулируется теми общественными отношениями, которые сложились в процессе эволюции общества и достигли определенного наивысшего развития в наше время. Ранее права человека рассматривались как непосредственно социальное притязание.³

Право на жизнь - это юридическая реальность. Оно закреплено в Конституции РФ и является важнейшим объективным, естественным и неотчуждаемым правом - величайшим завоеванием демократической мысли.⁴ А.Н. Красиков правильно указывал, что «жизнь человека является объективно существующим благом. С точки зрения естественно-правовой доктрины, жизнь признается естественным правом. Данное право охраняется позитивным законом. Позитивное право констатирует право человека на жизнь. Таким образом, жизнь опосредуется правом».⁵ Поэтому объектом убийства является право человека на жизнь, хотя в силу своих особенностей оно нуждается в разработке особых юридических приемов и средств защиты. Это право принадлежит человеку не от рождения, а в силу рождения.

¹  Бородин СВ. Преступления против жизни. М. 1999. С. 48.

²  Красиков Л.Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. Саратов. 1999. С. 46.

³  См.: Алексеев С.С. Общая теория права. М. 1981. Т.1. С. 147.

⁴  Однако при переводе на язык права подверглось корректировке, и ни одно из естественных прав не
оказалось неотчуждаемым. Чиркни В.Е. Общественные ценности и российское право. // Общественные
науки и современность. 2001. № 2. С. 69.

⁵  Красиков Л.Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. Саратов. 1999. С. 47.

76

Такая позиция представляется наиболее правильной. Жизнь человека скорее определяет ценностную сущность правового блага или его материальную форму. Если исходить из охранительной функции ст. 2 УК РФ, то защите подлежит право человека на жизнь или право на ее неприкосновенность.

Объект убийства не следует отождествлять с предметом преступления. Так Н.И. Коржанский считает, что человек как живое биологическое существо в своем природном материальном существе может выступать в качестве предмета убийства.¹ Возражая против этого суждения, СИ. Никулин отмечает, что признание человека «предметом» выглядит довольно ущербным. Человек не может быть предметом преступления.² Представляется, что в убийстве предмета преступления не существует. Предметом преступления является материальная вещь внешнего мира, по поводу которой совершается преступление. Предмет преступления создается руками человека, который сам предметом быть не может.

Объективная или внешняя сторона простого убийства проявляется в
действии и бездействии, направленными на лишение права на жизнь другого
человека. Действия могут быть разнообразными и состоять в физическом
воздействии на физиологические функции и анатомическую целостность
жизненно важных органов человека, в результате чего нарушается
естественная     жизнедеятельность         организма     человека     и     наступает

биологическая смерть. Это нанесение ран любым предметом, подрыв
боеприпасами, сброс с высоты, удушение, утопление, отравление бытовыми
газами          или  ядохимикатами,     воздействие  на тело  низких  и   высоких

температур или кислот, введение в организм больших доз медицинских препаратов и наркотических веществ или выведение из организма крови. Такие

¹    Коржанский Н.И. Предмет преступления. Волгоград. 1988. С.133. Объект и предмет уголовно-
правовой охраны. М. 1980. Объект посягательства и квалификация преступлений. Волгоград. 1976.

²    Российское уголовное право: Учебник. Общая часть. / Под ред. М.П. Журавлева. М. 1999. С. 54.

77

действия выражаются в активном поведении, в совершении ряда поведенческих поступков, приведших к преступному результату. Бездействие выражается в основном в непредоставлении потерпевшему средств для поддержания жизнедеятельности организма, который при отсутствии этих средств погибает. В этом смысле часто приводят пример с бездействием матери, не принявшей действий по кормлению новорожденного ребенка, что повлекло его смерть. Аналогичная пассивная форма поведения проявляется в непредоставлении медицинских средств и пищи больному, не способному это делать. Оба примера объединяет 1) отсутствие активных конкретных действий субъекта убийства по лишению жизни, 2) невозможность потерпевшего самому поддерживать важные жизненные функции своего организма и 3) обязанность субъекта по обеспечению жизнедеятельности этих функций и эту обязанность субъект мог реально исполнить.¹

Обязательным признаком убийства, в том числе и простого состава, является причинная связь между действием (бездействием) и наступлением биологической смерти, т.е. последствием такого поведения. В.Е. Мельникова определяет причинную связь как объективно существующую связь между общественно опасным деянием и наступившим последствием, когда деяние предшествует во времени последствию, является главным условием и создает реальную возможность его наступления, а последствие с неизбежностью (а не случайно) вытекает именно из этого деяния. Ею выделены 3 критерия определения причинной связи: 1) временной; 2) критерий реальной возможности наступления конкретного последствия, предусмотренного диспозицией статьи УК РФ и 3) критерий неизбежности наступления последствия."

¹  См.: Объективная сторона преступления: Учебное пособие. / Под ред. А.В. Наумова и СИ. Никулина.
М. 1995. Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. М. 1960. РеннебергИ. Объективная
сторона преступления. М. 1957.

²  Уголовное право РФ. Часть общая. / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М. 1999. С. 148.

78

Временной критерий причинной связи обусловлен тем, что общественно опасное деяние должно предшествовать преступному последствию. А.В. Наумов называет этот критерий «внешней последовательностью». Последствие в виде смерти должно быть результатом совершения преступного деяния и следовать за ним. Причинная связь со смертью будет тогда, когда смерть последовала немедленно за совершением преступного действия и тогда, когда она наступила спустя значительный промежуток времени.¹

Вопрос о продолжительности промежутка времени в практике иногда решается неоднозначно. Отец с целью избавиться от сына и уплаты алиментов подсыпал ему в пишу каустической соды, отчего мальчик умер через 347 дней.² Президиум Верховного Суда, указав на обстоятельства, свидетельствующие об умысле на убийство, признал, что значительный промежуток времени до смерти потерпевшего не исключает умышленную форму вины в причинении смерти. По другому делу С. был осужден за убийство потерпевшего, которого он с неоднократно высказанными словами «убью», избил ногами по телу, прыгал на грудь, бил головой об асфальт. От тяжкого вреда здоровью потерпевший через сутки скончался в больнице. Коллегия Верховного Суда неверно переквалифицировала действия виновного на ст. 111 ч.4 УК РФ, предусматривающую ответственность за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть, указав, что после избиения потерпевший некоторое время передвигался самостоятельно, самовольно ушел из больницы, куда позже был  вновь доставлен.³     Такая

¹    Курс советского уголовного права. М. 1971. Т.5. С. 25. Церетели Т.В. Причинная связь в уголовном
праве. М. 1963. С. 39. Тихонов К.Ф. Субъективная сторона преступления. Саратов. 1967.

²    Комментарий судебной практики. М. 1977. С. 117.

³    Архивное дело Волгоградского областного суда № 2-24-00. А.В. Наумов на основе английской теории
«ближайшей» причины высказывает мнение, что при установлении причинной связи в уголовном праве
должны быть какие-то разумные временные пределы, за которыми те или иные условия теряют значение
причин. При этом он приводит давнее правило в английском праве, согласно которому никто не может
быть осужден за убийство, когда лицо, получившее ранение, прожило год и один день после причинения
ему повреждения. См.: Российское уголовное право: Курс лекций. Часть общая. М. 2000. С. 182.

79

позиция неверна, поскольку временные рамки не являются условием изменения последствий и связи с причиной.¹

Критерий неизбежности характеризуется непосредственностью связи деяния и смерти, когда она является необходимым последствием совершенного деяния.² Отсюда вытекает вопрос о соотношении необходимой и случайной причинной связи. Необходимость представляет закономерную и внутреннюю сущность явления,'а случайное последствие закономерно не вытекает из данного явления. На этом построена теория «необходимого причинения», в основе которой лежит качественное различие между философскими понятиями необходимости и случайности. Наступившее последствие может быть вменено лицу только тогда, когда последствие было необходимым и закономерным результатом совершенного действия. Случайность, в отличие от необходимости - это то, что лежит не в сущности явлений, процессов или событий, а в том, что вытекает из побочных или внешних связей, в силу которых явление может произойти, но может и не произойти.³

Таким образом, причинная связь между преступным поведением и смертью может быть только необходимой и безусловной, но не случайной. М.Д. Лысов полагает, что теория «необходимого причинения» не удовлетворяет потребности практики в случаях опосредованного причинения вредных последствий. Им предложено различать: 1) непосредственные и опосредованные причинные связи; 2) прямые и ответвленные; 3) ближайшие и

¹    А.А. Пноитковский отмечал, что «для установления необходимой причинной связи всегда следует
выяснять реальную возможность наступления рассматриваемого события от совершенного действия».
Курс советского уголовного права. М. 1971. Т.2. С. 187-189. Критерий реальной возможности
обусловлен наступлением смерти от конкретного деяния. Так по делу М., обвиненному в неосторожном
причинении смерти, установлено, что он кулаком ударил в живот пьяного потерпевшего, который вскоре
задохнулся рвотной массой, вызванной ударом в живот. (Архивное дело Кировского суда г. Волгограда
№2-71-93).

²    Уголовное право РФ. Общая часть. / Под ред. Б.В. Здравомыслова. М. 1999. С. 144.

³    См.: Пионтковский А.А. Уче.ше о преступлении по советскому уголовному праву. М. 1961. С. 213.
Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М. 2000. С. 184.

80

отдаленные; 4) прямые и сложные.¹ В общем, позиция М.Д. Лысова сводится к наличию параллельной опосредованной причинной связи, которая больше подходит к экономическим преступлениям.

В плане лишения жизни спор в основном затрагивает вопрос о наличии или отсутствия причинной связи, когда опасному последствию - смерти содействовали особые свойства организма потерпевшего. А.А. Пионтковский считал, что особые свойства организма потерпевшего не могут придать причинной связи «случайный» характер и сохраняют значение необходимой связи. Последствие будет закономерно вытекать из действия, даже если в его возникновении эти свойства сыграли существенную роль. Н.С. Таганцев также считал, что «существование силы, которая своевременным вмешательством могла бы устранить или видоизменить результаты действия лица, само по себе не разрушает причинной связи».² Мы согласны с таким решением вопроса и считаем, что причинная связь не разрывается субъективными свойствами организма, поскольку она является объективной категорией.

Иногда течение причинной связи осложняется привходящими (извне) силами. Это может быть поведение 3-х лиц, вмешательство сил природы или вина потерпевшего. Как правильно отмечал Н.С. Таганцев, при содействии привходящих сил, человеческое действие может быть такой причиной только при наличии других условий.³ Самостоятельный характер привходящих сил, т.е. без первоначальной деятельности виновного, облегчившего успешность действий этих сил, прерывает причинную связь. Если привходящие силы первоначально были вызваны и направлены действиями виновного, причинная связь не прекращается.

¹    Лысов М.Д. Ответственность должностных лиц по советскому уголовному праву. Казань. 1972.С. 122-
125.

²    Пионтковский А.А. Уголовное право: Общая часть. М. 1948. С. 304. Таганцев Н.С. Русское уголовное
право. Часть общая. М. 1994. Т.1. С. 283.

³    Там же. С. 282.

81

А.В. Наумов для характеристики причинной связи выделяет еще и общий признак - многозначность, суть которого состоит в том, что причинная связь есть не взаимодействие двух явлений, а совокупность ряда явлений, поскольку это не обязательно связь между «соседними» по внешней последовательности событиями.¹

В литературе высказывается мнение о причинности действий виновного, которые выразились в психическом воздействии на потерпевшего, страдающего сердечно-сосудистым заболеванием с целью лишения его жизни путем угроз или сообщения нежелательной для больного информации.² Причинную связь в этом случае установить очень сложно, поскольку ее наличие зависит от степени тяжести такого заболевания и осведомленности виновного о тяжести такого заболевания/ Если виновное лицо осведомлено о сердечно-сосудистом заболевании потерпевшего и с целью убийства сообщило ему информацию, от которой произошла смерть, причинная связь будет очевидной, поскольку такая информация вызывает вегетативное изменение в организме и может повлечь инсульт или инфаркт.

Обязательным элементом убийства, в том числе и простого состава, является его противоправность. Противоправность убийства, как и любого преступления, определяется виновностью и наказуемостью. Противоправность — это запрещенность уголовно-правовой нормой совершения определенного действия под угрозой применения наказания.

Субъективная сторона простого состава убийства характеризуется только умышленной формой вины - прямым или косвенным умыслом, и представляет собой неотъемлемое свойство деяния и обязательный признак состава убийства. Вина - это психическое отношение к деянию, хотя в УК РФ общего определения   вины нет, и потому общие рамки умысла и неосторожности не

¹    Наумов А.В. Российское уголовное право. Курс лекций. Часть общая. М. 2000. С. 189.

²    См.: Бородин СВ. Преступления против жизни. М. 1999. С. 51. Красиков А.Н. Ответственность за
убийство по российскому уголовному праву. Саратов. 1999. С. 48.

82

очерчены. В психологическом аспекте вина представляет собой психологический процесс, протекающий в сознании лица, совершившего преступление. Она как психическое отношение к содеянному относится к разным сферам психики в качестве элемента воли и сознания.¹ Мы согласны с авторами, которые справедливо замечают, что определить вину можно было бы как психическое отношение лица к объективным признакам совершаемого им преступления.²

Выяснение формы вины составляет основную часть вопросов при правильной квалификации и отграничении иных составов преступлений против жизни от простого убийства. В ст. 25 УК РФ предусмотрены общие признаки прямого и косвенного умысла - это осознание общественной опасности своих действий (бездействия) и предвидение возможности наступления опасных последствий. Сознание и предвидение составляют психические элементы интеллектуального содержания умышленной вины. Разница между этими видами умысла проходит по его интеллектуальным и волевым элементам. Прямой умысел предполагает не только осознание неизбежности смерти, но и желание ее наступления. Слово неизбежность означает неотвратимость - то, что предстоит неминуемо, чего невозможно избежать или предотвратить.³ Косвенный умысел характеризуется внешним, поверхностным нежеланием наступления смерти, но сознательным допущением смерти или безразличным отношением к ее наступлению.

Существует позиция двойного понимания сознания - философского и психического.⁴ Сознание - это функция мозга, заключающаяся в обобщенном,

Нерсесян В.А. Неосторожная вина: проблемы и решения. // Государство и право. 2000. № 4. С. 59.

²    Ткаченко В.И. Вина: понятие, виды. // Право. Вильнюс. 1989. Т 22. Р. 20. Зелинский Л.Ф., Коржанский
Н.И. психологическое содержание умышленной вины.//Проблемы совершенствования уголовного
законодательства на современном этапе. Сб. науч. трудов. Свердловск. 1985. С. 27. Марцев Л.И. Общие
вопросы учения о преступлении. Омск. 2000. Демидов Ю.Л. Социальная ценность и оценка в уголовном
праве. М. 1975. С. 125.

³    Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М. 1955. Т.2. С. 519.

⁴    См.-.Чвачихия В.М. Бессознательное в структуре психической деятельности. // Социологические
исследования. 1981. № 2. С. 119. Батурина Г.И. Ценностный аспект сознания. // Сознание и диалектика

83

оценочном и целенаправленном отражении действительности, в предварительном мысленном построении действии и предвидении ' их результатов, в разумном регулировании поведения человека.¹ Сущность и особенности сознания состоит в том, что оно есть соотнесение поведения лица с объективной реальностью в процессе предметной деятельности человека.² Осознание лицом объективной действительности означает возникновение в его сознании представления о сложившихся в данных условиях общественных отношениях.³ По нашему мнению, осознание - это способность лица воспроизводить в своем сознании   общее последствие своей деятельности.

Предвидение - это форма прогнозирования тех или иных явлений и процессов.⁴ Осознавать общественную опасность деяния можно лишь при предвидении общественно опасных последствий. На наш взгляд, предвидение представляет собой способность воспроизведения конкретного результата своего поведения. Если, например, лицо не предвидело какого-либо из квалифицированных признаков умышленного убийства, то содеянное подпадает под статью об умышленном убийстве без указанного признака (вместо п. «г» ч.2 ст. 105 УК РФ должна быть применена ч.1 ст. 105).⁵

познавательной деятельности. Межвуз. Сборник науч. трудов. Иваново. 1984. Жуков Н.И. Проблема сознания. Минск. 1987. С. 165. Лунеев В.В. Субъективное вменение. М. 2000. Язовских Ю.А. Проблема вменения в российском уголовном граве. Лвтореф. дис... кап. юрид. наук. Екатеринбург. 1998. Дагель П.С, Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж. 1974. Веккер Л.П. Психика и реальность: единая теория психических процессов. М. 1998. Дагель П.С. Неосторожность. Уголовно правовые и криминологические проблемы. М. 1977. Актуальные проблемы учения о субъективной стороне преступления. // Уголовное право. 2002. № 3. Кулыгин В.В. Субъективное вменение в уголовном праве. Автореф. дис... канд. юрид. наук. Москва. 1994.

¹    Спиркин А.Г. Сознание и самосознание. М. 1972. С. 83. Куттер П. Современный психоанализ. СПб.
1997. Дагель П.С. Проблема вины в советском уголовном праве. Владивосток. 1969.

²    Векленко С. Интеллектуальное содержание умышленной вины.// Уголовное право. 2001. №4. С. 15.

³    СмлФилимонов В.Д- Общественная опасность личности преступника. Томск. 1970. С. 101.

⁴    Макашвили В.Г. Уголовная ответственность за неосторожность. М. 1957. С. 57. Ковалев В.И. Мотивы
повеления и деятельности. М. 1988. Как указывал Б.С. Никифоров предвидение по существу сознание,
включающее представление об опасности действия и его причинной связи с наступившим вредом..
Никифоров Б.С. Субъективная сторона в формальных преступлениях. // Советское государство и право.
1971. №3. С. 118.

⁵    Нерсесян В.А. Ответственность за неосторожные преступления: состояние и пути совершенствования.
// Государство и право. 2002. X» 3. С. 33. Различие между сознанием и предвидением, по мнению А.И.
Рарога, заключается в том, что сознание не равнозначно предвидению, предвидение обращено в будущее
и предвидение имеет своим предметом общественно опасные последствия. Рарог А.И. Общая теория
вины в уголовном праве. М. 1980. С. 32. Субъективная сторона и квалификация преступлений. М. 2001.

84

Установление косвенного умысла важно для разграничения простого убийства от причинения смерти по неосторожности. Умышленная вина предполагает обязательную постановку мотива и цели преступного поведения. Следует согласиться с В.А. Нерсесян в том, что применительно к неосторожной вине ссылка на мотив и цель преступления недопустима. Можно говорить лишь о мотиве и цели поведения лица, совершившего неосторожное преступление. При совершении неосторожных преступлений общественная опасность последствий является не целью действий лица, а побочным, вторичным их результатом, последствием вторичного порядка.¹ Для прямого умысла характерно желание, а для косвенного - сознательное допущение смерти либо безразличное отношение.²

Определение интеллектуального элемента умысла имеет свои трудности, заключающиеся в основном в установлении предвидения возможности или неизбежности наступления смерти. Если неизбежность наступления смерти при физическом воздействии на тело человека в большинстве случаев очевидна, то предвидение даже реальной возможности наступления смерти носит элемент вероятности, так как субъект сознает, что своими действиями он создает такие условия, которые могут повлечь, но в силу стечения обстоятельств могут и не повлечь смерть. Формула «общественно опасные последствия могут наступить, а могут не наступить» больше подходит к убийству с косвенным умыслом,   где   доля      вероятности   наступления   возможных   последствий

¹    Нерсесян В.Л. Неосторожная вина: проблемы и решения. // Государство и право. 2000. Лг 4. С. 59-60.

