Защита состоится 24 февраля 2004 г. в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.256.06 в Ставропольском государственном университете по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1, корп. 1а, ауд. 416.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ставропольского государственного университета.

Ученый секретарь диссертационного совета

Г.Д. Гриценко

Грузино-осетинский конфликт остаётся на сегодняшний день неурегулированным. Несмотря на попытки обеих заинтересованных сторон, а также активную помощь посредников (Россия и международные организации, в первую очередь ОБСЕ), переговорный процесс за более чем десятилетний период после окончания боевых действий так и не смог перешагнуть результаты московского Меморандума 1996 г. о неприменении насильственных акций. Конфликт практически находится в замороженном состоянии, и сохраняются все предпосылки к возобновлению открытой фазы при соответствующем стечении обстоятельств. Это означает, что конфликтогенные факторы, вызвавшие в свое время открытое межэтническое столкновение, продолжают действовать в скрытой форме и подспудно влиять на ситуацию.

Неурегулированность конфликта порождает серьезные проблемы для обеих сторон, оказывает дестабилизирующее воздействие на общественно-политическую и социально-психологическую обстановку как в центральной части Грузии, так и в Южной Осетии.

Во-первых, это проблема беженцев и вынужденных переселенцев (31800 человек в Северной Осетии и около 10 тыс. человек в Грузии). При этом их возвращение в места прежнего проживания затруднительно, а порой нереально.

Во-вторых, это проблема восстановления разрушенной в период конфликта экономики в зоне боевых действий.

В-третьих, это тяжелейшая демографическая ситуация, в особенности для Южной Осетии, население которой по сравнению с предконфликтным периодом сократилось более чем в два раза.

Наиболее значительной, однако, является проблема политического статуса Южной Осетии, который до сих пор не определен. С одной стороны, Грузия, стремящаяся к восстановлению территориальной целостности, не желает признавать в своем составе Южную Осетию в качестве какой-либо автономной единицы. С другой стороны, независимость Южной Осетии не признается международным сообществом и ее независимый статус с точки зрения международного права нелегитимен де-юре и де-факто.

В научно-теоретическом плане наиболее актуальной остается проблема уточнения типологических признаков грузино-осетинского конфликта, который на сегодняшний день типологизирован как территориальный (Я.Я.Этингер), культурно-языковый с переходом в территориальный (А.Н.Ямсков) или же как статусный (А.А.Цуциев).

С учетом перечисленных и других аспектов проблемы данная тема представляется актуальной для научного исследования как в практико-политическом, так и теоретическом аспектах.

Степень научной разработанности проблемы. Систематическое научное изучение этнических конфликтов относится примерно ко второй половине ХХ в. и начинается на Западе, преимущественно в США. Одной из наиболее популярных работ в этой области явилась книга Дональда Хоровица «Этнические группы в конфликте», сохраняющая по сегодняшний день свою ценность и признание. Этой книгой автор подвёл своеобразный итог становлению этнической конфликтологии в 1960-е - 1970-е гг. Основная причина развития этнической конфликтологии в этот период связана с охватившим западные страны в 1960-е гг. «этническим ренессансом» - серьезным ростом этнического фактора и роли этничности в социальных процессах. Именно в этот период публикуются работы М.Бэнтона, К.Дойча, Г.Кона, Д.Кемпбелла, Р.ЛеВайна, Г.Сетон-Уотсона, в значительной степени определившие теоретико-методологические контуры новой научной отрасли.

Среди конфликтов, пользующихся вниманием в отечественной конфликтологической литературе, находятся и этнические конфликты в Закавказье: азербайджано-армянский в Нагорном Карабахе, грузино-абхазский и грузино-осетинский в бывшей Грузинской ССР.

В научной литературе существуют различные точки зрения на причины грузино-осетинского конфликта. В этом плане наибольшим вниманием исследователей пользуются несколько основных проблем.

Проблемы этнополитической стратификации, выразившиеся в государственно-правовых акциях сторон в предконфликтный период, проанализированы в работах О. В.Васильевой, К.С. Гаджиева, Г.Тархан-Моурави, А.И. Никитина, Ю. Полякова, Р.Г. Сюни, И. Хаиндрава, Г. Хуцишвили, В.Чебана, А.Н. Ямскова.

Проблема энозиса в качестве причины грузино-осетинского противостояния рассмотрена в работах Р.Г. Абдулатипова, В.В. Амелина, О. Бубенка, Г.С. Денисовой, Л.М. Карапетяна, З.К. Каширокова, Н.В. Косолапова, А. Крылова, Т.С. Ледо-вич, А.Г. Плиева, М.Р. Радовеля, В.А. Соловьева, В.Н. Стрелецкого, Я. Этингера.

Роль политических элит и проблема борьбы за власть внутри этнических групп изучены в исследованиях Ю.В. Арутюняна, М.Ю. Барбашина, И. Галтунга, Р. Гачечиладзе, К.С. Гу, Б.А. Камкия, Г. Нодиа, Э. А. Паина, Н.В. Петрова, А.А. Попова, В.Ф. Пряхина, А.А. Цуциева.

На идеологический фактор в развязывании грузино-осетинского конфликта указывается в работах Р. Агрба, Ю.Д. Анчабадзе, Д. Бердзенишвили, Ю.С. Гаг-лойти, М. Гаприндашвили, М.И. Дзайнуковой, С. Дзарасова, В.Д. Дзидзоева, С. Жидкова, Л.Н. Кочиева, А.В. Русецкого, Н.В. Сиукаева, А. Студеникина, Р. Г. Ху-гаева.

В работах Т. Гиоргобиани, Г. Жоржолиани, А.Г. Здравомыслоава, С. Леки-швили, С.Я. Матвеевой, В.А. Тишкова, А. Тоидзе, Г. Циклаури нашли освещение проблемы сепаратизма и сецессии в Грузии.

Роль внешнего фактора, или «третьей силы в конфликте» акцентируется в работах М.М. Блиева, А.Г. Дугина, А. Карапетяна, Л. Матарадзе, А.В. Соколова, Э. Хоштария-Броссе, М.М. Цотниашвили.

Исторический фактор как важнейшую предпосылку грузино-осетинского конфликта анализируют в своих работах А.П. Зверев, Д.Б. Малышева, Г.И. Мирский, С. Табуев, Б.А. Хачба.

При этом следует констатировать, что в научной литературе по проблемам осетино-грузинского конфликта не сложилось мнения, пользующегося поддержкой и имеющего признание у большинства исследователей. Несмотря на наличие определённой научной литературы, данный конфликт ещё недостаточно изучен. Все эти обстоятельства делают необходимым проведение специального исследования политико-идеологических факторов эволюции грузино-осетинского конфликта с привлечением широкого круга как теоретических, так и эмпирических источников.

Объектом исследования являются причинно-следственные связи в эскалации грузино-осетинской напряжённости и переходе грузино-осетинского конфликта в открытую фазу.

Предметом исследования является грузино-осетинский конфликт как конфликт идентичностей.

Цели и задачи диссертационного исследования. Основной целью диссертационной работы является исследование политико-идеологических факторов, генерировавших грузино-осетинский конфликт. Достижение поставленной цели предполагает решение ряда исследовательских задач:

изучить механизм столкновения позиций сторон в условиях кризиса советской государственности;

исследовать роль идейно-политических установок национализма в эскалации грузино-осетинского конфликта;

определить роль политической борьбы в эволюции конфликтных отношений;

раскрыть основное содержание интересов новых этнических элит и выявить механизмы этнополитической мобилизации.

Методологические и теоретические основы исследования. Методологическую основу диссертации составляет системный подход, позволяющий рассматривать любой этнический конфликт как результат действия комплекса кризисных факторов - экономических, политико-правовых, идеологических, социокультурных. Поскольку, в конечном счете, этнический конфликт является деятельностью этнических субъектов и определенной формой их взаимодействия, автор широко использовал субъектно-деятельностный подход, позволяющий через деятельность людей и социальных групп выявить и исследовать противоречия между этническими группами. С позиции этого подхода этнический конфликт определяется как активное противоречие и противоборство самоопределяющихся субъектов межэтнического взаимодействия.