²    По одному делу К. и М. через балкон проникли в квартиру, где находилась престарелая женщина.
Связав, виновные оставили ее в комнате с открытым балконом при отрицательной температуре воздуха
на улице в 20 градусов. Примерно через 10-15 часов женщина скончалась от переохлаждения. Суд
правильно установил в действиях виновных косвенный умысел на убийство, поскольку оставляя
связанную женщину при низкой температуре у открытого балкона, хотя прямо не желали ее смерти, но
относились к реальному ее наступлению безразлично. (Архивное дело Камышинского суда
Волгоградской области № 2-205-98). По другому делу виновные, насильно напоив потерпевшую
водкой, оставили ее при 2-х градусах мороза в подъезде, но утром она была обнаружена жителем дома.
Суд переквалифицировал действия виновных с покушения на убийство на поставление в опасное для
жизни состояние, указав, что покушение на убийство возможно только с прямым умыслом, тогда как
обстоятельства дела не свидетельствуют об осознании виновными реальной возможности или
неизбежности наступления смерти. Архивное дело Волгоградского областного суда № 2-69-99.

85

значительно ниже. В общих чертах, возможность — это то, чего не существует в данном качестве, но что может возникнуть и существовать, стать действительностью при соответствующих условиях.¹

Сознательное допущение наступления смерти при косвенном умысле также содержит в себе вероятность - т.е. допущение возможности. Мы согласны с СВ. Бородиным, который отметил, что сознательно допускать наступление смерти - это значить считать смерть вероятной; если же наступление смерти неизбежно и виновный, несмотря на это, совершает преступные действия, то он не только допускает, но и желает ее наступление.² Поэтому в случаях, когда лицо умышленно ставится в условия, при которых наступление смерти неизбежно, возможность косвенного умысла исключается. Например, насильственное оставление потерпевшего в условиях соприкосновения сбытовым газом указывает на наличие прямого умысла, а если потерпевший остался жив, то это образует состав покушения.

Возможность наступления смерти - это то, что человек может себе представить, что может осуществиться в результате его действий, но это представление не охватывает всех необходимых условий для наступления смерти. Л неизбежность наступления смерти определяется ее неминуемостью, т.е. в результате действий субъекта смерть происходит непременно, она должна произойти и наступает. Это внутренняя существенная связь, вытекающая из коренных особенностей явления.

При установлении вида умысла для квалификации покушения на убийство необходимо исследовать обстоятельства и условия, в которые виновное лицо поставило потерпевшего. При прямом умысле степень вероятности или возможности наступления смерти значительно выше вероятности ее наступления  при косвенном умысле. Эта возможность должна быть более

¹    Явич JI.C. Необходимость и случайность, возможность и действительность в праве. //
Методологичексие проблемы советской юридической науки. М. 1980. С. 80.

²    Бородин СВ. Преступления против жизни. М. 1999. С. 58.

86

реальной. В приведенном примере оставление потерпевшей, свобода которой не была ограничена, в подъезде при указанной температуре воздуха, оставляло ей много больше шансов остаться живой, хотя и создавало опасность для ее жизни и здоровья. Г. подсыпала в кофе своей знакомой снотворное и когда потерпевшая уснула, закрыла окна, двери и включила все комфорки на газовой плите. При таких условиях вероятность наступления смерти от отравления газом была очень высокой, т.е. возможность смерти была реальной. Суд правильно квалифицировал действия Г. как покушение на убийство, поскольку потерпевшая проснулась и осталась живой.¹

Разграничение по виду умысла при покушении на убийство можно
провести по количеству и значимости отдельных поступательных действий
субъекта, создающего условия для наступления смерти, из чего можно сделать
вывод о предвидении им реальной возможности наступления смерти —
связывание, другое насильственной ограничение свободы, введение в организм
потерпевшего средств, влияющих на его сознание и возможность избежать
последствия,     создание     ряда     неблагоприятных         внешних     условий,

способствующих нарушению жизнедеятельности организма, которое реально ведет к наступлению смерти. После установления таких обстоятельств можно сделать вывод о предвидении виновным реальной возможности наступления смерти либо о сознательном ее допущении.

В субъективную сторону убийства включаются мотив, цель и эмоции, которые тесно связаны с интеллектуальными элементами умысла. В мотивации поведения отражается будущее событие, являющееся стимулом для деятельности в настоящем, а цель очерчивает границы действия и в то же время устанавливает пределы предвидения.

¹  Архивное дело Волгоградского областного суда № 2-69-99

²  См.:Волков Б.С. Детерминическая природа преступного поведения. Казань. 1975. С. 39. Мотив и цель
образуют базу, на которой рождается вина. Рарог А.И. Субъективная сторона и квалификация
преступлений. М. 2001. С. 71. Иванников В.А. Психологические механизмы волевой регуляции. М.
1991. Психологический словарь. / Под ред. В.П. Зинченко, Б.Г. Мещерякова. М. 1999. Лысов М.Д.

87

Мотив - важнейшая характеристика простого убийства.

Установление мотива обязательно во всех случаях. От этого зависит правильная квалификация и особенно выделение простого состава убийства из ряда остальных его составов. Простые, отягчающие и смягчающие обстоятельства непосредственно связаны с мотивами, целями и эмоциями. Теория и практика относит к простому составу убийство, совершенное по мотиву неприязни: в ссоре или драке при отсутствии хулиганских побуждений, ревности, мести, зависти, ненависти и любых личных взаимоотношений, в том числе из сострадания и согласия.

Термин «мотивация» (от лат. movere - двигаться) предполагает наличие
некоторого динамического, энергетического начала в естественной жизни.
Развитие    психических     процессов,     сопровождающих        формирование,

реализацию и завершение поведенческого акта предполагает схему: потребность - мотивация - целенаправленный акт - удовлетворение потребности ( или неудовлетворение) —эмоциональная оценка.

Поведенческий акт основывается на первых двух значимых категориях -потребности и мотивации, объединенных одним значением - мотив (от фран. motif), т.е. побудительная причина, повод к определенному поведению, обуславливающих тот или иной поступок.¹ Мотив - это побуждение человека к деятельности, как совокупности внешних и внутренних условий, вызывающих активность субъекта и определяющих ее направление.² Приведенная точка зрения о мотиве   получила название побудительной формы мотива.³   Помимо

Логико-структурный анализ понятий и признаков преступлений в действующем УК РФ. // Государство и право. 1997. № 12. Филановский И.Г. Социально-психологическое отношение субъекта к преступлению Л. 1970.

¹  Толковый словарь русского языка. / Под ред. Д.Н. Ушакова. Т.2. С. 266.

²    Психология. /Под ред. Л.В. Петровского. 1990. С. 219.

³    В начале XX века потребность определялась как модификация самочувствия и настроения по поводу
ищущей исхода энергии (Викторов П.П. Учение о личности и настроениях. СПб. 1900. С. 9). В
настоящее время мотив определяется как осознанное внутреннее побуждение, обусловленное
определенными потребностями и интересами человека, которые вызывают у него решимость
действовать (Уголовное право: Учебник. Общая часть. / Под ред. Н.И. Ветрова и Ю.И. Ляпунова. М.
1997. С.256). Мотив - это побудительный стимул, источник активности человека (Уголовное право. /

88

побудительной формы мотива существует точка зрения об установочной его форме.¹ Представляется, что мотив простого убийства - это внутреннее побуждение, порождаемое чувством неприязни, направленное на удовлетворение личного интереса.

С психологической точки зрения мотивация отличается от мотива тем, что мотивация - это процесс формирования мотива. Мотивация - это совокупность причин, детерминирующих поведение - непосредственных и ситуативных, прямых и косвенных. В простом убийстве мотивация потребности (мотив) находится в сфере личных отношений, которые охватывают существующую между лицами связь из взаимного общения, касательства, т.е. любые коммуникативные контакты одного лица с другим.

Мотивы преступления следует отличать от мотивов поведения, которыми могут быть также эмоции, интерес, мировоззрение. Большинство авторов сходятся во мнении, что мотив - это в первую очередь побуждение лица совершить преступление, и потому мотивы преступления всегда антисоциальны.² С этим трудно согласиться, поскольку в убийстве при превышении пределов необходимой обороны мотивом является защита от общественно опасного посягательства, и его можно с уверенностью назвать положительным.³

Под ред. Л.Д. Гухмана и Л.М. Колодкина. 1999. С. 133), или побуждение к деятельности, обусловленное желанием, потребностями, интересами (Российское уголовное право: Общая часть. / Под ред. М.П. Журавлева. М. 1999. С. 100. Ситковская О.Д. Новые направления судебно-психологической экспертизы. М. 2000. С.40. Уголовное право: Общая часть. / Под ред. Козаченко И.Я. и Незнамовой З.А. М. 1999. С. 201). Существует также мнение о том, что мотив - это чувство (Наумов А.В. Мотивы убийств. Волгоград. 1969. С. 13).

¹    И.В. Имедадзе считает, что мотив - это то, на что опирается опенка приемлемости поведения со
стороны субъекта. Л таковым может быть только субъективная ценность того поведения, в отношении
которого надо создать установку. См. Имедадзе И.В. Ситуативное развитие мотивации и установка. //
Вопросы психологии. 1989. Л'2 2. С. 94.

²    Например, А.Г. Ковалев считал, что интерес - это мотив или избирательное отношение личности к
объекту в силу его жизненной значимости и эмоциональной привлекательности (Ковалев А.Г.
Психология личности. М. 1970. С. 141). По мнению Н.К. Семерневой мотивы преступлений присущи
умышленным преступлениям, а мотивы поведения - неосторожным ( Уголовное право. / Под ред. И.Я.
Козаченко и З.А. Незнамовои. М. 1999. С. 203).

³    Дагель П.С. также допускал общественно положительные мотивы преступлений. См. Классификация
мотивов преступления и ее криминологическое значение. В кн.: Некоторые вопросы социологи» права.
Иркутск. 1967. С. 271-273.

89

Представляется, что в основе простого убийства может быть как мотив преступления, так и мотив поведения — хвастовство, озорство и т.п.¹ В этом состоит одно из отличий мотивов квалифицированного и простого убийств. Квалифицированное убийство имеет мотив преступления, а простое убийство содержит мотивы и преступления, и поведения.

Мотив простого убийства тесно связан с чувственной стороной деятельности человека.² Уголовно-правовое значение мотив приобретает после постановки цели, превращающей чувства в стремление, в цель.³ Думается, что предмет потребности составляет часть содержания цели. Без предмета невозможна постановка цели, которая тесно связана с мотивом преступления. Цель преступления -это мысленное представление последствий, к достижению которых стремится лицо, совершающее преступление.

Л.В. Наумов полагает, что мотивами преступлений против жизни являются месть, ревность, личная неприязнь, которые не столько связаны с потребностями, сколько с чувствами и эмоциями лица.⁴ Такая позиция наиболее приемлема в понимании мотива простого убийства. Так месть, ревность, ненависть, зависть находятся в чувственной сфере деятельности человека. Они составляют психологический фактор, способный побуждать к совершению убийства на почве личных отношений. Указанные чувства составляют основной и единственный мотив простого убийства, в отличие от которого квалифицированные составы убийства имеют мотивы, лежащие вне чувственной сферы человека.

¹     Например, И., с согласия В., произвел в него выстрел, хвастаясь прочностью бронежилета, и убил его.
Архивное дело Волгоградского областного суда № 2-69-99

²    Уголовно-правовое понятие мотива преступления может строиться только на психологической основе,
считает Зелинский А.Ф. Осознаваемое и неосознаваемое в преступном повелении. Харьков. 1986, с. 39.
Потребность, побуждение, чувство, эмоция - это психологические факторы, выступающие в качестве
мотива преступления, но вне связи с преступлением, они не еще являются мотивами. См. Наумов Л.В.
Применение уголовно правовых норм. Волгоград. 1973. С. 111.

³    Мотив становится тогда, когда влечение встречается с предметом, способным удовлетворить эту
потребность. Зелинский Л.Ф. Осознаваемое и неосознаваемое в преступном поведении. Харьков. 1986.
С.41.

⁴    Наумов А.В. Мотивы убийств. Волгоград. 1969. С. 11.

90

По нашему мнению, при совершении некоторых квалифицированных убийств субъект руководствуется дополнительными мотивами. Например, убийство с особой жестокостью или общеопасиым способом может содержать в качестве основного мотива неприязни и дополнительную мотивационную потребность причинить особые страдания, создать опасность для жизни других лиц. В корыстном убийстве может присутствовать как корысть, так и неприязнь. Квалифицированное убийство может состоять из неприязненных и хулиганских чувств.

На наш взгляд, прав B.C. Волков, отмечавший, что среди мотивов, вызывающих у лица решимость совершить преступление, следует различать основные, главные, придающие конкретную направленность, и неглавные, играющие роль дополнительных побуждений.¹ А.II. Леонтьев указывал, что одни мотивы, побуждая деятельность, вместе с тем придают ей личный смысл и называются смыслообразующшш мотивами. Другие, сосуществующие с ними, выполняют роль побудительных факторов, порой эмоциональных и лишены смыслообразующей функции, они называются мотивами-стимулами.²

Привилегированные составы убийств также характеризуются личными мотивами мести, ревности, гнева и т.д. Эти потребности вызываются провоцирующим поведением потерпевшего. Но провоцирующие действия потерпевшего, в отличие от простого убийства, носят выраженный неправомерный характер и вызывают сильное эмоциональное состояние. Такое психическое состояние — это особый фон, влияющий на формирование мотива и усиливающий чувства субъекта, вызываемые действиями потерпевшего.³ Под влиянием эмоционального состояния личные чувства гнева, ревности,

¹   Волков B.C. Проблема воли и уголовная ответственность. Казань. 1965. С. 71.

²   Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность. М. 1977. С. 202. Л.Г. Здравомыслов считал мотивами
внутренние побуждения, а стимулами - внешние побуждения. См. Человек и его работа. М. 1967. С. 38.

³   Н.К. Семернева определяет эмоции как испытываемые человеком переживания по поводу
совершаемого деяния или событий окружающего мира. Уголовное право: Общая часть. / Под ред. И.Я.
Козаченко и З.Л. Незнамовой. М. 1999. С. 204.

91

ненависти усиливаются и служат как бы катализатором умысла на убийство. Психическое состояние является почвой для возникновения личного мотива преступления. Но этот психический процесс при совершении простого убийства субъект в состоянии контролировать как сознанием, так и волей. Такой контроль при совершении привилегированного убийства резко снижается, а в некоторых случаях, полностью утрачивается.

В «простом» убийстве мотив, цель и эмоция вызываются одним событием - простым, невыраженным поведенческим актом потерпевшего против субъекта.

Субъектом простого убийства является лицо, достигшее 14-летнего возраста. Б.А. Спасенков предлагает установить уголовную ответственность с 12 лет: «Ошибка российского уголовного законодательства заключается в том, что не законом установленная тяжесть преступления должна служить основанием и мерилом для принятия мер против несовершеннолетних, а степень их «испорченности», криминализации, наличия устойчивых антисоциальных установок». По его мнению, основанному на исследованиях психологов, при всем разнообразии темпов и характера интеллектуального развития достижение интеллектуального потенциала субъекта и способности воспринимать, запоминать и осмысливать информацию, необходимую для своей деятельности, возможно к 12 годам. Именно в этом возрасте, по его мнению, 12-летний подросток способен к волевому контролю, к осознанию и оценке причин и целей своих действий, отысканию возможных вариантов поступков в соответствии с ценностями и нормами общества.¹ Такое предложение о снижении этого возраста представляется спорным,²   поскольку

¹    Спасенков Б.А. Возраст и уголовная ответственность. // Экология человека. 2000. Л1> 3. С. 61.

²    Вопрос о возрасте привлечения к уголовной ответственности в российском законодательстве далеко не
однозначный. Так в статье 137 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года
указывалось, что дети, коим менее 10 лет от роду, не подвергаются судебному преследованию и
определенному в законах наказанию. Оспаривая это положение, доктор Эдуард фон Гофман писал:
«наиболее слабая сторона постановления заключается в том, что начало вменяемости поставлено в
зависимость единственно от достижения определенного возраста, что было бы справедливо лишь в том

92

на современном уровне развития определение нижнего возраста достаточно условно, так как не выработаны надежные критерии отграничения детства от социальной зрелости.

В документах ООН (Пекинские правила) указывается на то, что нижний порог уголовной ответственности несовершеннолетних должен увязываться с характеристикой эмоциональной, духовной и интеллектуальной зрелости, достаточной для осознания ответственности перед обществом.¹ Возможность дать оценку своим действиям и осознать ответственность перед обществом составляют две разные категории осмысления субъектом своей деятельности.

О.Д. Ситковская справедливо замечает, что нужно не только сознавать значение поступка, но и использовать это сознание для руководства им." Субъект, способный к виновной ответственности должен уметь оценить само действие (на что посягает, каковы его средства) и его последствия, осознание которых определяет степень осознания ответственности перед обществом. Отыскание возможных вариантов поведения и выбор варианта подразумевает не только предпочтение одной возможности, но и подавление, отстранение другой, противоречащей ценностям общества.

Определение в ст. 2 УК РФ задачи предупреждения преступлений вряд ли поможет предупредить и избежать убийств подростками до 14 лет, если даже законодательное решение об увеличении сроков наказания (или введение смертной казни) среди взрослого населения не решили проблемы снижения преступности. Установление законодателем 14-летнего возраста связано с исследованиями общей психологии подростка. Именно с 14 лет среднестатический  подросток  начинает  понимать  не  только  смысл,   но   и

случае, если бы телесное и душевное развитие у всех детей совершалось одинаково быстро, т.е. если бы возможно было допустить, что с истечением 10-го или 14-го года у всех нормальных детей уже существует та степень разумения и самообладания какую закон предполагает для этого возраста». Учебник судебной медицины. СПб. 1901. С. 711.

¹  Миньковский Г.М., Ревин В.П. Документы ООН и проблемы совершенствования законодательства по
борьбе с преступностью несовершеннолетних. М. 1993.

²  Ситковская О.Д. Психология уголовной ответственности. М. 1998. С. 75.

93

последствия своих действий. В.ст. 89 УК РФ при назначении наказания должен учитываться и индивидуальный уровень психического развития несовершеннолетнего. А ст. 96 УК разрешает применять это условие к субъектам до 20 лет, допуская, таким образом, психологические проблемы несовершеннолетнего   преступника и после достижения совершеннолетия.¹

Представляется правильным суждение А. Василевского о том, что суть спора о минимализации возраста уголовной ответственности обусловлена отношением общества к самой ответственности и наполнением ее более широким содержанием.² Если ответственность и наказание являются карой, то можно понизить минимальный возраст ответственности, р. если это только средство защиты общества от преступных посягательств, то общество должно воспитывать несовершеннолетних, а не наказывать.³

Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»⁴ определено, что по ч.1 ст. 105 УК РФ квалифицируется убийство, совершенное без квалифицирующих признаков, указанных в ч. 2 ст. 105 УК РФ, и без смягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. ст. 106, 107 и 108 УК РФ. Границы простого убийства в достаточной степени не определены, хотя в этом постановлении приводятся примерные обстоятельства, при установлении которых возможна правовая оценка простого убийства — это драка, ссора, ревность, месть, неприязнь, зависть, ненависть, возникшие на почве личных

¹ По делу об убийстве 3-х летнего мальчика был привлечем лишь один четырнадцатилетний подросток из 4-х (остальным было по 12-13 лет), до убийства вдыхавших пары растворителя. Анализ их поведения при допросах на следствии и в суде показал, что они не осознавали совершенное ими преступление. Архивное дело Волгоградского областного суда№ 2-16-00. Василевский А. Возраст как условие уголовной ответственности. // Законность. 2000. № 11. С. 23.

³    В русском уголовном праве 14-летний возраст привлечения к ответственности предложен в 1882 году
А.Ф. Кистяковским, который определил достижение «полного развития нравственных сил» в 18-летнем
возрасте. С 14 до 18 лет определен им период относительной и возможной вменяемости, а до 14лет-
ребенок полностью невменяем. См.: Кистяковский А.Ф. Элементарный учебник общего уголовного
права. Часть общая. Киев. 1882.

⁴    БВС РФ. 1999. № 3.

94

отношений. Этот перечень не является исчерпывающим, а любое из указанных обстоятельств простого убийства не имеет выраженных границ.

Думается, что определение, данное Пленумом, следует изменить. Во-первых, ссора и драка, приведенные в качестве повода для простого убийства, стоят в ряду человеческих чувств, хотя по сути являются поведением человека, причем не одного, а как минимум двоих. Отсюда различные вопросы толкования ссоры и драки: являются ли они обоюдными, и кто выступил зачинщиком? Во-вторых, непонятна роль чувства зависти, анализ которого в теории не отражен. По исследованным 228 делам автору не попался ни один пример убийства, мотивом которого была бы зависть. В-третьих, месть скорее выступает актом - воплощением чувства злости и ненависти, нежели самим чувством. Поэтому предлагается следующий вариант изложения п. 4 названного постановления: «По ч.1 ст. 105 УК РФ квалифицируется убийство, совершенное без квалифицирующих признаков, указанных в ч.2 ст. 105 УК РФ, и без смягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. ст. 106, 107 и 108 УК РФ, но мотивам злости, ненависти, ревности, гнева либо иных неприязненных чувств, возникших из личных отношений и выразившихся в ссоре, драке, мести или иных поступках, вызванных поведением потерпевшего и ущемляющих интересы виновного».

Суммируя изложенное, представляется возможным выделить следующие признаки простого убийства:

1.  Субъектом  убийства  является  только  один   человек,   совершивший
умышленное убийство первый раз.

2.            Потерпевшим   может быть только один человек,   который не должен
находиться в, заведомом для субъекта, беспомощном состоянии или
женщина в состоянии беременности.

3.     Наличие между ними личного общения, контактов, не ограниченных
временными рамками.

95

4.     Наличие между ними конфликта.

5.            Причиной   конфликта   выступает     любое   поведение   потерпевшего,
ущемляющее     материальные,     нематериальные,            духовные      и
нравственные интересы субъекта, а также согласие и просьба.

6.     Восприятие субъектом причин как существенное ущемление указанных
интересов.

7.            Мотивом   является   одно   негативное   побуждение,   продиктованное
личными     чувствами     гнева,     злости,     ненависти,     ревности     к
потерпевшему,   а  равно     нейтральными      побуждениями   трусости,
хвастовства, озорства и т.п..

8.            Эмоциональное   состояние      выступает   как   психический   процесс,
который субъект способен контролировать сознанием и волей.

9.            Отсутствие особой жестокости и общеопасного способа убийства.

10. Цель   -   выяснение   личных   претензий,   разрешение   конфликта,
устранение внутреннего психологического дискомфорта и разногласий
в споре.¹

По мотивации простое убийство можно классифицировать по драке, ссоре, ревности, мести, ненависти и т.д.. По объему взаимных связей лиц - с устойчивыми отношениями и поверхностными. По месту совершения -бытовое и небытовое.

В зарубежном уголовном праве понятие простого убийства трактуется по-разному. В Своде Законов США простым убийством считается неправомерное лишение человека жизни без злого умысла (заранее не обдуманного), которое делится на умышленное, совершенное при внезапной ссоре или в состоянии сильного душевного волнения и на неумышленное с элементами неосторожной вины. В Уголовном кодексе Штата Нью-Йорк дано общее определение понятия

¹ Цель, способ и результат характеризуют форму вины. См. Еникеев М.И. Психолого-юридическая сущность вины и вменяемости.//Советское государство и право. 1989. № 12. С. 79.

96

убийства — это поведение, причиняющее смерть лицу или еще не родившемуся ребенку, которым женщина беременна свыше 24 недель. К простому убийству также, например, относится гибель лица в транспортном происшествии, другое убийство по неосторожности, в том числе при умышленном причинении смерти женщине при аборте, не являющимся оправданным. Согласно § 125.20 простым убийство считается также, если оно совершено при обстоятельствах, не являющихся тяжкими, указанными в § 125.25 и 125.27.¹

В УК ФРГ простым умышленным (но неосторожным) убийством считается убийство при отсутствии признаков тяжкого убийства. Во Франции «простым» считается только умышленное убийство.

В Англии понятие простого убийства развивалось на основе Кларенданской (1166) и Нортимптонской (1176) ассизов - законодательных актов и теоретической работы Ранульфа Гленвилля «О законах и обычаях королевства Англии». Согласно доктрине Ранульфа Гленвилля, убийство подразделялось на тяжкое - «совершенное тайно, вне поля зрения и осведомленности всех, кроме убийцы и его сообщников, а также не может немедленно сопровождаться призывом преследовать преступника», и на простое, представляющее убийство, совершенное без злого умысла.³

Приведенные зарубежные понятия о простом убийстве объединяет с понятием простого состава по Российскому уголовному праву отсутствие тяжких обстоятельств, которые выделяются законодателем отдельно и квалифицируются как тяжкое убийство. К причинам простого убийства относятся провокации со стороны потерпевшего в западном европейском праве и личные побудительные мотивы, вызванные поведением потерпевшего    в

¹   Свод Законов США, раздел 18, глава 51, параграф 1111. Уголовное право США. / Под ред.
Козочкина И.Д.. Сборник нормативных актов. М. 1986. С. 133-134. Уголовное право зарубежных стран
(Англии, США, Франции, Германии). М. 1998.

²   См.: Уголовное законодательство стран Западной Европы. М. 1993. Кузнецова Н.Ф., Вельцель Л.У.
Уголовное право ФРГ. М. 1980.

³   Никифоров А.С. Ответственность за простое убийство в современном континентальном и
англоамериканском праве. Журнал Российского права. 2000. № 1. С. 154- 159.

97

Российском праве. В Английском праве под провокацией понимается также и
такое поведение, которое вызывает потерю у разумного человека самоконтроля.
В УК штата Иллинойс (ст. 5/9 - 2.1) поведение лица, вызвавшего своими
действиями внезапный сильный аффект, расценивается как «серьезная»
провокация. Поэтому для квалификации простого убийства необходимо
установление 2-х ключевых критериев: наличие взаимоотношений между
субъектом     и     потерпевшим,     и     отсутствие        квалифицированных     и

привилегированных обстоятельств. Таким образом, «простое» убийство - это умышленное причинение смерти человеку, который своим поведением ущемил личные интересы виновного и этим вызвал неприязненные чувства, способные им контролироваться, если при этом не допущены отягчающие обстоятельства.

На основании вышеизложенного, представляется целесообразным это определение внести в примечание к ст. 105 УК РФ. Ссылка на поведение потерпевшего в определении дает представление о наличии конфликта и неприязненных личных отношений, и это поведение должно ущемлять интересы виновного лица. Если имело место ущемление личных интересов виновного в связи, с чем у него возникли неприязненные чувства, которые виновный контролировать не способен, или не в состоянии, то речь может вестись о привилегированном составе убийства.

98

Глава 3. «Простое» убийство в системе   других составов убийств § 1. Убийство в ссоре и в драке¹

Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.99 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»,² как простое квалифицируется убийство, совершенное без квалифицирующих признаков (ст. 105 ч.2 УК РФ) и без смягчающих обстоятельств (ст. 106, 107, 108 УК РФ), например, в ссоре или драке при отсутствии хулиганских побуждений, из ревности, мести, зависти, неприязни, ненависти, возникших на почве личных отношений.

В жизни часто убийство совершается в ссоре и в драке. Во всех ли случаях установления ссоры и драки убийство следует оценивать как простое? Обстоятельства ссоры или драки могут свидетельствовать не только о простом убийстве, но и квалифицированном или привилегированном.

Ссора    имеет   значение             взаимной    вражды,    сопровождающейся

прекращением отношений или взаимной перебранкой, попреканием друг друга в чем-нибудь, или взаимной бранью - бранными словами, обращенными друг к другу. Л драка - та же ссора, но сопровождаемая взаимным нанесением побоев.³ Ссору и драку объединяет конфликт интересов как личных -нематериальных и материальных, так, возможно, и общественных.

Убийство в ссоре и в драке является результатом конфликта физических лиц. Физическое лицо как субъект общественных правоотношений должен соизмерять свое поведение с существующими нормами поведения в обществе. В ином варианте развития событий физическое лицо становится субъектом конфликта.

¹    Учитывая, что убийства в ссоре, в драке, из ревности и мести совершаются в подавляющих случаях, автор
уделяет им основное внимание, поскольку именно эти простые обстоятельства убийства соприкасаются с
квалифицированными и привилегированными обстоятельствами убийств.

²    БВСРФ. 1999. №3.

³    Толковый словарь русского языка. / Сост. Винокур Г.О., Ларин Б.А., Ожегов СИ., Томашевский Б.В.,
Ушаков Д.Н. / Отв. ред. Д.Н. Ушаков. М. 1996. Т.1. С. 794. Т.2. С.471.

99

По мотивационным признакам конфликт делится на конфликт интересов и познавательный (когнитивный) конфликт. Конфликт интересов связан с завладением тем или иным материальным или нематериальным объектом, а когнитивный конфликт характеризуется спором о правоте или неправоте субъекта конфликта по поводу утверждений, соображений, постулатов, т.е. спор о знании. Оба вида конфликта могут иметь и юридическую природу. Например, ссора из-за наследства затрагивает не только семейные и финансовые вопросы, но и правовые, и может закончиться убийством. Познавательный конфликт не связан с материальным объектом, но в его понятие можно ввести нематериальные интересы. Например, конфликт об оспаривании морально-этической стороны поведения одного из субъектов конфликта связан не только с убеждением другого субъекта в своей правоте, но и с достижением определенного личного нравственного интереса -внутреннего удовлетворения, будущего спокойствия и достоинства.

В конфликте интересов каждый стремится захватить или отвоевать некую «зону», соответствующую его самоопределению и взглядам, ущемив, ограничив интересы другого. Познавательный конфликт, в конечном счете, приведет лишь к опровержению одной из точек зрения, к логическому тупику или выработке общего решения, а конфликт интересов, напротив, чреват серьезным ущербом и даже гибелью одной из сторон, т.е. вытеснением центральных жизненно важных составляющих той или иной противоборствующей стороны. Познавательный конфликт может перейти в конфликт интересов.

В реальной жизни почти все возникающие коллизии и все без исключения конфликты с использованием силы представляют собой результат столкновения интересов.

В общем плане конфликт (от лат conflictus — столкновение) представляет собой внешнее проявление объективных и субъективных противоречий, выражающееся   в   противоборстве   субъектов.      Не  любое   противоборство

100

является конфликтом. Так игра, соревнование, конкуренция, состязание, характеризующиеся в принципе противоборством, как правило, не порождают враждебности и являются имитацией конфликта. Конфликтное противоборство скорее выражается в общении, т.е. в том, с чего начинается ссора, драка и иной конфликт, и как результат появляется неприязнь между субъектами, наделенными своими, им присущими морально-этическими качествами. В рассматриваемом аспекте конфликт - это межличностное противоборство, связанное с сознательным ущемлением ценностей, достоинства, материальных интересов субъекта, и заканчивающееся насилием.

Для квалификации простого убийства, совершенного в драке или в ссоре, необходимо наличие пределов конфликта, его продолжительности - начала и конца. Например, после ссоры и драки субъект причиняет смерть другому лицу, но уже по иным мотивам. Особенно это важно для правильной юридической оценки действий 3-х лиц, присоединившихся к конфликту. Началом открытого конфликта (ссоры или драки) следует считать: 1) сознательные и активные физические действия или передачу нежелательной информации первым субъектом второму, направленные на ущемление или иное причинение ущерба. Они могут проявляться в конкретных поступках субъекта -размахивание руками перед лицом, удар по телу, толчок, подножка, словесное оскорбление или клевета, грубая насмешка; 2) осознание вторым субъектом этих действий как направленных против него и 3) активные ответные действия второго субъекта против первого. Если действует лишь один субъект, а второй лишь проводит мыслительные процессы (планирование ответного поведения, прогнозирование последствий) об открытом конфликте говорить преждевременно.

Для решения вопроса о возникновении неприязни между субъектами конфликта достаточно первых двух признаков. Осмысление вторым субъектом

101

ответных действий является ничем иным, как воображаемым, а не фактическим противоборством. Поэтому достаточно только осознания вторым субъектом направленности действий первого субъекта, ущербных для его интересов. '

Конфликт может завершиться: примирением субъектов, добровольным выходом из конфликта одного из них, повержением одного другим, в силу которого субъект не способен к противоборству, и вмешательством третьих лиц.

Объектом конфликта является проблема защиты интереса, служащая отправной точкой возникающего конфликта, а предметом конфликта -конкретная материальная или духовная ценность, к обладанию которой стремится каждый из субъектов. Для квалификации простого убийства важное значение имеет установление предмета конфликта - что послужило причиной возникшей ссоры или драки, в процессе которых происходит убийство, и какой причинен ущерб материальным и духовным ценностям личности.²

Поскольку конфликт — это действие, оно не может не иметь побудительного мотива, содержание которого составляет предмет и объект конфликта. Для установления мотива конфликта необходим тщательный анализ всей цепочки взаимосвязи события и субъекта. На практике часто встречается проблема безмотивного убийства.³    Неустановление мотива не

¹    Например, И., обиженный на соседа по даче Б. за то, что последний бросает мусор на его участке и
распространяет о нем ложные слухи, решил с ним «разобраться», взяв в руки лопату. Однако супруга И.
уговорила его не ходить к соседу. Здесь есть два элемента: активные действия и распространение
информации одного человека и осознание ущемления своих интересов другим человеком, что повлекло
рождение неприязненных отношений, но из-за отсутствия ответных действий «обиженного» конфликт
(ссора или драка с возможными правовыми последствиями) не состоялся.

²    Столкновение двух автомобилей на безлюдной дороге послужило причиной возникшей ссоры и драки
между водителями, обвинявшими друг друга в нарушении правил дорожного движения, во время
которой один ударил другого монтировкой по голове. Ясно, что обоим водителям причинен
материальный ущерб и объектом конфликта является проблема будущего его возмещения, зависящая от
виновности конкретного водителя. 11а лицо конфликт, имеющий все три признака - предмет, объект и
поведение. Следовательно, действия виновного содержат признаки простого состава убийства.

³    К. работал официантом, когда в отсутствие посетителей в ресторан вошел Л., достал из мешка обрез и
выстрелил в К., ранил его и скрылся. Л. отказался мотивировать свое поведение, а потерпевший не смог
этого объяснить. Предмет и объект конфликта установить не удалось. Но обстоятельства дела — выстрел
в определенного человека, дали суду основание считать о наличии ранее конфликта, и потому действия
виновного квалифицировал кас покушение на простое убийство. Архивное дело Волгоградского
областного суда № 2-78-98

102

свидетельствует об его отсутствии. Мотив, хотя и предполагаемый, должен быть. Это месть за обиду, ненависть, ревность, основанные на личных отношениях. Сложность оценки возникает при вовлечении в конфликт 3-го лица, которое, включаясь в ссору, становится добровольным участником конфликта, и если оно не осведомлено о предмете конфликта, его действия могут иметь хулиганский мотив.

Не любая причина, порождающая конфликт, может быть принята во внимание как личный мотив при совершении убийства. При многогранности жизни конфликт может быть обусловлен совершенно безобидными действиями субъектов. На наш взгляд, конфликт, порождающий простое убийство, должен иметь некую логическую структуру гит видимую рациональность защиты своих интересов. Если отсутствует логическая конструкция конфликта и защита каких-то личных интересов не рациональна с точки зрения сложившихся отношений в обществе, убийство может иметь хулиганские побуждения из-за явного неуважения к обществу и общепринятым нормам морали.

Возникновение неприязни в конфликте и его дальнейшее развитие следует соотносить с общественным порядком. Выяснение личных отношений, например, в театре, в кинозале, на улице и в другом многолюдном общественном месте влечет нарушение общественного порядка, а убийство в ссоре или драке в общественном месте может нести в себе элементы хулиганских побуждений. Мотивационная установка может выглядеть следующим образом: 1) наличие предмета и объекта конфликта — возникновение ссоры или драки — нарушение общественного порядка -хулиганские побуждения или их отсутствие при наличии доминирующего личного мотива; 2) наличие предмета и объекта конфликта - возникновение ссоры или драки -личные мотивы убийства; 3) отсутствие предмета и объекта конфликта — возникновение ссоры или драки - нарушение общественного порядка и хулиганские мотивы.

103

В этом аспекте определенное значение имеет выявление инициатора конфликта. В литературе высказывается мнение о том, что если им является субъект убийства, то содеянное квалифицируется как убийство из хулиганских побуждений. Если же инициатором был сам потерпевший, то убийство содержит признаки простого состава либо совершено в состоянии аффекта или при наличии элементов необходимой обороны. Однако установление инициатора конфликта само по себе не решает вопроса о квалификации убийства. Это лишь одно из объективных обстоятельств, подлежащих установлению наряду с другими обстоятельствами происшествия, и, в частности, наличия ранее у субъектов личных отношений.

Не всякое неправомерное поведение зачинщика ссоры и драки может рассматриваться как основание для применения ст. 107 и 108 ч. 1 УК РФ.

Квалификация убийства в состоянии аффекта по ст. 107 УК РФ возможна только при наличии определенных условий. Общеизвестно, что при определенных условиях словесное воздействие более, чем какой-либо физический фактор может вызвать у человека сильнейшую эмоциональную реакцию. Люди часто реагируют на подобное отношение попытками примирения, капитуляцией или просто бегством, но иногда провокационные действия потерпевшего сильно влияют на актуализацию агрессии, что было подтверждено в ряде экспериментов.¹ Зачинщик ссоры должен не просто ее начать, а высказать тяжкое оскорбление, понимаемое субъектом и им самим как грубое, циничное, глубокое унижение чести и достоинства субъекта, выраженное в неприличной форме. Это может быть оскорбление родственных, национальных, религиозных, половых чувств. В литературе высказывается мнение о восприятии оскорбления как тяжкого только субъектом, у которого этим вызывается состояние аффекта.   Представляется, что большое значение

¹ В серии исследований, проведенных Тейлором и его коллегами было выявлено, что большинство людей реагируют на провокацию решительной контратакой. Испытуемым предлагалось провоцировать оппонента, который должен наказывать обидчика определенным разрядом тока. Реакция большинства была однозначной: в ответ на провокацию они увеличивали напряжение тока, придерживаясь принципа «око за

104

имеет не только восприятие тяжести оскорбления самим субъектом, но и осознание им состояния потерпевшего, нанесшего оскорбление субъекту.¹

В обычной ситуации допускается, что потерпевший, оскорбляя субъекта, относится безразлично к тому, что он унижает честь и достоинство другого лица. При этом предполагается нормальное состояние потерпевшего, способного в силу психического развития и жизненного опыта знать о нарушении им права другого лица на охрану чести и достоинства. Но если имеются сомнения з психическом состоянии потерпевшего, при котором допускается отсутствие им осознания аморальности своего поведенческого акта, его следует оценивать в обязательном порядке при проведении психологической экспертизы. В противном случае могут пострадать тяжело больные люди, которые в силу своего состояния не могли осознавать тяжесть высказанного ими оскорбления. Такой аспект нельзя не учитывать. В приведенном примере потерпевший, хотя и являлся лицом, страдающим психическим расстройством и был несовершеннолетним, тем не менее, нанес тяжкое оскорбление, вызвавшее у субъекта аффект. Подобное состояние может вызвать тяжкое оскорбление, высказанное в ссоре беременной женщиной. Известно, что у беременной женщины наблюдается повышенная возбудимость психики, основанная на специфическом восприятии действительности в связи с соматическими и вегетативными изменениями в организме.

Убийство в состоянии аффекта может соприкасаться с убийством при отягчающих обстоятельствах, например, лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии и женщины, заведомо для виновного находящейся  в  состоянии  беременности.     Не  исключается     и  проявление

око», и «не подставь другую щеку», стараясь максимально уравнять степени агрессии. Borden, Bowen and Taylor, 1971. Taylor, 1967

¹ П., встретив на улице поселка психически больного пятнадцатилетнего С, попросил его показать дорогу к шоссе. В ответ С. нецензурно выругался в адрес П. и назвал его принадлежащим к сексуальным меньшинствам, после чего П., в состоянии сильного душевного волнения, задушил подростка. Признав в действиях простой состав убийства, суд указал, что тяжкое оскорбление потерпевшим нанесено в состоянии очевидного психического расстройства, и потому он не мог сознавать тяжести оскорбления, и этот факт осознавался виновным. Архивное дело Волгоградского областного суда № 2-12-01.