В диссертационной работе использован метод анализа конкретных ситуаций (case-study), позволивший привлечь и ввести в научный оборот обширный эмпирический материал, который дает возможность определить как общие характеристики, присущие большинству этнических конфликтов, так и специфические причины, факторы, условия и механизмы исследуемого конфликта.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

определена роль идейных факторов в инициировании грузино-осетинского противостояния и показано влияние этнонационализма в Грузии на общее состояние двусторонних межэтнических отношений;

выявлено, что грузино-осетинский вооруженный конфликт 1991-1992 гг. имел отчетливо выраженные признаки конфликта ценностей, что в значительной степени предопределяет существование трудноразрешимых препятствий на пути его урегулирования и окончательного разрешения;

исследован механизм переноса межэтнических противоречий в сферу внут-риэтнической политики, приведший к дальнейшему обострению конфликтной ситуации в межэтнических отношениях;

показана роль политической борьбы внутри этнических общностей в трансформации сложившейся в межэтнических отношениях конфликтной ситуации в открытый конфликт;

изучен процесс перехода грузино-осетинского противостояния из конфликта интересов в конфликт ценностей и этнополитических идентичностей.

Основные положения исследования, выносимые на защиту, можно резюмировать в следующих тезисах:

Конфликтная ситуация в грузино-осетинских отношениях конца 1980-х гг. сложилась в значительной степени под мощным влиянием этнонационализма в Грузии, базировавшегося на принципе так называемого «права крови» и представленного в виде идеи унитарного моноэтничного государства как основной концепции грузинского нациестроительства.

Грузино-осетинское противостояние имело отчетливо выраженные признаки конфликта ценностей, или же идентичностей, обусловленного несовместимостью двух элементов грузинской и осетинской идентичностей: различных этно-статусных представлений и разнонаправленных политических ориентаций.

Политическая борьба между новыми и старыми элитами, приведшая к смене элит в обоих регионах, явилась непосредственной причиной трансформации конфликтной ситуации в межэтнических отношениях в открытую фазу противостояния, в форму вооруженного конфликта между Грузией и Южной Осетией.

Основным содержанием политических интересов новых этнических элит явилась задача взятия, удержания и сохранения политической власти внутри своих этнических общностей в условиях развала социально-политической системы СССР и обострения межэтнических противоречий. Решение этой задачи обеспечивалось через использование двух основных механизмов этнополитической мобилизации: этнонациональной риторики и разыгрывания этнических карт в политической борьбе. При этом механизмы этнополитической мобилизации, используемые в политической борьбе новыми этническими элитами, способствовали переводу конфликта интересов политических элит в конфликт ценностей и включению, таким образом, неэлитных слоев населения в вооруженное противостояние.

Теоретическое и практическое значение исследования. Теоретическая значимость диссертационной работы состоит в дальнейшей разработке, конкретизации и уточнении ряда научных положений и концепций, раскрывающих механизм детерминации этнического конфликта.

Результаты исследования, его основные выводы и рекомендации могут быть использованы:

в дальнейшем научном исследовании грузино-осетинского конфликта и этнических конфликтов в целом;

органами государственной власти, социально-политическими институтами гражданского общества как самих конфликтующих сторон, так и третьими сторонами-посредниками, различными международными и общественными организациями для выработки приемлемой для субъектов конфликта модели его завершения;

в учебном процессе в высших учебных заведениях, в преподавании как базовых курсов политологии и конфликтологии, так и разработке специальных курсов по этнической конфликтологии;

для повышения общего уровня поведенческой культуры населения в сфере межэтнической коммуникации, в том числе для «демонтажа» сложившихся негативных стереотипов и в первую очередь "образа врага", повышения уровня толерантности и доверия между двумя народами.

Основные положения диссертационного исследования отражены в 8 публикациях автора общим объемом 7,75 п.л.