105

субъектом особой жестокости, а также действий, свидетельствующих об общественно опасном способе убийства.

В п. 16 постановления Пленума Верховного Суда от 27 января 1999 года «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» (БВС РФ. 1999. № 3) указано, что убийство не должно расцениваться как совершенное при квалифицирующих признаках («а,г,д,е,н» - двоих или более лиц, беременной женщины, с особой жесткостью, общеопасным способом и неоднократно), если оно совершено в.. состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения. Это разъяснение рекомендует признание привилегированного признака - аффекта, но и не обязывает при оценке действий его безоговорочное признание. В любом случае аффект должен быть учтен. При наличии одновременно двух признаков разных составов убийств -привилегированного и одного из указанных квалифицирующих, действия субъекта следует оценивать как простое убийство с признанием аффекта в качестве исключительного обстоятельства, существенно уменьшающего степень общественной опасности преступления.

Проблема определения состояния потерпевшего включает осознание им своих действий, правильное понимание объективного содержания собственного поведения, целей своих действий, предвидение результатов и оценку своего поведения. Между тем психическое состояние потерпевшего, вызвавшего состояние аффекта, неоправданно упускается исследователями и практиками из виду.

Существенным отличием простого состава убийства от убийства в состоянии аффекта является не только тяжкое оскорбление со стороны потерпевшего, но и сильное душевное волнение, проявленное субъектом внезапно, вслед за оскорблением.     Аффект- очень сильный, внезапный и

106

неожиданный психический процесс, связанный с возникновением резко выраженной и стремительно развивающейся эмоции гнева.¹ Основное в аффекте - это неожиданно наступающее, резко испытываемое человеком потрясение, сказывающееся на всей его жизнедеятельности в данный момент. При этом упрощается процесс мышления, наблюдается ярко выраженное падение активности высших уровней психики, тормозятся способность к активной мыслительной деятельности, сознание фокусируется только на аффектарном предмете. У субъекта снижается способность осознавать свои действия и руководить ими.

В ссоре, характеризующейся словесной взаимной бранью, важно установить не только само оскорбление, но обязательно тяжесть, оцениваемую в каждом случае отдельно. Некоторые авторы тяжким оскорблением считают только высказывания. Другие считают оскорблением и физические действия и поступки.² Думается, что любые поступки могут считаться оскорбительными, если направлены против конкретной личности и унижают ее честь и достоинство в неприличной форме.

Не всякое оскорбление в ссоре может быть тяжким по содержанию и потому достаточным для возникновения психофизиологического аффекта. Признание такого состояния не может быть следствием субъективной оценки виновным характера нанесенного ему оскорбления.³ Установление границы между простым и тяжким оскорблением практически очень трудно. Тяжесть оскорбления является вопросом факта и входит в компетенцию судебных и следственных органов.

¹    Для аффектов характерна та стремительность, с какой он овладевает человеком. Якобсон П.М.
Психология чувств. М. 1958. С. 25.

²    См.: Красиков А.Н. Ответственность за убийство по российскому уголовному праву. Саратов. 1999. С.
111, Бородин СВ. Престуапения против жизни. М. 1999. С. 186-187.

³    СВ. Бородин считает, что тяжкое оскорбление характеризуется исключительным цинизмом. Бородин СВ.
Преступления против жизни. М. 1999. С. 186. Л.Н. Красиков указывал, что тяжесть определяется грубостью
и безнравственностью деяний. Красиков Л.Н. Ответственность за убийство по Российскому уголовному
праву. Саратов. 1999. С. 111. И.Я. Козаченко отмечает, что тяжкое оскорбление должно противоречить
общепринятым нормам нравственности. Комментарий к УК РФ. / Под ред. Козаченко И.Я. Ростов-н-Дону.
1996. С. 273.

107

Представляется, что содержание и форма тяжких оскорбительных действий должны не только противоречить нормам нравственности, но и ущемлять конкретный интерес субъекта - духовную или нравственную ценность, т.е. иметь предмет конфликта. В повседневной жизни люди общаются или стараются общаться с теми, кто ближе к ним по уровню мировоззрения, нравственности, культуры, образования и т.д. Соответственно, чем выше у человека уровень духовных интересов, тем больше вероятность крайне негативной реакции на оскорбление. Например, инвалид на оскорбительное выражение в свой адрес, затрагивающее его здоровье, отреагирует эмоционально куда более интенсивно, чем здоровый человек, поскольку оскорблением ущемляется его интерес быть здоровым и положительного отношения окружающих к его здоровью. Образованный человек с хорошим воспитанием и культурой может отреагировать на оскорбление аффективно, потому что этим ущемляются его нравственные принципы и интересы, сложившиеся в его жизни. Для человека, не имеющего духовных и нравственных начал, такое же оскорбление может не вызвать бурной эмоциональной реакции. Иными словами, тяжкое оскорбление должно противоречить как общим нормам нравственности, так и индивидуальным духовным и нравственным интересам личности оскорбляемого. Представляется правильным решать вопрос о тяжести оскорбления экспертам-психологам, определяющим возможность возникновения аффективной реакции у субъекта, обладающего индивидуальными эмоциональными и нравственными особенностями.¹ Эмоциональное состояние должно увязываться с уровнем духовности и нравственности субъекта. Простое оскорбление может не противоречить общим нормам нравственности и не ущемлять личные нравственные интересы.²

¹  Предпочтительно мнение II.Г. Иванова о том, что тяжкое оскорбление истолковывается на базе
воспринимающих способностей субъекта. Уголовное право. Особенная часть: Учебник.        / Под ред.
Н.И.  Ветрова и Ю.И. Ляпунова. М. 1998. С. 73.

²  Лыковы - мать и сын, проживая в квартире С, после совместного употребления спиртного во время ссоры
с С, стали оскорблять его, после чего С. убил их ножом. Непосредственным поводом к убийству

108

По вопросу тяжести оскорбления поступками в литературе приводятся два примера. В первом случае проявление явной, в присутствии субъекта, супружеской неверности жены признается тяжким оскорблением, повлекшим убийство в состоянии аффекта. В другом примере аналогичная супружеская неверность не признается тяжким оскорблением, поскольку субъект с женой фактически не проживал. В первом примере нарушение общих норм нравственности и ущемление личных духовных интересов субъекта очевидно. Во втором личные интересы также ущемлены, но из-за отсутствия фактических супружеских отношений общие нормы нравственности не нарушены.

По нашему мнению, тяжкое оскорбление, отвечающее указанным требованиям, должно быть непосредственным. Не может считаться тяжким оскорблением опосредованное восприятие лицом фактов, достоверность которых вызывает сомнение и объективно не установлена.¹ Оскорбление, выраженное в любой форме, должно быть очевидным, существующим, реальным и не вызывать сомнений ни у кого из присутствующих.

Простое убийство в ссоре отграничивается от убийства в состоянии аффекта по умыслу. В ссоре простой умысел на убийство внезапно возникает у виновного в нормальном психическом состоянии в результате простого возбуждения и реализуется сразу же или через незначительный промежуток времени после возникновения. В нем больше проявляется антисоциальная установка личности при равном эмоциональном состоянии ссорящихся сторон.

послужили слова потерпевших о том, что в будущем с С. совершат в камере акт мужеложства, что повлекло, по мнению виновного, эмоциональный всплеск. Суд не признал оскорбление тяжким и указа!, что хотя содержание высказываний потерпевших противоречат нормам нравственности, но ущемления его духовных интересов не произошло потому, что аналогичные ссоры были постоянными и состояния душевного волнения при этом не вызывали. Равность духовных интересов и ценностей учли и эксперты, подтвердив отсутствие эффектного состояния. Архивное дело Волгоградского областного суда № 2-134-99 ¹ Л. после употребления спиртного в компании с другом и женой убил обоих из ревности, основываясь на том, что они уединились в отдельной комнате, из которой слышались вздохи. По мнению субъекта, это обстоятельство вызвало у него сильное душевное волнение. Суд не согласился с мнением об аффекте, поскольку при осмотре места происшествия потерпевшие были одеты и находились на некотором удалении друг от друга. Архивное дело Волгоградского областного суда № 2-123-98.

109

Убийство в состоянии . аффекта характеризуется аффектированным умыслом и по моменту возникновения совпадает с простым умыслом, но при необычном психическом состоянии и резко выраженном эмоциональном возбуждении. Здесь доминирующее положение занимает не антисоциальная установка виновного, а внешний повод - сама необычность ситуации, создаваемая по воле потерпевшего, а отсюда разные по степени выраженности психоэмоциональные состояния.

Аффектарная обстановка предполагает возникновение двух ее составляющих: психотравмирующей ситуации и яркой остроэмоциональной реакции на эту ситуацию. Причем основой психотравмирующей ситуации является личностное провоцирующее поведение, являющееся также частью ссоры. Простое убийство в ссоре этих элементов не имеет и простое возбуждение, сопровождающее ссору, не трансформируется в сильный психический процесс из-за отсутствия психотравмирующего элемента ссоры. Эмоциональное состояние - это основной признак, по которому проходит граница между убийством в простой ссоре и убийством в состоянии аффекта, совершенном также в ссоре. Степень эмоциональной реакции определяется степенью личностной значимости ситуации, - чем выше значимость ситуации для человека, тем сильнее его эмоциональная реакция на эту ситуацию.

В практике возникает вопрос об оценке аффективных действий виновного в случае тяжкого оскорбления потерпевшим не самого виновного, а иных лиц.

Ранее в ст. 104 УК РСФСР состояние аффекта увязывалось с противоправными действиями различного характера, допускаемыми потерпевшими в отношении близких для виновного лиц. В нынешней редакции ст. 107 УК РФ такое положение отсутствует. При этом эта статья не исключает возникновение состояния аффекта в ответ на оскорбительные действия против близких лиц, с которыми виновного связывают родственные чувства и, как правило, единство эмоциональной сферы жизнедеятельности и психического отношения к действительности.

по

Другое положение образуется с оскорблением в ссоре иного лица - друга, знакомого или даже незнакомого лица. Ссора между двумя лицами привлекает внимание третьего, отождествляющего себя с одним из ее участников. Человек может эмоционально реагировать не только на то, что направлено против него, но и на то, что приносит страдание другим людям. Такое состояние называется эмпатией - способностью человека понимать переживания других лиц и эмоционально отзываться на эти переживания. Эмпатия всегда выражается в форме эмоционального состояния и потому может быть составляющей субъективной стороны вины. Может ли эмпативное состояние достичь уровня аффекта за тяжкое оскорбление постороннего лица? И может ли субъект нести ответственность за аффективное причинение смерти лицу, в ссоре провоцирующему действия в отношении постороннего человека? В этом случае определение психофизиологического аффекта входит в компетенцию психолога, учитывающего индивидуальные эмоциональные качества, и если состояние аффекта подтверждено, действия виновного не исключаются из диспозиции ст. 107 УК РФ.¹ Между тем вопрос о постороннем субъекте, которого могут затрагивать действия потерпевшего в этой статье не отражен, хотя его постановка не исключается.

При отсутствии аффекта совершение убийства потерпевшего за оскорбление или иные противоправные действия другого лица в эмпативном состоянии, содержат простой состав убийства. Необходимо также учитывать и другие обстоятельства: кем является оскорбленный — ребенком, беременной женщиной, пожилым человеком; степень коммуникативных связей -незнакомый, малознакомый, приятель, коллега и т.д. Поскольку основным моментом в примере является эмоциональная напряженность, понижающая устойчивость психических функций, возможен учет эмоционального состояния

См.: ст. 107 ч.1 УК РФ - «убийство, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного насилием, издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иными противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего, а равно длительной психотравмйрующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего».

Ill

ссорящихся  сторон,  интенсивность  самой  ссоры  и  причиняемых     тяжких оскорблений.

Разграничивая убийство  в ссоре     на  простое  и  аффективное,   можно выделить следующие критерии дифференциации указанных составов.

По причине

1.  «Простое» убийство в ссоре - сама ссора, т.е. словесная взаимная
перебранка.

2.               Убийство в ссоре в состоянии физиологического аффекта - часть ссоры
как тяжкое оскорбление, высказанное во время конфликта.

По умыслу

1.  Простой внезапно возникший умысел.

2.            Аффектированный умысел.

По содержанию ссоры

1.  Простое оскорбление.

2.            Тяжкое оскорбление (психическое насилие) и другие высказывания
противоправного и аморального характера.

По эмоциональному состоянию

1.   Простое        эмоциональное    возбуждение и полная способность к
самоконтролю.

2.                        Остро   выраженное        эмоциональное   состояние,   кратковременная
интенсивная эмоция при сохранении способности к    самообладанию и
возможности    действовать    в    связи    с    возникшим    поводом,    но    с
заторможенной способностью к выбору вариантов действий.

По психическому состоянию

1.  Не зависит.

2.            Зависит от индивидуальных психических особенностей личности.

По форме вины потерпевшего

1.  Простое оскорбление может быть высказано как умышленно, так и неосторожно.

112

2. Тяжкое оскорбление (или иное высказывание аморального и противоправного характера) высказывается умышленно (прямо или косвенно).

По моменту возникновения внезапного умысла

1.  Во время ссоры или сразу после нее.

2.      Во  время  ссоры   немедленно  после     тяжкого   оскорбления      или
провокационного высказывания до окончания аффективного состояния.

По реакции восприятия

1.  Не зависит.

2.             Неожиданность   тяжкого   оскорбления   или    иных   провокационных
высказываний и ответная реакция в пределах аффективного состояния.

По последствиям

1.             Учитываются отягчающие обстоятельства.

2.             Отягчающие обстоятельства не учитываются.

По доминирующим обстоятельствам

1. Антисоциальная   направленность личности.

2.       Психопровоцирующая ситуация.

Аффективное убийство, совершенное в связи с физическим насилием в драке, во многом имеет сходные признаки убийства в состоянии сильного душевного волнения, вызванного тяжким оскорблением, издевательством, противоправным и аморальным действием и поведением потерпевшего. Разница заключается лишь в физическом насилии, занимающем господствующее положение в провокационном поведении потерпевшего. От драки эта виктимологическая причина убийства (физическое насилие) отличается явно выраженными односторонними действиями потерпевшего. При убийстве в состоянии аффекта в драке, вызванного физическим насилием потерпевшего, субъект не должен находиться в состоянии необходимой обороны.

113

При убийстве в драке в первую очередь подлежит установлению форма вины, поскольку при наличии обстоятельств, свидетельствующих о том, что субъект не желал смерти, не предвидел ее неизбежность, но должен был и мог предвидеть или рассчитывал на предотвращение смерти без достаточных к тому оснований, т.е. относился к смерти неосторожно, содеянное не может оцениваться как простое убийство.

Убийство в драке можно рассматривать в 3-х вариантах: 1) драка возникла по обоюдному желанию и заканчивается убийством одного из ее участников; 2) драка представляет собой начавшееся физическое насилие одного лица над другим и перерастает в обоюдную драку; 3) драка началась по обоюдному желанию, но затем трансформировалась в одностороннее насилие одного лица над другим и в конченом счете приобрела характер посягательства. В двух последних вариантах лицо, отражающее насилие над собой, совершает убийство, имеющее отличительные признаки превышения пределов необходимой обороны, выявление которых позволяет отграничить этот отдельный состав, предусмотренный ст. 108 чЛ УК РФ, от простого состава убийства.

В первом варианте оценка действий виновного обычно трудностей не вызывает и квалифицируется как простое убийство. Хотя А. Коробеев сомневается в универсальности критерия «обоюдного характера» драки. По его мнению, «обоюдность» драки не является достаточным признаком для квалификации простого убийства.¹ Однако «обоюдность» драки является следствием выяснения накопившихся взаимных претензий и проявлением неприязненных чувств, которыми могут быть месть, ненависть, зависть, трусость и т.д. Все эти чувства, выраженные через рукоприкладство, подразумевают взаимность и обоюдность неприязненных отношений.

В драке стремление нанести друг другу побои носит обоюдный характер. Здесь имеет место   противоборство сторон, взаимное стремление повергнуть

¹ См.: Коробеев Л. Простое убийство и сложности его квалификации.// Уголовное право. 2001. № 2. С. 16.

114

другую сторону и этим прекратить противоборство. Подобная взаимность интересов и равность положения не влечет возникновения необычного психического состояния одной из противоборствующих сторон из-за отсутствия для этого причин. Причинение смерти в драке совершается в рамках взаимного нанесения побоев, когда обе стороны действуют неправомерно, прибегнув к выбранному ими способу разрешения возникшего между ними конфликта. Однако следует отличать действия субъекта убийства по пресечению или отражению физического насилия от взаимного нанесения побоев.

При этом имеет место именно драка, а не нападение одного лица на другое, характеризующееся внезапностью и интенсивностью для этого лица, и к такой внезапности'и интенсивности оно не подготовлено. Понятие драка подразумевает насилие, т.е. применение физической силы к кому-либо. К ней относятся удары, побои, причинение телесных повреждений, т.е. любое физическое воздействие одного лица на тело другого лица. Драка предусматривает обоюдное насилие двух или более лиц между собой, тогда как нападение¹ предусматривает односторонние действия с целью произвести насилие над кем-нибудь. Объединяющим содержанием этих двух понятий является насилие, а отличительной чертой - желание и нежелание совершать насилие. Желание обменяться физическим насилием друг над другом характеризует драку, которая предполагает условное равенство борющихся сторон.

Проявление желания выражается в различных формах. Например, В.И.  Ткаченко   понимает  под дракой   физическое  столкновение  людей,   по

В рассматриваемом аспекте нападение и посягательство имеют одинаковое содержание, хотя по смыслу нападение от посягательства отличается внезапностью. Так в словаре значение напасть определяется как наброситься с целью произвести насилие. А посягательство - это покушение причинить вред. (Толковый словарь русского языка. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М. 1996. Т.2. С. 391 и Т.З. С. 650). Мы исходим из того, что нападение перед дракой или во время ее носит характер посягательства, т.е. общественно опасного деяния, предусмотренного Особенной частью уголовного закона, целью которого является причинение вреда. Не исключается однако то, что нападение может иметь значение предложения подраться без покушения причинить вред, т.е. при отсутствии элементов посягательства и в силу малозначительности насилия не может рассматриваться как общественно опасное.

115

молчаливому обоюдному или выраженному словесно, согласию.¹ В конечном счете, содержание желания не столь существенно. Существенна инициатива применения насилия одной из сторон и принятие этой инициативы, или вызова, другой стороной. Однако принятие вызова должно быть обязательно добровольным. Отсутствие личного волеизъявления характеризует нежелание вступать в драку. Нежелание проявить насилие к лицу, начавшему его применять, составляет основное содержание нападения, дающего право на самозащиту или на необходимую оборону.

В драке лицо, принявшее вызов к обоюдному насилию, соглашается на применение силы не только в отношении лица, предложившего это сделать, но и в отношении самого себя. В нападении лицо стремится причинить побои или повреждения другому лицу без его согласия. Причем и в драке и в нападении дерущиеся лица действуют одинаково умышленно. Соответствие нападения трем признакам - общественной опасности, наличности и действительности, составляющим понятие посягательства, дает право обороняющемуся причинить вред нападавшему в целях защиты своих прав при условии его своевременности, соразмерности и за этот вред обороняющийся освобождается от ответственности по положению ст. 37 ч.1 УК РФ. Действительность характеризуется реальностью факта посягательства, а наличность — осознанием субъектом опасности такого посягательства для жизни и здоровья.²

Во втором и третьем вариантах развития драки возникают различные трудности определения окончания и начала одностороннего насилия, позволяющего выделить это одностороннее насилие как общественно опасное

¹     См.: Ткаченко В.И. Квалификация преступлений против жизни и здоровья по советскому уголовному
праву. М. 1977. С. 44.

²    В.М. Ширяев считает, что наличие посягательства вытекает из сущности понятия необходимой обороны.
Нхтичность — это временной признак, свидетельство того, что нападение либо фактически началось, либо
начнется с минуту на минуту, тогда как признак действительности говорит о реальном характере
посягательства. Уголовное право: Учебник. / Под ред. И.Я. Козаченко. Т. 2. Часть общая. М. 1999. С. 172.
Н.С. Таганцев отождествлял наличность и действительность, считая, что наличность посягательства
является характерным признаком нападения, и оборона необходима в данное время. См. Русское уголовное
право. Т.1. Часть общая. М. 1994. С. 194. В.Ф. Кириченко считал, что под признаком действительности
подразумевается то, что нападение должно быть нападением. Основные вопросы учения о необходимой
обороне в советском уголовном праве. М. 1948. С. 35-36.

116

посягательство. При этом важно восприятие обороняющимся посягательства как общественно опасного по объективным признакам.¹

Убийство при превышении пределов необходимой обороны является достаточно трудным для восприятия не только граждан, но и для юристов, поскольку находится на грани общественно допустимых и общественно опасных действий. В общем плане, простое убийство в драке имеет сходные признаки с убийством при превышении пределов необходимой обороны. Общим является внезапно возникший и не конкретизированный умысел. По объективной стороне оба состава выражаются в физическом воздействии против другого лица.

Для определения начала и окончания посягательства в драке, дающего право на необходимую оборону требуется установить само понятие посягательства, поскольку оно имеет свои отличительные признаки от обоюдного применения насилия. Схватка сторон, одна из которых явно превосходит другую, ввиду неожиданно для последней превзошедших условий, не может считаться дракой.

В драке причиняются друг другу побои и иное физическое насилие, а посягательство в драке следует рассматривать как попытку причинить вред здоровью противоположной стороне с целью повержения, значительно превосходящий ожидания другой стороны.² Представляется, что втягивание лица в драку ударами больше образует начало посягательства. Это будет уже

¹    Так В.И.Симонов отмечает, что действия, сопряженные с насилием, способны причинить личности более
тяжкий вред, нежели без применения насилия. Насилие увеличивает размеры фактически наступившего
либо возможного вреда и повышает степень общественной опасности соответствующего деяния. См.:
Симонов В.И. Насилие как квалифицирующий элемент объективной стороны состава преступления. В кн.
Вопросы совершенствования уголовно-правовых норм на современном этапе. Межвузовский сборник
научных трудов. Свердловск. 1986. С. 80.

²    В теории вопрос о праве на необходимую оборону в драке вызывает неоднозначные суждения. Так
Орешкина Т. указывает, что нельзя полностью отрицать наличия права на необходимую оборону у лица,
втянутого в драку. Необходимая оборона возможна для более слабой стороны в драке, если другая сторона
использует оружие, численный перевес, интенсивное насилие, что может угрожать причинением тяжкого
вреда здоровью. См.: Спорные вопросы института необходимой обороны. // Уголовное право. 1998. № 3.
С. 31. Возражая против этого суждения, А.Н. Попов обращает внимание на то, что необходимая оборона
отсутствует, если лицо добровольно ввязхюсь в драку. Но если лицо втя1гуто в драку помимо своего
желания обменом ударами, он вынужден защищаться. См.: Преступление, совершенное при превышении
пределов необходимой обороны. СПб. 2001. С. 201-203.

117

элементом необходимой обороны, и ни о какой обоюдной драке речи быть не может.

В драке такое посягательство чаще всего выливается в избиение -нанесение одним человеком побоев другому, которое при определенных условиях заканчивается убийством, т.е. вредом, значительно превосходящим предполагаемое в равной драке. Избиваемое лицо приобретает статус обороняющегося лица, стремящегося восстановить равновесие условий драки. Равность условий определяется равными возможностями и различными объективными обстоятельствами - принадлежностью к одному полу, примерным соотношением возраста и физического развития, навыков физического противоборства, наличием средств в руках дерущихся. Невозможно назвать равной драку между мужчиной и женщиной, молодым и стариком, спортсменом силового вида спорта и не спортсменом, здоровым и больным, с орудием для нанесения повреждений и без него.¹

Часто в драке одна из сторон использует нун-чаки, случайно подвернувшиеся предметы: камни, палки, весовые гири, ножи; различные предметы бытового назначения: лопаты, топоры и отвертки. Поэтому соблюсти равные условия драки в действительности крайне трудно. Лицо, согласившееся на драку, вступает в нее без знаний о физических возможностях противоборствующей стороны и, тем более, без каких-либо оговоренных условий. Оценка способностей соперника является условной и, в конечном счете, может быть искаженной и неверной. Не рассчитав возможностей, человек может оказаться в положении, когда драться больше не в состоянии.² Думается, что   такими причинами могут быть:    случайное падение, давшее

¹    Ф. и Б. во время распития спиртного и в возникшей ссоре решили померяться силами в боксе. В
начавшемся поединке, Ф. — спортсмен-боксер, использовал специальный прием и ударом в голову убил Б.
Архивное дело Волгоградского областного суда № 2-13-83

²    Т. В. Кондрашева не исключает необходимую оборону в драке в случае, если одна из сторон прекратила
драку, а вторая ее продолжает. У лица, прекратившего «взаимное нанесение побоев» появляется право на
необходимую оборону, которая возможна также в случае вооружения одной из сторон. Однако она не
уточняет причин прекращения драки одной из сторон. См.: Проблемы уголовной ответственности за
преступления против жизни, здоровья, половой свободы и половой неприкосновенности. Екатеринбург.
2000. С. 169-170.

118

выраженное преимущество, неожиданное ухудшение здоровья, состояние опьянения, отвлечение внимания на другой предмет, использование другой стороной подручных предметов и специальных приемов, нежелание продолжать драку, получение повреждений и др. Драка отличается от посягательства в драке тем, что она малозначительна и не дает право на необходимую оборону.

Простое убийство в драке предполагает отсутствие заранее обдуманного умысла на его совершение. Виновное лицо должно драться с потерпевшим без намерения убить, которое проявляется после начала и во время драки.

Превышение пределов необходимой обороны, выражающееся в убийстве при посягательстве на право человека на здоровье влечет привилегированную ответственность за'отдельный состав убийства, предусмотренный ст. 108 ч.1 УК РФ, совершение которого в драке тесно соприкасается с простым составом ст. 105 ч.1 УК РФ.¹ Если при совершении нападения на виновное лицо, посягательство на его жизнь и здоровье отличается неожиданностью и выделить его начальный момент сложности для субъекта не представляет, то в драке такое посягательство неожиданностью не является, и определение его начального или конечного моментов вызывает большую трудность для обороняющегося лица из-за неясности ситуации. При этом происходит сужение сознания от панического эмоционального состояния и психической напряженности, препятствующих разрешению конфликта логическим путем.²

Каждый человек воспринимает неясную ситуацию как опасную непосредственно для себя и действует в ней эгоцентрично. В этом нет ничего необычного.  Потребность в безопасности, в стабильности, в защите, в свободе

¹    Как правильно указывает СВ. Бородин: «убийство в драке само по себе не исключает возможности
рассматривать его как совершенное с превышением пределов необходимой обороны». Бородин СВ.
Преступления против жизни. М. 1999. С. 213.

²    Крутеикий В.Л. Психология.М. 1980. С. 194.

119

от страха, тревоги и хаоса стоит на втором месте после физиологических потребностей, а в указанных случаях и на первом.¹

В неясной ситуации отсутствие любой информации о действиях противоположной стороны может породить искаженное эмоциональное восприятие о действиях другой стороны. Восприятие зависит от психических особенностей воспринимающей личности, т.е. ее направленности, взглядов, убеждений, склонностей, интересов, переживаемых ею чувств.² Возникающее паническое состояние заставит человека принять любые меры для устранения этой неясности, использовать все подручные средства для защиты своего здоровья и жизни.

Начальный момент посягательства в драке определить очень трудно. Так Н.С. Таганцев утверждал, что попытки установить юридически определенный момент в развитии преступного посягательства, с которого начинается право обороны, оказались несостоятельными.³ Начатьным моментом посягательства является не только наличная и действительная попытка причинить здоровью обороняющегося больший вред, чем им ожидался, характеризующийся концом приготовления и началом покушения, но и восприятие им такой попытки в процессе драки. Поэтому субъективное восприятие посягательства может отличаться от фактического содержания.⁴

¹   «Борьба представляет собой комбинацию нападения и защиты. Где и когда индивидуум не в состоянии
защищаться, там может произойти ... убийство, грабеж, истязание». Рудольф Голыипфель. Панидеаль:
психология социальных чувств. СПб. 1909. С. 71.

²   Крутецкий В.А. Психология. М. 1980. С. 123.

³   Поэтому он предлагал устанавливать наличность посягательства, исходя из конкретного случая, поскольку
дать четкую, определенную дефиницию, годную на все случаи жизни, невозможно. Таганцев Н.С. Русское
уголовное право. Т.1 Часть обшая. М. 1994. С. 201-202. В.Ф. Кириченко признавал, что в теории могут быть
даны только общие принципы определения, а момент наличности определяется в зависимости от
конкретных обстоятельств. См.: Кириченко В.Ф. Основные вопросы учения о необходимой обороне в
советском уголовном праве. М. 1948. С. 31. После употребления спиртного между 3-мя лицами в темном
проулке возникла ссора и драка, во время которой 2 человека повалили третьего на землю и лежа наносили
ему удары руками и ногами по различным частям тела. В темноте, лежа на земле под двумя бывшими
компаньонами, потерпевший в драке не осознал в полной мере ситуацию и в паническом страхе за
собственную жизнь подвернувшимся под руку камнем ударил по голове одного из дерущихся, который
впоследствии скончался.   Архивное дело Тракторозаводского суда г. Волгограда. № 2-69-88.

⁴   Однако И.И. Слуцкий исключает субъективное восприятие защищающегося от несуществующего
нападения. См.: Слуцкий И.И. Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность. С. 54. А.Н.
Попов считает правильным «исходить из того, что субъективное восприятие не может оцениваться в отрыве
от происходящего» и показания субъекта необходимо соотнести с реальной обстановкой происшедшего.
См.: Попов. Преступление, совершенное с превышением пределов необходимой обороны. СПб. 2001. С. 58.

120

Убийство при превышении пределов необходимой обороны, совершенное в драке, подразумевает наличие следующих обстоятельств: 1) умышленное общественно опасное посягательство на право человека на здоровье; 2) наличие состояния и пределов самозащиты; 3) превышение пределов правомерной защиты и 4) умышленное причинение смерти.

Первое обстоятельство характеризует направленность посягательства на противоборствующее лицо. Обычно в драке не вызывает сомнения оценка действий превосходящего соперника - они реальны, общественно опасны и умышленны. Объектом умышленного общественно опасного посягательства является право обороняющегося на здоровье. Посягательство на право на жизнь обороняющегося лица безусловно влечет, в случае совершения им убийства, полное признание за ним состояния необходимой обороны.

Убийство при превышении пределов необходимой обороны, совершенное в драке, характеризуется двумя критериями - чрезмерностью и несвоевременностью.¹ Чрезмерность определяется явным несоответствием защиты характеру и степени общественной опасности посягательства на здоровье обороняющегося в драке лица. Защита более агрессивна, чем нападение.

При убийстве посягающего лица в эксцессе обороны обороняющееся лицо должно находиться в состоянии угрозы причинения ему как легкого вреда здоровью, так и среднего вреда здоровью. Угроза причинения обороняющемуся лицу тяжкого вреда здоровью (возможен и состоявшийся факт) из-за опасности такого вреда для жизни дает основание для применения всех форм и средств защиты и укладывается в пределы необходимой обороны.²

¹    Представляется ошибочным суждение Л.Н. Попова о том, что чрезмерность является единственно
возможным видом превышения пределов необходимой обороны. См.: Попов Л.Н. Преступление,
совершенное с превышением пределов необходимой обороны. СПб. 2001. С. 72.

²  Новая редакция ст. 37 УК РФ прямо предусматривает это: «Не является преступлением причинение вреда
посягающему лицу в состоянии необходимой обороны ... если это посягательство было сопряжено с
насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой

121

Следует иметь в виду, что к категории тяжкого вреда здоровью относится тяжкий вред и неопасный для жизни. Такие последствия перечислены в ч.1 ст. 111 УК РФ - это потеря зрения, речи, слуха, какого либо органа либо утрата органом его функций; неизгладимое обезображивание лица, расстройство здоровья, соединенное со стойкой утратой трудоспособности не менее, чем на одну треть; полная утрата профессиональной трудоспособности; прерывание беременности; психическое расстройство; заболевание наркоманией или токсикоманией. Эти последствия не исключаются в драке. Подобного рода вред не является опасным для жизни и потому убийство лица, причинившего такой вред, не укладывается в рамки необходимой обороны, но может содержать признаки аффекта. Однако тяжкий вред, неопасный для жизни, может быть частью покушения на вред, опасный для жизни.¹

Труднее обстоит дело с эксцессом обороны при угрозе причинения вреда обороняющемуся лицу, применяющему средства и способы защиты для причинения смерти посягающему, поскольку оценка степени опасности посягательства в драке может быть преувеличенной из-за естественного душевного волнения обороняющегося и целого арсенала охватывающих его чувств: страха, гнева, ужаса, ненависти и отчаяния. Ясно, что излишне преувеличенная оценка опасности посягательства обороняющимся стимулирует его выбрать явно завышенные меры противодействия. Если виновное лицо сознательно допускает смерть в условиях нереальности посягательства, при которых причинение такого вреда недопустимо, его действия, при отсутствии квалифицирующих признаков, содержат простой состав убийства.

Угроза реального посягательства определяется такими же критериями, как и само посягательство, а также наличием средств в руках   посягающего и

применения такого насилия». Закон РФ «О внесении изменения в ст. 37 УК РФ». Принят Государственной Думой 8.02.02 г. Одобрен Советом Федерации 27.02.02 г.

¹ Интенсивность насилия - это основанная на различиях предпринимаемых субъектом усилий, которые вызвали или могли вызвать изменения воли или интересов личной неприкосновенности потерпевшего лица. Тихомиров Б.В. Криминологическая характеристика и профилактика преступлений, совершенных лицами, ранее судимыми за убийство. Автореф. дис... кан. юр. наук. Екатеринбург. 1997. С. 16.

122

обстановкой, в которой оно происходит. Например, нахождение рядом с посягающим лиц, поддерживающих его своим присутствием, темное время суток, пустынность и нелюдимость местности.

Вопрос о психическом состоянии обороняющегося в практике неоправданно опускается. Между тем в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.84 г. «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасного посягательства»,¹ указано, что судам следует иметь в виду, что в состоянии душевного волнения, вызванного посягательством, обороняющийся не всегда может точно взвесить характер опасности и избрать соразмерные средства защиты. Это разъяснение носит несколько нечеткий характер. Во-первых, слово «следует» подразумевает предложение руководства чем-нибудь, т.е. должно вытекать из чего-нибудь.² Непонятно, каким определением душевного волнения должен руководствоваться суд, если нет определения душевного волнения, которое имеет выраженное психологическое понятие. Поэтому душевное волнение обороняющегося следует определять с помощью психолога, который может ответить на вопрос: находился ли обороняющийся в состоянии душевного волнения, мешающего ему, в зависимости от обстоятельств, избрать соразмерные средства защиты? Во-вторых, понятие «следует» носит смысл рекомендации, а не обязанности для суда. Представляется правильшлм вопрос о душевном волнении решать в обязательном порядке. По нашему мнению, вопрос об эмоциональном состоянии обороняющегося должен четко увязываться с субъективным восприятием им интенсивности нападения, поскольку в этот момент он испытывает состояние сильнейшего стресса, не позволяющего ему адекватно оценить происходящее.

¹    ВВС СССР. 1984. №5.

²    См.: Толковый словарь русского языка. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М. 1996. Т.4.С. 258.

123

Убийство при превышении пределов необходимой обороны в драке ввиду ее несвоевременности проявляется в двух вариантах: драка переходит в явное посягательство на здоровье обороняющегося лица и начавшееся посягательство переходит в обыкновенную обоюдную драку.

Несвоевременность защиты оспаривалась некоторыми авторами, которые считали, что при нарушении границ необходимой обороны во времени состояние такой обороны, вследствие отсутствия посягательства, не усматривается.   Поэтому не может быть и превышения ее пределов.¹

Мы считаем, что превышение пределов необходимой обороны, выраженное в преждевременности защиты, может быть в драке, когда обороняющемуся представляется, что на него совершается посягательство. Сама обстановка в драке не дает возможности осознавать ошибочность представления относительно посягательства, действий и личности потерпевшего. Виновный в убийстве в такой ситуации не может нести ответственность на общих основаниях, а его действия следует рассматривать через призму мнимой обороны, рекомендуемое в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 года «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств».²

¹ См.: Кириченко В.Ф. Основные вопросы учения о необходимой обороне в советском уголовном праве. 1948. С. 86.   Слуцкий И.И. Необходимая оборона в советском уголовном праве. М. 1951. Но большинство авторов единодушны в положительной оценке несвоевременности защиты, которую предлагают рассматривать в двух аспектах - преждевременности и запоздалости. Причем, нет единства мнений по поводу возможности превышения пределов необходимой обороны при ее преждевременности. И.С. Тишкевич, приводя пример с убийством III., угрожавшего Л. убийством с ножом в руке, квалифицированным Верховным Судом России с превышением пределов необходимой обороны, сослался на то, что А. оборонялся преждевременно. См.: Тишкевич И.С. Условия и пределы необходимой обороны. М. 1969. С. 86. СВ. Бородин считает этот пример неубедительным, ссылаясь на то, что нападение было действительным и реальным. По его мнению, о превышении пределов необходимой обороны можно говорить лишь в том случае, если преступник уже прекратил нападение: опасность нападения миновала или преступный результат полностью осуществлен. См.: Бородин СВ. Преступления против жизни. 1999. С. 206. А.А. Пионтковскнй также указывал: «нельзя считать убийством при превышении пределов необходимой обороны убийство, совершенное для предупреждения возможного нападения, когда в действительности опасности нападения не было». См.: Курс советского уголовного права. 1971. С. 70. А.Н. Попов также считает, что превышать пределы необходимой обороны во времени нельзя, поскольку состояния необходимой обороны или еще нет, или уже нет. См.: Преступление, совершенное с превышением пределов необходимой обороны. СПб. 2001. с. 130. ²БВССССР. 1984, №5

124

По этому разъяснению мнимая оборона при ошибочности представления виновного лица о реальности общественно опасного посягательства не исключает ответственности за превышение пределов необходимой обороны.¹

Признак действительности должен сопутствовать преждевременной обороне.² Предстоящим реальным посягательством является действительная попытка причинить вред здоровью обороняющегося больший, чем им ожидался, характеризующееся концом приготовления и началом покушения такого посягательства.³

Запоздалая защита, рассматриваемая как вид превышения пределов необходимой обороны, встречается значительно чаще.⁴ О ее существовании в драке сходятся многие исследователи.⁵ При этом затрагивается вопрос: как оценивать запоздалую оборону — только как состояние необходимой обороны или превышение ее пределов? В вышеуказанном постановлении Пленума Верховного Суда СССР разъяснено, что состоянием необходимой обороны признается акт защиты, последовавшей непосредственно после окончания посягательства, но по обстоятельствам дела защищающемуся не был ясен

¹  По делу был осужден Ж. по ст. 105 УК РСФСР (ст. 108 ч.1 УК РФ) за убийство Л., который ранее
совершил убийство 5-ти человек, но следственными органами установлен не был. Однажды Ж. и Л.
находились в компании и Ж. от ее участников стало известно о престу апениях Л., боясь которого, Ж.
спрятал в одежде молоток. После совместного употребления спиртного между Ж. и Л. в темное время на
пустыре возникла ссора и драка при разных возможностях, во время которой А. нагнулся к земле. Ж.,
полагая, что А. берет в руки камень или палку, боясь его, молотком нанес несколько ударов по голове
последнему, отчего наступила смерть. Суд установил, что реального посягательства на здоровье Ж. не
было, но обстоятельства ранее совершенных Л. убийств 5-ти человек, впоследствии установленные
следствием, обстановка происшествия, давала основание Ж. полагать, что совершается реатьное
посягательство. Архивное дело Тракторозаводского суда г. Волгограда № 2-101-93.