Объем и структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, содержащих 7 параграфов, заключения, библиографического списка использованной литературы. Общий объем работы 197 страниц. Список литературы включает 269 наименований.

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень научной разработанности проблемы, формулируется цель и задачи исследования, дается описание его методологической базы, характеризуется новизна исследования, определяется его теоретическая и практическая значимость, а также апробация его результатов.

В первой главе диссертации «Теоретические и идеологические аспекты изучения грузино-осетинского конфликта», состоящей из четырех параграфов, исследуется сущность этнического компонента конфликта, проявившаяся в столкновении этнических интересов сторон в условиях распада СССР в конце 1980-х гг.

В первом параграфе «Объективные противоречия в грузино-осетинских отношениях как предпосылка развертывания конфликта» анализируются объективные факторы противостояния сторон в грузино-осетинском конфликте, проявившиеся в нескольких аспектах: социально-историческом, национально-государственном и социально-экономическом.

В историческом плане камнем преткновения, формировавшем основное противоречие в грузино-осетинских связях, явилась неурегулированность и неопределенность двусторонних отношений на протяжении длительного исторического периода. Это обстоятельство проявлялось в отсутствии какой-либо легитимной формы регулирования взаимоотношений между двумя этносами, обусловившим накопление нерешённых взаимных претензий.

С другой стороны, под ударами монголов грузинское государство, достигшее значительного подъема и расцвета в XIII веке, также распалось на ряд обособленных удельных царств: Картлийское царство, Кахетинское царство, Имеретинское царство, Абхазское царство и княжество Самцхе. Однако грузинской феодальной элите удалось сохранить развитые формы феодальных отношений и государственность.

Распад Алании превратил Южную Осетию в территорию с неопределенным этнополитическим статусом. Неопределенность статуса придавала во многом этой территории спорный характер и обусловила основную линию противостояния в грузино-осетинских взаимоотношениях, приведя уже в тот период к формированию противоположных и взаимоисключающих позиций сторон. Осетинская сторона стремилась сохранить былую самостоятельность и независимость, грузинская же сторона, используя очевидное преимущество в соотношении сил, стремилась навязать другой стороне отношения вассальной зависимости и изменить, таким образом, характер двусторонних взаимоотношений в свою пользу. Поэтому Грузия, а точнее восточно-грузинские цари, стали проводить в отношении южных осетин политику, направленную на установление отношений прямой зависимости, или господства/подчинения.

Противоположные подходы к разрешению проблемы югоосетинского статуса обусловили факт длительного противостояния между ними. Причем это противостояние в зависимости от конкретной политико-правовой конъюнктуры в регионе приобретало самые различные формы: от скрытого недовольства до открытых столкновений и крупномасштабных войн.

В плане национально-государственного устройства созданная при советской власти модель грузино-осетинских отношений также не способствовала окончательному разрешению грузино-осетинских противоречий и преодолению конфронтации в межэтнических отношениях. Это было в значительной степени обусловлено спецификой самого национально-государственного устройства СССР, основанного на принципе этнического федерализма и разностатусности этносов.

В социально-экономическом плане, важнейшем компоненте среды конфликта, влияющим на его динамику, наиболее актуальной явилась проблема дискриминации. В случае грузино-осетинского конфликта эта проблема имела свое специфическое выражение: не только этническое меньшинство обвиняло титульный этнос в дискриминации, но и титульное большинство считало, что подвергается угнетению, и, что собственное тяжелое социально-экономическое положение происходит по вине меньшинства и этнических меньшинств в целом. Подобная картина оказалась возможной в силу того, что обе стороны обращались к реальным событиям, фактам и цифрам, но каждая сторона указывала только на те обстоятельства, которые её устраивали и были выгодны.

Анализ объективных противоречий грузино-осетинского противостояния выявил существенный, объективно сформировавшийся на момент развала Советского Союза конфликтный потенциал, обусловленный неразрешенностью основных межэтнических противоречий в предшествующий период.