²  По мнению М.И. Якубовича, «непосредственно предстоящим является такое нападение, которое хотя еше
и не началось, но уже представляет реальную опасность для правоохраняемых интересов, т.к. промедление в
защите может сделать ее невозможной. Вот почему ... лицо вынуждено прибегнуть к защитительным
мерам, не ожидая непосредственного нападения». Якубович М.И. Вопросы теории и практики необходимой
обороны. М. 1961. С. 131.

³  Вместе с тем для отграничения превышения пределов необходимой обороны М.И. Якубович предлагает
брать временной фактор - «наличие или отсутствие разрыва во времени между нападением и защитой
является вопросом факта и подлежит установлению в каждом конкретном случае», поэтому осуществление
защиты задолго до начала нападения недопустимо. Там же, с. 136

⁴  Якубович М.И. Вопросы теории и практики необходимой обороны. М. 1961, с. 136

⁵  См.: Пионтковский А.А. Курс советского уголовного права. М. 1971. Т.2. С. 374, Бородин СВ.
Преступления против жизни. М. 1999. С. 208.

125

момент его окончания.¹ Это особенно важно, поскольку значение приобретает психологическое восприятие экстремальной ситуации защищающимся в состоянии растерянности, испуга, страха, отчаяния, ужаса и т.д.²

Споры возникают по поводу наличия превышения пределов необходимой обороны в действиях защищающегося лица, причинившего смерть посягавшему после окончания посягательства в условиях запоздалой обороны.³

Если убийство в драке последовало непосредственно сразу после окончания посягательства, и момент его окончания неясен, следует допустить превышение пределов необходимой обороны, а не простой состав убийства. При наличии объективных обстоятельств, доказывающих фактическое окончание посягательства, которое по времени существенно отличается от субъективного восприятия виновным его окончания, следует рассматривать вопрос об остроте психоэмоционального состояния субъекта. Если такое состояние не установлено, в действиях субъекта имелся мотив мести, и его действия образуют простой состав убийства.⁴

Основным   критерием   разграничения   простого   состава   убийства   от

¹    См.: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.84г. «О применении судами
законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных
посягательств». УК РСФСР с постатейным материалом. М. 1987. С. 151.

²    Как указывает Л.Н. Леонтьев: «существует восприятие как особая человеческая деятельность, как
процесс, имеющий собственный мотив».   Леонтьев Л.Н. Лекции по общей психологии. М. 2000. С. 153.

³  Так Т. Орешкина считает, что превышение пределов необходимой обороны при ее несвоевременности
вообще невозможно. В основе этого мнения лежит субъективное восприятие обороняющимся действий
посягающего как посягательства, и если обороняющийся воспринимал ситуацию как угрожающую или имел
основание воспринимать, что посягательство еще не окончилось, то он находился в состоянии обороны без
превышения ее пределов. Если обороняющийся сознавал, что посягательство уже завершилось, то речь
может идти только о действиях в состоянии аффекта. См.: Орешкина Т. Спорные вопросы института
необходимой обороны. // Уголовное право. 1998. № 3. С. 31. А.Л. Пионтковский допускал убийство при
превышении пределов необходимой обороны, после того как опасность посягательства фактически
миновала. Но это, по его мнению, возможно только при условии, что убийство последовало
непосредственно за совершенным посягательством, но обороняющийся под впечатлением не считал
посягательство явно миновавшим. См.: Курс советского уголовного права. М. 1971. С. 69. СВ. Бородин
придерживается аналогичной точки зрения. По его мнению, когда посягательство прекратилось, то
превышение пределов необходимой обороны возможно только при определенном условии. Такое условие
заключается в мгновенных ответных действиях обороняющегося явно чрезмерными мерами защиты. Если
убийство совершено через более или менее длительный промежуток времени, то действия виновного, в
зависимости от обстоятельств, могут быть либо аффективными, либо на почве мести. См.: Бородин СВ.
Преступления против жизни. С. 206.

⁴  А.Ф. Кони писал: «нельзя не видеть и не сознаться в том, что необходимая оборона совершается по
большей части под влиянием аффектов — страха, испуга, сильного раздражения». Кони Л.Ф. О праве
необходимой обороны. М. 1996. С. 41.

126

убийства при превышении пределов необходимой обороны является мотив его совершения в драке. Простое убийство подразумевает любые мотивы: расправу, месть, ревность, послужившие причиной драки, и любые цели, а убийство при превышении пределов необходимой обороны должно содержать только один мотив и цель - защиту своих прав на здоровье либо прав других лиц на здоровье от общественно опасного посягательства. В простом убийстве мотив и цель имеют различное содержание. Мотив и цель в убийстве при превышении пределов необходимой обороны совпадают.'

Составы простого убийства в драке и убийства при превышении пределов необходимой обороны можно разграничить по следующим критериям.

По причине возникновения

1.  «Простое» убийство в драке — обоюдность и добровольность ее начала
или совпадение зачинщика и потерпевшего в одном лице.

2.            Убийство    при    превышении    пределов    необходимой    обороны    —
отсутствие добровольности и обоюдности драки или ее продолжения, а
также инициация драки потерпевшим.

По форме драки

1.             Взаимное нанесение побоев.

2.             Одностороннее насилие при противодействии субъекта.

По субъективной стороне

1.             Различие мотива и цели, выяснение личных отношений и претензий,
месть, ненависть, ревность.

2.             Мотив и цель совпадают - это защита от посягательства.

По доминирующим обстоятельствам

1.  Антисоциальная направленность личности субъекта и потерпевшего.

2.            Антисоциальная личность потерпевшего.

По последствиям

¹ Представляется неудачной попытка В.Н. Козака отделить мотив и цель в убийстве при превышении пределов необходимой обороны. См.: Козак В.Н. Право граждан на необходимую оборону. Саратов. 1972. С. 158

127

1.  Учитываются отягчающие обстоятельства.

2.      Отягчающие обстоятельства не учитываются.

По моменту возникновения умысла

1.  Во время драки и после нее без ограничения времени.

2.      Непосредственно перед насилием, во время и мгновенно после его
окончания.

Простое убийство в ссоре и драке часто соприкасается с квалифицирующим признаком убийства из хулиганских побуждений, предусмотренном п. «и» ст. 105 ч.2 УК РФ.¹ Хулиганскими побуждениями принято называть стремление в вызывающей форме проявить себя, выразить пренебрежение к обществу, людям и правилам человеческого общежития. Такие побуждения предполагают, как правило, отсутствие личных отношений, вражды, зависти, неприязни. Ситуация и будущий потерпевший не дают субъекту объективного и сколь нибудь значимого предлога для учинения расправы над ним.

Совершая в рамках хулиганства убийство, виновное лицо демонстрирует себя, доказывает себе и другим - «вот он я, я есть», утверждая, таким образом, себя. Утверждение и самоутверждение происходит в общественно опасной форме, в истероидном стремлении обеспечить свое бытие, в подтверждении себя в качестве социального и биологического существа. Вопрос о наличии хулиганских  побуждений   в  ссоре   и  драке  часто  решался   неоднозначно.

¹  При анализе такого убийства принято обращаться к статье, предусматривающей ответственность за
хулиганство. Статья 213 УК РФ содержит материальный состав хулиганства - это грубое нарушение
общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся применением
насилия к гражданам. Состав убийства из хулиганских побуждений имеет место по установлению мотива
явного неуважения   к обществу и общепринятым нормам морали, связанного с открытым
противопоставлением себя к окружающим и общественному порядку. В Постановлении Пленума
Верховного Суда РФ от 27.01.99 г. «О судебной практике по делам об убийстве» (ВВС РФ. 1999. № 3) в п. 12
указано, что хулиганские побуждения обусловлены желанием продемонстрировать пренебрежение к
окружающим людям, а поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку. Такое
убийство часто совершается без повода либо с использованием незначительного повода и, как правило,
оно является продолжением уже начавшихся хулиганских действий.

²  Например, И.М. Васильев считал, что убийство в ссоре и драке нельзя квалифицировать как убийство из
хулиганских побуждений. См.: Васильев И.М. Преступления против личности. М. 1964. С. 76. Л.В. Наумов
полагает, что убийство в ссоре или в драке может быть совершено по различным мотивам, в том числе и из
хулиганских. См.: Наумов Л.В. Мотивы убийств. Волгоград. 1969. С. 62.

128

Основные критерии разграничения простого убийства в ссоре и драке от убийства из хулиганских побуждений лежат в сфере мотивации поведения субъекта. Хулиганские мотивы отличаются от иных неопределенностью, кажущейся нечеткостью. Убийство в ссоре и драке совершается по личным мотивам - бытовой мести, злобе, ненависти, ревности, которые определенны. Эти личные мотивы тесно связаны с личными неприязненными отношениями между знакомыми людьми. Хулиганские мотивы обуславливаются личностью субъекта, его антиобщественными взглядами, наклонностями, убежденностью в допустимости насилия, отсутствием контрольных механизмов поведения, общей агрессивностью.

Для данного состава характерен тот факт, что потерпевший не давал какого-либо повода для агрессивных действий субъекта в хулиганстве. Здесь могут быть два варианта развития событий. Первый — когда потерпевший и субъект вообще незнакомы, и второй — эти лица знакомы и между ними ранее имелись отношения, влияющие на мотив возникновения ссоры, драки и последующего убийства.

В первом варианте хулиганские побуждения определяются явностью проявления, потому они выступают в качестве единственного мотива убийства. Определяющим моментом для установления хулиганских побуждений является обстановка происшествия, характеризующаяся открытостью для посторонних граждан. Это может быть театр, кинотеатр, клуб, многолюдная улица и другие общественные места. В этом случае существенное значение имеет установление зачинщика ссоры или драки. Если субъектом убийства является зачинщик ссоры или драки, он несет ответственность по ч.2 ст. 105 УК РФ. Совпадение зачинщика и потерпевшего в одном лице дает основание для квалификации действий виновного в его убийстве по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

Во втором варианте событий возможна совокупность хулиганских побуждений с иными мотивами при совершении убийства. Это может быть ненависть, неприязнь, месть и даже ревность.   Дело в том, что хулиганству

129

больше, чем другим преступлениям, свойственна конкуренция мотивов, среди которых могут быть и личные.¹ Определяющим критерием в этом является установление главенствующего мотива. Часто личные мотивы возникшего конфликта трансформируются в хулиганские. Если последний мотив устанавливается, исходя из объективных обстоятельств происшествия, то личные мотивы, как правило, завуалированные, выявить сложно, поскольку это связано с недостатком информации об имевших место личных претензиях. Тем не менее, после установления личных мотивов убийства, которые должны характеризоваться определенной степенью достоверности, действия виновного в убийстве оцениваются по ч.1 ст. 105 УК РФ независимо от места его совершения. Причем личные мотивы должны явно преобладать над хулиганскими.

В такого рода ситуациях решающее значение при юридической оценке содеянного приобретают не первоначальные причины возникновения драки, а истинные побуждения виновного лица, обусловившие его участие в драке и совершение умышленного убийства. Для окончательной квалификации необходимо выяснение следующих моментов: 1) каковы причины конфликта и повод для ссоры и драки; 2) кто явился их инициатором; 3) каков характер отношений между участниками драки и 4) место совершения убийства.

Суммируя сказанное, можно выделить следующие критерии разграничения простого состава убийства в ссоре и драке от убийства из хулиганских побуждений.

¹  Так Н.К. Семернева указывает, что эти мотивы могут выступать в качестве составных элементов
хулиганского побуждения. См.: Семернева Н.К. Вопросы квалификации умышленных убийств. 1984. С. 19.

²  В практике иногда возникает вопрос о длительности конфликтных отношений. Так между К. и Л. ранее
существовал конфликт из-за женщины. Спустя 2 года К., встретив Л. на улице, припомнив ему конфликт,
учинил ссору, драку и совершил убийство Л. Следовало бы учитывать неприязнь этих лиц или учесть
хулиганское побуждение виновного. Суд квалифицировал эти действия по п. «и» ч.2 ст. 105 УК РФ, указав,
что хотя К. и действовал из чувства мести, но совершение ссоры, драки и убийства в общественном месте, а
также давность обиды, утратившей актуальность для агрессии, свидетельствовали о хулиганских

130

По мотиву

1.  Простое   убийство  -  личные   мотивы:   месть,   ненависть,   ревность,
зависть и др., или их не установление.

2.             Убийство из хулиганских побуждений - пренебрежение к обществу и
порядку, нормам морали, эгоцентризм, открытое противопоставление
себя окружающим.

По содержанию мотива

1.             Определенность.

2.             Неопределенность, неконкретность, нечеткость.

По причине возникновения

1.  Провоцирующие действия потерпевшего.

2.            Отсутствие повода или его незначительность.

По потерпевшему

1.             Потерпевший конкретен.

2.             Потерпевший не определен или случаен.

По направленности действий субъекта

1.  Действия потерпевшего направлены против субъекта.

2.            Отсутствие действий потерпевшего против субъекта.

По цели

1.  Выяснение взаимных претензий.

2.             Отсутствие значимой цели.

По отношениям

1.  Устойчивые личные контакты.

2.            Неустойчивое общение или полное их отсутствие.

По причине конфликта

1.  Личные претензии, возникшие ранее или прямо перед убийством.

2.            Отсутствие значимых претензий.

побуждениях, существенно превосходящих по значимости личные побуждения. Архивное дело Волгоградского областного суда № 2-47-81.

131

По личности субъекта

1.  Средний устойчивый нравственно-психологический уровень.

2.    Антисоциальная личность.

Ссора и драка есть не только внешнее проявление мотива и чувства гнева, злобы и неприязни, но и является непосредственной причиной возникновения чувства и мотива неприязни. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»¹ предлагаемые для квалификации простого убийства ссора, драка, месть, ревность и т.д. должны возникнуть на почве личных отношений. Поэтому убийство в ссоре или в драке должно иметь основу - личную неприязнь. Предшествующее ссоре или драке поведение ее участников способствует сначала возникновению внутреннего конфликта, переходящее затем в его внешнее проявление. С другой стороны, ссора и драка могут явиться причиной для рождения личной неприязни и стать источником возникновения других чувств - мести, ненависти и злобы. Ссора и драка скорее являются внешней формой проявления неприязненных чувств, той обстановкой, в которой нашли выражение эти человеческие чувства.²

Таким образом, в основе «простого» убийства в ссоре и драке лежит поведение потерпевшего, провоцирующего этим возникновение умысла на его убийство, если это поведение не носило психотравмирующий характер и не являлось общественно опасным посягательством на здоровье виновного лица.

Такое определение дает возможность отделить «простое» убийство в ссоре и драке от убийств в состоянии аффекта, при превышении пределов необходимой обороны и необходимой обороны, исключающей преступность деяния. Эти составы объединяет поведение потерпевшего, направленное на формирование мотива его убийства. Вместе с тем проведена дифференциация

¹    БВСРФ. 1999. Л<>3.

²  Правильно отмечает Л.В. Наумов: «мотив, являясь внутренним побуждением, не может быть поставлен в
один ряд с обстоятельствами преступлений: дракой, ссорой, семейными неурядицами и др.» Наумов Л.В.
Мотивы убийств. Волгоград. 1969. С. 62.

132

поведения потерпевшего: 1) способствующего возникновению у виновного простого чувства неприязни к потерпевшему и его убийству, 2) психотравмирующего с последующим зарождением психофизиологического аффекта и 3) посягающего на здоровье виновного лица, превысившего при этом пределы необходимой обороны (посягательство на жизнь исключает уголовную ответственность).

Драка, закончившаяся простым убийством, должна соответствовать трем признакам: 1) малозначительности в ее начале, 2) обоюдности желания сторон и 3) примерному равенству возможностей ее ведения.

С учетом ранее приведенных аргументов о душевном волнении обороняющегося п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16.08.84 г. «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств»¹ предлагается изложить в следующей редакции: «Суды обязаны учитывать вызванное посягательством состояние душевного волнения обороняющегося, когда он не может точно взвесить характер опасности и избрать соразмерные средства защиты. В зависимости от конкретных обстоятельств необходимо привлечение в дело специалистов».

Также с учетом изложенного ранее предлагается дополнить ст. 107 УК РФ
ссылкой на эмпативное состояние, изложив чЛ ст. 107 УК РФ в следующей
редакции: «Убийство, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного
душевного волнения (аффекта), вызванного насилием, издевательством или
тяжким     оскорблением          со     стороны      потерпевшего     либо      иными

противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего, а равно длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего, лицом, в отношении которого допущены эти действия или лицом, способным эмоционально отзываться на переживания потерпевшего от этих действий».

БВССССР. 1984. № 5.

133

§ 2. Убийство из ревности

Ревность занимает далеко не последнее место в перечне распространенных мотивов совершения простых убийств. Характеристика этого чувства в жизни настолько необычна и многолика, что подвести черту под ее содержанием практически невозможно. Отношение к ревности неоднозначно и выражается в основном в ее негативном восприятии окружающими, кроме лиц, которых это чувство непосредственно затронуло и волнует больше всех. Чаще всего ревность является определенным показателем эмоциональной привязанности между двумя лицами, в подавляющих случаях   между мужчиной и женщиной.¹

Ю.М. Антонян считает, что ревность- это неосознанное ощущение своей неполноценности, ущемленности, угрозы своему бытию, утраты его смысла и значимости.² Такие чувства при всей своей безобидности порождают целый комплекс эмоциональных реакций и состояний, способствующих формированию мотива ревности в убийстве. Это гнев, тревога, ненависть, зависть, отчаяние, жажда мести и т.д. Н.И. Загородников считает ревность основой для   возникновения  мести,   и   потому  убийство   из   ревности  есть

' Природа ревности также имеет неоднозначное объяснение. Профессор В.Ф. Снегирев в конце 19 века писал: «Радость и наслаждение любимого человека значительно повышает наше собственное наслаждение, поэтому такой источник   самого высшего наслаждения, необходимого для человека, начинает мыслиться, своего рода собственностью, чем-то ему принадлежащим, ... составляющим часть его, которую он готов отстаивать всеми своими сапами, как себя самого. Удовольствие любимого существа является удовольствием любящего. Отсюда, всякое доставление удовольствия другим со стороны любимого кажется, хотя совсем незаконно и нелогично, какой-то узурпацией, отнятием собственности, возбуждает неудовольствие, вражду, ненависть сначала по отношению к другим, которые наслаждаются предметом нежности данной личности, а потом по отношению к ее самой. Причем получается смешанное чрезвычайной силы чувство, известное под именем Ревность. Это ненависть, злоба, потребность мести, соединенная с нежностью или любовью. Сила его пропорциональна силе любви, или, точнее, степени наслаждения, получаемого от этой любви. Потому всякое нарушение этой обеспеченности возбуждает тревогу, неудовольствие, подозрение, что нежность любимого существа направлена в другую сторону, на другую лнчность».Снегирев В.Ф. Психология. Харьков. 1893. С. 477- 478. В словаре ревность толкуется как страстная недоверчивость, мучительное сомнение в чей-нибудь верности, в любви, в полной преданности. См.: Толковый словарь русского языка. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М. 1996. т.З. 1810. И.С. Кон   называет ревность ни чем иным, как стремлением человека к тому, чтобы успехи, заслуги и расположение других людей безраздельно принадлежало только ему и никому другому. См.: Кон И.С. Словарь по этике. М. 1983. ² Антонян Ю.М. Психология убийства. М. 1997. С. 267.