Во втором параграфе «Столкновение позиций сторон в условиях кризиса советской государственности» показано, что столкновение грузино-осетинских этнических позиций произошло вследствие выработки и представления сторонами противоположных и радикальных подходов к «осетинскому вопросу»,

Основное содержание грузинской этнической позиции по осетинскому вопросу, сформированной и выраженной в период развала советской государственности, сводилось к отказу в признании осетинской автономии. Грузинская сторона выступила с резким отрицанием легитимности самостоятельного этнополитиче-ского статуса южных осетин в Закавказье и потребовала полной ликвидации осетинской этнотерриториальной автономии.

Осетинская позиция также сформировалась как радикальная и по существу означала курс на сецессию - выход из состава Грузинской ССР. Основная суть этой позиции сводилась в тот период к неодобрению и резкому осуждению предстоящего выхода Грузии из СССР и открытой декларации своего стремления остаться в его составе при любых обстоятельствах. При этом с осетинской стороны стала активно обсуждаться и обыгрываться тема воссоединения с Северной Осетией, подогреваемая помимо всего и проблемой разделенности осетинского этноса. Такая позиция осетинской стороны идеологически обосновывалась стремлением защитить и сохранить автономию и собственную этнополитическую идентичность.

Подобные явления в сфере массовой психологии и общественной жизни создавали благоприятную почву для инициирования конфликтных акций и перерастания конфликтной ситуации в фазу открытого конфликта

В третьем параграфе «Две парадигмы национализма как идейная основа эскалации грузино-осетинского конфликта» исследуются основные причины возникновения конфликтной ситуации в грузино-осетинских отношениях и роль национализма в эскалации конфликтного взаимодействия.

Как свидетельствует анализ эмпирического материала, грузино-осетинские межэтнические отношения подверглись мощному воздействию и влиянию идеологии национализма, возродившейся в Грузии в конце 1980-х гг. В отношении осетинской проблемы конфликтогенность национализма наиболее отчетливо проявилась в трактовке двух ключевых проблем: осетинской автономии и проблемы осетинского этноса.

Согласно этнотерриториальной, (т.е. политической) парадигме этнонациона-лизма осетинская автономия, как и две другие автономии в Грузии - абхазская и аджарская - не имела права на существование и должна была быть упразднена независимо от любых политико-правовых обстоятельств. Подобная категоричность провоцировала конфронтацию, поскольку совершенно не учитывались сложившиеся на тот момент в регионе социально-политические реалии, а также коллективные права образующих автономии этнических групп.

Такая позиция объяснялась с точки зрения базовых принципов национально-государственного строительства. В этом плане этнотерриториальная парадигма грузинского национализма базировалась на полном отказе от федералистской структуры Грузинской ССР, демонтаже его национально-государственного устройства и стремлении создать унитарное государство с централизованным управлением, наделив всеми властными функциями управления титульный этнос, при этом этнические меньшинства лишались возможности самоуправления на собственных территориях.

В рамках другой, этнокультурной парадигмы национализма только грузинский этнос имел полное право на участие в национально-государственной консолидации, а осетинский этнос и все другие этнические меньшинства в Грузии из этого процесса исключались. Подобное отношение к этническим меньшинствам фактически оставляло за бортом грузинского нациестроительства до 1/3 населения Грузинской ССР и приводило к вынужденной эмиграции большого количества представителей негрузинских этносов.

Феномен подобного отторжения этнических меньшинств титульным этносом объяснялся в действительности т.н. «принципом исключения», на котором базировалась этнокультурная парадигма этнонационализма. Принцип исключения, или же эксклюзивный принцип нациестроительства, опирался при этом на «право крови» и общность происхождения и был направлен на формирование исключающих («эксклюзивных») представлений о нации и государстве (т.н. дифференциализм).

Подобные подходы неизбежно сопровождались повышением общего уровня конфликтности и противостояния в грузинском обществе, что закладывало основы будущих межэтнических кризисов и конфликтов.

Анализ идейных основ грузино-осетинского противостояния приводит диссертанта к выводу о том, что конфликтная ситуация в грузино-осетинских отношениях конца 1980-х гг. сложилась в значительной степени под мощным влиянием этнонационализма в Грузии, базировавшегося на принципе «права крови» и представленного в виде идеи унитарного моноэтничного государства как основной концепции грузинского нациестроительства.

В четвертом параграфе «Грузино-осетинский конфликт как конфликт идентичностей» рассматривается ценностная основа грузино-осетинского конфликта, выразившаяся в столкновении двух отличных друг от друга и разнонаправленных идентичностей - осетинской и грузинской, а точнее - их нескольких принципиально различающихся качественных характеристик: этностатусных представлений и политических ориентаций.

Характерной чертой этностатусных представлений сторон, как и политических ориентаций, было сохранение прежних представлений для осетинской стороны и определённая их трансформация для грузинской.

Осетинские этностатусные представления фокусировались вокруг образованной в апреле 1922 года этнотерриториальной автономии. Особенностью этих представлений являлось то, что они были реализованы на основе официального признания стремления южных осетин к самоуправлению на высшем государственном уровне в Москве.

Грузинские этностатусные представления в кризисный период характеризовались формированием и возрождением определенного рода идей об образцах и конечной модели грузинского национального государства. Конструирование подобных идей и представлений в грузинском этническом сознании имело свои ярко выраженные черты и особенности.

Основные параметры нового грузинского отечества - это, во-первых, отсутствие деления, или унитаризм, во-вторых, границы вновь создаваемого государства должны совпадать как минимум с административными границами ГССР, в-третьих, официальным языком нового государства становится грузинский. Поэтому представление о будущем государстве в грузинском сознании чисто этническое.

Спецификой политических ориентаций двух этносов, обусловившей в значительной степени их противопоставление, стало то обстоятельство, что они явились результатом выражения и осуществления не только чисто конъюнктурных политических интересов в кризисной ситуации развала СССР, но в значительной степени ценностных систем и ориентаций грузинского и южной части осетинского этносов.

Осетинская идентичность традиционно формировалась в русле «северной» ориентации Южной Осетии, имевшей для южных осетин как политическую, так и важнейшую этнокультурную ценность и обусловленной как минимум двумя причинами: нахождением на Северном Кавказе Северной Осетии - большей части этнической родины осетин и поисками союзников в кризисные периоды противостояния с Грузией.

Грузинская политическая ориентация периода распада СССР характеризовалась полным отказом от традиционных связей с Россией. Ослабление СССР в конце 1980-х гг. способствовало формированию в грузинском этническом сознании яркого и эмоционального социально-психологического стереотипа - образа России как «главного врага» и олицетворения угрозы с Севера.

На практике переориентация Грузии привела к созданию ситуации, когда у титульных и нетитульных наций складываются противоположные ориентации по проблеме самоопределения. Политические ориентации осетинской и грузинской идентичностей стали формироваться и формулироваться как противоположные и разнонаправленные, базирующиеся на разных основах: одна на основе тесного союза с Россией, другая на основе полного разрыва с ней.

В силу указанных причин грузино-осетинское противостояние приобрело отчетливо выраженные признаки конфликта ценностей, или же идентичностей, обусловленного несовместимостью двух элементов грузинской и осетинской идентичностей: различных этностатусных представлений и разнонаправленных политических ориентаций.

В параграфе первом «Этнонациональные цели как фактор внутриполитической консолидации» анализируются условия и основные факторы этнополи-тической консолидации в Грузии и Южной Осетии.

Во-первых, это кризис легитимности, выразившийся, прежде всего, в тотальном параличе всей государственной системы управления. Развал прежней советской системы управления обнаружил полную неспособность «старых» политических сил, представлявших прежнюю политическую элиту, справляться с кризисной ситуацией. Общественно-политическая ситуация в Грузии и Южной Осетии конца 1980-х гг. явилась частью аналогичных политических процессов в СССР и также характеризовалась полным параличом официальных властей всех уровней.