134

убийство из мести.¹   И.Г. Филановский   полагает, что мотив мести поглощает мотив ревности.²

Не исключается возможность убийства из ревности как месть своей судьбе, как реакция на тяжкое унижение, когда гипотетической опасности подвергается все то, что составляет основу жизни виновного. Под влиянием такой опасности рождаются ненависть и злоба, придающие личности особую разрушительность.³

Представляется, что ревность - это нормальное чувство, присущее всем людям. Ревность воплощает отрицательное к себе отношение только в случае проявления в конкретных нежелательных действиях. Если ревность проявляется только в переживаниях, то она не вызывает какой-либо негативной реакции. При этом надо учитывать, что ревность - это результат положительных чувств - любви, привязанности, доверия, а мотив ревности, выраженной в поступках — это следствие синтеза положительных и отрицательных чувств, которыми наделила человека природа.

Поэтому ревность можно определить как особое психическое переживание, вызываемое изменением доверительных отношений между лицами, которым эти отношения обеспечивают внутреннюю стабильность и безопасность эмоционального состояния как личных интересов.

Глубокая заинтересованность в душевном мире другого человека, эмоциональная увлеченность его поступками, словами, реакциями, воображение   его   интимно-духовного   состояния   -   это   общая    формула

¹    Загородников Н.И. Преступления против жизни. Л. 1961. С. 141.

²    Филановский И.Г. Ревность как мотив преступления. // Социалистическая законность. 1973. № 2. С. 39.

³       Ревность, скорее всего, собирательное понятие содержаний других отрицательных эмоций, хотя сама по себе
ревность, как считает Э.Ф. Побегайло, не является низменным побуждением. Побегайло Э.Ф.    Умышленные
убийства  и   борьба с  ними.     Воронеж.      1965.  С.   127.   Е.И.   Терентьев     представляет  ревность   сложной
психологической структурой. См.: Бред ревности. М. 1991. С. 7. А    И.Б. Степанова определяет ревность как
опасение утраты любви, дружбы, расположения или другого блага, сопряженное со стремлением сохранить за
собой обладание    этим благом, удержать его. Ревность: уголовно правовой и криминологический аспекты.
Автореф... дис. кан. юр. наук.   1998. С. 4. По мнению А.В. Наумова ревность представляет собой выражение
частнособственнических чувств, претензию на исключительное обладание любимым человеком, что является
низменным побуждением. См.: Мотивы убийств. С. 83-84. Такое суждение несколько устарело и основывалось на
известном изречении К. Маркса: «Ревнивец прежде всего частный собственник».

135

психологического переживания человека. Вот почему при изменении доверительных отношений человек испытывает нравственно-психологический дискомфорт от утраты части своего внутреннего мира и связи с внешним миром.

Любое чувство у человека вызывается внешними раздражителями, поэтому для возникновения бытовой ревности и последующего убийства необходимы предполагаемая или действительная измена. Причем факт измены порождает месть, поэтому убийство из ревности является часто убийством из мести.

Сама измена обуславливается изменением тех доверительных отношений,
которые сложились между двумя лицами. Нельзя считать изменой, и
соответственно возникновением чувства ревности у лица, не имеющего
доверительных   отношений   с   другим   лицом.             Человек,   любящий   в

одностороннем порядке другого человека, не знающего об этом и не имеющего с ним каких-либо отношений, не может считаться субъектом убийства из ревности.

Исключение составляет лишь один случай очевидного прелюбодеяния
супруга, который перерастает в тяжкое оскорбление, вызывающее
психофизиологический     аффект,     и     являющийся        привилегированным

обстоятельством совершенного в этом случае убийства. Однако чувство ревности не вызывает аффективное состояние, которое возникает только на почве мести. В этом случае чувство ревности трансформируется в чувство мести. Особенность переживания при ревности не позволяет этому чувству выразиться в стремительных действиях. Ревность таит в себе некоторые сомнения в потере блага и сохраняет в себе еще теплые отношения и надежду. Месть же развивается как постепенно, так и стремительно, поскольку содержит ответную реакцию человека на причиненное ему зло.

В литературе дискуссионным являлся вопрос об убийстве по мотиву ревности супруги (супруга) или партнера (соперницы).    Мы  считаем, что

136

убийство одного из перечисленных лиц в случае предполагаемой измены будет иметь мотив ревности. При этом между предполагаемым фактом и совершением преступления проходит определенный промежуток времени. Очевидная измена влечет возникновение вспышки чувства гнева, которое составляет основное содержание мести.

Несколько другое положение складывается при действительной измене, которая очевидна для виновного (он ее видит непосредственно). Естественно, что подобная ситуация приобретает аффектарную окраску. Главное отличие предполагаемой измены от действительной заключается в том, что последняя более специфическая, более психотравмирующая ситуация, которая предполагается законодателем как экстремальная и дает значительно меньше возможностей виновному принять положительное решение для последующих вариантов поведения. Предполагаемая измена представляет для этого значительно больше возможностей.

Смысл ревности заключается в сомнении в верности, преданности, любви, дружбе, доверии и в опасении потерять эти блага. В действительной измене сомнений в верности уже не существует, и терять уже нечего, поскольку указанные интересы утрачены и за этот факт потерпевший «расплачивается» местью виновного. Под предполагаемой изменой понимаются факты, вызывающие сомнения. Они не являются очевидными. Это могут быть различные сообщения «доброжелателей», соседей и родственников, необычное поведение супруги, свидетельствующее об изменении сложившихся ранее отношений, очевидная, но обыкновенная встреча, взгляды, слова и т.п. Действительная измена характеризуется фактом очевидности для виновного, и никаких сомнений в верности у него не остается.¹

¹ Точку зрения о трансформации ревности в месть оспаривает Л.В. Пашковская. По ее мнению, ревность может быть ситуационной, тиранической и от ущемленности. Ситуационная ревность возникает в момент прелюбодеяния. Тираническая ревность основывается на подозрительности. Тоска и мнительность характера являются основой для ревности от ущемленности. См.: Ревность как мотивация преступного поведения. // Вест. Московского ун-та. Сер. 11. Право. 1997. № 1. С. 45.

137

В практике возникают случаи совершения исполнителем убийства по найму и по иным мотивам. Помимо корыстных мотивов в действиях исполнителя могут присутствовать чувства неприязни, ревности и мести к человеку, убийство которого ему заказали. При наличии в действиях исполнителя убийства по найму еще и чувства ревности (или мести) следует абстрагироваться от положения доминантности мотива. Нельзя признать обоснованной квалификацию действий виновного в убийстве по найму, если он руководствовался подавляющим чувством ревности или мести, но получил за исполнение убийства бутылку спиртного или иное незначительное вознаграждение, которое может быть только прикрытием личных мотивов.

Важное значение в рассматриваемом аспекте имеет характер отношений исполнителя убийства по найму с потерпевшим и условия договоренности между исполнителем и заказчиком. Если условие договоренности между заказчиком и исполнителем свидетельствует об их личных мотивах убийства потерпевшего (например, заказчик и исполнитель руководствуются чувством ревности или мести), а вознаграждение имеет второстепенный или символический смысл, содеянное оценивается как простое убийство.¹

Убийство по найму предполагает, по мнению И. Мацкевича, его совершение специально нанятым для этого человеком, действующим, прежде всего, в интересах заказчика. Причем человек должен быть нейтральным, и его не интересуют взаимоотношения между заказчиком и жертвой. При найме исполнитель уже готов к действию, а подстрекатель формирует поведение убийцы. Подстрекатель склоняет исполнителя к преступлению без вознаграждения. Как правильно пишет Б.Т. Разгильдиев: «Подстрекатель своим

¹ Прав Нафиев С.Х., который полагает, что п. «з» ч.2 ст. 105 УК РФ не отражает многообразия видов корыстного убийства и позволяет неоправданно подводить под ее действие убийства, лишенные корыстного элемента. См.: Корыстное убийство: Понятие, виды, квалификация. Уголовно правовые и криминологические аспекты. Автореф... дне. кап. юр. наук. Челябинск. 1999. С. 11.

138

поведением как бы формирует убийцу.   Когда же речь идет о найме (заказе), исполнитель — убийца уже готов к действию».¹

Половые отношения супругов не являются единственным основанием для возникновения чувства ревности. В практике имели место факты убийства из ревности, вызванные отказом потерпевшей выйти замуж или потерпевшего жениться. Значение понятия ревность распространяется на все чувства человека, которыми он связан с другим членом общества отношениями доверия, любви, дружбы и т.п. Отказ одного лица зарегистрировать брак с другим лицом расценивается им именно как предполагаемое разрушение уже возникших близких отношений. Отказ зарегистрировать отношения в официально признанном порядке по причине регистрации отношений с иным лицом свидетельствует об очевидном изменении близких отношений, и убийство может быть совершено только из мести.

Таким образом, убийство из ревности — это умышленное лишение жизни другого человека, который своими поступками вызвал психическое переживание виновного, субъективно воспринимающего предполагаемое изменение супружеских, дружеских и доверительных отношений, ущемляющих его нравственные интересы.

Здесь обращает на себя внимание еще один аспект. Убийство супруги (супруга) на почве изменения супружеских отношений совершается, как правило, по трем причинам: 1) предполагаемая измена, 2) очевидная измена и 3) очевидное прелюбодеяние. Предполагаемая измена опосредствована и вызывает чувство ревности. Очевидная измена и прелюбодеяние являются фактом действительной измены. Прелюбодеяние, как правило, носит характер тяжкого оскорбления или аморального поведения, вызывающего состояние аффекта. Но в жизни возможны ситуации, когда супружеская измена очевидна,

¹ Мацкевич И. Уголовно правовой анализ убийств по найму. // Уголовное право. 2001. С. 26, 27. Разгильдиев Б.Т. Убийство по заказу. // Российская юстиция. 1995. № 6. С. 41.

139

но не носит характера выраженной психотравмирующей ситуации, способной вызвать психофизиологический аффект.

Однако предлагаемый законодателем нижний предел лишения свободы в 6 лет (чЛ ст. 105 УК РФ) не отвечает принципу справедливости, предусмотренному ст. 6 УК РФ. Поэтому предлагается дополнить УК РФ статьей 105-1 в следующей редакции: «убийство из ревности супруга (супруги), который своими поступками, ущемляющими нравственные интересы виновного, вызвал психическое переживание — наказывается лишением свободы от 2 до 6 лет».

Чувства любви, доверия, сочувствия, сострадания и ревности являются субъективно-психологическим выражением практических взаимоотношений между людьми. Поэтому изменение сложившихся отношений может не затрагивать общих норм нравственности, но, в подавляющих случаях, затронет индивидуальные нравственные интересы человека, который оценивает поведение близкого лица с точки зрения своего нравственного идеала, собственных норм нравственного поведения и нравственных интересов.

Таким образом, драка и ссора не являются мотивами простого убийства, но являются внешней формой разрешения возникшего конфликта между лицами и в которых находят выражение негативные личные чувства одного человека к другому. Поэтому ссора и драка должны быть продолжением уже начавшихся отношений человека с человеком. Если ссоре и драке не предшествовали какие либо отношения, то первоочередное значение имеет провоцирование ссоры и драки, что стимулирует возникновение чувства неприязни и негативного отношения к инициатору таких отношений.

Ревность же является следствием сложившихся негативных отношений, которая потенциально может выразиться в ссоре, в драке и в убийстве.

140 § 3. «Простое» убийство из мести и ненависти

В соответствии с п.4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.99 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»¹ по чЛ ст. 105 УК РФ квалифицируется убийство, совершенное ... по мотивам мести, зависти, неприязни, ненависти, возникшими на почве личных отношений.²

Месть и ненависть отличаются лишь накалом неприязни, и есть смысл рассматривать их вместе, взяв за основу месть как индикатор чувства ненависти, поскольку месть - это внешняя реализация чувства обиды и ненависти.

В рассматриваемом аспекте месть подразумевает действие субъекта в ответ на действия потерпевшего, которым ущемляются личные интересы субъекта. Убийство из мести может считаться простым только при недопущении отягчающих обстоятельств. Ранее существовало мнение, что убийством из мести могло считаться только такое убийство, которое совершено на почве неправомерных, неэтичных, аморальных действий самого потерпевшего, если оно не подпадало под признаки ст. 104 УК РСФСР.³ Авторы суждений жестко связывали возникновение чувства мести, на почве которого совершается простое убийство, только с действиями потерпевшего, которыми причинены физический, материальный, моральный вред, а также с проявлением неэтичности или незаконности.⁴

¹ БВС РФ. 1999. № 3.

2

Месть -это возмездие за что-либо. См.: Толковый словарь русского языка. / Под ред. Ожегова СИ. М. 1993. С. 361. Месть- это намеренное причинение зла, неприятностей с целью отплатить за оскорбление, обиду или страдания, а ненависть - это чувство сильнейшей вражды. См.: Толковый словарь русского языка. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М. 1996. Т.2. С. 193. А.И. Коробеев указывает, что месть - это акт возмездия, расплаты, воздаяния за причиненный вред: физический, материальный, морапьныи. См.: Коробеев Л. Простое >бийство и сложноеп?его (чьалифйкаиии. // Уголовное право. 2001. № 2. С. 17.

³     Уголовный кодекс РСФСР. Научный комментарий. М..1962. Т. 2. С. 140-147.

⁴  М.И. Ковалев также считал, что убийство из мести предполагает совершение потерпевшим незаконного и
аморального поступка в отношении виновного, у которого вызывается желание убить. Научный Комментарий
УК РСФСР. / Под ред. Ковалева М.И., Фролова Е.Л., Ефимова М.Л. Свердловск. 1964. С. 246.

141

Подобные     объяснения          представляются     спорными,      поскольку

необоснованно сужают понятие убийства из мести. В практике имеют место случаи убийства из мести потерпевшего, не совершавшего, с рассматриваемой точки зрения, каких-либо аморальных, неэтичных и неправомерных поступков. Например, наследодатель составил завещание, ущемляющее интерес одного из наследников. Или месть проявляется за то, что потерпевшая сообщила в милицию о фактах неправомерного поведения супруга в семье.

Вместе с тем представляется обоснованным возникновение мести увязывать с элементами конфликта, который не выразился во внешних действиях субъекта перед убийством и представляет собой проявление внутреннего восприятия конфликта. Как указывалось выше, для этого необходимы объект и предмет конфликта и, в частности, интерес личности, ущемление которого позволяет говорить о конфликтном отношении к лицу, ущемляющему этот интерес. Именно посягательство на интересы виновного лица дает колоссальную возможность для возникновения мести.

Поводом для мести могут быть самые различные действия и бездействия потерпевшего, которые не только имеют неправомерный характер, но и являются правомерными, но, по мнению виновного, существенно ущемляют его личные интересы. Выявить все поводы для мести и убийства практически невозможно из-за многогранности личностных отношений, охватывающих жизненные ситуации. Это могут быть: оскорбление, клевета, ссора, драка, передача другому лицу нежелательной для субъекта информации, невыполнение взятой на себя обязанности, недостойное поведение в семье и на производстве, совершение преступления или отказ его совершить, прекращение супружеских отношений при отсутствии ревности, критика в средствах массовой информации при отсутствии осуществления потерпевшим служебной деятельности, прекращение связей с преступным миром, шантаж, сбор компрометирующих материалов и т.д.

142

Указанные для возникновения мести причины тесно связаны с чувством причиненной обиды, оцениваемой таковой субъектом, осуществляющим акт мести. Чувство обиды - это несправедливо причиненная душевная неприятность, душевная боль, т.е. то, что посягает на психическую стабильность и на ощущение внутреннего комфорта личности. По другому определению обида-это несправедливо причиненное огорчение, оскорбление.² Несправедливость оценивается с позиции самого обиженного, считающего причиненное ему оскорбление незаслуженным. Все это составляет часть личных интересов человека, покушение на которые влечет возникновение конфликтного отношения к лицу, посягающему на безопасность и стабильность интересов. Модель возникновения мести, на наш взгляд, включает в себя следующие элементы: действие (бездействие) потерпевшего -чувство обиды субъекта — ущемление его интересов - месть (насильственные действия). Месть обязательно должна быть связана с наличием неприязненных личных отношений и с конфликтом на почве именно таких отношений.

Большинство людей агрессивно реагируют на причинение им неприятностей. Принцип «око за око» очень древний. Однако старая истина не дает объяснение, почему люди склонны отвечать вредом на вред. Месть является наиболее вероятной реакцией на посягательство интересов. Известное высказывание П. Буаста о том, что самая благородная и сладкая месть - это прощение,³ кажется пустым звуком на слуху у обывателя. По данным экспериментов, уже одна мысль о том, что другой человек хочет причинить вред, может оказаться адекватным стимулом для мести. Если некто хочет тем или иным образом причинить зло человеку, он, скорее всего, приготовится к контратаке как защитной реакции от возможного причинения вреда.⁴

¹  Толковый словарь русского языка. / Под ред. Ожегова СИ. М. 1993. С. 534.

²  Толковый словарь русского языка. / Под ред. Ушакова Д.Н. М. 1996. Т.2. С. 640.

³  Энциклопедия мысли. Харьков. 1995. С. 239.

⁴  Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. М. 2000. С. 140-141.

143

В 1973 году учеными О' Лири и Денгеринком проведены исследования, цель которых была узнать, побудит ли испытуемых мнимое намерение противника к тем же действиям, что и реально полученный удар током? Обнаружилось, что выбор мощности ответного разряда на намерения противника важнее, чем мощность заряда, получаемого от него. При этом испытуемые, независимо от того, был ли полученный разряд более мощным или оставался на прежнем уровне, выбирали для ответного разряда более высокое напряжение.¹ Представляется, что месть не дает погаснуть конфликту и, более того, разжигает его, стимулируя агрессивные действия обеих сторон и увеличивая вероятность смертельного исхода.

Потребность мести - это естественная защитная реакция человека на причиненный ему вред.² Если грудному ребенку сделать неприятное ощущение, он моментально его запомнит и ответит в лучшем случае плачем, а в худшем, — настороженным взглядом на последующее приближение к нему обидчика. Однако потребность мести отличается от самой мести, выражающейся в конкретном поступке, и ее оценка может быть прямо противоположной и негативной. В подавляющем количестве случаев месть основывается на желании восстановить свое «доброе имя» с помощью возмездия или произвести благоприятное впечатление на других людей. Отвечая «ударом на удар» человек стремится выглядеть в глазах окружающих справедливым и честным, а это уже позитивный образ. По мнению Альфреда Адлера, ненависть и мстительность подчиняются одной стратегии: неукоснительно поддерживать чувство превосходства.³

¹  Несмотря на то, что причинение вреда является важным стимулом для актуализации ответного повеления,
физический дискомфорт, испытываемый индивидом, имеет меньшее значение, чем символическая
составляющая вреда. Явные мотивы поступков другого человека или его намерения могут гораздо сильнее
влиять на стремление ответить вредом, чем сам характер действий. См.: Агрессия. С. 143.

²  Естественность такой защитной реакции подтверждает русский педагог Петр Францевич Лесгафт. Он писал,
что ребенок, подвергнутый незаслуженно строгому наказанию «бывает особенно подвижен и часто избирает
дикие развлечения ... мучает, истязает различных животных, наносит людям всякие неприятности,
оскорбления, а если может, то и прямой физический вред». Лесгафт П. Школьные типы. СПб. 1885. С. 77.

³  Адлер А. Воспитание детей. Взаимодействие полов. Ростов-н-Дону. 1998. С. 41.

144

Потребность мести составляет элемент мотивации поведения человека, часть его эмоционального состояния — обиды, страдания, гнева и т.д. Месть не является чувством человека. Это действие, его поведенческий акт, обусловленный чувствами обиды, гнева, ненависти и злости. Наличие этих чувств при отсутствии поведенческого акта в ответ на причиненное страдание, не будет иметь значения мести, но будет составлять элемент потребности мести, т.е. мотивации.¹

Мотив мести в убийстве, квалифицируемом как простое, соприкасается с целым рядом иных мотивов совершаемых убийств. Рассмотренный мотив ревности имеет много общего с мотивом мести. Ревность - это реакция психики на факты изменения уже сложившихся доверительных отношений. Отказ от продолжения сожительства может не содержать фактов измены, но содержит элементы огорчения и страдания, влекущие рождение чувства обиды, гнева и на их основе - мести.

Спорно также признание ревности как мотива в убийстве за неразделенную любовь. Если между субъектом и потерпевшим ранее уже сложились близкие личные отношения, на почве которых при их изменении или отказе от продолжения сожительства, совершилось убийство, то понятие «неразделенная любовь» предполагает отсутствие таких отношений. Известны случаи убийства поклонниками своих кумиров, не подозревавших о чувствах виновного. Подобная ситуация встречается и в повседневной жизни, когда потерпевший не знает о чувствах другого человека. Соответственно, это чувство подкрепляется желанием иметь близость с «любимым» человеком. Обида, оцениваемая субъективным восприятием виновного, должна содержать какие-либо действия потерпевшего, чего в рассматриваемой ситуации не наблюдается.    Представляется,    что    главным    мотивом    в    таких    случаях

' В.Ф. Снегирев в XIX веке указывал на то, что гнев стоит в очевидной связи с чувством самосохранения и предназначен для выполнения важной функции для индивида в борьбе за существование. По его мнению, потребность мести есть потребность причинить страдание лицу, заставившему страдать нас. См.: Снегирев В.Ф. Психология. Харьков. 1893. С. 498-502.

145

выступают хулиганские побуждения, характеризующиеся циничным отношением виновного к потерпевшему, очевидным эгоизмом, пренебрежением к интересам потерпевшего и общепринятым нормам нравственности. Как правило, виновный руководствуется принципом «чтобы не достался другому», наглядно противопоставляя тем самым себя обществу. Против мотива мести выступают немаловажные обстоятельства - отсутствие личных отношений и отсутствие провоцирующих действий потерпевшего.

В научной литературе констатируется наличие мотива мести в ответ на отказ вступить в интимную связь.¹ С изложенной позицией можно согласиться лишь в том случае, если отказ связан с уже сложившимися отношениями. Но насколько мотив мести является доминирующим фактором в совершении убийства незнакомого человека и основанием для квалификации действий виновного по ст. 105 ч.1 УК РФ? Пленум Верховного Суда РФ от 27.01.99 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»² разъяснил, что мотив мести должен вытекать из личных отношений. А личные отношения основываются на взаимной коммуникативной связи двух лиц.

В практике не вызывает особых затруднений квалификация убийства
виновным, состоящим в неприязненных отношениях с соседями по месту
жительства, в садоводческом товариществе, с коллегой по работе и т.д.
Соседство или рабочее сотоварищество само по себе предполагает взаимное
общение и отношения по многим вопросам повседневной жизни, и нарушение
таких отношений, основанных на общепринятых нормах, ведет к
возникновению злобы и ненависти между ее участниками. Причины этому
могут быть самые разные. Это недовольство исполнением производственной
технологии,      нарушение      внепроизводственного      порядка,           клевета,

препятствование пользованием земельным участком соседом по даче, нарушение спокойствия соседей, затопление квартиры, а также любые другие

' См.: Коробеев Л. Простое убийство и сложности его квалификации. // Уголовное право. 2001. № 2. С. 18. ² ВВС РФ 1999. Л» 3.

146

поступки, повлекшие возникновение отрицательных эмоций у виновного и подвигшие его на убийство.¹

Мотив мести в действиях соседа, решившего «скорректировать» отношения насильственным лишением жизни, следует отличать от хулиганских побуждений, проявленных под предлогом выяснения претензий. Такие действия обычно предшествуют убийству либо являются его продолжением и образуют совокупность с хулиганством. Основным критерием разграничения хулиганских побуждений от мотива мести, проявленного в отношении соседа или знакомого человека, является наглядность и явность проявления таких побуждений, выступающих доминирующим фактором в убийстве, а также малозначительность предлога для возникновения мотива мести.² Понятие малозначительности повода в действиях потерпевшего трактуется по-разному. Судебная практика к малозначительному поводу в подавляющем большинстве случаев относит отказ дать закурить, даже при наличии личных отношений. Важно лишь установить, что поводом для убийства был отказ дать сигарету или иной бытовой предмет, а не причины возникновения неприязненных отношений. При отграничении мести, возникшей на почве личных отношений от хулиганских побуждений при убийстве, подлежат тщательному анализу действия потерпевшего, которые виновный посчитал достаточным основанием для совершения преступления. Субъективное восприятие «достаточности» основания должно оцениваться в совокупности с объективным содержанием действий потерпевшего. На наш взгляд, не следует исходить из положений ст. 14 ч.2 УК РФ, связывающей малозначительность с отсутствием общественной опасности поступка.

¹  Иммануил Кант заметил, чте состояние мира между людьми, живущими по соседству, не есть естественное
состояние, а есть состояние войны, т.е. если не беспрерывные враждебные действия, то постоянная их угроза.
Кант И. Соч. М. 1996. Т. 6. С. 266.

²  Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 27.01.99г. «О судебной практике по делам об убийстве»
разъяснил, что действия виновного, совершившего, помимо убийства из хулиганских побуждений, хулиганство,
надлежит квалифицировать по совокупности преступлений п. «и» ч.2 ст. 105 и 213 УК РФ. Такое положение не
применимо при отсутствии чисто хулиганских действий, предусмотренных ст. 213 УК РФ. БВС РФ 1999. Ха 3.

147

Представляется правильным решать вопрос малозначительности повода, исходя из возможности ущемления интересов виновного лица. Соответственно, отказ дать сигарету или иной предмет, убрать мусор, отказ выпить и др. ни в коей мере не ущемляет интересы субъекта.¹

При совершении простого убийства, доминирующим мотивом которого является месть, присутствие посторонних лиц - невольных очевидцев происшествия, не может свидетельствовать о грубом нарушении общественного порядка и явном неуважении к обществу.

В этом аспекте примечателен следующий пример. С, П. и Л., отмечая праздник, употребляли спиртное на лавочке в местном парке и предложили стакан спиртного проходившему мимо незнакомому Ш., который взял стакан и вылил содержимое.на землю. В ответ С, П., и Л. повалили Ш. на землю и стали избивать его ногами по голове. От полученных тяжких повреждений головы Ш. скончался на месте. Суд исключил из обвинения мотив «хулиганские побуждения» и признал месть доминирующим мотивом, которым руководствовались виновные лица. Суд не признал малозначительным поводом то, что потерпевший вылил предложенное ему спиртное на землю, указав, что Ш. фактически уничтожил продукт, принадлежащий не ему, а виновным лицам, что и послужило причиной мести.² Представляется, что степень влияния повода на выяснение отношений насильственным способом

¹ Д. в группе участников, постоянно пристава! к жителям поселка, совершал в отношении них хулиганские действия и неоднократно отбирал деньги у Л. Трое друзей Л., не имевших никаких отношений с Д., вечером пришли к нему домой и попросили Д. выйти на улицу объяснить свои противоправные действия в отношении Л. На улице без всяких объяснений Д. достал пистолет и, открыв стрельбу по друзьям Л., убил одного и ранил другого. Суд первой инстанции кватифииировал действия виновного на основе хулиганских мотивов совершения убийства одного и покушения на убийство другого человека. Суд неходил из того обстоятельства, что у Д. с потерпевшими не было никаких отношений, и он использовал для убийства малозначительный повод - стремление и просьбу потерпевших объяснить причины его поведения. Судебная коллегия Верховного Суда изменила мотив убийства и указала, что хотя потерпевшие н не имели личных отношений с виновным, но обстоятельства дела свидетельствовали о том, что в маленьком поселке они знати друг друга и появление потерпевших в доме Д. связано с натичнем между ними неприязненных отношений. Такое решение представляется спорным, поскольку судебная коллегия, указав на наличие неприязненных отношений между виновным и потерпевшими, не указала на мотив, которым руководствоватся Д. Если это месть, то за какие действия потерпевших наступил акт возмездия. По делу также не установлены ссора или драка, предшествующие убийству. Архивное дело Волгоградского областного суда № 2-36-99. ² Архивное дело Волгоградского областного суда № 2-14-99.

148

необходимо определять на основе установления предмета и объекта конфликта, т.е. на основе степени ущемления интересов виновного. Предложение виновных потерпевшему выпить и частичное согласие последнего (взял стакан в руки) свидетельствует о возникновении личных связей или отношений, выразившихся во взаимном согласии общаться.

Если наличие устойчивых личных связей, характеризующихся давностью общения не вызывает трудностей в их оценке, то оценка поверхностного знакомства представляется практикам проблематичной. Является ли обмен именами и несколькими незначительными фразами, рукопожатие, несколько случайных встреч основанием для признания отношениями, носящими личный оттенок? Часто люди знакомятся в случайной компании, обмениваются мнениями по различным вопросам. Нельзя, например, считать сам факт знакомства уже состоявшимися личными отношениями. Степень и характер отношений не определен. Понятие личного отношения имеет значение взаимного общения, связи между кем-либо. Однако сами по себе отношения не могут быть единственным предметом рассмотрения по делам о простом убийстве. Важно установить связь отношений с возникшим конфликтом и ущемлением интересов субъекта. Насколько взаимное общение и непосредственные поступки повлияли на конфликт, и через него последовало посягательство на интересы личности.

При этом не имеет особого значения время совершения потерпевшим, поступка породившего потребность мести - непосредственно перед убийством или в прошлом, возможно, задолго до убийства. Таким образом, месть представляет собой поступок лица в отношении другого человека, который своим поведением ущемил его личные интересы и вызвал отрицательные чувства обиды, злости, гнева и ненависти.

Месть в простом убийстве основывается на поведении потерпевшего, с которым виновного связывают личные отношения: знакомство, дружба, супружество,      совместная     трудовая     деятельность,      коммерческие      и

149

общественные отношения. По этим признакам месть дифференцируется от мести за профессиональное поведение потерпевшего, т.е. такое поведение, которое входит в его служебные обязанности. Такие обязанности, в силу занимаемого им положения, касаются неопределенного круга лиц. Убийство из мести за исполнение обязанностей является квалифицированным признаком и влечет повышенную ответственность по п. «б» ч.2 ст. 105, 277. 295 и 317 УК РФ.

Основным критерием разграничения этих видов мести является то, чем мотивировано поведение потерпевшего - общественными или профессиональными обязанностями, регламентированными специальными правовыми нормами, или личным отношением к виновному лицу. Месть в простом убийстве -это ответный поступок на простое поведение лица, которое какими-либо правовыми рамками не регулируется, а основываются лишь на общих нормах поведения в обществе.

Дифференцировать простое убийство из мести от квалифицированного убийства по мести можно по следующим признакам.

По поведению потерпевшего

1.  Простое убийство предполагает месть за неправомерное и правомерное
поведение потерпевшего.

2.            Квалифицированное   убийство   совершается   только   за   правомерное
поведение потерпевшего.

По регламентации поведения потерпевшего

1.  Поведение основывается на общих нормах поведения.

2.            Поведение регламентируется отдельными или специальными нормами.

По характеру отношений

1.  Наличие личных отношений, контактов, общения.

2.            Отсутствие личных отношений.

Наиболее интересными для установления простого состава убийства представляются  отношения,  сложившиеся  в  кругу семьи  между  близкими

150

людьми, в том числе отношения между супругами. Такие убийства не менее актуальны, поскольку от руки близких гибнут те, с которыми судьба и природа должны навеки связывать любовь, преданность и поддержка. Чаще всего жертвами семейно-бытовых убийств бывают в первую очередь супруг, реже родители, дети, братья, сестры, бабушки и дедушки. Наличие личных отношений и их связь с конфликтом сомнений не вызывает, и убийство супруга и других родственников (кроме детей) в подавляющем большинстве случаев является простым, если при этом отсутствуют отягчающие обстоятельства. Лишь в одном случае убийству в семье не предшествует конфликт - мотив сокрытия другого преступления. Острые разногласия в семье порождают ссоры и драки, оканчивающиеся убийством, которые в полной мере совершаются по мотиву мести. Эти разногласия имеют самую разнообразную почву - пьянство, жилищную неустроенность, претензии личного характера, супружескую неверность, неисполнение бытовых обязанностей и т.д.

В рассматриваемом плане к простому убийству тесно примыкают несколько составов убийств, которые совершаются в отношении близких родственников. При этом анализу подлежат в основном не поступки потерпевших, которые не менее активны в сравнении с поведением виновных лиц, как повод для. совершения убийства, а обстоятельства, характеризующие субъективные и объективные свойства убийства. За исключением насилия, издевательства, тяжкого оскорбления, длительных психотравмирующих, противоправных и аморальных действий со стороны потерпевшего, вызвавших состояние психофизиологического аффекта у виновного, любые иные поступки потерпевшего свидетельствуют о порождении мотива мести, независимо от значения   поведения потерпевшего.

Поскольку в семье помимо морально-нравственной базы построения взаимных отношений имеется и материальная их основа, убийство в семье нередко происходит из корыстных побуждений.  Пленум Верховного Суда РФ

151

от 27.01.99 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»¹ разъяснил, что из корыстных побуждений следует квалифицировать убийство, совершенное в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц (денег, имущества или прав на его получение, прав на жилплощадь и т.п.), или избавления от материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнения имущественных обязательств, уплаты алиментов и

ДР-).

По вопросу наличия корыстных побуждений споры в теории касаются в
основном     содержания     субъективной     стороны     преступления.         Так

Н.К. Семернева считает, что субъективная сторона корыстного убийства характеризуется только прямым умыслом.² А.В. Наумов допускает и косвенный умысел,³ и данная точка зрения поддерживается автором.

Действительно, преследуя цель завладения имуществом или правом на его получение, а также материальной выгоды, виновный действует с прямым умыслом. Причинение смерти при этом возможно как с прямым умыслом, поскольку смерть является средством для достижения цели, так и с косвенным умыслом при безразличном отношении к наступлению смерти. Косвенный умысел характерен для разбойного нападения.

Трудность отграничения простого убийства от убийства из корыстных побуждений заключается в том, что имущество супругов является их совместной собственностью, которое может быть их личной собственностью только после его раздела. Исключение составляет лишь убийство с целью избавления от уплаты алиментов в пользу несовершеннолетнего ребенка, нетрудоспособного супруга и супруга, осуществляющего уход за общим

'БВСРФ1999,№3

²  Семернева Н.К. Вопросы квхчификации умышленных убийств. Свердловск. 1984. С. 16.

³    Наумов А.В. Мотивы убийств. Волгоград. 1969. С. 48-49. М.И. Федоров был убежден, что убийство т
корыстных побуждений неизбежно предполагает специальную цель, и потому может быть только с прямым
умыслом. См.: Некоторые вопросы теории и практики квалификации преступлений против личности. Ученые
записки Пермского гос. ун-та. № 150. 1966. С. 49. СВ. Бородин также считает возможным наличие косвенного
умысла. См.: Преступления против жизни. М. 1999. С. 135.

152

ребенком-инвалидом. Супруги, разведенные в официальном порядке, как правило, производят раздел имущества, после чего оно становится их личной собственностью. Посягательство на личную собственность чужого человека сомнений в оценке не вызывает. Разделение собственности супруги могут произвести до официальной регистрации развода. И в этом плане посягательство на жизнь супруга с целью приобретения права на часть его имущества имеет несколько иное содержание.

Раздел имущества связан со спорами, которые не прекращаются с разрешением вопроса в судебном порядке, и тем более, если супруги не обращались с этой проблемой в суд. Любой предмет совместно нажитого имущества, принадлежность которого тому или иному супругу оспаривается другим, является материальным предметом конфликта. Несогласие с мнением супруга о принадлежности предмета влечет возникновение чувства негодования и порождает месть. Убийство супруга (супруги) с целью завладения частью его имущества, с правом владения которого виновный не согласен, не может квалифицироваться по п. «з» ч.2 ст. 105 УК РФ.

Основным критерием разграничения корыстного и простого состава является наличие спора, конфликта из-за оспариваемого предмета. Таким предметом могут быть совместно нажитые предметы обстановки квартиры, машина, гараж, бытовая техника и т.д. При этом месть возникает по поводу неправомерного, на взгляд виновного, присвоения оспариваемого имущества или претензии на право владения. Об имевших место разногласиях по поводу оспариваемой вещи могут свидетельствовать ссоры. Поэтому убийство в такого рода случаях должно квалифицироваться по ч.1 ст. 105 УК РФ при отсутствии других отягчающих обстоятельств. Нам представляется верной позиция Л.В. Наумова о том, что корыстный мотив не следует смешивать с

153

побуждением, которое хотя и возникает под влиянием заинтересованности, но не связано со стремлением получить материальную выгоду.¹

Представляется, что желание получить при разделе или до него какой-либо предмет из совместно нажитого имущества будет составлять не корыстное побуждение, а заинтересованность обладания им, поскольку субъект оценивает отсутствие предмета в его пользовании как ущемление личных интересов. Субъект не получает очевидной материальной выгоды от того, чем он ранее уже владел и пользовался, но в силу возникшего конфликта, право владения предметом им утрачено по вине супруга. Именно из-за конфликта происходит ущемление интересов субъекта.

После раздела имущества супруги, как правило, соглашаются с новым правом владения ранее совместного имущества, и потому спора как такового нет. Убийство с целью завладения имуществом фактически бывшего супруга, в том числе и его личных предметов обихода (колец, серег, золотых украшений) будет иметь корыстный мотив. Аналогичная оценка действий виновного имеет место в случае совершения убийства супруга с целью завладения всем общим, совместно нажитым имуществом.²

Вторым критерием разграничения простого состава убийства от убийства из корыстных побуждений является факт разделения имущества между супругами. Мужчина и женщина, состоящие в незарегистрированном браке, и ведущие совместное хозяйство, должны определять совместно нажитое имущество более конкретно с учетом долевого участия в совместном приобретении имущества. В случае причинения смерти подлежит установлению имущество, нажитое виновным и потерпевшим в период совместного проживания, и спор о принадлежности которого явился поводом для убийства.

¹  Наумов А.В. Мотивы убийстз. Волгоград. 1969. С. 35.

²  Такое убийство, по мнению СВ. Бородина, не может б
нападением. Бородин СВ. Преступления против жизни. М. 1999. С. 137.

154

В основе семейных конфликтов лежат и жилищные споры. Аналогичным образом должен решаться вопрос о праве на жилую площадь, ставшем предметом конфликта между супругами. Если мотивом убийства явилась месть в ответ на несогласие уступить долю в праве на жилую площадь, такое убийство должно оцениваться как простое. Убийство же с целью завладеть всей жилой площадью является корыстным. В данном примере подразумевается, что потерпевший имел право на жилую площадь на законных основаниях. Нередко супруги после регистрации брака договариваются о совместном проживании на жилой площади одного из них. При этом жилая площадь может быть приватизирована, подарена, куплена до вступления в брак, и потому является личной собственностью одного из супругов. Нередки случаи незаконной переделки документов на квартиру с целью приобретения права на жилую площадь, фактически не принадлежащую потерпевшему или виновному. Выяснение этих обстоятельств позволит установить не только мотив, но и цель, которые в корыстном убийстве совпадают.

В случае убийства в семье супруга (супруги) полученная виновным материальная выгода должна быть очевидной, а не предполагаемой, что является весомым подтверждением корыстных побуждений. Убийство члена семьи с целью составления, изменения завещания и получения в связи с этим наследства иным способом не может быть простым. Однако убийство наследодателя из мести за составление завещания не в пользу виновного должно оцениваться как простое. В этом случае не исключается спор между наследниками, но убийство одного из них влечет лишение виновного прав наследования.

Разграничение убийства из корыстных побуждений от простого убийства, совершенного в быту из материальной заинтересованности, можно провести по следующим критериям.

По умыслу

1. Корыстное убийство предполагает заранее обдуманный умысел.