Подобная ситуация неизбежно актуализировала в обществе вопрос о власти, когда началась борьба за реальную власть и право контролировать политическую жизнь своих республик и автономий, и стимулировала поиски политических альтернатив и новых моделей управления, к чему старая политическая элита уже не была способна. В условиях практического отсутствия при советском режиме официальной политической оппозиции, или оппозиционной элиты, политическая альтернатива формировалась не в среде официальной элиты, а в среде наиболее непримиримых и оппонирующих советской власти социальных групп и слоев.

Недовольство и пробуждение к политической активности этих групп привело на практике к вызреванию «новых» политических сил, стремящихся оформиться в новую потенциальную элиту, или контрэлиту, призванную прийти на смену старой элите.

Другой фактор, значительно повлиявший на этнополитическую консолидацию - это кризис идентичности, выразившийся в национальных регионах в резком обострении национальных и межнациональных проблем вследствие активизировавшихся процессов этнонациональной самоидентификации, вызванных разрушением прежней советской идентичности.

В параграфе втором «Внутриполитическая борьба и её роль в эволюции конфликтных отношений» изучаются особенности и характер внутриполитической борьбы за власть в Грузии и Южной Осетии, и определяется её роль в эволюции конфликтных отношений.

Картина расклада сил на политической арене Грузии характеризовалась противоборством двух основных сил - правящей Компартии и национального движения. Национальное движение было представлено двумя основными течениями со вполне четкими политическими платформами в зависимости от различного отношения к существующим структурам власти: радикальным и либеральным, или умеренным.

На прошедших 28 октября 1990 г. выборах в Верховный Совет ГССР, на которых реальную борьбу за голоса избирателей вели радикальный блок «Круглый Стол- Свободная Грузия» (КС-СГ) и Компартия, победу одержал КС-СГ, получивший 53% голосов избирателей. Председателем ВС ГССР был избран лидер радикалов З.Гамсахурдиа. На втором месте оказалась грузинская компартия, представлявшая официальную власть (29%). Ни одна из либеральных партий не смогла преодолеть четырёхпроцентного порога.

Расклад политической конъюнктуры в Южной Осетии был также обусловлен противоборством двух наиболее представительных в югоосетинском обществе политических сил - Югоосетинского обкома компартии и Народного фронта. Это противостояние между двумя политическими силами фактически оформило основную линию размежевания в политической борьбе.

В результате исследования роли политической борьбы автор приходит к выводу о том, что политическая борьба между новыми и старыми элитами, приведшая к смене элит в обоих регионах, явилась непосредственной причиной трансформации конфликтной ситуации в межэтнических отношениях в открытую фазу противостояния, в вооруженный конфликт, между Грузией и Южной Осетией.

В параграфе третьем «Политические интересы новых элит и механизмы этнополитической мобилизации» анализируется основное содержание политических интересов этнических элит, и исследуются главные методы политической мобилизации населения.

Рассмотрение грузино-осетинского противостояния в контексте реалий политической борьбы за власть между старыми и новыми политическими элитами свидетельствует о том, что политические интересы новых этнических элит концентрировались преимущественно на проблеме власти, которая в тот период имела для них первостепенное значение.

В качестве основного средства достижения политических целей и реализации, таким образом, своих интересов новые этнические элиты в грузино-осетинском конфликте использовали механизмы этнополитической мобилизации с целью максимального расширения своей социальной базы и мобилизации сторонников.

В грузино-осетинском конфликте основными механизмами этнополитиче-ской мобилизации выступают «этнонациональная риторика» и разыгрывание т.н. «этнических карт». Анализ этнонациональной риторики новых этнических элит показывает, что публичное декларирование этнонациональных задач в качестве конечной цели своей деятельности происходит не от стремления решить эти задачи в первую очередь, а от планов проведения этнополитической мобилизации, в процессе которой реальные цели и устремления элиты должны трансформироваться в мотивы деятельности неэлитных масс. Этнонациональная тематика как нельзя более соответствовала этим планам, поскольку позволяла апеллировать к этническим ценностям (политический статус Южной Осетии и независимость Грузии).

Однако использование механизмов этнополитической мобилизации и обыгрывание в политической борьбе противоположных этнонациональных интересов и в особенности проблем межэтнических отношений обусловили в свою очередь разведение и политических элит на противоположные позиции. В результате игра на национальных интересах объективно обостряла и ухудшала общее состояние межэтнических отношений, ввергая их в состояние перманентного кризиса, а механизмы этнополитической мобилизации, используемые в политической борьбе новыми этническими элитами, способствовали переводу конфликта интересов политических элит в конфликт ценностей и включению неэлитных слоев населения в вооруженное противостояние.

В заключении диссертации подводятся итоги проведенного анализа, сформулированы основные выводы, обозначены перспективы дальнейшего исследования проблемы.

Главная идея диссертационного исследования заключается в том, что грузино-осетинский вооруженный конфликт 1991-1992 гг. сложился под влиянием двух важнейших факторов: этнического и политического. Действие этнического фактора в грузино-осетинском конфликте проявилось в столкновении этнических интересов сторон, вылившемся в складывание конфликтной ситуации в грузино-осетинских отношениях. Ключевую роль в этом столкновении сыграл фактор эт-нонационализма как политической доктрины нациестроительства, актуализировавшейся в Грузии в период обретения ею политической независимости. Этнона-ционализм активизировал грузино-осетинский конфликтный потенциал, обусловленный неразрешенностью основных грузино-осетинских противоречий в предшествующий период, и способствовал столкновению этнических позиций сторон в условиях распада СССР.

Действие политического фактора в грузино-осетинском конфликте проявилось при исследовании политического поведения этнических элит в условиях резкого обострения грузино-осетинских межэтнических противоречий.

Внутриполитическая жизнь Грузии и Южной Осетии под влиянием процессов общесоюзного распада оказалась в состоянии ожесточенной борьбы за власть и собственность между старыми, терявшими эффективность и легитимность политическими элитами, и новыми этническими элитами, формировавшимися в качестве контрэлит на базе этнонациональных программ.

Однако неизбежное в условиях ожесточенной политической борьбы за власть использование этнонациональных целей и задач придало дополнительный импульс конфликтной ситуации, а осуществленные в процессе этой борьбы политические акции новых этнических элит привели, в конечном счете, к обострению конфликтной ситуации и её перерастанию в открытый вооруженный конфликт.

Санакоев И.Б. Осетинский вопрос в идеологических установках грузинского национализма в предконфликтный период (1988-1991) // Бюллетень Центра социальных и гуманитарных исследований Владикавказского института управления. - 2000. - № 2. - С. 148-166.

Санакоев И. Б. Грузинский национализм и проблема югоосетинской автономии в предконфликтный период // Бюллетень Центра социальных и гуманитарных исследований Владикавказского института управления. - 2001. - № 1. - С. 532.

Плиев А.Г., Санакоев И.Б. Если бы народы что-то значили. Критический анализ "народов" и "меньшинств" с точки зрения международного права // Бюллетень Центра социальных и гуманитарных исследований Владикавказского института управления. - 2001. - №1(7). - С. 191-196.

Санакоев И.Б. Основные характеристики грузинского национализма в свете "осетинского вопроса" (на осет. яз.) // Фидиуаг. - 2002. - №6. - С. 73-79.

Санакоев И.Б. Нациестроительство в Грузии и проблема югоосетинской автономии в 1988-1989 гг. // Бюллетень Владикавказского института управления. - 2003. - №9. - С. 50-64.

Санакоев И.Б. Столкновение этнических интересов как предпосылка развертывания грузино-осетинского конфликта 1989-1992 гг. // Бюллетень Владикавказского института управления. - 2003. - № 10. - С. 27-46.

Санакоев И.Б. Идейные корни грузино-осетинского противостояния (на осет. яз.) // Мах дуг. - 2003. - №4. - С. 138-141.

Sanakoiev I. La question ossete dans les orientations ideologiques du national-isme georgien au coursed la periode preconflictuelle (1988-1991) // D'Ossetie et